PDA

Просмотр полной версии : Реконкиста грузинского президента



Steel
06.12.2014, 10:21
Реконкиста грузинского президента

ТБИЛИСИ, 24 ноября, Caucasus Times. Президент Грузии Георгий Маргвелашвили призвал Грузию отказаться от кулуарного правления, принять законы по евроинтеграции и сплотиться ради деоккупации Грузии. Фактически этим выступлением президент Маргвелашвили разорвал негласный договор с Бидзиной Иванишвили и коалицией «Грузинская мечта» о своей полной лояльности.
Заметим, что при своем выдвижении на пост президента в 2013 году Маргвелашвили не обозначил никаких политических пристрастий.

"Я такой человек, как пластилин, куда бросишь, ту форму и приму", – заявил в одном из предвыборных интервью Маргвелашвили.

Такой пластилиновый президент устраивал Бидзину Иванишвили. Следует отметить, что Иванишвили набирал свою команду именно с таким расчетом, чтобы ею можно было легко управлять. В парламенте по-прежнему остались политические тяжеловесы: республиканцы Давид Усупашвили, Тина Хидашели, братья Бердзенишвили, консерватор Дзидзигури. Из всех министерских постов республиканцам удалось занять только должность госминистра по урегулированию конфликтов. Но это было необходимой уступкой. Не назначь на этот пост Паату Закареишвили, «Грузинская мечта» моментально подорвала бы к себе доверие, поскольку именно Паата целых двадцать лет занимался абхазской проблематикой, поддерживал связи с абхазскими НПО и де-факто властями, лучше всех разбирался в историко-правовых коллизиях взаимоотношений абхазов и грузин с античных времен по сегодняшний день.

На ключевые политические места, а это прежде всего посты в министерствах обороны, иностранных дел, юстиции, а также должность госминистра по европейской и североатлантической интеграции были назначены представители Свободных демократов. Но и эту жесткую необходимость нужно было представить как urbi et orbi. Слабые «Свободные демократы» очень подходили на эти роли.
Но уже на должности министра финансов, экономики, внутренних дел, регионального развития Иванишвили привел людей вне политики — университетских профессоров, определившихся затем в партию «Грузинская мечта». Пост министра внутренних дел занял никому дотоле неизвестный Ираклий Гарибашвили, ранее пребывавший в должности управляющего банка «Карту», являющегося собственностью Б. Иванишвили.
Что касается дальнейшей стратегии пружина действия столь же проста: на пост президента следовало назначить фигуру, с одной стороны, управляемую, с другой стороны, приемлемую для Запада. Георгий Маргвелашвили оказался подходящей кандидатурой: он не был связан ни с одной политической командой, и поэтому полностью зависел от Иванишвили, к тому же, импонировало то, что его хорошо знали на Западе.

Известно, что Маргвелашвили более десятка лет возглавлял Грузинский Университет общественных Отношений, который в свое время по инициативе Зураба Жвания организовали и финансировали посольство США и USAID. Так что Маргвелшвили был желанным не только для Запада, а после заявления о своей «пластилиновости», он стал желанным и для Б. Иванившвили.

Однако не прошло и полугода после выборов как мягкий президент стал проявлять твердость. Остановимся на той самой концепции стабильности и полюбовности соглашений, которая стала опровергаться ходом событий.

Первой сигнальной ласточкой стало решение Маргвелашвили перенести свою резиденцию в отстроенную еще Саакашвили резиденцию на Авлабаре.
Саакашвили всегда настаивал на том, чтобы и после него президенты Грузии пребывали именно в этой резиденции. Однако для «Грузинской мечты» это было нетерпимо: резиденция считалась отождествлением Саакашвили, и против нее выступали многие тбилисцы, охваченные пламенем негодования. Особенно раздражала эта резиденция местных националистов: в Авлабаре проживает много этнических армян, которых Саакашвили приглашал на новоселье. И они не могут простить ему, что он «испортил им песню», выступив в качестве гостеприимного хозяина. Так что за Саакашвили закрепилось прозвище «президент армян и азербайджанцев».
Решение Маргвелашвили переехать в резиденцию, построенную специально для президентов Грузии, стало пощечиной для всей коалиции и Иванишвили в частности. Он тут же выразил неудовольствие, припомнив президенту, что он назначил своим советником Вано Мачавариани — родного брата одного из лидеров ЕНД Мхеила Мачавариани.

«Я разочарован Георгием Маргвелашвили. Он после выборов проявил принципиально отличные свойства, своеобразный характер. Почему Вано Мачавариани стал фаворитом нового президента?» - негодовал Иванишвили.

В сентябре начался новый конфликт по поводу того, кто поедет на Генеральную Ассамблею ООН в Нью-Йорк: президент Георгий Маргвелашвили или премьер-министр Ираклий Гарибашвили? Президент настаивал, что ехать должен именно он, однако МИД и правительство настаивали на своем - должен поехать Гарибашвили.
В ходе полемики вдруг всплыла информация, что в Нью-Йорке готовилась встреча с лидерами западных стран, и подготавливал эти встречи не кто-нибудь другой, а бывший госминистр по вопросам урегулирования конфликтов, бывший посол в США небезызвестный всем Темури Якобашвили. Для «Грузинской мечты» эта фигура неприемлема в той же степени, что и крайне нежелательные персоны Саакашвили, Мерабишвили, или Ахалая. Несмотря на то, что Якобашвили никогда не был обвинен ни в каких преступлениях, его считали и считают одним из главных идеологов «Грузинской Мечты». Будучи экспертом и по внутриполитическим вопросам, и по внешней политике, Якобашвили всегда проявлял компетентность, мог не только дать своевременный совет, но и обосновать его фактами. Так что в восприятии многих грузинских политиков - это был настоящий « мозговой танк».

Маргвелашвили и не подумал отрицать, что поддерживает связь с Темуром Якобашвили, однако, перекинувшись фразами на злобу дня, категорически опроверг заявление о его посредничестве.

«Между прочим, во времена «Национального движения», когда все опасались друг с другом общаться, Темури не боялся, и у него были личные отношения со мной. Я его очень ценю, однако я ни о чем не просил Темури. Мы прибегали лишь к своим средствам, однако, к сожалению, эти средства были нейтрализованы», отпарировал президент.

Якобашвили со своей стороны тоже отметил, что дружить можно и без политики, все же назвав бредом сплетни о своем посредничестве.
«Тот, кто распространяет такие сплетни и не представляет, как готовятся президентские визиты! Понимаю, что у страха глаза велики, однако, у лжи короткие ноги. Оказывается, у некоторых еще и ум короток. Ну и в знак удивления развожу руками», написал Якобашвили на своей странице в Facebook.
Наконец, 28 октября разгорелся конфликт между правительством и Свободными демократами. Тут уж Маргвелашвили не стал себя сдерживать. Он прямо заявил, что его администрация предупреждала о недопустимости кулуарного правления, о том, что все решения принимает не премьер-министр и правительство, а Бидзина Иванишвили, который оставил пост-премьера и заявил о своем уходе из политики.
На самом деле, как считают представители Единого национального движения, правительство и Бидзина Иванишвили среди всех страхов пуще всего бояться одного, чтобы президент не обрел самостоятельности. С этим же мнением согласен председатель правления НПО «Свободная зона» политолог Гела Васадзе.
«Его визит в США был сорван именно для того, чтобы, с одной стороны, указать президенту на его место, а с другой — чтобы оградить его от контактов, которые, по их мнению, приведут к самостоятельности президента», высказал свое мнение «Кавказскому Узлу» Гела Васадзе.

Одновременно со скандалом вокруг Свободных демократов произошел еще один конфликт в нарушение дипломатии консенсуса. Так, президент наложил вето на закон о прослушке. Маргвелашвили, в частности, был против того, чтобы прослушивание осуществлялось не органами власти, а операторами связи.
Позиция президента вызвала жесткую критику со стороны Иванишвили. В интервью на Общественном ТВ 9 ноября Иванишвили напомнил широкой общественности и о попытке президента поехать на Генеральную Ассамблею и вынесенном им вето на прослушку. По его словам, президент страны начал конкурировать с правительством страны, что очень не нравится Иванишвили.

"Он очень любит визиты, и вы, наверное, помните, сколько было по этому поводу скандалов. Сейчас я узнал, что он был в Австрии на саммите развивающихся стран, не имеющих выхода на море, хотя у нас и море есть, и выход. Президент не имеет никаких прав по конституции, и Маргвелашвили пытается представить себя так, как - будто что - то делает. Вето ради вето, визит ради визита - таков президент", - язвительно известил Иванишвили и подчеркнул, что действия Маргвелашвили, вольно или невольно, «садятся» в интересы Единого национального движения.
По поводу колючего замечания Бидзины Иванишвили, что согласно конституции Грузии президент страны не имеет прав, автор конституции Автандил Деметрашвили заявил, что это вовсе не так.

«Он обеспечивает работу всех органов власти — законодательной и исполнительной. Он может наложить вето на закон, принятый парламентом (хотя окончательное мнение здесь за парламентом); может не утвердить нормативный акт, принятый правительством; может сам поставить вопрос на заседании правительства. С одной стороны, он большая личность и центральная фигура, но, с другой стороны - его действия скованны парламентом, а еще с другой — правительством», заявил « Кавказскому Узлу» Автандил Деметрашвили. На попытку Иванишвили привязать к своей колеснице президента, Маргвелашвили выразил подчеркнутое несогласие с подобной политикой, заявив, что Грузия связана с 8 из 14 европейских стран, не имеющих выхода к морю, и поэтому она является ключевым партнером для них».
После этой истории в Парламенте начались дебаты о том, следует ли предоставлять президенту право на выступление в парламенте 14 ноября или не стоит? В самой «Грузинской мечте» не было единодушия. Партия «Грузинская мечта» выступала в большинстве своем против, в то время как республиканцы хотели выслушать послание президента. Спикер парламента Давид Усупашвили высказался за приглашение Маргвелашвили.

Как и обещал, Маргвелашвили обрушился на депутатский корпус с критикой на кулуарные методы управления. Однако, особо весомым был его призыв сплотиться ради деоккупации Грузии. Это заявление было сделано за день до митинга против аннексии Грузии, который проводился силами Единого национального движения. Таким образом, Маргвелашвили фактически, не ломая через колено, изменил ситуацию, поддержав Единое национальное движение. Со стороны это выглядело, как очередная пощечина «Грузинской мечте».

Однако, в Едином Национальном Движении не спешат принимать президента Маргвелашвили с распростертыми объятиями. Многие опасаются, что история с парламентским противостоянием — это очередная постановка, в которой участвуют и Георгий Маргвелашвили и Бидзина Иванишвили, а ее конечная цель: или склонить ЕНД к сотрудничеству с президентом, чтобы «приручить» оппозицию, или подготовить очередную провокацию, чтобы лишить ЕНД роли главной оппозиционной силы, чтобы вывести на эту же позицию или партию Аласания, или партию Нино Бурджанадзе.

Политолог, доктор экономических наук Георгий Хухашвили считает, что на самом деле президент не ставил задачи оскорбить или унизить кого-либо.
«Он говорил об очень правильных и конструктивных вещах, которые призваны улучшить работу государственных органов власти», поясняет Георгий Хухашвили.
И все же при этом, по мнению Хухашвили, после решительного выступления президента в грузинской политике может наступить перелом: «Президент решил напомнить, что он считается главой государства и является верховным арбитром для внутриполитических сил. Это выступление должно вернуть авторитет институту президента».

Между тем, складывается стабильное ощущение, что Маргвелашвили собирается отойти от «Грузинской мечты». По крайней мере, во время скандала, связанного с визитами, генсек Лейбористской партии Сосо Шатберашвили проговорился, что по имеющейся у него информации, полученной от одного из бывших премьер-министров, Георгий Маргвелашвили намерен создать свою партию, чтобы объединиться с ЕНД, Свободными демократами и Республиканской партией, которые так же намерены отделиться от «Грузинской Мечты». Отчасти прогноз Шатберашвили оправдался: Свободные демократы действительно ушли из «Мечты», а республиканцы были готовы последовать за ними, но пока еще медлят.

Что касается предположений о создании Георгием Маргвелашвили своей партии, то отчасти это соответствует натуре самого президента: быть полновесным. Маргвелашвили всегда играет по тем правилам, которые оговорены заранее. Это касалось и его деятельности на посту ректора Грузинского университета — Маргвелашвили мог выступить и против группировок среди преподавательского состава, и против воли спонсоров. Согласившись на роль президента страны, Маргвелашвили принял правила, обозначенные Бидзиной Иванишвили. Однако, с началом противостояния по вопросам резиденции, Закона о прослушке, ограничениях визитов первого лица и проч. Маргвелашвили вполне мог счесть правила нарушенными и дать себе права на оборону всеми законными средствами. В общем, каждая из сторон считает себя правой. И это перетягивание каната на свою сторону длится довольно долго, чтобы не сказать, а будет ли конец всему этому абсурду?

Пойдет ли Маргвелашвили на создание новой партии? Вопрос такого же рода. В 2011 году Маргвелашвили раскритиковал все зарегистрированные партии Грузии за отсутствие четкой идеологии и предвыборных программ. Особенно досталось ЕНД, которую Маргвелашвили называл объединением тех, кто находится у кормила власти. Казалось бы, сегодня у президента есть все возможности реализовать свою концепцию настоящей политической партии со своей идеологией. Однако, Маргвелашвили не является твердым приверженцем какой бы то ни было экономической идеологии : ни либертарианской, ни кейнсианской, ни монетаристской. Его всегда привлекала именно конкуренция разных экономических школ, которая обеспечивает свободное развитие. Поэтому, создав партию, он не сможет долгое время придерживаться либертарианской, или социально ориентированной экономической политики, если увидит, что методы конкурирующей идеологии более приемлемы для государства. А создавать очередную партию без четкой идеологии Маргвелашвили не станет, поскольку вместо этого может легко примкнуть к уже существующим политическим объединениям.

Больше всего Маргвелашвили устраивает роль арбитра. Его реальное стремление сегодня — уровнять конкурентоспособность «Грузинской мечты», Свободных демократов и Единого национального движения. Однако для этого ему нужно как следует побороться, поскольку в «Грузинской мечте» далеко не все готовы пойти на выборы без поддержки Иванишвили. Республиканцы это хорошо понимают: вне коалиции их представительство в парламенте будет мизерным, и еще раз получить пост спикера им уже не удастся. Консерваторы, Народный Форум, Промышленники и Соцдемы не смогут самостоятельно преодолеть предвыборный барьер. «Грузинская мечта» опирается исключительно на авторитет Иванишвили и ожидания населения, что рано или поздно олигарх начнет тратить деньги на содержание народа. «Грузинская мечта» ни за что не избавится от Иванишвили, и даже более того — для нее необходимо демонстрировать, что Иванишвили действительно руководит всеми процессами в правительстве. Иначе у избирателя не останется причин голосовать за «Грузинскую мечту».

Маргвелашвили тоже понимает, что разорвав все отношения с «Мечтой», он фактически окажется под ударом и бывших союзников, и Единого национального движения. Поэтому вынужден лавировать: с одной стороны — декларировать свою борьбу, претендуя на роль арбитра, с другой стороны — терпеть принципиальные требования «Грузинской Мечты». Единое национальное движение, несмотря на свою поддержку митинга 15 ноября, также далек от союзнических помыслов с ним. И следует сказать, что ЕНД стремится вернуть себе прежние позиции.

Возможно, ближе к парламентским выборам, Маргвелашвили войдет в блок с прозападными силами. Но вряд ли он может рассчитывать на второй президентский срок, хотя вернуть себе пост министра образования или влиться в парламент по партийным спискам он сможет.

Беслан Кмузов, Тбилиси, специально для Caucasus Times
http://www.caucasustimes.com/article.asp?id=21385