Галгай.Ком
30.10.2005, 20:20
НАЧАЛО
http://www.compromat.ru/main/chechya/image/eslinemy1.jpg
30 октября 1992 года. С 18 часов осетинская сторона начала массированный обстрел поселков Дачное и Куртат из всех видов оружия. Жители-ингуши вынуждены были под покровом ночи выводить из-под обстрела детей, женщин, стариков.
Свидетельствует капитан милиции Владимир Валиев. До трагических событий дежурный Черменского поселкового отделения милиции:
на совещании сотрудников Пригородного района РОВД, на котором присутствовал сам министр Кантемиров, была следующая повестка дня: «О начале к усиленной подготовке вооруженной акции и задачах, вытекающих из этого». С информацией выступил сам министр. В ней он вскользь подчеркнул, что идея эта исходит из Москвы, а точнее от министра Ерина.
Примерно с 20-х чисел октября под различными предлогами стали задерживать ингушей для последующего обращения в заложники. В основном, это поручалось ополчению. Для этого были созданы специальные помещения в Октябрьском, в Сунже и ряде других сел.
В Назрани на главной площади к этому времени «наши» представители из Верховного Совета РФ разогрели население до критической точки. Молодежь была готова взять в руки оружие и установить контроль над всей территорией Пригородного района.
Таким образом, провокация готовящаяся в Кремле, во Владикавказе и Назрани подощла к логическому продолжению.
Обсрел ингушских населенных пунктов, совершенный осетинскими бандформированиями в ночь с 30 на 31 октября, послужил той спичкой, разжегшей костер кровавых событий.
Понимали ли последствия своих действий те, кто на площади в Назрани пламенными речами и призывавами, провоцировал молодежь к вооруженному выступлению?
На этот вопос до сих пор нет ясного ответа. Ни один из тех провокаторов до сих пор не допрошен и спокойно проживают в сытости и довольстве.
Российская военщина подготовила к этой акции огромные силы и войска только ждади команды. Заранее разместить войска в РСО кремлевские стратеги не могли, потому что это с «потрохами» выдало бы их «миротворческую миссию» и для ввода войск нужен был повод агрессии со стороны ингушей. Осетинская сторона к тому времени была уже полностью подготовлена и вооружена.
Чем распологали ингуши к началу этих событий? Был ли организован штаб? Кто руководил этим штабом? Каково было вооружение отрядов и местных жителей? Было ли организовано снабжение этих добровольцев? Был ли наконец разработан план?
Ничего, кроме пламенных призывов к началу боевых действий, у ингушей не было.
Создается впечатление, что «ингушские» организаторы работали по российско-осетинскому плану и в их цели входило только организация вооруженного выступления ингушей. И это им удалось.
Ранним утром 31 октября к блок-посту на перекрестке у селения Базоркино (Чермен) подъехал автобус, из которого выскочили несколько человек и без стрельбы разоружили военнослужащих. Сопротивления оказано не было. Офицер, командовавший постом, попросил, что бы его крепко связали и «поставили несколько синяков». Таким образом атакующие получили несколько единиц стрелкового оружия и был захвачен БТР, который в последующем так и не был использован. Дорога на Базоркино была разблокирована и немногочисленные и плохо вооруженные отряды добровольцев вошли на территорию Пригородного района. О начале вооруженного выступления были оповещены населенные пункты Ингушетии и некоторые жители г. Грозный. Не было оповещено только бльшинство ингушского населения самого Пригородного района, студенты, больные и жители г. Владикавказа узнали о начале военных действий последними, когда их в массовом порядке стали брать в заложники и собирать в концентрационные лагеря. Некоторым удалось найти спасение на территории военных городков.
Пока никто не дал ответа, почему так произошло? Было ли это «упущение» назрановских стратегов или это было умышленное преступление?
Вошедшие в Базоркино добровольцы взяли штурмом поселковое отделение милиции и открыли путь к дальнейшему продвижению отрядов в глубь Пригородного района. Следом были взяты несколько населенных пунктов и отряд из нескольких добровольцев закрепился на перекрестке «Дачное».
Необходимо отметить, что подавляющее большинство осетинского населения Базоркино и других ингушских сел, покинуло свои жилища до начала конфликта. В самом Базоркино и других селах осетинами было оборудовано и хорошо укреплено по несколько огневых точек с запасами оружия и продовольствия, в которых остались добровольцы и вели стрельбу, препятствуя продвижению ингушских отрядов, но они были быстро подавлены. Эти огневые точки и их защитники видимо рассчитывали на быстрый ответ подготовленных и хорошо вооруженных «аланских воинов», но те в страхе бежали и вернулись только за спиной российских войск.
Шокированы таким развитием событий были все, включая Назрановских, осетинских и российских стратегов.
Во Владикавказе собрались представители военного командования России, руководство Осетии начало истерически кричать об убийстве осетинского народа, перед прибывшими российскими генералами разыгрывался организованный спектакль, из разных осетинских источников систематически поступала информация, о движущихся в сторону Владикавказа бронетанковых колоннах, и бомбовых ударах ингушской штурмовой авиации. В ингушских Мужичах с аэродрома взлетали эскадрильи штурмовиков, наносивших бомбовые удары по мирному осетинскому населению, а для «подтверждения» и «убеждения» в достоверности этой информации, применялись все методы, вплоть до захвата в заложники членов семей военного командования войсковых частей, дислоцировавшихся в Осетии. В кабинеты, в которых проходили совещания, постоянно врывались «свидетели», которые своими глазами все это «видели», красочно расписывали реки крови, изнасилования осетинских школьниц и малолетних детей и поголовное истребление осетинского населения.
Наши назрановские лидеры тоже не отставали. Они стали всячески препятствовать продвижению отрядов добровольцев на Владикавказ. Это была настоящая диверсия. Из всех банков была изъята наличность, под предлогом закупки оружия, которое так и не поступило. Ингушские добровольцы сражались сами покупая себе боеприпасы и оружие. Более половины ополченцев были вооружены охотничьими ружьями и винтовками исторических времен. Были даже вооруженные спортивными малокалиберными винтовками. Несколько хорошо вооруженных отрядов чеченских добровольцев, шедших на помощь ингушским отрядам, были останавлены «лидерами Ингушетии» и вернулись в Чечню. Сидевшие в назрановском штабе руководители так и заявляли чеченцам, что их никто не звал и необходимости в их поддержке нет. Прибывших в Назрань вооруженных ингушских добровольцев, вместо того, что бы усиливать воевавшие в Пригородном районе отряды, собирали на митинг. В Назрани таким образом на площади было задержано более тысячи вооруженных добровольцев, так и не попавших на передовую.
http://www.compromat.ru/main/chechya/image/eslinemy1.jpg
30 октября 1992 года. С 18 часов осетинская сторона начала массированный обстрел поселков Дачное и Куртат из всех видов оружия. Жители-ингуши вынуждены были под покровом ночи выводить из-под обстрела детей, женщин, стариков.
Свидетельствует капитан милиции Владимир Валиев. До трагических событий дежурный Черменского поселкового отделения милиции:
на совещании сотрудников Пригородного района РОВД, на котором присутствовал сам министр Кантемиров, была следующая повестка дня: «О начале к усиленной подготовке вооруженной акции и задачах, вытекающих из этого». С информацией выступил сам министр. В ней он вскользь подчеркнул, что идея эта исходит из Москвы, а точнее от министра Ерина.
Примерно с 20-х чисел октября под различными предлогами стали задерживать ингушей для последующего обращения в заложники. В основном, это поручалось ополчению. Для этого были созданы специальные помещения в Октябрьском, в Сунже и ряде других сел.
В Назрани на главной площади к этому времени «наши» представители из Верховного Совета РФ разогрели население до критической точки. Молодежь была готова взять в руки оружие и установить контроль над всей территорией Пригородного района.
Таким образом, провокация готовящаяся в Кремле, во Владикавказе и Назрани подощла к логическому продолжению.
Обсрел ингушских населенных пунктов, совершенный осетинскими бандформированиями в ночь с 30 на 31 октября, послужил той спичкой, разжегшей костер кровавых событий.
Понимали ли последствия своих действий те, кто на площади в Назрани пламенными речами и призывавами, провоцировал молодежь к вооруженному выступлению?
На этот вопос до сих пор нет ясного ответа. Ни один из тех провокаторов до сих пор не допрошен и спокойно проживают в сытости и довольстве.
Российская военщина подготовила к этой акции огромные силы и войска только ждади команды. Заранее разместить войска в РСО кремлевские стратеги не могли, потому что это с «потрохами» выдало бы их «миротворческую миссию» и для ввода войск нужен был повод агрессии со стороны ингушей. Осетинская сторона к тому времени была уже полностью подготовлена и вооружена.
Чем распологали ингуши к началу этих событий? Был ли организован штаб? Кто руководил этим штабом? Каково было вооружение отрядов и местных жителей? Было ли организовано снабжение этих добровольцев? Был ли наконец разработан план?
Ничего, кроме пламенных призывов к началу боевых действий, у ингушей не было.
Создается впечатление, что «ингушские» организаторы работали по российско-осетинскому плану и в их цели входило только организация вооруженного выступления ингушей. И это им удалось.
Ранним утром 31 октября к блок-посту на перекрестке у селения Базоркино (Чермен) подъехал автобус, из которого выскочили несколько человек и без стрельбы разоружили военнослужащих. Сопротивления оказано не было. Офицер, командовавший постом, попросил, что бы его крепко связали и «поставили несколько синяков». Таким образом атакующие получили несколько единиц стрелкового оружия и был захвачен БТР, который в последующем так и не был использован. Дорога на Базоркино была разблокирована и немногочисленные и плохо вооруженные отряды добровольцев вошли на территорию Пригородного района. О начале вооруженного выступления были оповещены населенные пункты Ингушетии и некоторые жители г. Грозный. Не было оповещено только бльшинство ингушского населения самого Пригородного района, студенты, больные и жители г. Владикавказа узнали о начале военных действий последними, когда их в массовом порядке стали брать в заложники и собирать в концентрационные лагеря. Некоторым удалось найти спасение на территории военных городков.
Пока никто не дал ответа, почему так произошло? Было ли это «упущение» назрановских стратегов или это было умышленное преступление?
Вошедшие в Базоркино добровольцы взяли штурмом поселковое отделение милиции и открыли путь к дальнейшему продвижению отрядов в глубь Пригородного района. Следом были взяты несколько населенных пунктов и отряд из нескольких добровольцев закрепился на перекрестке «Дачное».
Необходимо отметить, что подавляющее большинство осетинского населения Базоркино и других ингушских сел, покинуло свои жилища до начала конфликта. В самом Базоркино и других селах осетинами было оборудовано и хорошо укреплено по несколько огневых точек с запасами оружия и продовольствия, в которых остались добровольцы и вели стрельбу, препятствуя продвижению ингушских отрядов, но они были быстро подавлены. Эти огневые точки и их защитники видимо рассчитывали на быстрый ответ подготовленных и хорошо вооруженных «аланских воинов», но те в страхе бежали и вернулись только за спиной российских войск.
Шокированы таким развитием событий были все, включая Назрановских, осетинских и российских стратегов.
Во Владикавказе собрались представители военного командования России, руководство Осетии начало истерически кричать об убийстве осетинского народа, перед прибывшими российскими генералами разыгрывался организованный спектакль, из разных осетинских источников систематически поступала информация, о движущихся в сторону Владикавказа бронетанковых колоннах, и бомбовых ударах ингушской штурмовой авиации. В ингушских Мужичах с аэродрома взлетали эскадрильи штурмовиков, наносивших бомбовые удары по мирному осетинскому населению, а для «подтверждения» и «убеждения» в достоверности этой информации, применялись все методы, вплоть до захвата в заложники членов семей военного командования войсковых частей, дислоцировавшихся в Осетии. В кабинеты, в которых проходили совещания, постоянно врывались «свидетели», которые своими глазами все это «видели», красочно расписывали реки крови, изнасилования осетинских школьниц и малолетних детей и поголовное истребление осетинского населения.
Наши назрановские лидеры тоже не отставали. Они стали всячески препятствовать продвижению отрядов добровольцев на Владикавказ. Это была настоящая диверсия. Из всех банков была изъята наличность, под предлогом закупки оружия, которое так и не поступило. Ингушские добровольцы сражались сами покупая себе боеприпасы и оружие. Более половины ополченцев были вооружены охотничьими ружьями и винтовками исторических времен. Были даже вооруженные спортивными малокалиберными винтовками. Несколько хорошо вооруженных отрядов чеченских добровольцев, шедших на помощь ингушским отрядам, были останавлены «лидерами Ингушетии» и вернулись в Чечню. Сидевшие в назрановском штабе руководители так и заявляли чеченцам, что их никто не звал и необходимости в их поддержке нет. Прибывших в Назрань вооруженных ингушских добровольцев, вместо того, что бы усиливать воевавшие в Пригородном районе отряды, собирали на митинг. В Назрани таким образом на площади было задержано более тысячи вооруженных добровольцев, так и не попавших на передовую.