PDA

Просмотр полной версии : Руслан Аушев



Просто проходил мимо
19.02.2006, 15:39
Первый президент Республики Ингушетия.
Наверное самая известная фигура среди ингушей. Более чем уверен, что спроси кого-нибудь об ингушах и большинство назовет имя Руслана Аушева.

ing
24.06.2006, 15:23
http://www.peoples.ru/state/statesmen/aushev/aushev_1.jpg

Аушев Руслан Султанович родился в 1954 году в Володарском селе Володарского района Кокчетавской области, Казахской СССР. Образование высшее. В 1975 году окончил Орджоникидзевское общевойсковое командное училище имени маршала Советского Союза Еременко.

В 1975-1976 годах командир мотострелкового взвода. В 1976-1979 годах командир мотострелковой роты. С 1979 по 1980 гг. начальник штаба мотострелкового батальона. С 1981 по 1982 гг. командир мотострелкового батальона в составе ограниченного контингента советских войск в Афганистане.
С 1982 по 1985 гг. слушатель военной академии имени Фрунзе. С 1985 по 1987 гг. начальник штаба полка в составе ограниченного контингента советских войск в Афганистане. С 1987 по 1991 гг. командир мотострелкового полка, заместитель командира соединения, заместитель начальника управления боевой подготовки объединения Дальневосточного военного округа.
С 1989 по 1991 гг. народный депутат СССР. В августе 1991 года назначен председателем Комитета по делам воинов-интернационалистов при Кабинете министров Советского Союза. С августа по декабрь 1991 года председатель Комитета по делам воинов-интернационалистов при президенте СССР.
С марта 1992 года председатель Комитета по делам воинов-интернационалистов при Совете глав правительств государств-участников СНГ. С ноября 1992 года полномочный представитель временной администрации в Ингушетии. В декабре 1992 года заявил об отставке с поста главы администрации Ингушской республики.
С марта 1993 года президент республики Ингушетия. 1 марта 1998 года переизбран. Срок окончания полномочий - март 2003 года. 31 мая 2000 года указом Президента РФ Владимира Путина уволен в запас.
В конце 2001 года добровольно подал в отставку с поста президента Ингушетии Входит в Совет Федерации ФС РФ. Член Комитета по вопросам безопасности и обороны. Награжден "Орденом Ленина" и медалью золотая звезда Героя Советского Союза, двумя орденами "Красной Звезды", медалью "За отличие в воинской службе 1 степени", двумя орденами "Славы", орденом "Звезды 1 степени" демократической республики Афганистан и многими орденами и медалями России и других стран мира.
Женат, имеет троих детей.

PS: исправляйте и добавляйте :)

ing
24.06.2006, 15:26
Ровно двадцать два года назад с обложки второго номера «Собеседника» читателям улыбнулся молодой усатый майор. Статья, посвященная этому человеку, называлась «После подвига». Жизнь «после подвига» у Руслана Аушева сложилась бурная – служил на Дальнем Востоке, был народным депутатом СССР, два срока президентом Ингушетии, сенатором, спасал заложников из «Норд-Оста» и школы Беслана... А потом – тишина. Что делает сегодня человек, в 27 лет ставший Героем СССР, а в 30 с небольшим – генералом?

До сих не могу охотиться

Место работы
- Комитет воинов-интернационалистов – сегодня ваше единственное место работы?
- Да, и в сущности с 1991 года, когда он образовался, бессменное. Я им руководил и когда работал президентом, и когда был сенатором, и вот сейчас. В чем смысл нашей работы? Пытаемся решить три главных проблемы ветеранов: лечение, социальная защита и жилье, психологическая реабилитация. Еще мы стараемся найти без вести пропавших, военнопленных... Пользуемся статусом - тем, что Комитет при Совете глав правительств СНГ, значит, можем работать с базами данных всех этих стран. У меня есть полномочия и некоторый бюджет, чтобы, например, ветерана из Киргизии со спинномозговой травмой отправить на лечение в Москву. Или профинансировать реабилитационный отдых в Крыму для российских ветеранов.
- А как же вы допускаете, что в России снимают льготы с Героев РФ?
- Отнимают, нас не спрашивают. Было бы гораздо проще, если бы наряду с тысячами ветеранских организаций в России существовал один государственный орган с собственным бюджетом и четко зафиксированными задачами, такое министерство доброты. Вот в США этим занимается специальное ведомство, у них целых 14 программ, там каждый ветеран ежегодно проходит полное медицинское обследование, и он заранее знает, в какой день и час должен лечь в госпиталь. А у нас надо все пробивать – даже уважение к людям, которых посылали в горячие точки. Вот сейчас у меня случай – у афганца возникла опухоль мозга. Стоимость лечения – весь бюджет Комитета. Где мне эти деньги взять?
- Вы занимаетесь только афганцами?
- Нет, вообще интернационалистами. Ведь где только не были наши солдаты – Китай, Ангола, Мозамбик, Корея, Ближний Восток...
- И Чечня?
- Это - конфликт внутренний, но конечно, мы им тоже помогаем, если обращаются
- Не скучно без большой политики?
- Нет, я всего наелся, напился. Мне нравится заниматься Комитетом.
- В январе прошла информация, что вас прочат послом в Баку…
- Слухи. Мне никаких официальных предложений не делалось. Да я себя и не представляю дипломатом.

Реформировать армию надо с душой ребенка
- Я слышала, что ваш брат тоже прошел Афганистан…
- У меня трое братьев и одна сестра. Кроме меня, еще два брата воевали там. Один сейчас тоже генерал, работает в Москве, два других – в Назрани, там же и родители. Отец тогда сказал, что армия – дело хорошее, вот мы и послушались.
- Такое ли уж хорошее? Смотрите, сколько у нас известных боевых генералов – покойные Лебедь и Рохлин, вы, Шаманов, Трошев, Громов... И все ушли в политику. Никто не попытался заняться реформой армии. Неужели руководить республиками и областями легче, чем навести порядок в той структуре, которая вам так хорошо знакома?
- В Минобороны не идут. Туда зовут.
- Так почему туда не зовут вас, опытных боевых генералов?
- Даже если бы позвали, я бы не пошел. Надо обладать душой ребенка, чтобы там работать. То есть искренне верить: там может восторжествовать справедливость.
- А в армии она восторжествовать не может?
- Там действительно надо все менять. Сегодня это может сделать только один человек – президент. Но он должен точно знать, что хочет нормальную армию. И тогда ему следует назначать министрами обороны людей, не исходя из их личной преданности.
- Хорошо, а министром быть вы бы взялись, если бы президент вам предложил?
- Если бы наши убеждения совпали. И он дал бы мне необходимые полномочия.
- Съела бы вас армейская корпорация.
- Я бы сам их съел. Я ведь был президентом Ингушетии, а это восемь Рязанских областей по накалу страстей.
Сегодня в чем проблема армии? У нее нет цели. Раньше у нас был вероятный противник – блок НАТО, США. И четкая задача для любого рода войск – вот его тактика и возможности, вот наши... А сейчас мы боремся с международным терроризмом. Это расплывчато и никому не понятно. Что это такое?
Если мы всерьез собираемся сражаться с этим явлением, тогда надо ликвидировать ракетные и танковые войска – мы что, ядерной головкой будем террористов уничтожать или танками? Тут нужны войска особого назначения, специальные способы и методы борьбы.
Второе. У армии нет идеи. Что она должна делать? Защищать территориальную целостность? Но ведь это – дело внутреннее, и для этого у нас есть внутренние войска, хорошо экипированные, достаточно многочисленные (250 тысяч человек. Для сравнения: ВС Германии – 300 тысяч). Дело армии – защита от внешнего врага. А его у нас нет. С кем должен воевать солдат, от кого защищать страну? Видимо, от лукавого.
Третье. Армия вышла на рыночные отношения. Мы в свое время не думали о деньгах , плакали, если нас в Афганистан не посылали. А воюющим в Чечне дают по 30 000 рублей. То есть главный двигатель этих людей – деньги. Мы пропустили через пекло Чечни не только мальчишек-срочников, армию, но и милицию. И что в итоге имеем? Беспредел в городах. Так ведь этого и следовало ожидать. Я категорически против того, чтобы армия воевала внутри страны – это полное разложение. Зачем надо было использовать армию в 1991-м, 1993-м? Максимум она могла бы быть привлечена для блокирования. А внутри оцепленного района пусть работают те службы, которым и положено.
Четвертое. Зачем содержать огромный балласт в виде строительных и тому подобных родов войск? Все эти секретные объекты прекрасно строят гражданские организации, просто в договоре надо прописывать пункт о неразглашении.
Пятое. Военный человек должен быть защищен - его надо заинтересовать службой. У нас огромный Стабфонд, так постройте дома для военных, разрешите срочникам после армии поступать в институты без экзаменов и так далее.
Наконец, в армии сегодня нет офицеров младшего звена. А именно они – сержанты и лейтенанты создают нормальную армию, без ужасов дедовщины. Нет авторитета командира, возникает авторитет силы. Таков закон леса, пустыни, города... Жизни.
- В Афганистане была дедовщина?
- Она есть всегда и везде, где есть солдаты. Только степень ее разная.

Ястржемский проиграл суд
- В бытность свою президентом вы, пожалуй, единственный из лидеров Северного Кавказа, планомерно выступали против войны в Чечне и ратовали за переговоры. А потом в прессе появилась информация, что на территории Ингушетии находятся реабилитационные центры для боевиков, что Масхадов построил дачу чуть ли не рядом с вашей резиденцией.
- Еще говорили, что я остров купил где-то. В то время против меня была проведена целая кампания. Я сам читал “досье”, которое потом озвучивали ваши коллеги.
А вот что было на самом деле с “реабилитацией боевиков”. Помощник президента Ястржемский публично заявил: в горах Ингушетии существует очень красивый санаторий, там лечат боевиков. Я тут же позвонил начальнику ФСБ республики, попросил быстро блокировать комплекс и проверить отдыхающих. Проверили. Все чисто. Я подал в суд на Ястржемского, он проиграл процесс.
- А Дудаева и Масхадова вы знали?
- Дудаева знал, но плохо. Мы с ним учились в одной школе, но в разных классах. Потом, я служил на Дальнем Востоке, а он в Прибалтике. Когда Дудаев стал генералом, я ему позвонил и поздравил – все же не так много генералов среди ингушей и чеченцев. Потом виделся с ним, когда он стал президентом – я тогда как раз к родителям в Грозный приезжал.
А с Масхадовым у нас была такая история. Декабрь 1999 года. Еще не вторая война, но уже близко к ней - уже началось блокирование Чечни. Масхадов предложил собраться главам республик региона, обсудить, что делать. Он тогда очень разумные вещи предложил – создать некий корпус, куда все республики делегируют свои “штыки”, у кого сколько есть. И под руководством российских генералов очистить Северный Кавказ. Вычистить боевиков изо всех лагерей, из гор и пещер. Освободить заложников, отыскать пропавших без вести. Я спросил: “По каким законам?” Ответ был: “По законам Российской Федерации”. Все согласились. И я тоже. Но под документом не было подписи Масхадова. И тогда министр по делам национальностей Михайлов и другие главы региона попросили меня и Дзасохова (президент Северной Осетии) пригласить Масхадова и попросить подписать документ. Я приглашаю его подъехать, он просит гарантий – кругом ведь уже блок-посты. Звоню Михайлову: “Мы вызвали Масхадова, предупреди силовиков, что едет президент.” А в ответ получаю: “Личной безопасности Масхадову не гарантируют”. В итоге он не приехал, а потом все и началось.

Я держал экзамен перед народом
- Где вам было страшнее всего? В Афганистане? “Норд-Осте”? Беслане?
- Самое страшное было быть президентом Ингушетии, потому что там я держал экзамен перед всем народом. А если бы я опозорился? Знаете, на скольких поколениях это бы отразилось?
- В Ингушетии вас до сих пор боготворят. И вы действительно много там сделали. Но есть и скандальные публикации. То у вас “дикая дивизия”, в которую записывают всех ингушей от 18 до 40 лет и проводят какие-то учения, то у вас приписки по строительству, то родственники, которых судят в Ульяновской области за торговлю оружием.
- Это все из того “досье”, про которое я вам говорил. “Дикая дивизия” была на Кавказе еще в царское время. На примерах ее славной истории я пытался воспитывать в людях патриотический дух. Кто-то воспитывает его на тимуровцах, кто-то на скаутском движении... Мы открыли кадетский корпус, устраивали сборы, помогали поддерживать общественный порядок. Чем плохо?
Родственники... Видите ли, пол-Ингушетии у меня – родственники. Много Аушевых есть еще в Днепропетровской области. Есть даже русские Аушевы. Это – большая фамилия. Но я имею отношение только к своим близким родственникам – родителям, братьям родным и двоюродным, максимум троюродным. Остальные мне – не родственники. Их много – я всех не знаю. У каждого своя жизнь. Кто-то хороший, кто-то ошибку совершил. Я-то тут при чем?
А приписки – это надуманное. И не про строительство это было. На меня катили волну, вот и использовали беженцев. Хлеб мы людям давали за счет своих средств. Сколько на беженцев можно было списать? Перед тем, как меня обвинить в воровстве, они начали беженцев стращать. А потом спрашивали: “Вам давали хлеб?” “Не-е-ет…” Так кого угодно можно обвинить.
- А чем вы так уж всем мешали?
- Во-первых, я должен был поддержать войну в Чечне. Все главы республик тогда подписали обращение к Ельцину с просьбой “навести конституционный порядок в Чечне”, а я не подписал. У меня было свое мнение. Появились беженцы. Но Москва проблему беженцев никак не решала – им даже прекратили финансирование, то есть искусственно создавались условия, чтобы люди вернулись назад. А куда им возвращаться? Под бомбы? Я тогда и сказал – оставьте их, со временем, когда все кончится, они сами вернутся. Это беженцы из Чечни.
Но у нас еще были беженцы из Пригородного района Северной Осетии. Если помните, в начале 90-х в Ингушетии кипели страсти – вся местная политика тогда сводилась к идее возвращения Пригородного района. В 1957-м, при восстановлении Чечено-Ингушской АССР, его почему-то оставили в Северо-Осетинской АССР. И почти полвекаингуши жили с сознанием, что их не реабилитировали как народ, поскольку не отдают их землю. Страсти накалялись, и в 1992 году в Пригородном районе “взовалось” - в считанные дни – сотни убитых и десятки тысяч беженцев. И вот эти люди жили в Ингушетии в палаточных городках. Дикая ситуация. Почему внутри страны появились беженцы из мирного субъекта Федерации? А их не пускали домой, в Осетию. Я и Ельцину, и Путину говорил: “Почему эти люди не могут возвратиться домой? Почему я должен строить им дома, когда у них есть свои?” В ответ слышал: “Не созрела обстановка!” Какая обстановка? Представьте, вы приходите домой, а вам соседи говорят - у нас плохая обстановка в доме, мы тебя не пустим.
Почему не пустим? В 1992 году, когда Ельцину надо было решать проблему Чечни, он (демократ же - ему надо было сохранить лицо) попытался создать из Пригородного района очаг напряженности. Если бы “загорелось” там, можно было бы вводить войска и заодно подмять Чечню. Этот план, к счастью, провалился: тогда война захватила бы весь Кавказ. Но с беженцами надо было что-то делать – 70 тысяч человек это не шутка! И я начал атаковать Москву требованием решить проблему этих людей. Эта волынка до сих пор тянется.

Брат Аушева против Гуцериева
-Кому вы верите, кроме афганского братства?
- Всем верю. Отцу, матери. Афганистан для меня – не визитная карточка. Я верю людям до тех пор, пока они не показали себя с плохой стороны. Да и что такое “доверять”? Мы же не в любовь играем. Мужские отношения. Если я доверил человеку пост, а он проворовался, снимал безжалостно. Я пять правительств в отставку послал. Я же до избрания президентом давно не был в республике, никого не знал. Да и кадров в республике не было. Раньше же это была Чечено-Ингушетия – и за всю ее историю было только два ингуша- министра – местной промышленности и торговли. Я сам опыта не имел никакого. Всему приходилось учиться на ходу. Потом, конечно, я привез много своих ребят – тех, кто со мной служил.
- Родственников в команду брали?
- А почему нет? Если человек грамотный – почему он должен страдать от того, что носит фамилию Аушев?
- Министром экономики у вас был Михаил Гуцериев, владелец “БИН-банка”. Его брат Хамзат – глава МВД и ваш предполагаемый преемник на посту президента. Как же так получилось, что ваш родной брат стал баллотироваться одновременно с ним? Похоже на подставу.
- У меня нормальные отношения с Гуцериевыми. Михаил блестящий управленец. Если бы у него была другая фамилия, не кавказская, он вообще бы процветал. А его брат, я и сейчас уверен, держал бы республику в порядке. Но выборы были такими бурными – и участки блокировали, и систему “Газ-выборы” отключали, и в Верховный суд нас таскали, и провокатор-журналист Гулиев был – его даже спецназ охранял. В итоге мы проиграли. Жаль.
- А с братом-то что? Он же был в курсе, что вы поддерживаете другого кандидата, и – выставляет свою кандидатуру. Кто за ним пойдет, если вся республика знает, кто ваш преемник? Либо он не уважает ваш выбор, либо он знает, что ваш выбор – неискренний. В любом случае страдает ваша репутация.
- Нет, там был какой-то хитрый план у предвыборного штаба. Я сейчас уже не помню.
- В 1992 году вы были “замом по Ингушетии” у Шахрая, идею войны с Чечней не одобряли, бросили ему заявление об отставке и уехали. Потом, не добившись от Москвы решения проблемы с беженцами, отказались быть сенатором. Рассказывают, что обучали Казанцева (полпреда ЮФО) пунктуальности: он вас вызвал и заставил ждать в приемной, так вы через пять минут ушли. Помощники вас догнали, но вернуться вы отказались. Мешает подобная вспыльчивость политику?
- Не думаю. Но я действительно вспыльчив. И очень переживаю, когда меня предают. Все могу простить, но не предательство. Чаще всего меня предавали, когда я был в политике. Казалось бы, люди, с которыми мы столько сделали, которым я доверял… А когда начали последнюю предвыборную кампанию, их перекупили: вызвали в центр и пообещали златые горы, если не поддержат Гуцериева. И они клюнули, должности получили.
- А вы говорите – “мои ребята”, “привез”, “служили вместе”… Впрочем, я слышала версию, что Хамзата Гуцериева Москва хотела убрать из республики, поскольку он был в команде Рушайло, а всех людей этого министра старались вычистить из МВД.
У него были исключительно рабочие отношения с Рушайло – глава МВД республики и глава МВД России. Ничего личного. Просто Ингушетия имела политическое влияние на Кавказе, и надо было поставить человека, который бы не противоречил Центру. Гуцериев им не подходил.

Беслан
- Вы настойчиво все время повторяли, что в Беслан вас попросили приехать федеральные власти. Почему?
- Меня действительно попросили. Но и было неприятно, когда после “Норд-Оста” стали говорить, что многие там зарабатывали политический капитал.
- Это же не про вас говорили. Но представляю, как было обидно, когда вы вывели из школы в Беслане 26 человек, а про вас стали говорить, что вы своих спасали, что ваш родственник был среди бандитов, что вы виноваты уже в том, что вышли оттуда живым.
- Да уж, тем более, это неправда, что легко проверить. Но пусть говорят - я же не ради похвалы спасал людей.
- А почему, как вы думаете, возникли эти разговоры? Вы уже не президент, редкий случай - сами удалились от дел, никому не мешаете, тихо занимаетесь проблемами воинов-интернационалистов.
- Говорят, что я имею сильное влияние на Кавказе. И не верят, что я больше не занимаюсь Кавказом. Но это правда. Победили ребята – командуйте, я ведь даже не комментирую то, что сегодня происходит в республике, для меня такие разговоры – табу. А у них, если какие-то неудачи, так сразу: “Мешает старая команда”! Кто им мешает? Все это ерунда.
- Страшно было заходить в школу к боевикам? Вы себя так уверенно держали…
- А как я себя должен был держать? Ну – убьют, так убьют. Я пять лет под пулями ходил. Это – было точно так же, как в Афганистане. И одно только ощущение – трагедии. Когда мы договорились с террористами, что меня туда пустят, на меня надели фартук, и еще на голову что-то хотели надеть. От этого я отказался. И пошел.
- С ними можно было вести переговоры?
- Нужно. Они передали мне требования. А там – сплошная политика. Я их спросил - с кем вести переговоры? С Басаевым. А с кем должен вести переговоры федеральный центр? С Масхадовым. Значит, есть два человека, с которыми можно говорить – командир боевой и лидер политический. Это было очень важно – как можно дольше вести переговоры, искать связи с теми, кого они слушались.
Еще в школе были сложены трупы, их надо было убирать: жарко же. Мы договорились, что подгоним машину и увезем тела.
Я вышел и спросил, как выйти на Масхадова. Мне дали мобильный телефон Закаева в Лондоне. Я набрал номер, сработал автоответчик. “Ахмет, это Аушев”. Он взял трубку. Я ему говорю: “Тут страшнейшее ЧП. Ты понимаешь, что это – все? Уже стреляют. Выходи на Аслана, пусть принимает меры: хотя бы разрешит передавать заложникам воду, еду, лекарства…” Он отвечает: “Я не могу – у нас односторонняя связь”. А через некоторое время в Интернете появляется заявление Масхадова - он осуждает захват школы. Я попросил распечатать это, чтобы снова идти туда и показать это боевикам – вот, вы сказали, что надо разговаривать с ним, а он вас осуждает. Что будем делать? Это был маленький, но повод для мирного разрешения.
Но я не успел. До сих пор не могу понять, почему школа не была жестко оцеплена. Там бегали какие-то люди в гражданском, с оружием., “ополченцы”. Зачем? Кто разрешил? В любой момент у кого-то из них могли не выдержать нервы, один выстрел и – все. В принципе, так и случилось.

Закон о многоженстве
- Вы упомянули, когда рассказывали о плане Масхадова очистить горы от боевиков в 1999 году, что согласились на это только после того, как вас заверили: все будет по российским законам. А сами ввели в Ингушетии многоженство.
- Война и жизнь людей – вещи разные. Дело было так. Ко мне пришел один старик и говорит: “Я за тебя голосовал, я тебя очень уважаю. Ты – президент?” Да, отвечаю. “Так почему ты мои права не защищаешь?” “Какие права?” “У меня три жены. Почему мне их паспорт не записывают? У меня 15 детей.” “Я разберусь.” И написал указ.
- Но по законам РФ у человека должна быть одна жена. Федеральный закон выше местного.
- Она оттого и Федерация, что мы все разные. Да и кому от этого плохо? Это же не обязанность, а право. Цивилизованная Европа уже добилась разрешения однополых браков, а вы запрещаете мужчинам брать нескольких женщин в жены. Это – наша культура, и к безопасности России это никак не относится. Смотрите что сейчас происходит из-за карикатур, из-за неуважения к чужой культуре.
- У вас-то самого сколько жен?
- Какие есть, все мои. Личная жизнь – это моя жизнь.
- А ваша основная жена знает, что она не единственная?
- Они все основные. Но разговоры о семье для меня – тоже табу.
- Два года назад вы в интервью сказали, что семья живет в Москве, у вас четверо детей, два сына и две дочери, что старшая дочь вышла замуж, а остальные еще маленькие, кто дома сидит, кто учится. Все так?
- Так. Но кому это интересно? Когда меня снимали в передаче “Герой без галстука”, я и тогда не пустил журналистов домой. К друзьям водил, а домой - нет… Личный вопрос закрыт не сегодня и не только для вас.
- Тогда вернемся к закону о многоженстве. Так ведь недолго и до шариатских судов дойти.
- А они и так существуют. Причем, по всему Кавказу. И я их поддерживал - республика брала на себя раскрытие тяжких преступлений, а все остальное решали шариатские суды. Ну не идут люди в светский суд со своими бытовыми проблемами! А туда идут. Например, украли девушку. В шариатском суде говорят – ты неправильно украл, отдай. И за то, что украл, отдай обиженным корову. Кто кровную месть снимает? Они и снимают. А то, что сделали в Чечне, это не суд по Шариату: там нет таких жестких наказаний, тем более публичных.
- О ваших привычках и хобби –тоже не рассказываете?
- Нет, почему? Преферанс, футбол, семья и друзья.
-Охота?
- После Афганистана я не охочусь. Я уже, наверное, не смогу убить. Если только кабана – и то, когда он на меня побежит.

Барбадос
24.06.2006, 15:34
http://www.peoples.ru/state/statesmen/aushev/aushev_1.jpg
Это что у него, снег что ли на усах лежит? :)

ing
24.06.2006, 15:38
Это что у него, снег что ли на усах лежит? :)

надо поменять? :)

ing
24.06.2006, 15:40
"Итоги" от 27 августа 1996 г.
Галина Ковальская


Генерал в тени Кавказа

Руслан Аушев в политике три с небольшим года. За это время он дважды сумел удержать ингушский народ от безнадежной войны в начале 93-го и в конце 94-го
ДО СИХ ПОР В РОССИЙСКОЙ ПОЛИТИКЕ генералы действовали не слишком успешно. Кроме Аушева. Наивность и прямота политику не показаны - это бесспорно. Показаны изворотливость, умение приспосабливаться, менять интонацию. Ничего этого Аушев не умеет. Но за три года он построил Ингушскую Республику.

До президентства
"Мой путь во властные структуры нетрадиционный. В наше время многие могут так о себе сказать. Но у меня он совсем уж нетрадиционный".
В начале 90-х в Ингушетии кипели политические страсти. Точнее, Ингушетии как таковой еще не было. Была меньшая, наиболее отсталая и задрипанная часть Чечене-Ингушетии. Политика сводилась к идее возвращения Пригородного района. В 57-м году, при восстановлении Чечено-Ингушской АССР, его почему-то оставили в Северо-Осетинской АССР. С 1957 года ингуши жили с сознанием, что их как народ не реабилитировали. Если им не возвращают их землю, значит, по-прежнему считают в чем-то виноватыми. Как только наступила пора гласности, ингуши поверили, что сейчас самое время реабилитироваться до конца: стоит рассказать миру правду, и район им немедленно возвратят. "Несправедливо же, чтобы осетины пользовались чужой землей".
Две группы ингушских политиков оспаривали друг у друга право возглавить борьбу за возвращение Пригородного района. Грозненские ингуши (Бесултан Сейнароев, Якуб Куштов, Бембулат Богатырев и еще несколько человек) создали соответствующий комитет. Их усилиями через российский Верховный совет прошел Закон о реабилитации репрессированных народов в его нынешней редакции - со знаменитой статьей о территориальной реабилитации. Грозненский комитет призывал действовать строго в рамках закона, но его активисты в речах и выступлениях то и дело срывались на угрозы в случае невозвращения района отобрать его силой. В Назрани в ту пору существовала партия "Нийсхо", которую возглавлял местный учитель Иса Коздоев. "Нийсхо" считалась более радикальной, чем комитет, хотя со стороны риторика тех и других казалась неотличимой, и находилось не так мало ингушей, кто, слушая про "законные методы борьбы", на всякий случай запасался оружием.
Генерал Аушев в этих битвах не участвовал. Хотя идее возвращения района, как всякий ингуш, безусловно, сочувствовал. Жил он в Москве, был народным депутатом СССР.
Аушев не считает 89-й год началом своей политической карьеры. Даже самые внимательные телеболельщики Первого съезда, сколько бы ни рылись в памяти, не припомнят Аушева. Он не входил ни в "прогрессивную" Межрегиональную депутатскую группу, ни в реакционную группу "Союз". Казалось, генерал равнодушен к идеологическим баталиям. Он занимался конкретным делом: обустройством бывших однополчан.

Афган
В 91-м Аушев стал председателем Комитета по делам воинов-интернационалистов. Неслучайно. Немногие из прошедших Афганистан сохранили устойчивую психику и приобрели деловую хватку, не переходящую в жульничество. К тому же на Аушеве странным образом сходились симпатии всех, кто с ним вместе прошел Афганистан.
Из рассказов однополчан. "В Кабуле его батальон был лучшим. Если честно, солдаты поначалу были им недовольны. Никто так не гонял на занятиях по боевой подготовке, как Аушев. Но потом, после первого боевого рейда, уже не роптали. Увидели, что у нас потери в несколько раз меньше, чем у других". "Он служил сначала в медсанбате. Ушел в мотострелковые войска с понижением в должности, с майорской на капитанскую. Лишь бы быть на передовой". "Никогда перед начальством не лебезил. И перед солдатами не заискивал. Его за это особенно уважали: и солдаты, и младшие офицеры".
"У вас нет чувства вины за Афганистан?" - "Есть, - Аушев отвечает сразу. - Я теперь до конца понял, кого видело в нас местное население". - "А что для вас сегодня значит афганский опыт?" - "Помогает. Мне яснее, что сейчас происходит у нас на Кавказе".

Президентство
В первых числах ноября 92-го в Пригородном районе произошел кровавый, но локальный эпизод. Россия его быстро забыла. Для ингушей то была вторая по масштабам, после депортации 44-го года, национальная трагедия. В считанные дни - сотни убитых, в том числе зверски замученных, и десятки тысяч беженцев с той самой земли, которую мечтали "административно переподчинить".
Рассказы беженцев свидетельствовали: главная роль в их изгнании принадлежала не осетинам, а Российской армии. В Назрани повсюду крупными буквами было написано: "Будь проклята, Россия!", "Смерть Хиже" (Хижа, в ту пору один из вице-премьеров, был назначен ответственным за "наведение порядка в зоне конфликта") и "Ельцин - свинья!". Отчаяние, охватившее народ, было сильнее ужаса. Еще немного и ингушская толпа с кольями и вилами, с охотничьими ружьями и с загодя припрятанными автоматами кинулась бы мстить и "умирать за справедливость".
В эти дни Аушев приехал на родину. "Я как всякий нормальный человек примчался домой, когда там стряслось несчастье". Ни яростного и яркого Богатырева, ни мягкого интеллигентного Сейнароева в тот момент слышно не было. Иса Коздоев и вовсе запропастился невесть куда. Аушев оказался тогда единственным, кому люди поверили.
Кремль попытался было придать аушевскому лидерству легитимный статус: его назначили ингушским заместителем главы временной администрации. (Общим главой в регионе был Шахрай, и ему полагались два зама - с осетинской и с ингушской сторон. ) Через два месяца Аушев подал в отставку - считал, что Москва и, в частности, Сергей Шахрай занимают проосетинскую позицию. Ему был чужд и противен чиновничий мир, в котором он вынужденно оказался. Аушев решил, что политика - не для него и по этим правилам он играть не будет. Московское руководство, кажется, не особенно опечалилось отставкой Аушева.
А вскоре за Аушевым в столицу приехали. "Из Назрани, из разных мест, из сел. Они не просили, они такие слова говорили: вроде я их бросил и чуть ли я не предатель. Я четыре года в Афганистане воевал - мне никто никогда таких слов не говорил. Я не знаю, какой мужчина может это стерпеть. Я им сказал, что согласен вернуться и жить там, в Ингушетии, но просто как рядовой человек. А они сказали: нет, ты - с образованием, тебя в Москве знают, нам нужен такой руководитель. Тогда я согласился, но с условием, чтобы это была выборная должность. Чтобы не от московских начальников был мандат, а от народа. Тогда решили, что будет президентская республика".
Потом, в 94-м, когда после утверждения республиканской конституции решили провести новые президентские выборы, Аушев снова "попросится в отставку". Вернее, не станет выдвигаться. На него снова придется изо всех сил давить представителям сел и районов.
В феврале 93-го только-только образовавшаяся Ингушская Республика (в декабре 92-го в тогдашнюю Конституцию РФ внесли поправку: добавили новый субъект Федерации) захлебываясь от энтузиазма, выбирала Аушева президентом. Он набрал почти 100 процентов. За него голосовали местные и беженцы, ингуши и те немногие русские, кто еще не покинул Ингушетию. Даже его оппоненты из того самого грозненского комитета, в разговорах с журналистами очень неодобрительно отзывавшиеся о самом Аушеве, о его "порочащих связях" с Москвой, о его афганском прошлом, накануне выборов неожиданно призвали население проголосовать "за".
С президентом Аушевым в тот момент ингуши связывали все надежды: беженцы - на возвращение домой, местные - на восстановление справедливости. Русские, измученные безвластием и ростом преступности, надеялись на наведение хоть какого-то порядка. Все было так безысходно плохо, что без надежды местные жители просто не выжили бы.
"Если совсем честно, - рассказывал один ингуш, - мы выбирали его для войны. Думали: вот генерал, он нас организует и поведет в бой. Никто тогда не мог смириться... А он, видите, повернул совсем по-другому. И заставил людей это принять, признать, что он прав".

На хозяйстве
В новорожденной Ингушской Республике не было ничего - ни властных структур, ни системы жизнеобеспечения. Не было никакой промышленности. Практически не было интеллигенции: мало-мальски выдвинувшиеся из общей массы ингуши традиционно переезжали либо в Грозный, либо во Владикавказ (тогдашний Орджоникидзе). Ингушские идеологи в начале 90-х среди прочего так и обосновывали свои претензии на часть Владикавказа: должен же и у нас быть свой город. Назрань на роль города никак не годилась. Большая грязная деревня, главная достопримечательность которой - обшарпанное здание бывшего райкома, там размещалась администрация Назрановского района.
В Ингушетии не было гостиницы. Про гостиницу - про ее отсутствие - прочувствованно говорил еще в 90-м году на съезде российских депутатов Бембулат Богатырев. "Но ингушам не нужна гостиница, - сказал он тогда. - Если к нам приходит гость, любой ингушский дом становится гостиницей". (Это, кстати, чистая правда. ) Потом гостиничный сюжет возникал в начале ингушско-осетинских переговоров. Уполномоченные представители Российской Федерации неизменно поселялись во Владикавказе. Ингушей это возмущало: живут во Владикавказе, значит, общаются с осетинской стороной.
За гостиницу Аушев принялся сразу. Первые гостиничные коттеджики возникли через несколько месяцев после избрания его президентом. Потом появилось здание побогаче. Наконец, около года назад, открылась "Асса" - отель западного уровня: с четырьмя белоснежными махровыми полотенцами на душу поселившегося.
Любой ингуш, от Назрани до глухого горного села, первым делом поинтересуется: "А вы видели нашу гостиницу?" Гостиница -символ движения к цивилизации.
За три года построили несколько дорог, в том числе в горы, в отдаленный Джейрахский район, туда же и газ протянули; два водовода - в Сунжу и в Малгобек. Кондитерская фабрика, кирпичный завод, домостроительный комбинат - что-то уже работает, что-то вскорости будет сдано в эксплуатацию. В Малгобеке, в Назрани, в Сунже - кварталы нового жилья. И еще масса всяких затейливых мелочей, вроде детских аттракционов или декоративного прудика с ночной подсветкой в центре Назрани.
"Знаете, - говорит многодетная, а у ингушей других не бывает, мать, - вам, москвичам, это кажется чепухой. А вот мне приятно, что мои детишки теперь будут знать и что такое карусели, и что такое мороженое, и как в кафе сидят. Они ж у нас росли - ничего, кроме кур и огорода, не видели".
Женщины Ингушетии Руслана любят. Однажды на собрании по случаю 8-го марта аушевское поздравление свелось к одной фразе: "Желаю вам, чтобы вы рожали только мальчиков и не обижались, когда муж приводит в дом вторую жену". Женщины изумились, но бурно зааплодировали. (Президентом подписан указ, разрешающий, в соответствии с национальными и религиозными обычаями, брать в жены нескольких женщин.)
Строят школы. Не простые - лицеи. Несколько штук на республику. Кадетский корпус Аушев опекает лично. По его замыслу, корпуса будут готовить не только будущих военных, но и образцовых чиновников.
С учительскими кадрами беда. Старательно собирают лучших из лучших по республике. Но много ли таких в Ингушетии? Отчасти выручают беженцы: владикавказские и грозненские. Уже заканчивается строительство коттеджей для "сагитированных" из других регионов.
Пока не хватает своих специалистов - будут покупать, сколько денег хватит.
Зачем такой размах? Может, сначала навести бы порядок во всех "обычных" ингушских школах - там, особенно в селах, не хватает просто грамотных учителей.
Но Аушев озабочен формированием национальной элиты. И в этом тоже находит понимание и поддержку у жителей Ингушетии.
Отель, пруд с подсветкой, лицеи - выглядели бы смешно, если бы не серьезность ингушей. Они гордятся городком детских аттракционов или клумбой почти так же, как своим президентом.
Вопрос вице-президенту Агапову: "Что вы считаете важнейшим достижением за время вашего с Аушевым правления?" - "Мы сумели повернуть народ на путь созидания. Научить его гордиться тем, что построено и сделано, а не тем, что может быть когда-нибудь отвоевано".

"Аушетия"
Иногда говорят "Аушетия". Вроде шутят. Мол, Аушев на все посты в республике старается рассовывать своих людей. Родственники-свойственники и земляки - бич кадровой политики на Кавказе (да и всюду на Востоке). Аушевские свои отбираются по другому принципу. "Борис Николаевич, - спрашиваю Агапова, - как это вы, русский воронежский человек, оказались вице-президентом Ингушетии?" Он отвечает: "Мы с Русланом очень подружились еще в Москве". Руслана позвали в президенты, он предложил своему другу и соратнику по Комитету воинов-афганцев: "Поехали вместе!"
Агапов, как и Аушев, бывший афганец. В аушевской команде много бывших афганцев - ингушей, русских. Например, Руслан Плиев. Возглавлял аппарат правительства, сейчас -лидер чеченского парламента. Бывший аушевский комбат, русский, сейчас республиканский министр по чрезвычайным ситуациям.
Насколько аушевская команда эффективна, обнаружилось в декабре 94-го. Когда вопреки доводам, призывам, мольбам ингушского президента Российская армия двинулась на Чечню через территорию Ингушетии. Через Ингушетию, переполненную бездомными, безработными мужчинами, кипящими ненавистью к российским оккупантам и сочувствием братьям-чеченцам. Что нужно было сделать, чтобы они не бросились под танки? Чтобы то, что через несколько дней случилось с Грозным, не началось в Ингушетии? Только одно: достучаться буквально до каждого. Каждому объяснить: ни на минуту мы не поддерживаем кремлевскую акцию, но мы должны, мы просто обязаны выжить. Сохраниться как народ. Мы не имеем права быть раздавленными этой бронетехникой. Поэтому будем протестовать - словом. Как наш президент. Но не позволим спровоцировать себя на боевые действия.
Аушевская команда ринулась по пути следования военной колонны, опережая ее. Разъясняли, уговаривали, упрашивали. Сделали невозможное.
Замечательно, что ни в оценке чеченской войны, ни в оценке действий российских генералов, ни в отношении кремлевской политики в целом "русскоязычные аушевцы" ничем не отличаются от вайнахов. Разве что словосочетаний вроде имперская политика или русский шовинизм Аушев не произносит. Это делает Агапов.
Чеченская позиция президента Ингушетии вызывала у российских генералов массу нареканий. Его обвиняли чуть ли не в государственной измене. Между тем, решительно осуждая войну, Аушев ни на минуту не перестает ощущать себя гражданином России. Все его доводы в пользу вывода войск и прекращения войны основаны на российских государственных интересах: Аушев доказывает, что война на Кавказе наносит больший ущерб российской территориальной целостности, чем существование дудаевской Чечни. Глава соседнего с Чечней региона, он, естественно, кровно заинтересован, чтобы по-соседству не рвались бомбы, чтобы прекратился наконец неиссякаемый поток раненых и беженцев, чтобы по его республике не гуляли танковые колонны, после "боевого похода" которых от только что проложенной дороги ничего не остается.
Изобретательные умы вроде генерала Куликова могут рассуждать о желательности "чеченизации" конфликта. Аушев-то прекрасно понимает, что война у границ, будь то гражданская или с участием армии, ничего хорошего его родине не сулит.
Кажется, Александр Лебедь первым сообразил, что эта аушевская роль вайнаха-россиянина вкупе с авторитетом ингушского президента - государственный капитал. Потому Лебедь и усадил Аушева на недавних переговорах одесную, с российской стороны.

Беженцы
Посреди Назрани, около прудика с подсветкой, пустырь, кое-как огороженный забором. За ним, почти впритирку друг к другу - обшарпанные фургончики. На несколько десятков семей - один кран и две выгребные ямы. По территории ползают и бегают детишки с явными признаками рахита - болезни, раньше на Кавказе невиданной.
Многие беженцы из Чечни и из Пригородного района сами или с помощью родственников построили или купили жилье. Нашли работу. Хотя в этих местах безработица страшная еще с советских времен, на специалистов спрос есть. В фургонном городке остались те, кто сам выкарабкаться не может.
С марта аушевское правительство перестало финансировать неустроенных беженцев. В конце концов они - граждане Северной Осетии, так пусть беспокоятся о них Галазов или Москва. Аушевская линия: беженцы должны вернуться. Нельзя позволять Галазову саботировать их возвращение. Аушев рассчитывает надавить на Москву, чтобы та вынудила осетинские власти заняться возвращением беженцев-ингушей. А они уже не хотят возвращаться. Еще полтора-два года назад только и твердили: "Домой!" Сейчас - устали. Нет сил отстраивать разрушенное и сожженное. Кажется немыслимым снова погрузиться в атмосферу вражды и подозрительности. Спрашиваю: "Обижаетесь на своего президента?" - "На Аушева?! Что вы, без него мы бы и вовсе пропали". Точно так же бросаются на защиту своего президента безработные, когда я позволяю себе заметить, что строительные подряды лучше было бы продавать своим, а не словакам с югославами.
Антиаушевская оппозиция, кажется, существует только в Москве. В республике я ее не нашла.
Похоже, президент Аушев смог дать своим соплеменникам нечто не менее важное, чем водопровод или газопровод. Аушев дал ингушам ту самую "общенациональную идею", о которой пока только мечтает Борис Ельцин. Идея эта проста. Самим построить республику, в которой можно жить.

ing
24.06.2006, 15:45
http://www.lebedev.com/persona/data/aushev.jpg

ing
24.06.2006, 15:56
22-28 апреля 2002 года

Наиболее скандальным событием недели стало заявление Руслана Аушева о сложении с себя полномочий члена Совета Федерации. Экс-президент Ингушской республики мотивировал свое решение невниманием верхней палаты российского парламента к проблемам региона. Наблюдатели связали демонстративный поступок Руслана Аушева с выборами президента республики Ингушетия. Некоторые информационные издания назвали демарш Аушева громкой PR-акцией и давлением на избирателей. Другие СМИ оценили произошедшее как очевидную победу полпреда президента Виктора Казанцева в длительном противостоянии с экс-руководителем Ингушской республики.

Бывший президент Ингушетии Руслан Аушев заявил о снятии с себя полномочий члена Совета Федерации. Аушев объяснил это ситуацией вокруг ингушей в Пригородном районе Северной Осетии и "неналаженностью отношений" между двумя субъектами Федерации - Ингушетией и Северной Осетией. По утверждению Аушева, "неспособность Совета Федерации решать эти проблемы" стала причиной его решения о выходе из состава верхней палаты российского парламента. Последней каплей терпения, по словам Аушева, стала ситуация с выборами президента Ингушетии. "В таких условиях невозможно заседать в таком Совете Федерации. И я заявляю о своем выходе из состава палаты", - заявил Аушев. Как сообщил первый вице-спикер Совета Федерации Валерий Горегляд, заявление Аушева передано в Комиссию по регламенту и парламентским процедурам для последующего обсуждения этого вопроса в верхней палате (Россия. Регионы, 2002, 23 апреля).

Аушев заявил о сложении с себя полномочий члена Совета Федерации в связи с неспособностью верхней палаты решить проблемы беженцев в Пригородном районе Северной Осетии, а также в знак протеста против "бездействия" сенаторов в связи с ситуацией на Северном Кавказе. Последней каплей, по словам Аушева, стали президентские выборы в Ингушетии, где творится страшный произвол. Вице-спикер СФ Горегляд сообщил, что заявление Аушева передано в Комиссию по регламенту и парламентским процедурам для последующего обсуждения этого вопроса в верхней палате.

Вероятно, реальной причиной ухода Аушева являются выборы в Ингушетии, на которых Москва/Кремль/федеральный центр показали, что Аушев более не контролирует ситуацию в республике. Ингушские и чеченские беженцы - это в уходе Аушева проблемы второго плана. Хотя бы потому, что экс-президент Ингушетии состоит членом верхней палаты достаточно давно и не прерывал своего должностного стажа в этом законодательном органе, а, сложив с себя полномочия в декабре 2001 года, сразу был выбран представлять интересы республики от местного правительства. Так что Аушеву ничто не мешало заниматься беженцами и как президенту республики, и как сенатору. Что касается выборов президента, то кандидат Аушева Алихан Амирханов, по сведениям прессы, на днях может быть лишен регистрации. И в таком случае во второй тур выходят г-н Зязиков и Мухарбек Аушев, набравший в первом туре 17% голосов, а если и его снимут, то исполняющий обязанности президента Ингушетии премьер Ахмед Мальсагов, который в первом туре набрал 13,5% и стал четвертым. В этих обстоятельствах Аушев вряд ли останется членом Совета Федерации: победивший кандидат, вероятно, пожелает иметь другого представителя своих интересов в верхней палате, так что Аушев просто сыграл на опережение (Рекова А., СМИ.ру, 2002, 23 апреля).

К эмоциональным заявлениям Руслана Аушева в верхней палате парламента привыкли еще с тех пор, когда Руслан Аушев заседал там в качестве президента Ингушетии. И тем не менее демарш экс-президента, публично обвинившего Совет Федерации в недееспособности, оказался неожиданным. С момента формирования нового состава СФ он оказался первым членом палаты, который добровольно сложил с себя полномочия. В верхней палате мнения по поводу действий ингушского представителя разделились. Первый вице-спикер Валерий Горегляд и глава комитета по безопасности и обороне Виктор Озеров считают, что Руслан Аушев таким образом хотел лишь упредить события, которые в самое ближайшее время могут произойти. Видимо, имелось в виду, что и. о. президента Ингушетии Ахмет Мальсагов, делегировавший своего предшественника в СФ, занял в первом туре только четвертое место, а новый президент может остановить свой выбор на другой кандидатуре. Рамазан Абдулатипов, не слишком ладивший с президентом Ингушетии в бытность министром по делам национальностей по причине проблем Пригородного района, заявил, что Руслан Аушев – "знаковая фигура и разбрасываться такими людьми попросту нельзя". А бывший губернатор Краснодарского края Николай Кондратенко коллегу полностью поддержал: "Федеральному центру не мочить в сортире надо, а мудро править страной".

Сам Руслан Аушев, сделав сенсационное заявление, удалился в Камергерский переулок, где располагается возглавляемый им комитет по делам воинов-интернационалистов, и все комментарии давал уже там. Он назвал несколько причин своего ухода из СФ: нерешенность проблемы Пригородного района и, как следствие, неурегулированность отношений между Северной Осетией и Ингушетией, нерешенность проблемы чеченских беженцев и, наконец, предвыборная ситуация в Ингушетии, в которую, по его словам, "грубо вмешиваются чиновники полпредства президента в Южном федеральном округе". Обвинив палату в бездействии уже на прошлом заседании, Руслан Аушев заодно обрушился и на федеральные СМИ, которые, по его мнению, во время предвыборной кампании упорно замалчивали ситуацию в Ингушетии. Экс-президент Ингушетии наконец заставил говорить об Ингушетии всех. Ведь замалчивать скандальный уход "знаковой фигуры" из СФ не мог уже никто. Не случайно это произошло меньше чем за неделю до второго тура президентских выборов в Ингушетии, где под угрозой лишения кандидатской регистрации оказался и дублер Хамзата Гуцериева, депутат Госдумы Алихан Амирханов (в отношении предвыборных штабов этих кандидатов местная прокуратура после первого тура возбудила уголовное дело по факту подкупа избирателей). PR-способности Руслана Аушева признал даже глава Центризбиркома Александр Вешняков. По его словам, действия Руслана Аушева вполне "можно рассматривать как агитационные действия. Это шаг неординарный и наверняка повлияет на ситуацию в республике". Теперь заявление экс-президента Ингушетии рассмотрит комиссия Совета Федерации по регламенту, и, скорее всего, на ближайшем заседании оно будет вынесено на голосование палаты (Барахова А., Коммерсантъ, 2002, 24 апреля. – С.1, 4).

Решение Руслана Аушева если и было неожиданным, то в любом случае стало логическим завершением всех событий последнего времени вокруг этой республики. 23 апреля на заседании верхней палаты Аушев объяснил свой демарш бездействием сенаторов в связи с ситуацией на Северном Кавказе, их безучастным отношением к тем "безобразиям", которые творятся в Пригородном районе Северной Осетии, а также призвал Совет Федерации хотя бы попытаться разобраться в ситуации в Чечне. По его наблюдениям, верхняя палата делает вид, что ничего особенного не происходит, а потому теряет свой авторитет у населения страны, руководителей регионов, депутатов Госдумы.

Это событие очень трудно не связать с предстоящим вторым туром президентских выборов в Ингушетии. Собственно, Аушев - уже в беседе с журналистами - этого и не скрывал. Он обвинил представителей федеральных органов власти, главным образом руководителей Южного федерального округа, в раскачивании ситуации в республике. По его словам, некоторые структуры идут на нарушение законов с единственной целью - протащить на пост президента своего кандидата Мурата Зязикова. Более того, Аушев не удивится, если противник Зязикова Алихан Амирханов будет снят с предвыборной гонки, может быть, за день до выборов. События в Ингушетии он назвал обкаткой новых государственных технологий с использованием органов власти для снятия неугодных кандидатов.

Таким образом, длительное противостояние бывшего ингушского президента с федеральным Центром и, главное, с наиболее активным в этом плане его представителем Виктором Казанцевым не оставило Аушеву никакого другого выхода, кроме как полностью отойти от дел. Пока неизвестно, не окажется ли эта победа Москвы пирровой и чего в итоге федеральные власти добьются в Ингушетии своими "кавалерийскими" действиями. Трудно также предположить, что Аушева "ушли" в обмен на то, чтобы оставить в покое Алихана Амирханова и дать ему поучаствовать в выборах. Если кто-то действительно стремится снять этого кандидата с предвыборной гонки, то сенаторское кресло Аушева - слишком маленькая цена для этого. А раз так, то получается, что экс-президент на самом деле не надеется на передачу власти в республике своему стороннику, а значит, и на продолжение своей работы в Совете Федерации. Впрочем, все это никоим образом не снижает остроты проблем, поставленных Аушевым в его официальном заявлении перед сенаторами (Максаков И., Независимая газета, 2002, 24 апреля. – С.1).

“Это не эмоциональный порыв, а продуманное решение, - поддержал Аушева сенатор Рамазан Абдулатипов. - Я думаю, мы еще не знаем всех обстоятельств, подтолкнувших его к такому заявлению. К сожалению, палата поступила чисто по-российски: иди ты, и так далее... С большим трудом Совет Федерации формируется как единый организм”. Буквально через час после заявления Аушева о выходе из состава палаты Интерфакс обнародовал сожаление (оперативное, но запоздалое) спикера Совфеда Сергея Миронова, находившегося 23 апреля в Страсбурге на сессии ПАСЕ. Спикер признал, что Аушев неоднократно обращался в Совет палаты с просьбой создать специальную комиссию по проблемам Ингушетии. По словам Миронова, никто и не возражал против создания специальной комиссии, но создавать ее надо для решения проблем всего Северокавказского региона, считает спикер, а не только Ингушетии.

Миронов в отличие от Горегляда посчитал неприличным бросать в спину Аушеву обидные реплики. Спикер назвал поступок Аушева мужественным, соответствующим характеру генерала-десантника и высказал надежду, что “для Руслана Султановича появятся возможность и повод изменить свое решение”. Судя по всему, Миронов намекает на очередное пленарное заседание Совфеда, формально обязанное рассмотреть заявление Аушева об отставке (Фаляхов Р., Новые Известия, 2002, 24 апреля. – С.2).

Спикер верхней палаты российского парламента Сергей Миронов "понимает" поступок Руслана Аушева, который 23 апреля заявил о своем намерении сложить с себя полномочия члена Совета Федерации. По словам Миронова, Аушев неоднократно обращался и на заседаниях палаты, и в Совет палаты по поводу создания специальной комиссии по проблеме Ингушетии. Спикер Совета Федерации сообщил журналистам, что работа такая ведется, но нельзя торопиться. По словам Миронова, сенаторы считают возможным создать не только комиссию по проблемам Ингушетии, а комплексно - по проблемам всего Северного Кавказа. Сергей Миронов охарактеризовал поступок Руслана Аушева как "эмоциональный поступок, хотя соответствующий характеру генерала-десантника". Он также отметил, что для сложения полномочий члена Совета Федерации существует специальная процедура. По мнению спикера, у Руслана Аушева будет повод изменить свое решение (Страна.ру, 2002, 23 апреля).

Рамазан Абдулатипов считает, что "не приняв на прошлом заседании формального обращения, предлагаемого Аушевым, палата продемонстрировала, что не формируется как общность и как единый организм, что мешает ее работоспособности". А сенатор Николай Кондратенко заявил, что СФ был эффективней, когда в нем заседали губернаторы и председатели законодательных собраний. "Это была авторитетная палата, с ней считались и ею интересовались. А сейчас кому-то захотелось спокойствия - и что получается: как сейчас формируется повестка дня, ведь никому ничего не надо. Может быть, кто-то скажет, что это хорошая палата, а я скажу, что это очень плохо, потому что в России не решаются многие противоречия" (Никифорова М., Время новостей, 2002, 24 апреля. – С.2).

Как давление на избирателей расценили сложение Русланом Аушевым полномочий члена Совета Федерации Федерального собрания РФ его нынешние политические оппоненты. Неординарный шаг Аушева более чем красноречиво подтвердил, что противостояние в Ингушетии вышло на федеральную авансцену. "Аушев понимает, что не имеет реальных рычагов влияния на ситуацию в республике, - пояснил один из ингушских политиков. - И скорее всего это шаг отчаяния, своеобразный крик души, выразившийся в форме жесткого протеста. Ведь бессилие политической элиты Ингушетии перед политикой руководства Южного федерального округа налицо. Противостоять мощной государственной машине не может ни один из региональных лидеров".

Реакция соседних с Ингушетией северокавказских республик на демарш Аушева была довольно сдержанной. Но, пожалуй, осторожнее всех себя ведут власти Северной Осетии - Алании. "Это внутреннее дело Ингушетии", - сказал высокопоставленный сотрудник администрации президента Александра Дзасохова. В аппарате президента Кабардино-Балкарской Республики выразили сожаление в связи с тем, что "фактически предвыборная борьба за президентский пост ведется не в Ингушетии, а в Москве"

ING-92
09.01.2007, 00:22
Первый президент Республики Ингушетия.
Наверное самая известная фигура среди ингушей. Более чем уверен, что спроси кого-нибудь об ингушах и большинство назовет имя Руслана Аушева.

Сколько встречаю людей интересных, всегда Руслана знают и ценят. Удивляюсь без конца :) : что же в нем такого, что он нравится абсолютно разным по национальности и всему прочему людям? Как назвать это качество?

Сергей_Ингушевич
09.01.2007, 01:03
Сколько встречаю людей интересных, всегда Руслана знают и ценят. Удивляюсь без конца :) : что же в нем такого, что он нравится абсолютно разным по национальности и всему прочему людям? Как назвать это качество?

Харизма.

То, что отсутствует у нынешнего президента Ингушетии...