Ваш знакомый
04.08.2008, 13:27
В Москве идут переговоры по территориальной проблеме
http://gzt.ru/img/20080803221424.jpgСоздание органов самоуправления в кавказских республиках и проблемы беженцев, которыми сейчас занимаются в Кремле, тянут за собой вопросы, казалось бы, давно запрятанные в сундук истории. На прошлой неделе в Москве прошел очередной раунд консультаций с представителями Чечни и Ингушетии относительно введения на территории этих республик закона о самоуправлении. Переговоры трудные, поскольку касаются щепетильных вопросов, которые российские власти до сих пор предпочитали не замечать.
Остаются не определенными границы Ингушетии, появившейся на карте в качестве самостоятельного образования в конце 1992 года, с ее соседями - Чеченской Республикой и Северной Осетией. И это обстоятельство препятствует созданию органов самоуправления в этих двух республиках.
Другой вопрос касается такой застарелой темы, как беженцы. Комитет Госдумы по делам СНГ и связям с соотечественниками заявил о том, что готовит в правительство предложения по обустройству беженцев, чтобы, по словам заместителя председателя комитета Арсена Фадзаева, раз и навсегда решить проблему.
Беженцы удручены
В Северной Осетии, по некоторым данным, находятся 37% беженцев от их общего числа по Южному федеральному округу. Большинство из них проживают в условиях, которые депутат Арсен Фадзаев назвал удручающими. За три года в рамках республиканской целевой программы «Жилище на 2006-2010 годы» было запланировано обустройство 822 семей, из них повезло лишь 4 семьям.
Основную часть переселенцев составляют бежавшие от войны этнические осетины из Грузии, мигранты из других республик СНГ и этнические ингуши, пострадавшие вследствие конфликта 1992 года. Если двум первым категориям беженцев необходима крыша над головой, то с ингушами не все так просто. Они хотят вернуться в свои дома. А этого никто гарантировать не может.
Сталин - Микояну
«В Осетии в настоящее время из всех вопросов... нет другого более жгучего... срочного вопроса, как вопрос земельный - наделение землею беженцев Южной Осетии». Как по-современному звучит докладная записка исполкома Владикавказского (Осетинского) округа, датированная 8 марта 1921 года.
Исполком просит ВЦИК в срочном порядке переселить несколько казачьих станиц к 1 мая 1921 года, признав переселение революционной необходимостью, а земли отдать революционным беженцам Южной Осетии, вымирающим без крова, средств и земли.
Дело оказалось непростым: часть казаков действительно переселили, и советская власть впоследствии занималась тем, чтобы на небольшом пятачке Северного Кавказа примирить земельные интересы горцев, иногородних и казаков. Тем не менее осетинский вопрос был далек от решения. В мае 1925 года Сталин принимает секретарей обкомов и председателей ЦИКов Южной и Северной Осетии, приехавших обсуждать возможность объединения двух республик. На следующий день Сталин пишет Анастасу Микояну (в то время секретарю Северокавказского крайкома): «Можно было бы согласиться на объединение Северной и Южной Осетии в автономную республику в составе Грузии». Но тут же добавляет: «Есть основание думать, что ингуши будут возражать, так как план объединения двух частей Осетии может облегчить дело перехода Владикавказа в руки осетин. Поэтому надо обмозговать этот вопрос со всех сторон».
Сталин просит сообщить мнение крайкома, и Микоян отвечает: «Включение объединенной Осетии в состав Грузии и переход в Закавказье ставят под угрозу установившиеся межнациональные взаимоотношения среди национальностей Северного Кавказа». Микоян выражает опасение, что создание осетинской автономии может создать прецедент к превращению в республику Чечни, Кабарды и прочее.
Микоян выступает за включение объединенной Осетии в состав РСФСР, а не Грузии, а также предостерегает от изменения статуса Владикавказа, предвидя, что этот шаг приведет к конфликтам. «Причем после объединения Осетии город Владикавказ остается в прежнем своем положении, то есть вольным городом в составе РСФСР, - предлагает Микоян являющимся лишь резиденциями как Осетии, так и Ингушетии, но не входящим в состав этих областей. - Мы не говорим о тех затруднениях и бесконечных конфликтах, которые неизбежно будут иметь место между Осетией и ее северокавказскими соседями, разрешение которых станет трудней. Спешку в вопросе о выделении Осетии считаем нецелесообразной».
Однако в июне 1933 года президиум Всесоюзного Центрального исполнительного комитета (ВЦИК) своим постановлением передает Владикавказ Северо-Осетинской автономной области. Ингушская АО в следующем году объединяется с Чеченской автономной областью, и ингушские административные органы и культурные учреждения переводятся в Грозный. Пригородный район, заселенный ингушами, остается под юрисдикцией Чечено-Ингушской республики вплоть до депортации чеченцев и ингушей в 1944 году.
Затем на 12 лет с карты Кавказа исчезает название автономной области, напоминающей о «врагах народа», а земли передаются Северной Осетии, Ставропольскому краю, Дагестану и Грузии. Территории возвращаются, когда восстанавливается Чечено-Ингушская автономная республика, но уже без Пригородного района, который был к тому времени заселен осетинами и русскими.
«Где чья земля?»
Как предвидел Микоян, разгорается территориальный спор между осетинами и ингушами. В 1956 году Совет министров Северной Осетии устанавливает запрет на продажу жилья возвращавшимся из ссылки ингушам. В 1970-1980-х годах ингуши проводят акции с требованиями возврата Пригородного района, а в Северной Осетии происходят массовые антиингушские выступления, которые вынуждают Москву принять кадровые решения. На место руководителя-осетина из Москвы присылают нового первого секретаря североосетинского обкома - русского. И теперь уже Совмин СССР (в 1982 году) принимает постановление, ужесточающее правила прописки для ингушей в Пригородном районе.
Новый этап борьбы за спорную территорию начинается после принятия закона «О реабилитации репрессированных народов», предусматривающего в том числе территориальную реабилитацию. Теперь правовой запрет на возвращение ингушей в Пригородный район вроде бы снят. Разделение Чечено-Ингушетии на две самостоятельные республики (в 1991 году ингуши провели референдум, на котором не поддержали сепаратистских устремлений чеченцев и приняли решение об отделении от Чечни) вновь выдвинуло на первый план территориальный вопрос. Переданные в качестве компенсации за Пригородный район земли оказались на территории Чечни, что побудило ингушей с новой силой вернуться к лозунгам о возвращении им потерянной территории.
В уголовном деле № 18/92642-92, возбужденном московскими следователями, констатируются причины, приведшие к вооруженному столкновению между осетинами и ингушами осенью 1992 года: «Собранные в ходе следствия доказательства... позволяют сделать вывод, что в основе возникновения вооруженного конфликта и массовых беспорядков лежал территориальный спор между Северной Осетией и Ингушетией о принадлежности Пригородного района и части города Владикавказа, резко обострившийся в октябре 1992 года в результате накопления ошибок в урегулировании этого вопроса со стороны центральных органов власти и стремления отдельных должностных лиц Ингушетии, Северной Осетии, формальных и неформальных лидеров ингушского и осетинского народов любым путем, в том числе и незаконным, решить территориальную проблему в свою пользу».
Из уголовного дела № 18/92642-92
В период с 30 октября по 6 ноября 1992 года совершено около 6 тысяч преступлений. В связи с боевыми действиями и массовыми беспорядками пострадало более 8 тысяч человек, в том числе, без учета военнослужащих, погибли 414 человек, из них осетин - 95 человек, ингушей - 309 человек. Захвачено в заложники и убито в неустановленных следствием местах 204 человека, из них 23 осетина и 181 ингуш. Всего погибли 618 человек. Ранены 939 человек, из них 457 ингушей и 379 осетин.
Не менее 1,2 тысячи человек подверглись незаконному лишению свободы. Уничтожено или повреждено около 3 тысяч жилых домов, похищено свыше 1,5 тысячи единиц автотранспортных средств. Причиненный ущерб составляет свыше 50 млрд рублей, в том числе ингушскому населению около 38 млрд рублей.
Следствие по этому делу проводилось специальной следственной бригадой прокуратуры России. Однако виновные не были найдены. Вопрос о возвращении Пригородного района был замят, и в дальнейшем переговоры между властями двух республик велись вокруг возвращения беженцев в места проживания. Ингушская сторона насчитывает от 10 тысяч (по заявлению президента Мурата Зязикова) до 18 тысяч (данные общественных организаций) людей, стремящихся возвратиться в родные места. Власти Северной Осетии вроде бы выступают за обустройство беженцев. Министр по делам национальностей этой республики Таймураз Касаев как-то заявил в интервью московскому изданию: «Северная Осетия никогда не говорила, что выступает против возвращения вынужденных переселенцев. Части из них мы предлагаем ряд населенных пунктов для жительства плюс Владикавказ». Но есть одно препятствие: беженцы хотят вернуться в свои дома, в то время как им предлагают в большинстве случаев другие варианты.
Проблемы спорных территорий в мировой практике относятся к наиболее трудно решаемым конфликтам. К тому же Кремль, со времен чеченской войны ощущавший слабость своей кавказской политики, старался загонять вглубь болезненные вопросы. Сейчас ситуация требует от властей решительности. Северный Кавказ, где ежедневно стреляют, продолжает балансировать на грани войны и мира. На примере Чечни, где перелом в сознании людей произошел после восстановления нормальной жизни, российские власти убедились в эффективности экономических мер в борьбе против экстремизма. Региону необходима масштабная экономическая программа, но как только центр взялся за это дело, тут же потянулись «проклятые» вопросы о том, где чья земля. И по первым осторожным консультациям, которые ведутся с чеченскими и ингушскими политиками вокруг проблемы разграничения территорий, можно сделать вывод: Москва будет пытаться решать последствия территориальных конфликтов с тем, чтобы свести до минимума межэтническую напряженность. Тем самым оставив будущим поколениям разбираться в исторической справедливости границ.
http://gzt.ru/politics/2008/08/03/223000.html
http://gzt.ru/img/20080803221424.jpgСоздание органов самоуправления в кавказских республиках и проблемы беженцев, которыми сейчас занимаются в Кремле, тянут за собой вопросы, казалось бы, давно запрятанные в сундук истории. На прошлой неделе в Москве прошел очередной раунд консультаций с представителями Чечни и Ингушетии относительно введения на территории этих республик закона о самоуправлении. Переговоры трудные, поскольку касаются щепетильных вопросов, которые российские власти до сих пор предпочитали не замечать.
Остаются не определенными границы Ингушетии, появившейся на карте в качестве самостоятельного образования в конце 1992 года, с ее соседями - Чеченской Республикой и Северной Осетией. И это обстоятельство препятствует созданию органов самоуправления в этих двух республиках.
Другой вопрос касается такой застарелой темы, как беженцы. Комитет Госдумы по делам СНГ и связям с соотечественниками заявил о том, что готовит в правительство предложения по обустройству беженцев, чтобы, по словам заместителя председателя комитета Арсена Фадзаева, раз и навсегда решить проблему.
Беженцы удручены
В Северной Осетии, по некоторым данным, находятся 37% беженцев от их общего числа по Южному федеральному округу. Большинство из них проживают в условиях, которые депутат Арсен Фадзаев назвал удручающими. За три года в рамках республиканской целевой программы «Жилище на 2006-2010 годы» было запланировано обустройство 822 семей, из них повезло лишь 4 семьям.
Основную часть переселенцев составляют бежавшие от войны этнические осетины из Грузии, мигранты из других республик СНГ и этнические ингуши, пострадавшие вследствие конфликта 1992 года. Если двум первым категориям беженцев необходима крыша над головой, то с ингушами не все так просто. Они хотят вернуться в свои дома. А этого никто гарантировать не может.
Сталин - Микояну
«В Осетии в настоящее время из всех вопросов... нет другого более жгучего... срочного вопроса, как вопрос земельный - наделение землею беженцев Южной Осетии». Как по-современному звучит докладная записка исполкома Владикавказского (Осетинского) округа, датированная 8 марта 1921 года.
Исполком просит ВЦИК в срочном порядке переселить несколько казачьих станиц к 1 мая 1921 года, признав переселение революционной необходимостью, а земли отдать революционным беженцам Южной Осетии, вымирающим без крова, средств и земли.
Дело оказалось непростым: часть казаков действительно переселили, и советская власть впоследствии занималась тем, чтобы на небольшом пятачке Северного Кавказа примирить земельные интересы горцев, иногородних и казаков. Тем не менее осетинский вопрос был далек от решения. В мае 1925 года Сталин принимает секретарей обкомов и председателей ЦИКов Южной и Северной Осетии, приехавших обсуждать возможность объединения двух республик. На следующий день Сталин пишет Анастасу Микояну (в то время секретарю Северокавказского крайкома): «Можно было бы согласиться на объединение Северной и Южной Осетии в автономную республику в составе Грузии». Но тут же добавляет: «Есть основание думать, что ингуши будут возражать, так как план объединения двух частей Осетии может облегчить дело перехода Владикавказа в руки осетин. Поэтому надо обмозговать этот вопрос со всех сторон».
Сталин просит сообщить мнение крайкома, и Микоян отвечает: «Включение объединенной Осетии в состав Грузии и переход в Закавказье ставят под угрозу установившиеся межнациональные взаимоотношения среди национальностей Северного Кавказа». Микоян выражает опасение, что создание осетинской автономии может создать прецедент к превращению в республику Чечни, Кабарды и прочее.
Микоян выступает за включение объединенной Осетии в состав РСФСР, а не Грузии, а также предостерегает от изменения статуса Владикавказа, предвидя, что этот шаг приведет к конфликтам. «Причем после объединения Осетии город Владикавказ остается в прежнем своем положении, то есть вольным городом в составе РСФСР, - предлагает Микоян являющимся лишь резиденциями как Осетии, так и Ингушетии, но не входящим в состав этих областей. - Мы не говорим о тех затруднениях и бесконечных конфликтах, которые неизбежно будут иметь место между Осетией и ее северокавказскими соседями, разрешение которых станет трудней. Спешку в вопросе о выделении Осетии считаем нецелесообразной».
Однако в июне 1933 года президиум Всесоюзного Центрального исполнительного комитета (ВЦИК) своим постановлением передает Владикавказ Северо-Осетинской автономной области. Ингушская АО в следующем году объединяется с Чеченской автономной областью, и ингушские административные органы и культурные учреждения переводятся в Грозный. Пригородный район, заселенный ингушами, остается под юрисдикцией Чечено-Ингушской республики вплоть до депортации чеченцев и ингушей в 1944 году.
Затем на 12 лет с карты Кавказа исчезает название автономной области, напоминающей о «врагах народа», а земли передаются Северной Осетии, Ставропольскому краю, Дагестану и Грузии. Территории возвращаются, когда восстанавливается Чечено-Ингушская автономная республика, но уже без Пригородного района, который был к тому времени заселен осетинами и русскими.
«Где чья земля?»
Как предвидел Микоян, разгорается территориальный спор между осетинами и ингушами. В 1956 году Совет министров Северной Осетии устанавливает запрет на продажу жилья возвращавшимся из ссылки ингушам. В 1970-1980-х годах ингуши проводят акции с требованиями возврата Пригородного района, а в Северной Осетии происходят массовые антиингушские выступления, которые вынуждают Москву принять кадровые решения. На место руководителя-осетина из Москвы присылают нового первого секретаря североосетинского обкома - русского. И теперь уже Совмин СССР (в 1982 году) принимает постановление, ужесточающее правила прописки для ингушей в Пригородном районе.
Новый этап борьбы за спорную территорию начинается после принятия закона «О реабилитации репрессированных народов», предусматривающего в том числе территориальную реабилитацию. Теперь правовой запрет на возвращение ингушей в Пригородный район вроде бы снят. Разделение Чечено-Ингушетии на две самостоятельные республики (в 1991 году ингуши провели референдум, на котором не поддержали сепаратистских устремлений чеченцев и приняли решение об отделении от Чечни) вновь выдвинуло на первый план территориальный вопрос. Переданные в качестве компенсации за Пригородный район земли оказались на территории Чечни, что побудило ингушей с новой силой вернуться к лозунгам о возвращении им потерянной территории.
В уголовном деле № 18/92642-92, возбужденном московскими следователями, констатируются причины, приведшие к вооруженному столкновению между осетинами и ингушами осенью 1992 года: «Собранные в ходе следствия доказательства... позволяют сделать вывод, что в основе возникновения вооруженного конфликта и массовых беспорядков лежал территориальный спор между Северной Осетией и Ингушетией о принадлежности Пригородного района и части города Владикавказа, резко обострившийся в октябре 1992 года в результате накопления ошибок в урегулировании этого вопроса со стороны центральных органов власти и стремления отдельных должностных лиц Ингушетии, Северной Осетии, формальных и неформальных лидеров ингушского и осетинского народов любым путем, в том числе и незаконным, решить территориальную проблему в свою пользу».
Из уголовного дела № 18/92642-92
В период с 30 октября по 6 ноября 1992 года совершено около 6 тысяч преступлений. В связи с боевыми действиями и массовыми беспорядками пострадало более 8 тысяч человек, в том числе, без учета военнослужащих, погибли 414 человек, из них осетин - 95 человек, ингушей - 309 человек. Захвачено в заложники и убито в неустановленных следствием местах 204 человека, из них 23 осетина и 181 ингуш. Всего погибли 618 человек. Ранены 939 человек, из них 457 ингушей и 379 осетин.
Не менее 1,2 тысячи человек подверглись незаконному лишению свободы. Уничтожено или повреждено около 3 тысяч жилых домов, похищено свыше 1,5 тысячи единиц автотранспортных средств. Причиненный ущерб составляет свыше 50 млрд рублей, в том числе ингушскому населению около 38 млрд рублей.
Следствие по этому делу проводилось специальной следственной бригадой прокуратуры России. Однако виновные не были найдены. Вопрос о возвращении Пригородного района был замят, и в дальнейшем переговоры между властями двух республик велись вокруг возвращения беженцев в места проживания. Ингушская сторона насчитывает от 10 тысяч (по заявлению президента Мурата Зязикова) до 18 тысяч (данные общественных организаций) людей, стремящихся возвратиться в родные места. Власти Северной Осетии вроде бы выступают за обустройство беженцев. Министр по делам национальностей этой республики Таймураз Касаев как-то заявил в интервью московскому изданию: «Северная Осетия никогда не говорила, что выступает против возвращения вынужденных переселенцев. Части из них мы предлагаем ряд населенных пунктов для жительства плюс Владикавказ». Но есть одно препятствие: беженцы хотят вернуться в свои дома, в то время как им предлагают в большинстве случаев другие варианты.
Проблемы спорных территорий в мировой практике относятся к наиболее трудно решаемым конфликтам. К тому же Кремль, со времен чеченской войны ощущавший слабость своей кавказской политики, старался загонять вглубь болезненные вопросы. Сейчас ситуация требует от властей решительности. Северный Кавказ, где ежедневно стреляют, продолжает балансировать на грани войны и мира. На примере Чечни, где перелом в сознании людей произошел после восстановления нормальной жизни, российские власти убедились в эффективности экономических мер в борьбе против экстремизма. Региону необходима масштабная экономическая программа, но как только центр взялся за это дело, тут же потянулись «проклятые» вопросы о том, где чья земля. И по первым осторожным консультациям, которые ведутся с чеченскими и ингушскими политиками вокруг проблемы разграничения территорий, можно сделать вывод: Москва будет пытаться решать последствия территориальных конфликтов с тем, чтобы свести до минимума межэтническую напряженность. Тем самым оставив будущим поколениям разбираться в исторической справедливости границ.
http://gzt.ru/politics/2008/08/03/223000.html