Колой Кодзоев
19.02.2010, 19:51
КОЛОЕВ КОЛОЙ, 19.02.2010
"Глубже в душу смотрят те глаза, которые часто плакали"
Любому человеку, Всевышний, дал свою неповторимую судьбу в жизни, порой счастливую, а порой и трудную, обреченную на вечные скитания в поисках добра, и справедливости. "Благодаря"чудовищной сталинской депортации ингушского народа, в 1944 году, годовалым ребенком, Ахмедхан Медаров попадает в детский дом в далекий Казахстан, как сын "врага народа".
Если когда нибудь, будет суждено, истории и народу, предъявить справедливый счет сталинской клике, то, несомненно, нелегкая и надломленная судьба этой личности будет свидетельством той несправедливости, которые ощутили на себе, миллионы простых людей, бывшей империи страны Советов.
Свидетельствует Ахмедхан Медаров: "Мне не хватало пяти дней до года, как я попал в детдом. Тогда детдома были на девяносто процентов полны детьми убитых на фронтах войны отцами, братьями, дедами и так далее. И они были жестоки к тем, кого называли врагами народа. А я попал с клеймом "предателя народа". И был один. И некому было наставить и защитить меня. В общей сложности, я помню четыре детских дома. И везде все заново. Встреча, прописки как предателя, привыкание и снова все по новой. Всего не пересказать. И нигде и никогда не было покоя".
А сколько было таких трагических судеб как у Ахмедхана Медарова - среди нашего многострадального народа, нам, людям нового тысячелетия, стоит только догадываться.
Ибо история скупа на рассказы и свидетельства, о таких жертвах тоталитарной системы, жестокого, двадцатого века.
Есть категория людей, которые несмотря не на что, не "ложатся" под жестокие коллизии судьбы, как правило, для них не страшен "фагоцитоз" жизни и адские условия человеческого бытия.
К той, особой, категории людей, я отношу и Ахмедхана Медарова. Его не сломала сталинская система, и жестокая, суровая жизнь в детских домах Северного Казахстана.
Несомненным свидетельством тому является его лирические стихи о прекрасном, и возвышенном, о любви и о жизни!
Ингушский читатель знакомится с ними в первые. Это уже является знаковым событием, для нас.
Главнейшими понятиями, составляющими его личность, есть понятия чести, любви, благородства и доброты, представленные в нем без каких-либо оговорок. Все это отражено в его удивительно красивых, и жизненных стихах.
Те испытания, через которые ему пришлось пройти, как бы очистили, одухотворили его так, что он совершенно безошибочно уловил любую ущербность в нравственности человека ли, события, явления.
Думаю, поэтому он терпеливо, мужественно и с большим достоинством перенес свою непростую судьбу в наш реальный мир, в мир суровой действительности.
Стихи Ахмедхана Медарова это не автобиография, не летопись времени.
Это, на мой взгляд, духовное деяние. Поэтому он не морализирует, хотя живет в эпоху тотальной несправедливости, но мужественно, настойчиво и чеканно утверждает свою, особую декларацию обязанностей перед Богом, историей, и народом!
Война
Он убит, убит под Грозным,
Просто труп и просто яма,
Среди зарослей бурьяна
Искалеченной земли...
А на свете плачет мама,
Просто мама, чья-то мама...
Пахнет воздухом морозным,
Грозным воздухом войны.
А на свете очень нежно
Льют дожди и веют вьюги,
Где-то плещутся друг с другом
Океаны синих волн...
А его уже не будет,
Никогда уже не будет,
В этом мире безутешном
Снова слышен чей-то стон.
Как зовут его, солдата,
Может Ваня, может Боря,
Может Хаим, может Джонни,
Алихан или Мажит?..
Там где был однажды город,
Где дышал веселый город,
Труп в воронке от снаряда
Среди зарослей лежит.
Прага, Косово иль Грозный,
Иль проклятие Беслана...
Фатима или Светлана,
Перед горем все равны...
И на свете плачет мама,
Просто мама, чья-то мама...
Пахнет воздухом морозным,
Нескончаемой войны.
И когда вы надеретесь,
Навоюетесь, нажретесь,
И когда своею вонью,
Перестанете вонять?..
После бойни, в той воронке
Труп лежал без похоронки,
Только это был не воин,
И не сын, а чья-то мать.
Бледнеет боль, тоска бледнеет
Бледнеет боль, тоска бледнеет,
Бледнеет нежная заря.
И вот уж ночь поднять не смеет,
Свои печальные глаза.
И голос осени усталый,
И равнодушные слова,
И золотые листопады,
И опустевшая земля.
И где-то там, за синей далью,
Осенних высохших степей,
Ты озаришь своей печалью
Неверный сон души моей.
Неверный сон, покой и память,
И отзвеневшую любовь,
И листопадовую замять,
И холодеющую кровь.
И я приму, как откровенность,
Всю эту звонкость октября,
И сна прошедшего смятенность,
И то, что принесла заря.
Багряно-золотые листья...
Невыразимая печаль+
Сухие, выцветшие письма
И растревоженная даль.
Родина
Запах мокрого снега,
Голоса во дворе,
Это март-непоседа,
На певучей домбре,
После долгой дороги,
После тысячи верст,
Нежно струны потрогал
И слова произнес:
"Здравствуй ранее утро!
Здравствуй синий рассвет!
Я так счастлив, как будто
Ничего в мире нет:
Кроме этого неба,
Этой дали степной,
Как давно я здесь не был
Край ты мой дорогой!
Край ты, край мой чудесный,
Слышишь песню мою,
Для тебя, как невесту,
Заласкаю домбру.
Заласкаю, замучу,
Вслед с тоской обернусь,
Золотистою тучей
Из-за гор появлюсь,
И над всем этим краем
Все поставлю вверх дном,
До утра не стихая
Развеселым дождем".
Запах мокрого снега,
Пенье ветра в окне,
Это март-непоседа
Постучался ко мне.
Это март - первовестник,
Радость будущих дней,
Первый робкий подснежник
На обиде твоей.
Я не спешу
Я не спешу, мне жить ещё и жить
Дышать и петь, и мучиться тобою.
И каждою рожденною строкою
Свою судьбу и жизнь благодарить.
Благодарить за то, что подлецом
Не стал, хотя и были катаклизмы.
За то, что я ничьей горячей жизни
Не оборвал ни словом, ни свинцом.
За то, что был любим и сам любил,
За то, что дружбе доверялся свято.
За то, что честно рядовым солдатом
Я Родине когда-то послужил.
За то, что жил в бескрайности степной
И пел, и пил простор неудержимый,
За то, что с возрастающею силой
Я болен был единственной тобой.
Я не спешу, мне жить ещё и жить
Дышать и петь, и мучиться тобою,
И каждым шагом, каждою строкою
Свою судьбу и жизнь благодарит
"Глубже в душу смотрят те глаза, которые часто плакали"
Любому человеку, Всевышний, дал свою неповторимую судьбу в жизни, порой счастливую, а порой и трудную, обреченную на вечные скитания в поисках добра, и справедливости. "Благодаря"чудовищной сталинской депортации ингушского народа, в 1944 году, годовалым ребенком, Ахмедхан Медаров попадает в детский дом в далекий Казахстан, как сын "врага народа".
Если когда нибудь, будет суждено, истории и народу, предъявить справедливый счет сталинской клике, то, несомненно, нелегкая и надломленная судьба этой личности будет свидетельством той несправедливости, которые ощутили на себе, миллионы простых людей, бывшей империи страны Советов.
Свидетельствует Ахмедхан Медаров: "Мне не хватало пяти дней до года, как я попал в детдом. Тогда детдома были на девяносто процентов полны детьми убитых на фронтах войны отцами, братьями, дедами и так далее. И они были жестоки к тем, кого называли врагами народа. А я попал с клеймом "предателя народа". И был один. И некому было наставить и защитить меня. В общей сложности, я помню четыре детских дома. И везде все заново. Встреча, прописки как предателя, привыкание и снова все по новой. Всего не пересказать. И нигде и никогда не было покоя".
А сколько было таких трагических судеб как у Ахмедхана Медарова - среди нашего многострадального народа, нам, людям нового тысячелетия, стоит только догадываться.
Ибо история скупа на рассказы и свидетельства, о таких жертвах тоталитарной системы, жестокого, двадцатого века.
Есть категория людей, которые несмотря не на что, не "ложатся" под жестокие коллизии судьбы, как правило, для них не страшен "фагоцитоз" жизни и адские условия человеческого бытия.
К той, особой, категории людей, я отношу и Ахмедхана Медарова. Его не сломала сталинская система, и жестокая, суровая жизнь в детских домах Северного Казахстана.
Несомненным свидетельством тому является его лирические стихи о прекрасном, и возвышенном, о любви и о жизни!
Ингушский читатель знакомится с ними в первые. Это уже является знаковым событием, для нас.
Главнейшими понятиями, составляющими его личность, есть понятия чести, любви, благородства и доброты, представленные в нем без каких-либо оговорок. Все это отражено в его удивительно красивых, и жизненных стихах.
Те испытания, через которые ему пришлось пройти, как бы очистили, одухотворили его так, что он совершенно безошибочно уловил любую ущербность в нравственности человека ли, события, явления.
Думаю, поэтому он терпеливо, мужественно и с большим достоинством перенес свою непростую судьбу в наш реальный мир, в мир суровой действительности.
Стихи Ахмедхана Медарова это не автобиография, не летопись времени.
Это, на мой взгляд, духовное деяние. Поэтому он не морализирует, хотя живет в эпоху тотальной несправедливости, но мужественно, настойчиво и чеканно утверждает свою, особую декларацию обязанностей перед Богом, историей, и народом!
Война
Он убит, убит под Грозным,
Просто труп и просто яма,
Среди зарослей бурьяна
Искалеченной земли...
А на свете плачет мама,
Просто мама, чья-то мама...
Пахнет воздухом морозным,
Грозным воздухом войны.
А на свете очень нежно
Льют дожди и веют вьюги,
Где-то плещутся друг с другом
Океаны синих волн...
А его уже не будет,
Никогда уже не будет,
В этом мире безутешном
Снова слышен чей-то стон.
Как зовут его, солдата,
Может Ваня, может Боря,
Может Хаим, может Джонни,
Алихан или Мажит?..
Там где был однажды город,
Где дышал веселый город,
Труп в воронке от снаряда
Среди зарослей лежит.
Прага, Косово иль Грозный,
Иль проклятие Беслана...
Фатима или Светлана,
Перед горем все равны...
И на свете плачет мама,
Просто мама, чья-то мама...
Пахнет воздухом морозным,
Нескончаемой войны.
И когда вы надеретесь,
Навоюетесь, нажретесь,
И когда своею вонью,
Перестанете вонять?..
После бойни, в той воронке
Труп лежал без похоронки,
Только это был не воин,
И не сын, а чья-то мать.
Бледнеет боль, тоска бледнеет
Бледнеет боль, тоска бледнеет,
Бледнеет нежная заря.
И вот уж ночь поднять не смеет,
Свои печальные глаза.
И голос осени усталый,
И равнодушные слова,
И золотые листопады,
И опустевшая земля.
И где-то там, за синей далью,
Осенних высохших степей,
Ты озаришь своей печалью
Неверный сон души моей.
Неверный сон, покой и память,
И отзвеневшую любовь,
И листопадовую замять,
И холодеющую кровь.
И я приму, как откровенность,
Всю эту звонкость октября,
И сна прошедшего смятенность,
И то, что принесла заря.
Багряно-золотые листья...
Невыразимая печаль+
Сухие, выцветшие письма
И растревоженная даль.
Родина
Запах мокрого снега,
Голоса во дворе,
Это март-непоседа,
На певучей домбре,
После долгой дороги,
После тысячи верст,
Нежно струны потрогал
И слова произнес:
"Здравствуй ранее утро!
Здравствуй синий рассвет!
Я так счастлив, как будто
Ничего в мире нет:
Кроме этого неба,
Этой дали степной,
Как давно я здесь не был
Край ты мой дорогой!
Край ты, край мой чудесный,
Слышишь песню мою,
Для тебя, как невесту,
Заласкаю домбру.
Заласкаю, замучу,
Вслед с тоской обернусь,
Золотистою тучей
Из-за гор появлюсь,
И над всем этим краем
Все поставлю вверх дном,
До утра не стихая
Развеселым дождем".
Запах мокрого снега,
Пенье ветра в окне,
Это март-непоседа
Постучался ко мне.
Это март - первовестник,
Радость будущих дней,
Первый робкий подснежник
На обиде твоей.
Я не спешу
Я не спешу, мне жить ещё и жить
Дышать и петь, и мучиться тобою.
И каждою рожденною строкою
Свою судьбу и жизнь благодарить.
Благодарить за то, что подлецом
Не стал, хотя и были катаклизмы.
За то, что я ничьей горячей жизни
Не оборвал ни словом, ни свинцом.
За то, что был любим и сам любил,
За то, что дружбе доверялся свято.
За то, что честно рядовым солдатом
Я Родине когда-то послужил.
За то, что жил в бескрайности степной
И пел, и пил простор неудержимый,
За то, что с возрастающею силой
Я болен был единственной тобой.
Я не спешу, мне жить ещё и жить
Дышать и петь, и мучиться тобою,
И каждым шагом, каждою строкою
Свою судьбу и жизнь благодарит