PDA

Просмотр полной версии : Лучшие культрегеры



dt52
23.04.2010, 07:41
Новые Известия (http://www.newizv.ru/news/2009-11-02/116766/)
Валентин Гафт стал номинантом премии «Звезда Театрала», учрежденной издательским домом «Новые Известия». В минувшем сезоне популярнейший актер произвел на столичной театральной сцене эффект разорвавшейся бомбы, показав спектакль «Сон Гафта, пересказанный Виктюком». Работа о Сталине, сталинском деспотизме и рабстве, без сомнения, появилась очень вовремя и стала для артиста одной из знаковых. О том, будет ли она отмечена театральной премией, мы узнаем в декабре, на церемонии в Доме актера. Пока же в статусе номинанта Валентин ГАФТ согласился ответить на вопросы журнала «Театральные Новые Известия – Театрал».


– Народ очень изменился с послевоенных времен?

– Народ не может меняться. Меняется время, меняются условия жизни. Естественно, народ соединен, связан со временем, приходится приспосабливаться, каждому приходится идти вместе со временем. И в связи с этим меняется все: сознание, скорость. Человек познает себя иначе. Теряет на ходу какие-то свои замечательные качества. Слова «честь», «добро» и «любовь» начинают значить что-то другое. Раньше писали стихи о любви Цветаева, Ахматова и Пушкин, а сейчас пишут похабные вещи, матом и называют это стихами о любви. Сейчас ведь выйдешь на улицу – тебя могут убить. Раньше все-таки вот так легко не убивали.

– Разве после войны было не так же опасно, как сейчас, но об этом просто не говорили?

– После войны было опасно, были разные «Черные кошки», темень, и тоже могли пырнуть ножом в подворотне. Но сознание было другое. Образ солдата был другой, понимаете? С образом солдата ассоциировались слова «освободитель», «патриот», «смелый». Сейчас совсем другое. И, собственно, с поступками солдата, что тогда, что сейчас, это никак не связано. Так что люди не меняются, меняется время. Все ускоряется, убыстряется, усложняется техника, а душевное состояние, оно требует… оно не терпит суеты. А суеты много сейчас. Суета, быстрота, быстрей познать, быстрей почувствовать, быстрей что-то сделать и тут же это отменить. Есть, наверное, гении, которые живут по своим законам: что ничего так быстро не делают, что все должно накопиться. Понимаете, все проверяется накопленным. А сейчас мало накоплений. Потому что за нас все время все делают. И мир стал маленький. Сегодня ты здесь, а через десять часов – в Америке. А раньше Америка была сказочной страной на Марсе. Вообще за слово «Америка» могли посадить в тюрьму. А народ не меняется.

– Я читала в ваших интервью, что вы себя после войны в этих темных дворах очень комфортно чувствовали…

– Что значит – комфортно? Мне было 10 лет, конечно, я себя комфортно чувствовал! Доставал где-то мелочь у своей тетки или у отца и играл в расшибалку. Я помню, из окон кричали «Началась война с Японией!», и так же кричали «Кончилась война с Японией!», а мы играли спокойненько в расшибалку. Но зато я в десять лет уже знал, как наши сыграли с англичанами, знал игроков английского «Челси» по именам, я знал всех наших динамовцев, и когда они победили англичан с общим счетом 19-9 (как и совсем недавно!), мы это обсуждали во всех подробностях, бесконечно. И, смотрите, футбол остается таким же любимым и важным для страны – что тогда, что сейчас.

– Ваши родители вами много занимались?

– Я редко видел своего отца, мы с ним мало говорили, один раз сходили на стадион «Динамо», один раз маму вызвали в школу, но особенно никто мной не занимался. Одевали, обували, кормили – и спасибо. Но так во всех семьях было. Я ходил в перешитом от отца пальто, брюках, рубашках, а когда мне в 14 лет купили новое пальто, это было что-то вообще невообразимое. Я ходил так, будто я модельер. А мы собирались во дворе, в конце сороковых у нас появилась гитара, и мы стали петь блатные песни о любви, подражая нашим героям – Крючкову, Бернесу, Алейникову – это были люди страны, и большинство старались быть на них похожими. И когда зарождался Володя Высоцкий, он от них перенял эстафету – с их хриплыми голосами, открытые, простые, порванные все, но ничего не боящиеся.

– Почему так получается, что каждое поколение в России решает вопрос: уезжать из России или оставаться здесь жить?

– У меня таких вопросов никогда не было, я об этом никогда не задумывался. Я решал, ехать мне в кафе-мороженое на улицу Горького или ехать в кафе в Сокольники, причем поехать в кафе-мороженое – это было все равно, что поехать в Америку. Сокольники – это было рядом, я же на Преображенке жил. Вот такие вопросы я решал.

– А потом, когда вы стали старше?

– Таких вопросов все равно не могло быть.

– Почему?

– Потому что среда, в которой я жил, мои товарищи… да что вы? Откуда? Там ведь другой мир, в котором и про который ты ничего не знаешь! И я это очень хорошо понимал, но отчаяния никогда не было, несмотря на то, что меня снимали с самолета, когда я ехал во Францию – это уже при Горбачеве, сказали, что на три недели мне поехать нельзя. Я написал письмо Горбачеву и тут же его порвал, потому что мне было стыдно даже письмо писать, за что со мной так обошлись. Потом этот вопрос как-то решился, Галина Борисовна пошла к какому-то человеку на Лубянке и тот сказал: «Да пусть едет куда хочет!». Это было противно, когда не пускали, когда никуда нельзя было поехать. Был такой период. Но принципиального вопроса, уезжать или оставаться, у меня никогда не возникало.

– Из-за того, что вы актер, не возникало – что не найдете себе применения там?

– Да нет, из-за человеческих моих качеств. Я довольно инертный человек, я не представлял себе, что бы я там делал. А тут все свои – ну куда я поеду… И я просто никогда не думал об этом.

– Сейчас тоже не думаете?

– Сейчас?! Что я – сумасшедший? Куда? На тот свет?!

– А не страшно здесь, когда сваливаются болезни, когда начинаете зависеть от лекарств, а они часто поддельные, о чем мы все знаем?

– Да, должен вам сказать, что мы живем в этом ужасе, и я с этим тоже сталкивался, и это страшно.

– Ваша известность как-то помогает вам справляться с трудностями?

– Я этого никогда не чувствовал. Да, люди узнают меня на улице, люди ко мне хорошо относятся, но это не переходит в то, что мне все дозволено. Я вообще боюсь ситуации, когда мне дозволено больше, чем другим, или когда мне какие-то уступки делаются, я стараюсь этого не допускать. Хотя отношение ко мне, если я где-то выступаю, очень трепетное, и это мне очень радостно. Для меня такое ко мне отношение неожиданно, я не знаю, чем я заслужил его.

– Вы как-то рассказывали, что сейчас стали часто отказываться от больших ролей в кино, если они вам не интересны, и соглашаетесь на роль в две-три фразы, если она вам интересна – так вы согласились сняться у Михалкова в «Утомленных солнцем-2» в эпизоде, да?

– Как вам сказать – не так уж и много у меня сейчас предложений. Но я чувствую, где что-то можно сделать. Я сейчас снимаюсь в телевизионной картине у режиссера Влада Фурмана, выпустившего недавно «Террористку Иванову», в роли, которую, как мне показалось, я могу сыграть интересно. Она небольшая, но мне понравилась. В этой роли, с помощью режиссера, конечно, можно дыхнуть туда, о чем мы с вами сейчас говорили – о времени, о себе и об отношении ко времени: не буквально словами – ах, какое оно тяжелое, кругом коррупция и криминал, – а образами, не газетными цитатами, а свои нутром. Мой герой скрещивает огурцы и помидоры, а у него их все время крадут. Вот ситуация. И в связи с этим у него возникают всякие мысли по поводу того, как он живет и где он живет. И партнерша у меня там замечательная – Света Крючкова. А еще я частушки там пою. Мне было очень это интересно. Потому что там можно ответить своим языком на свои же собственные мысли.

– Почему вы не преподаете?

– Потому что это очень большая ответственность. Потому что это надо каждый день, и очень честно. Кроме того, а кто будет зарабатывать на жизнь, если я начну преподавать? Преподаватели же зарабатывают копейки.

– Странно, что даже у человека вашей востребованности стоит вопрос заработка денег…

– У меня не стоит вопрос заработка денег. Я их не коплю, и когда кто-то говорит, что у него есть миллион, я это всегда пропускаю мимо ушей, потому что для меня это чистая абстракция. Я бы просто не знал, что делать с такими деньгами. У меня интересы всегда были более приземленными и близкими. Если очень много денег, мне кажется, мне было бы не интересно.

– А потом, когда надо зарабатывать, это же стимул чтобы что-то делать…

– Да. Но стыдно об этом говорить в начале, до обсуждения сути работы. Деньги – это же окантовка чего-то, но это не зерно.

– Сейчас, когда вы ходите в театр…

– Я почти не хожу.

– Но когда ходите, вам что-то нравится?

– Из последних спектаклей мне понравились «Рассказы Шукшина» с Женей Мироновым и Чулпан Хаматовой. Замечательный спектакль, просто радостно было его смотреть. Яркий, характерный, он внутренне был наполнен, и не было в нем лжи, вранья. Он был силен глубиной своих чувств и мыслей, и в нем использовались средства яркие, которыми не каждый артист владеет – Женя Миронов владеет. Он танцем может выразить то, что не скажешь словами. И Хаматова может. Очень радостно, что появился такой спектакль.

– А когда привозят что-то на гастроли, например, Някрошюса – смотрите?

– Някрошюс, Туминас, – это все очень талантливые люди, очень, но в них много патологии, которая пытается стать абсолютной правдой, но через нее ничего не достанешь. В этом есть болезненность и чертовщина. Это интересно, и это в искусстве должно быть – чудачество, шутовство, но в этом очень много сломленного есть. На фоне мути и скуки это интересно – залезть в тайны человеческой жизни, но каким способом? Мне нравится способ, который проповедовал Станиславский и Немирович-Данченко – брать человека через вещи крупные, а не через его болезненность, не через его физиологию. Это может быть интересно на первых порах, но потом раздражает.

– Предметом искусства может быть все, что угодно?

– Все зависит от художника.

– Физиология тоже?

– Почему нет? Вы такие вопросы задаете… сколько вам лет?

– Тридцать.

– А я вот, знаете, не чувствую себя стариком!

– У вас есть ощущение мудрости или знания жизни?

– Упаси боже! Глупости очень много!

– У вас много людей есть, которым вы всегда верите?

– Нет, не много. У меня очень мало друзей и очень мало знакомых.

– А вы производите впечатление человека очень коммуникабельного и открытого…

– Да, и коммуникабельный, и открытый, но серьезные разговоры у меня могут быть с одним-двумя людьми.

– Вы столько лет работаете в театре – вы знаете, для чего он нужен?

– Чтобы разобраться в себе. Театр это очень сильная вещь. В нем есть что-то очень загадочное. Живой человек сию секунду – во времени, которое никогда не вернется, и все-таки возвращается. Ведь никто никогда в жизни не вернулся в того света! Никто не рассказал, как там. А мы возвращаемся, снова и снова играя одно и тоже, – снова хотим повторить жизнь.

Полную версию интервью с Валентином Гафтом читайте в ноябрьском номере журнала «Театрал».

dt52
20.07.2010, 18:23
С 80-летием Олега Анофриева
http://www.rian.ru/culture/20100720/256577966.html
МОСКВА, 20 июл - РИА Новости. Премьер-министр РФ Владимир Путин поздравил с 80-летием народного артиста России Олега Анофриева, сообщает пресс-служба правительства.
"Юбилей такого популярного, поистине всенародно любимого артиста - большое событие для поклонников отечественной эстрады, кинематографа - для всех почитателей Вашего яркого, жизнеутверждающего, самобытного дарования. Отрадно, что и сегодня Вы много и активно работаете, участвуете в реализации интересных творческих проектов", - говорится в поздравительной телеграмме.
Олег Андреевич Анофриев родился 20 июля 1930 года в Геленджике, где его отец ежегодно работал главным врачом в санаториях на Черноморском побережье. После окончания школы Анофриев поступил в Школу-студию МХАТ, после окончания которой получил приглашение в Центральный детский театр (ЦДТ) - в то время один из самых популярных в Москве. В ЦДТ Анофриев проработал до 1960 года.
Затем два года служил в Театре им. Маяковского, а с 1962 по 1972 годы работал в Театре им. Моссовета.
Огромный успех и популярность принесла Анофриеву роль Василия Теркина в одноименном спектакле Театра имени Моссовета. Теркин сделался национальным героем Болгарии, где артист выступал с этим спектаклем, а город Русса присвоил Анофриеву звание почетного гражданина.
В 1958 году на экраны вышла музыкальная комедия Александра Файнциммера "Девушка с гитарой", в которой Анофриев впервые запел с экрана. Всего актер сыграл в кино более 60 ролей.
В 1992 году Анофриев дебютировал как кинорежиссер, поставив фильм "Быть влюбленным", в котором выступил одновременно и в качестве композитора.
Он написал десятки песен, романсов и мелодий к фильмам, мультфильмам, а также спектаклям и музыкальным сказкам.
Почти во всех своих фильмах и спектаклях он поет песни, нередко за нескольких персонажей, часто сам себе аккомпанирует на рояле. Известен также как мастер озвучивания мультфильмов. Классикой стал мультфильм "Бременские музыканты", в котором он исполнил все партии, кроме Принцессы.
Анофриев записал несколько музыкальных дисков со своими песнями. Он много работал на телевидении и радио. Неоднократно участвовал в "Голубых огоньках", популярных детских передачах, был ведущим передачи "Домашняя библиотека" на канале ОРТ.
В настоящее время периодически выступает с концертами и творческими вечерами.

dt52
25.07.2010, 16:23
Тридцать лет с Высоцким
Миллионы узнали и полюбили поэта только после его смерти
2010-07-23 / Екатерина Барабаш, Григорий Заславский
http://www.ng.ru/culture/2010-07-23/1_vysotsky.html

Надо было написать: тридцать лет без Высоцкого. Но, подумав, понимаешь, как это неверно. Смерть поэта никогда не ставит точку в его судьбе. Как актер – да, умерев, он больше уже не сыграет. А как поэт – иногда совсем даже наоборот, только после смерти он и становится достоянием всех. «Нет, весь я не умру...»
Первые годы после смерти Высоцкого – годы его все возрастающей, ширящейся день ото дня популярности. Евтушенко тогда даже написал стихи об этом, опубликованные, кажется, в журнале «Юность»: «...и наглая надпись: «В продаже – Высоцкий»... Володя, ах как тебя вдруг полюбили со стереомагами автомобили. Толкнешь прошашлыченным пальцем кассету, и пой – даже если тебя уже нету... Киоск звукозаписи около пляжа. Жизнь кончилась и началась распродажа».
Книжка «Нерв», подготовленная Робертом Рождественским и с его предисловием. Мягкая обложка, но общий вид – европейский, не советский, тираж – 25 тысяч, с рук продавали по 40 рублей, тогда это было много. Вышла в 1981-м, на следующий год. Споры о том, поэтом он был или нет, стихи писал или это не стихи, а песни. Рождественский, как бы вынося этот спор на люди, говорил: поэт. И точка.
Один из авторов помнит, как случайно оказался в самом начале Чистопрудного бульвара, когда там снималась самая первая сцена «Места встречи изменить нельзя», тот момент, когда Жеглов и Шарапов подходят к только что убитому товарищу, достают заточку, которой того убил один из бандитов «Черной кошки».
Толпа, как обычно, окружила площадку. И большинство узнавало Конкина, который только что сыграл Павку Корчагина. Меньше – Высоцкого. Кстати, за роль Жеглова Высоцкий был удостоен Государственной премии СССР. Посмертно. В 1987 году. Еще одно свидетельство растущей популярности и признания: его уже семь лет, как не было на свете, а Госпремия нашла героя.
Параллельно стихам самого Высоцкого и его песням в «списках», переписанные от руки и перепечатанные на пишмашинке, ходили по рукам стихи памяти Высоцкого. Владимира Солоухина, Валентина Гафта, что-то даже писали «под...» – под Вознесенского, под Рождественского.
Сейчас уже нельзя написать о Высоцком без риска впасть в банальность. Даже скептическое похмыкивание – и то уж далеко не ново. Не в том дело, достоин он эпитетов в превосходной степени или нет, хорошим ли актером он был или не очень. Высоцкого просто безмерно жаль, жаль до той самой банальности. Не потому, что умер в 42, нет. А потому, что умер недопонятым, недослушанным, что-то не высказавшим.
Постепенно творчество Высоцкого становится достоянием истории. Наши дети понимают его песни уже с наших слов, слушают, как иностранцы, реагируя на мужественный, хриплый голос. Слов не понимают. Нерв слышат. Не понимают, почему так волнуется, так – на разрыв, почему с таким надрывом... А дети наших детей, возможно, не поймут вовсе, оставив себе от Высоцкого нестареющую «блатнягу» – не самое, пожалуй, лучшее, что он создал. А так – надо рассказывать: «он мою защиту разрушает старую индийскую в момент, это смутно мне напоминает индо-пакистанский инцидент». Это не про наше время, это – про давний конфликт, но этот пример – пожалуй, один из самых неудачных. Вот – более убедительный:

Шах расписался в полном неумении –
Вот тут его возьми и замени!
Где взять? У нас любой второй в Туркмении –
Аятолла и даже Хомейни.
Про Фишера надо объяснять, про евреев, тогда уезжавших и не уезжавших, много еще про что. Про девушку, которая вызывает на междугородные и международные переговоры...
Эмоция, нерв остаются.
В ролях – глаза. Все понимают, что Жеглов – не очень правильно поступает, и не раз. Но не поддаться обаянию Высоцкого невозможно. Улыбке его. Мужик!
Как много нового мы узнали за последние годы: про его женщин (большинству-то была известна только самая главная история – Марина Влади), про наркотики (все-то знали только про водку). Никита Высоцкий тогда запретил использовать записи песен в исполнении отца в фильме, где рассказывалось слишком много и слишком подробно. Убедительнее выглядел Валерий Янклович, администратор Высоцкого: это надо знать! Если такой мужик, как Высоцкий, такой сильный человек, как он, не смог справиться с наркоманией, нечего надеяться, что, начав, легко будет потом завязать. Лучше не начинать. Посмотреть на Высоцкого и – не начинать.
Его любили. Вряд ли он так уж хорошо знал нашу жизнь, вряд ли видел все то, что мы потом видели в его песнях, но он потрясающе тонко чувствовал и нашу жизнь, и нас самих, чувствовал, словно видел, кончиками пальцев, как чувствовал струны своей гитары. Русский Гомер эпохи обвального телевидения и всеобщего Интернета.
Когда показывают одну из немногих его записей на советском телевидении, в «Кинопанораме» у Эльдара Рязанова, особенно видно, как Высоцкий привязан к тому времени, где ему так важен был редкий в Москве «Мерседес», с чуть отпущенными волосами, с неловкостью – оттого, что перед глазами нет публики. В этой известной записи – он даже странно насколько – не актер. Когда он пел, ему нужен был отклик зала. Принято считать, что живой звук – это понятие, связанное со сценой, с исполнителем, но живой звук важен и с другой стороны. По записи видно, как важен был этот живой звук зала для Высоцкого.
Виниловый диск с песнями, спетыми под аккомпанемент джазового ансамбля Гараняна, вышел еще при жизни Высоцкого, все остальное было доступно немногим. Бобины, кассеты с записями концертов, звук то лучше, то (чаще) хуже. С одинаковыми шутками-репризами («Я не воевал... И не сидел...»), с песнями: «Идет охота на волков...» и тут же «На тридцать восемь комнаток всего одна уборная...». Почти все остальное случилось после смерти. Календарики, памятники – целых два в одной Москве, экскурсии на могилу на Ваганьковском кладбище... И – любовь миллионов.

dt52
25.08.2010, 16:38
Сегодня известному режиссеру, народному артисту СССР Георгию Данелия исполняется 80 лет.
25/08/2010
Автор знаменитых фильмов "Я шагаю по Москве", "Афоня", "Мимино", "Осенний марафон", "Кин-дза-дза" даже в своей юбилей не намерен отдыхать. В данный момент режиссер осваивает новый для него анимационный жанр и уверяет, что в свой день рождения хочет "сбежать куда-нибудь подальше".
"Я архитектор, и это, видимо, неистребимо... "
Георгий Данелия родом из Тбилиси. Его семья переехала в Москву еще перед войной, в 1931 году. Будущий режиссер вырос в настоящей семье "киношников". Его мать долгие годы работала на Мосфильме ассистентом, сняла несколько короткометражных фильмов. Тетя – актриса Верико Анджапаридзе, двоюродная сестра – знаменитая Софико Чиаурели. Пожалуй, единственный, кто был связан с миром кино только как зритель – это отец Георгия Николай Дмитриевич: он несколько лет проработал начальником шахты, а позднее стал главным инженером Метростроя Москвы и СССР, пишет peoples.ru.
В кинематограф Георгий Николаевич пришел не сразу. Режиссерской карьере предшествовала учеба в Московском архитектурном институте, который он окончил в 1954 году. Однако в итоге гены все-таки взяли свое: Данелия поступил на режиссерские курсы при "Мосфильме", правда, абсолютно случайно, по объявлению в газете, и без всякой родственной протекции. Своему архитектурному прошлому Данелия только благодарен. "Замысел будущей картины начинается для меня с визуального образа, картинки, сочетания пропорций, ритмических соотношений. По первому образованию я архитектор, и это, видимо, неистребимо... ", - рассказывает он.
На режиссерских курсах наставниками Данелия были Михаил Ромм, Сергей Юткевич, Леонид Трауберг, Юлий Райзман, Михаил Калатозов. Там же, в стенах "Мосфильма", родились сразу две короткометражные ленты: "Васисуалий Лоханкин" (курсовая работа) и "Тоже люди" (дипломная работа) – экранизация отрывка из романа "Война и мир" Л.Н. Толстого. Уже тогда стало понятно, что Данелия – не просто сильный студент, а талантливый режиссер, способный разносторонне показать человеческую личность.
"Первая учительница"

Своей "первой учительницей" Данелия считает Веру Панову, автора повести "Сережа". Ведь с экранизации именно этого произведения и начался совместный режиссерский дебют Георгия Николаевича с Игорем Таланкиным. Картина принесла своим создателям не только славу и признание, но и открыла абсолютно новый этап в кинематографе –именно в этом фильме как нельзя лучше чувствуется неразрывная связь кино с литературой. ""Сережа" – это фильм-исследование, фильм-наблюдение, где из поэтических подробностей происходящего, настроения и интонации рассказчика встает лирический образ солнечного, доброго мира и маленького человека, который начинает в нем жить", – писали о кинокартине критики.
Благодаря "Сереже" о Данелия заговорили как о режиссере, способном создавать образ героя именно через его характер. "Главное, – говорит Георгий Николаевич, – чтобы герой, лица фильма запоминались сами по себе, своей личностью, обликом, поступками". Критики в один голос заявляли, что Данелия "не боится знакомых актерских лиц, потому что умеет в чертах привычных уловить нечто совершенно неожиданное, умеет повернуть знакомый профиль, найти ракурс, выявляющий суть человека или раскрывающий ее совсем по-новому. Вот почему многие актеры столь прекрасно сыграли именно в картинах Данелия... ".
И если критики в режиссерской смелости Данелия были уверены, то сам Георгий Николаевич неоднократно заявлял, что после того успеха, который имел "Сережа", после Гран-при на фестивале в Карловых Варах, он просто не знал, как приступить к следующей работе: боялся, что она может получиться хуже…
Отец "лирической комедии"
Возможно, если бы не было страхов, то и не родилась бы следующая картина Данелия – "Путь к причалу". Фильм, подкупающий зрителя, с одной стороны, своей прозаичностью, а с другой – близостью общечеловеческих проблем, показанных через повседневную бытовую жизнь. Каждый из героев фильма находит свой путь, делает выбор между жизнью и честью, страхом или благоразумием, жестокостью или мужеством.
Несмотря на серьезность многих работ Данелия, сам режиссер редко обходится в рассказах о своих картинах без юмора. Так, к примеру, про фильм "Путь к причалу" существует такая история: во время съемок к Данелия подошли два белых медведя и отгрызли уши старой шапки, принадлежавшей отцу режиссера.
А вот что рассказывает Георгий Николаевич о следующей своей известной работе: "Зашел как-то Гена Шпаликов, сценарист, принес бутылку шампанского в авоське и сказал, что придумал для меня классный сценарий. Дождь, посреди улицы идет девушка босиком, держит туфли в руках. За ней медленно едет парень на велосипеде с зонтом, она уворачивается, а он все едет и улыбается... Гена открыл шампанское, оно оказалось теплым и выплеснулось на стену. Он обрадовался: хорошая примета". Так был начат фильм "Я шагаю по Москве", пишут "Аргументы и Факты".

Сценарий фильма "Я шагаю по Москве" переделывался несколько раз. Так, в частности, Хрущева не устраивало, что "три парня и одна девушка целых три дня шляются по городу и ничего не делают". Никита Сергеевич был уверен, что для советского гражданина – это дикость. Режиссер не сдавался, спустя некоторое время фильм все же запустили в производство. Однако худсовету смысл фильма оставался непонятен. "Я пояснил, что это комедия. Чиновники удивились, почему же тогда не смешно. Пришлось пояснить, что это лирическая комедия. Нам велено было обозначить это в титрах. Так возник новый жанр", - говорит Данелия.
Есть история и про Никиту Сергеевича Михалкова, который исполнил в фильме одну из главных ролей. Георгий Николаевич рассказывает, что в самом начале съемок "Никита вдруг начал выдвигать финансовые требования… Тогда мы решили от него отказаться. И вдруг скупая слеза поползла по лицу Никиты, стал просить оставить его… Оставили. И очень хорошо нам вместе работалось".
"Я шагаю по Москве" стал главной картиной "оттепельных" времен, он получил несколько престижных премий. А мелодия фильма на слова Геннадия Шпаликова стала одной из самых популярных песен конца шестидесятых.

Следующая не менее известная работа Данелия – "Тридцать три" с Евгением Леоновым в главной роли. Разумеется, и у этой ленты есть своя история. Так, во время съемок фильма в Ростове перед вокзалом поставили памятник из папье-маше главному герою Травкину. Героиня Нонны Мордюковой произнесла свою знаменитую речь об "образцовом семьянине" Травкине. После чего съемочная группа уехала, а когда вернулась, то обнаружила около искусственного памятника рабочих, которые красили его серебряной краской. Выяснилось, что так велело местное начальство: "раз москвичи поставили памятник, торжественно открыли его и речь говорить приехала сама Нонна Мордюкова, значит, - так надо". "Так Леонов-Травкин и стоял на привокзальной площади, пока папье-маше не развалилось под дождем", - написал Данелия в своей книге "Безбилетный пассажир: "байки" кинорежиссера".
В 1969 году на большие экраны вышла следующая картина Данелия – "Не горюй! ". Напомним, что в основу фильма лег роман Клода Тилье "Мой дядя Бенжамен". Позже появился "Совсем пропащий" – фильм, снятый Данелией по своему собственному сценарию по мотивам романа Марка Твена "Приключения Гекльберри Финна".
Отдельного внимания заслуживают такие работы режиссера, как "Афоня", "Мимино", "Осенний марафон", "Кин-дза-дза", "Настя". Интересно, что изначально на главную роль в фильме "Афоня" сначала хотели пригласить Даниэля Ольбрыхского или Владимира Высоцкого, но все-таки решили остановиться на Леониде Куравлеве. "Он играет не слишком положительного персонажа, но Афоня получился у актера таким обаятельным, что публика его простила и полюбила", - рассказал Данелия телеканалу "Вести".
Посмотрите фотоленту Георгий Данелия и герои его картин »
Как-то раз, незадолго до премьеры "Мимино", режиссера спросили, о чем его новый фильм. Он ответил: "О чем это? Может быть, о человеке, который не успокоился, сумел вернуться к самому себе? Может быть, о чувстве родины, об этом очень конкретном, осязаемом уголке родной земли?". А вышедшая следом картина "Осенний марафон" была названа критиками одной из самых смешных среди печальных комедий.

Совсем недавно режиссер начал осваивать еще и анимационный жанр: к выходу на экраны готовится мультипликационный фильм "Кин-дза-дза". Так что вскоре зритель сможет вновь увидеть любимых героев с незнакомой планеты Плюк, правда, немного в другом облике. "Скажу прямо, это не рисованный фильм "Кин-дза-дза!". Изменены два главных героя, персонажи не похожи на актеров фильма", - заявил Данелия в интервью газете "Комсомольская правда".
Актер Евгений Леонов как-то сказал: "Кто такой Данелия? Во-первых, это талантливый и самобытный художник, всегда разный и неожиданный даже для тех, кто его хорошо знает. И во-вторых, – это просто добрый человек: и талант его добр и фильмы его добрые. В каждом он оставляет кусочек доброты, кусочек своего сердца, кусочек своей любви к людям... "
Материал подготовлен интернет-редакцией www.rian.ru на основе информации открытых источников
http://www.rian.ru/culture/20100825/268865089.html