Ингушский танец – зародился в древние времена. На всём Кавказе он известен как «Горский танец». В Ингушетии этот танец знают как ингушский танец. Фольклор и свидетельства исследователей прошлого Кавказа, говорят о том, что у ингушей в прежние времена был массовый круговой танец. Исследователи описали массовые танцы мужчин и женщин. Все, кто описывал ингушские танцы (Я.Рейнегс, И.Бларамберг, А.Зиссерман), были потрясены ими. Они пишут: «Их танец – это нечто особенное», или «Живая грациозная пляска». Описывая, к примеру, черкесские танцы И.Благрамберг пишет: «Черкесские танцы, исполняемые под музыку на своеобразной скрипке с тремя струнами в азиатском духе, довольно грустные и маловыразительные». (Бларамберг И. Кавказская рукопись. – Ставрополь, 1992. С.95). ИНГУШСКИЙ КРУГОВОЙ МАССОВЫЙ ТАНЕЦ МУЖЧИН Один из первых, кто описал ингушский танец, был Якоб Рейнегс. В 80-х годах XVIII века, находясь на русской дипломатической службе в Грузии, он совершал частые поездки по территории Ингушетии. Он описал селения Шолхи и Заурово и отметил, что Владикавказ от них же (Заурово и Шолхи) начало своё получил. Вблизи селения Ангушт он наблюдал массовый круговой танец мужчин (Гаджиев В.Г. Якоб Рейнегс о Чечено-Ингушетии //Вопросы политического и экономического развития Чечено-Ингушетии XVIII – начало XIX века. – Грозный, 1986). Позже этот танец описал Иоганн Бларамберг – офицер генерального штаба Российской Империи, служивший в отдельном Кавказском корпусе. В своей работе «Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа» он писал: «Их танец – это нечто особенное. Все зрители, сидящие в кругу, поют, и под звуки каких-то свирелей, волынки или флейты подзадоривают юных танцоров проявить их силу и искусство. В то время все, кто хочет, выходят, один за другим, исполняя всевозможные движения и сальто-мортоле. Когда все танцоры повторили те же фортели под бурные аплодисменты собравшихся, они берутся за руки и, танцуя, поют. Иногда они образуют один большой круг, который то расширяется, то сужается, затем танец заканчивается теми же прыжками, которые имели место ранее. Чтобы женщины не были оставлены без подобного развлечения, стараются найти слепого музыканта. Во время праздника они с ним находятся подальше от мужчин и развлекаются, не нарушая обычаев, которые запрещают им показываться чужакам». МАССОВЫЙ КРУГОВОЙ ТАНЕЦ ЖЕНЩИН У ингушских женщин были свои праздники, такие как «Боалам-Дяла», «Тушоли». Об этом рассказывают ингушские предания и легенды. С древнейших времён, вплоть до XIX века, на горе Цейлоам ингушские женщины отмечали женский праздник, а близ селений Карт и Кок – праздник в честь богини Тушоли. Ежегодно весной горянки, оставив свои дела и семьи, на три дня поднимались на вершину Цейлоама. Близ с. Кели находится святилище, посвящённое верховному богу – Дяла. У этого святилища женщины делали первую остановку. Оттуда по тропе горянки поднимались на самую вершину, где стоят камни Колой-Канта – сложенные друг на друга три огромных камня. По легенде их поставил герой нартского эпоса Колой-Кант. На вершине горы, собравшись в круг, они избирали самую мудрую из старших по возрасту, благочестивую, поэтому безукоризненно авторитетную женщину своей царицей. Из числа юных, красивых, сильных и чистых девушек ей выделялась «свита» и охрана. Женщины и девушки, одетые в мужские одеяния, вооружённые, предавались далеко не женским делам: пиршествовали и исполняли массовый хороводный танец вокруг «камней Колой-Канта». После танца состязались в стрельбе из лука, боролись, джигитовали, проводили скачки. Надо отметить, что к местности, где проходил праздник, не имел права и не смел приблизиться ни один мужчина. ТАНЕЦ ДЕВУШЕК Очень интересный танец девушек описывает исследователь XIX века А.П.Зиссерман, который побывал в горной Ингу¬шетии. Он пишет: «Несколько прехорошеньких деву¬шек, одетых в длинные красные или желтые сорочки, ахалуки, подпоясанные ременными кушаками, по горскому обычаю, импровизировали в честь мою песню, превознося мою храбрость, отвагу, меткость в стрель¬бе, ловкость в верховой езде и тому подобное. После, под звуки балалайки и другого инструмента, по волосным струнам коего играют смычком как на виолонче¬ли, три девушки показали мне образец своей живой, грациозной пляски, выделывая с необыкновенной бы¬стротой мелкие, частые па и становясь на кончики больших пальцев, как наши балетные танцорки». (Зиссерман А.П. «Двадцать пять лет на Кавказе». С-Пб, 1879). В ингушских сказках, таких как «Сын вдо¬вы Жатик» и «Сын Нарта» – так отмечается высокое танце¬вальное искусство ингушских женщин: «…так легко пустилacь в пляс, что не оставляла следов на поверхнос¬ти золы», «…на кончиках пальцев пустилась в пляс». ТАНЕЦ МАЛЬЧИКОВ В селении Цори тот же Зиссерман наблюдал граци¬озную и живую пляску нескольких мальчиков, которые ловко становились на носки. ПАРНЫЙ ТАНЕЦ Предание о происхождении парного (юноша и девушка) кругового танца мы находим в древнем ингушском мифе «Как произошли Солнце, Луна и Звезды»:
Ингушский круговой танец был заимствован кабар¬динцами, жителями с. Верхний Курп (Исламово), что на границе с Ингушетией и получил название «Исламей» от названия села «Исламово», и был распространен на весь Западный Кавказ. У осетин он назывался: «Макхалон-Кафт» или круговой танец. ПЛАВНЫЙ ТАНЕЦ И ТАНЕЦ С КИНЖАЛАМИ О существовании у ингушей в прошлом плавного танца и танца с кинжалами мы находим в сказании «Жены Пхагал-Бяри и Сеска-Солсы». «Однажды Пхагал-Бяри прибыл к Сеска-Солсе и крикнул: «Ва, Сеска-Солса! Вышла жена Сеска-Солсы. - Где Сеска-Солса? – спрашивает Пхагал-Бяри. - Его нет дома. Зачем он тебе нужен? - Я пришел испытать его мужество и отвагу. - Жена Сеска-Солсы говорит: - Он делает то, что не под силу тебе. - А что он делает? - Он подкидывает до небес кинжал острием вниз, а когда кинжал падает, ловит его и затем с кинжалом во рту танцует на острие иголки. Пхагал-Бяри сделал тоже самое и сказал: - Если он такой мужественный, пусть приходит со¬стязаться со мной меж двух гор в назначенный день. Когда он уехал, жена Сеска-Солсы положила в арбу барана и поехала к жене Пхагал-Бяри. - Наши мужья собираются драться. Если они вступят в бой, одна из нас останется вдовой. Если мы ста¬нем подругами, они не будут биться. Жена Пхагал-Бяри стала подругой жены Солсы, зарезав в честь этого события барана. Они съели его, и жена Сеска-Солсы отправилась домой. Когда Пхагал-Бяри вернулся домой, жена ему сказала: - «Ты не должен драться с Сеска-Солсой, потому что я и жена Сеска-Солсы теперь подруги». Так и не пришлось Пхагал-Бяри и Сеска-Солсе помериться силами». А.О.Мальсагов в своей работе о нарт-ортсхоевском эпосе чеченцев и ингушей пишет: что «у ингушей был танец на подобие осетинского «Симда», единственная разница – ингуши мужчины в танце ни¬когда не брали под руку женщин и не прикасались к ним». (Мальсагов А.О. Нарт-орстхойский эпос вайнахов. Грозный, 1970). БОЕВЫЕ ТАНЦЫ ИНГУШЕЙ Герои ингушского нарт-ортсхоевского эпоса такие как Сеска-Солса, Колой-Кант, Пхагал-Бяри, Бийдолг-Бяри, Нарт-Нясар, Нарт-Орстхо, Ломан Ха несли караул, охраняя покой Ингушетии. Эти герои-воины пре¬красно были подготовлены физически. В древности у ингушей существовала целая система боевых танцев, где воины готовились в одиночку или группами с использованием разных видов традиционного оружия. Ингушские воины владели искусством фехтования, стрельбы из лука, метания различных предметов, верховой езды (джигитовка), борьбой, искусством кулачного боя. В обучении искусству кулачного боя они использовали барабан. Барабан и музыка ритмизируют и гармонизируют тренировочный процесс. Ингушский танец был прекрасной основой для подготовки воинов. Ингушский горский танец является трансформацией древнейшей системы боевого и физического тренинга воинов, а также комплекса различных приемов и упражнений. Танцевальные элементы, тесно переплетаясь с элементами техники, помогают выработке естественности, пластической красоты движений. Танцевальные движения с использованием ритма барабана и музыки перестраивают сознание, пробуждают интуицию, снимают напряжение и укрепляют дух. Воинским искусством владели не только мужчины, но и женщины. Исследователь А.И.Краснов о воинском искусстве ингушских женщин писал: «Однажды мужчины из горного села, что на границе с Грузией, отправились куда-то на охоту, об этом проведали хевсуры, они решили, что легко захватят женщин и детей. Они напа¬ли на село. В бой с ними вступили женщины, которые не только отбили атаку, но и обратили их в бегство».