ДНК Путина

[LEFTx]http://www.reporter-ufo.ru/issues/2005-37/slujba_stat.jpg[/LEFTx] Ни один представитель президента в ЮФО не порождал столько противоречивых легенд, как Дмитрий Николаевич Козак. Отталкиваясь от его прежнего статуса в администрации президента, одни комментаторы делали вывод об особой миссии ДНК на российском Юге, а другие, напротив, говорили об опальном чиновнике, сосланном на задворки империи. И, конечно, к Козаку примеряли поговорку о новой метле, которая должна почистить ряды местного чиновничества. И сейчас, подводя итоги за год, «ЮР» попытался разобраться, смог ли полпред решить поставленные перед ним задачи и выполнил ли данные обещания.

Жесткий администратор, склонный к авторитаризму, или убежденный демократ? Человек, не прощающий обиды, или мягкий интеллигент? Эффективный менеджер, которого бросают на самые трудные участки, или представитель номенклатуры, которого нельзя выбросить из обоймы и надо куда-нибудь пристроить? Вот неполный список мнений о южном полпреде. Сам Дмитрий Козак при вступлении в должность объявил своей первой задачей обеспечение социально-экономического развития региона и создание эффективной экономики. Второй по значимости задачей было названо обеспечение безопасности и борьба с преступностью, в частности с терроризмом. Обстоятельства, однако, сложились так, что проблемы безопасности вышли на первый план.

Полпред-пожарник

2005 год начался довольно бурно. Парадокс, но указ президента РФ о назначении глав регионов, призванный повысить управляемость страной и стабилизировать ситуацию, на первых порах, скорее эту ситуацию раскачал. По региону прокатилась серия митингов, здание полпредства в Ростове неоднократно осаждали пикетами. Оппозиция восприняла новую ситуацию как шанс и повысила активность в надежде повлиять на Центр. И эта активность порой мешала убирать одиозных глав регионов. Центр в лице полпреда довольно жестко дал понять, что отныне не пойдет на шантаж со стороны толпы, даже если при этом придется оставить у власти непопулярного руководителя.

В Северной Осетии митингующие возлагали ответственность за бесланскую трагедию на президента Дзасохова и требовали его отставки. В Ингушетии оппозиция требовала возврата своих соплеменников в Пригородный район Владикавказа и также кричала об отставке президента Зязикова. В Калмыкии развернулась очередная информационная война против Кирсана Илюмжинова, в Ростове против Владимира Чуба, в Ставрополе против Александра Черногорова, в Карачаево-Черкесии против Мустафы Батдыева. Кстати, в последнем регионе действовали наиболее организованно, а митинги несколько раз завершались успешными штурмами Дома правительства и, как следствие, экстренными визитами полпреда.

Полпред, как работник пожарной авиации, вылетал то в один, то в другой регион, «разруливал» ситуацию, но в результате отставка была принята только у североосетинского главы. И повлияли на эту ситуацию не столько народные волнения, сколько неконструктивная позиция самого Александра Дзасохова, который демонстративно отказался подписать разработанный в полпредстве план по возвращению ингушских беженцев. Остальные главы явного неповиновения Центру не выказали и остались при постах, к глубокому разочарованию своей оппозиции, которая, кстати, во многих регионах своими действиями развеяла миф о себе, как о реальной силе. Один из калмыцких активистов, посвятивший все свое свободное (от осваивания федеральных дотаций) время борьбе с Илюмжиновым, после переназначения последнего грустно говорил «ЮР» о том, что полпредство обмануло его надежды. Но во многом это было связано с тем, что на Юге оппозиция мало чем отличается от руководящей элиты.

Полпред-докладчик

Между тем роль «новой метлы» пришлась по вкусу Дмитрию Козаку: жестко отстраивая первых лиц, он активно инициировал смену не столько конкретных персоналий, сколько вектора развития южных регионов. Так, уже в апреле из полпредства в Кремль был отправлен доклад о ситуации в ЮФО, где говорилось: «Сформировавшиеся во властных структурах корпоративные сообщества (нередко сложившиеся по этническому признаку или на основе семейно-родственных связей) монополизировали политические и экономические ресурсы, установили неформальные механизмы принятия политико-управленческих решений. Практически во всех республиках Северного Кавказа руководящие должности в республиканских органах исполнительной власти, органах местного самоуправления, в наиболее крупных хозяйствующих субъектах занимают лица, состоящие в родственных связях между собой. И эта ситуация является основным барьером для социально-экономического развития этих регионов».

Во многом риторика доклада была повторена на встрече южных губернаторов с президентом. Впервые проблемы, которые многие годы в Москве старались не замечать, были подняты на поверхность. Что самое интересное, особенно досталось даже не региональным лидерам, а правоохранительной системе, которая находится в федеральном подчинении. Президент назвал ее неэффективной и погрязшей в коррупции.

Эффект, произведенный докладом Козака, а точнее, пересказом «близко к тексту», был похож на эффект цунами. СМИ со ссылкой «на источник, который видел человека, слышавшего от чиновника, державшего в руках доклад», наперебой перепечатывали цитаты о теневом секторе экономики ЮФО, который составляет 26 процентов. О «некоторых кавказских республиках», что официально признаны нищими, но по количеству автомобилей и валютных операций на душу населения опережают регионы-доноры. Об огромной концентрации силовиков на Юге и о неэффективности их работы, о преследовании бизнеса со стороны властей. При этом журналисты недоумевали: как может человек, настолько критично оценивающий ситуацию, представлять на утверждение президенту кандидатуры прежних региональных лидеров, явно виновных во всех описанных грехах? Многие делали выводы о бессилии полпреда. Вот, мол, хороший, умный человек, все понимает, но сделать ничего не может… И экономика не особенно поднимается. А после октябрьских событий в Нальчике вообще заговорили было о провале российской политики на Кавказе.

Полпред и год перелома

Но так ли это на самом деле? Если сравнить бои в Нальчике с прошлогодним захватом и последующим освобождением бесланской школы, разница будет огромной. Количество жертв — на порядок меньше, действия силовиков — значительно эффективней, чем в Беслане. Последствия терактов несопоставимы.

В Беслане обезумевших от горя матерей еще долго будут втягивать в политические игры и использовать в качестве козыря. В Нальчике иначе. Одни погибшие — герои, выполнившие свой долг. Другие — преступники, не подлежащие оправданию. И их матери, твердящие о жестокости власти, выглядят, мягко говоря, двусмысленно.

Не все это осознают, но завершающийся год, возможно, стал переломным не только для Северного Кавказа, но и для всего ЮФО. Пока шумела разношерстная оппозиция, пока недовольные спрашивали, где обещанная стабилизация и экономический подъем, произошла реальная отладка и испытание в полевых условиях властной вертикали. Долгие годы пробуксовывающая машина власти, пусть и натужно воя двигателем, но все же двинулась в гору. И в том же Нальчике, например, произошло ее успешное испытание. После произошедшего там трудно себе представить, что в горских республиках найдутся желающие штурмовать правительственные здания. Даже с мирными намерениями, как это происходило в КЧР.

Близость Козака к Путину сказалась и на экономике. Министры российского правительства, курирующие экономический блок, с Юга практически не вылезали. Как признались «ЮР» в Минэкономике, имя Козака у них уже стало нарицательным. Южный полпред, который близко знает многих министров, устроил настоящий переворот в формировании многих федеральных целевых программ для республик Северного Кавказа. И многие профессиональные лоббисты из числа депутатов очень расстроились, не увидев в федеральном бюджете на следующий год денег на строительство гостиниц, профилакториев, жилых домов для «своих избирателей».

Полпред и его неудачи

Стратегических неудач на региональном уровне Козаку удалось избежать.

А вот тактических неудач полпреду избежать не удалось. По мнению многих экспертов, самые заметные — КЧР и Ставрополье. Ведь уже вылетел в Черкесск Дмитрий Козак снимать президента Батдыева, и после владикавказского блицкрига было легкое «головокружение от успеха», но не получилось все сделать легко и быстро. А ломать ситуацию «через колено», видимо, не хотелось. Пришлось отменять решение на ходу и надолго «подвешивать» Батдыева. Так и висит до сих пор.

Назначение Ставропольского губернатора многие политологи также отнесли к неудачам Козака. Александр Черногоров, который особо так ничем и не прославился, в третий раз стал высшим должностным лицом региона лишь за нарочитую лояльность федеральному центру. Но очевидно, что Козаку этого мало, и реально рассчитывать на поддержку полпреда ставропольскому губернатору еще долго не придется.

Полпред и его будущее

…Третий за последние два года полпред ЮФО заканчивает год. Властная машина запущена. В новом году пойдут новые отставки и переназначения, которые, если будут удачными, то, как приводные ремни, запустят экономические шестеренки этой машины. Но что дальше будет делать Дмитрий Козак? Институт полпредства на Юге, по логике, выполнит в грядущем году свои функции. Зачем будет нужна тогда эта надстройка над уже назначенными губернаторами?

Южный репортер