Танец со смертью





Любая саморазвивающаяся драма рано или поздно может обернуться трагедией. Если не вмешиваются некие силы, способные разрешить конфликт, сюжет становится неуправляемым. В античной драме в таких случаях на сцене обязательно появлялся персонаж по имени deus ex machina (“Бог из машины”). Он собственной волей “развязывал” затянутый в тугой узел конфликт. Но на лужайке перед вагоном голодающих в Майском "Бог из машины " не появится. Не те времена, греческие трагедии остались далеко в прошлом. Хотя по градусу кипения страстей голодовка в Майском все ближе к действительной греческой трагедии.

Ряды голодающих поредели ровно наполовину: шестерых отважных, чье состояние стало критическим, увезли в больницы. Оставшиеся шестеро находятся в состоянии, близком к критическому. Впрочем, “в состоянии, близком к критическому”, они все находятся уже почти 14 лет. И в этом состоянии жизнь перестает быть ценностью, становясь лишь тяжким надоедливым грузом. Своя ноша не тянет? Тянет, еще как тянет...
За три недели голодовки беженцы заставили говорить о себе всю страну, разослали телеграммы всем чиновникам, имеющим мало-мальское отношение к проблеме последствий осетино-ингушского конфликта, вынудили власти Северной Осетии взять поселок в оцепление. Никогда еще воздух над Майским не был так опасно разреженным.

Есть ли у них шанс добиться победы над произволом властей, над равнодушием общества, над хамством чинуш разного масштаба, да еще и после выбывания из борьбы почти половины “личного состава”? Конечно, есть. Исторический опыт показывает, что побеждают не те, чью победу предрекают прогнозы, диаграммы, мнения экспертов, а те, о ком весь мир говорит: “Сумасшедшие! Зачем они это делают – у них же нет шансов?!” Только сумасшадшие, романтики и люди, способные пожертвовать собой не ради чего-то осязаемого, а ради совершенно нематериальной идеи, могут победить зло. Беженцы, решившиеся на голодовку, готовы к худшему. Они готовы уничтожи ть себя ради того, чтобы хотя бы их дети смогли вернуться домой. Они готовы побеждать ценой собственной жизни. Их отчаянная голодовка близка к тому, что часто изображалось на средневековых фресках и называлось “данс макабр” – танец со смертью...

Недавно пульт телевизора случайно «щелкнул» на документальный фильм об отделе защиты животных американской полиции. С искренним непониманием я полтора часа смотрела, как полицейские спасают аквариум с рыбками, брошенный хозяевами при переезде в другой город. Дюжие полисмены абсолютно голливудского типажа по телефону консультировались со специалистами, как перевозить аквариум, чтобы не повредить рыбкам. Потом этим рыбкам ищут других хозяев. Я видела, как отдают под суд хозяина собаки, не кормившего ее. Собаку конфисковала полиция. Спустя два месяца она уже радостно бегала по лужайке в доме новых хозяев. А прежний хозяин был приговорен судом штата к году лишения свободы за жестокое обращение с животным и отправился в тюрьму. Справедливость восторжествовала.
К чему, собственно, я вспомнила американских рыбок и собак? Да к тому, что в цивилизованном мире одна из главных основ процветания – не нефть, а неукоснительное соблюдение права слабых на защиту и помощь. И еще – обязательная личная ответственность каждого. Ни в одной нормальной стране существование лагеря, подобного Майскому, невозможно хотя бы потому, что в этих странах каждый мелкий клерк, нацарапавший полуграмотной лапой отказ в принятии иска или выдавший паспорт без прописки, просто сел бы в тюрьму. А в Майском, Владикавказе, Ростове, Москве чиновничья шелупонь, хамски нарушая законы, чувствует себя превосходно, потому что на каждого чиновника есть кто-нибудь вышестоящий, так же беспардонно нарушающий законы. И, если что, - всегда можно сослаться на начальника, даже не подставляя его: начальник тоже найдет на кого списать собственные должностные преступления.

И только голодающие беженцы ощущают личную ответственность за собственные семьи, за все братьев и сестер по несчастью, за весь свой исстрадавшийся народ. Именно поэтому они сильнее. Именно поэтому они уже победили. Они просто поставили Российскую Федерацию перед выбором: или окончательно встать в один ряд с Зимбабве, Северной Кореей и еще парочкой изгоев, к которым весь мир может прикоснуться разве что носком ботинка, с крайней брезгливостью, - или вернуть их домой, сохранив их жизни и собственное лицо. Других вариантов нет. И решать нужно как можно скорее: партнерша по «данс макабр» уже сошла со средневековой фрески и бродит совсем близко.


Ирина ХАЛИП, «Новая газета», специально для «Ингформ бюро»