Страница 2 из 10 ПерваяПервая 1234 ... ПоследняяПоследняя
Показано с 11 по 20 из 100

Тема: Страничка истории моего народа

  1. #11
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    ФРИГИЙСКИЕ МОТИВЫ В ДРЕВНЕЙ ИНГУШСКОЙ КУЛЬТУРЕ

    I. ВСТУПЛЕНИЕ
    На первый взгляд может показаться, что между Фригийским царством, находящимся в Малой Азии, и Ингушией не было никаких связей. Не является ли пустым домыслом постановка вопроса, выдвинутого в заголовке настоящей статьи? Нет, это совсем не так. Эта проблема совершенно не абстрактная, она затронута не кабинетным ученым, а археологом-краеведом, знающим Ингушию и опирающимся на конкретный фактический материал. Более тридцати лет потрачено нами на исследование ингушской материальной и духовной культуры. В частности, нас давно интересовала тема о глубокой связи Ингушии с Фригией, о чем в печати была лишь одна случайная заметка Н. С. Трубецкого да беглые указания А. А. Захарова, которые ниже мы отметим.
    Поставленная нами задача ни в какой степени не претендует на полноту ее разработки — это лишь первый опыт анализа ряда примеров, доказывающих, что хотя Фригию и Ингушию разделяет на географической карте громадное пространство, между ними в отдаленных исторических условиях возникли некоторые черты сходства, представляющие для кавказоведов большой научный интерес. Нити, соединявшие обе названные области, были ощутимы еще в конце XVIII в., частью — даже до нашего времени, хотя они не замечались многими специалистами, внимание которых отвлекалось другими вопросами ингушской культуры.
    Ингушия, находясь в средней части Северного Кавказа, замкнутая в глубоких ущельях, не была, однако, отрезана от культурного мира. Близ ее территории проходил путь, соединявший Северный Кавказ с Закавказьем (нынешняя Военно-Грузинская дорога). По этому пути шли караваны купцов, полчища завоевателей-арабов, монголов и других. Ингушию связывали с Грузией вполне доступные перевальные тропы по рекам Армхи и Асса. Ингушия имела широкие сношения с южной окраиной Древней Руси и с греческими колониями Причерноморья. По суше и по морю на Северный Кавказ доставлялись из Египта, малоазиатских государств, из Греции различные предметы — цветные бусы и прочие мелкие изделия, попадавшие и в Ингушетию[1]. При новейших раскопках, которые производились под руководством Е. И. Крупнова в южной части Ассинского ущелья в районе сел. Мужичи, в древних подземных погребениях в изобилии встречаются цветные бусы из стекла и пасты. По мнению Е. И. Крупнова, эти предметы и украшения попадали на Северный Кавказ из Сирии, а эта страна была расположена к югу от Фригии. Распространялись античные мотивы, например, в фольклоре ингушей известны отдельные эпизоды из «Одиссеи» — рассказы о циклопах, о возвращении героя из долгих странствований и т. п.[2]. По суше или по морю некоторые элементы фригийской культуры проникли в удаленную от Малой Азии Ингушию.
    Фригийцев относят к числу очень древних народов. Геродот слышал от жрецов Гефеста в Мемфисе рассказ о том, что египтяне допускают, что фригийцы древнее их[3].
    Проф. Бунак, на основании антропологических данных, сообщает, что еще в ту эпоху, когда человек пользовался орудиями из шлифованного камня, Северный Кавказ был заселен двумя потоками: один двигался по западной окраине, другой — по восточной. Оба эти потока родственны народам Малой Азии. В центре Кавказа они встретились и образовали собственный своеобразный кавказский тип. Среди ингушей этот собственно кавказский тип сохранился более, чем у кого-либо из других северокавказских народов[4]. Е. И. Крупное отмечает, что древнейшими памятниками, обнаруженными на территории современной Чечено-Ингушской республики, являются памятники эпохи расцвета бронзовой культуры на Северном Кавказе. Обнаружены они, по преимуществу, в равнинной части края и в предгорье. Эпохой бронзы датируются и находки, обнаруженные в нижнем ярусе культурного слоя Алха-стинского селища (II тысячелетие до н. э.) [5].
    Сопоставление ряда конкретных примеров, которые роднят культуру обоих народов — фригийского и ингушского, представляет большой научный интерес. В дальнейшем эта тема может быть углублена, расширена, но для этого необходимы длительные разыскания, главным образом археологические, которые пока производились в Ингушетии сравнительно в небольших размерах. Настоящая же статья имеет целью в предварительной форме поставить вопрос о фригийско-ингушских связях на основании нескольких, заслуживающих внимания, фактов из области археологии, фольклора и этнографии.


    II. ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА ФРИГИИ(Краткие сведения)
    Фригия — одно из древнейших государств Малой Азии, в которой она занимала северо-западную ее часть. Она была расположена частью у берегов Пропантиды (Мраморное море). Торговые сношения связывали ее с Грецией. Она была заселена фригийцами, по данным некоторых историков переселившимися из Фракии. В I тысячелетии до н. э. была независимым раннерабовладельче-ским царством, центром которого был город Гордий. Расцвет ее падает на VII в. и начало VI в. до н. э. В VI в. была покорена Лидией, впоследствии — (в IV в. до н. э.) — Александром Македонским; во II в. (до н. э.) вошла в состав римской провинции Азии.
    Фригия была плодородной страной. Жители ее занимались земледелием, торговлей и промышленностью; их мастера особенно славились изготовлением красивых ковров и вышивок. Они были искусные зодчие: населяя горные области, они упорно и умело высекали в скалах целые города. Во Фригии чеканилась своя монета.
    V них было свое письмо, употреблявшееся в середине I тысячелетия до н. э. Дошедшие до нас их письменные памятники представляют собой краткие эпиграфические тексты, датируемые VII -VI вв. до н. э. Позднее их письменность была вытеснена обычным греческим письмом.
    Фригийские надписи распадаются на две группы, отделенные друг от друга промежутком около 1000 лет. Древнейшие обнаружены на скалах; в них применялись архаические письмена, сходные с ионийско-эолическим алфавитом. Поздние надписи (в первых веках н. э.) представляли собой, большею частью, заклятия на могильных надгробиях и направлены против тех, кто вздумал бы осквернить могилу.
    Страна была богата золотом. Фригийское государство занимало исключительно благоприятное географическое положение. Ей были доступны пути к морям — Средиземному, Мраморному, Черному. Фригия расположена в окружении знаменитых стран Востока и Запада; она поддерживала сношения с Хеттским царством и Ассиро-Вавилонией, лежавшими к востоку от нее; к юго-западу от нее были близки Сирия и Египет; исконные культурные связи установились у нее с Критом, Грецией и Римом.
    Фригия достигла высокой культуры, которая получила широкую известность в Передней Азии и в античном мире. Во Фригии был создан особый музыкальный строй (т. н. фригийский лад, оказавший влияние на развитие музыки). Очень богат фольклор фригийцев. С именами царей Фригии — Гордием и Мидасом — получил известность ряд популярных легенд. Особенно прославился культ богини Кибелы, олицетворявшей силы природы; он был воспринят в Греции и в Риме. Головной убор (так называемый «фригийский колпак» красного цвета, своеобразной формы) вызвал подражание у различных народов Европы и М. Азии.
    Во многих наших словарях иностранных слов термин «фригийский колпак» разъясняется по традиции следующим образом: «головной убор, чаще всего красного цвета, который в Древней Греции и Риме носили освобожденные рабы; отсюда убор этот получил значение символа свободы; в качестве такового его носили во время французской буржуазной революции XVIII в. санкюлоты, якобинцы»[6]. Он фигурирует в этом смысле до наших дней на женской фигуре, изображающей Французскую республику.
    Чрезвычайно богата Фригия памятниками древности — архитектурой и скульптурой. Ценную сводку археологических работ во Фригии в XIX и XX вв. находим в труде академика В. П. Бузескула «Открытия XIX и начала XX века в области истории древнего мира. I. Восток» (Петербург, 1923). Английскими, французскими, немецкими и американскими учеными за указанный период проведены крупные работы, давшие блестящие результаты. Открыты гроты, часто высеченные в скалах по краям речных долин, служившие жилищами. Главные памятники Фригии — могилы, фасады из скал; отвесные скалы на большом пространстве отделаны гладко, отполированы; одни фасады украшены скульптурами, другие имеют украшения наподобие ковров или плетенок, в виде меандра, четырехугольников, крестообразных знаков и прочее. Некоторые из каменных сооружений представляют подражание деревянным постройкам; например, могила в Боют-Арслан-Таше — глыба скалы в форме куба, с дверью посередине; по бокам входа — фигуры львов; головы их обращены к зрителю. Это напоминает знаменитые Львиные ворота в Микенах, но фригийские львы производят более внушительное впечатление. Внутри могилы высечены скамьи и трон, на который, по-видимому, сажали покойника. Снаружи могила украшалась изображением львов. Из могил второго ряда — с ковровым узором — славятся «могила Мидаса», самая величественная и хорошо сохранившаяся, и «могила Гордия». Фасад «могилы Мидаса» украшен геометрическими изображениями и надписями. Могилы этого типа представляют подражание деревянному дому. Кроме могил, во Фригии сделаны находки мелких предметов, бронзовых и иных вещей. Фригийская культура, развивавшаяся на основе хеттской, являющаяся ее отблеском, создала и некоторые оригинальные черты. Памятники ее относятся к XIII—I столетиям до н. э. Они имеют точки соприкосновения с некоторыми греческими памятниками, и возникает вопрос: влияла ли Фригия на Грецию или же наоборот? Допускают скорее первое.
    Краткие сведения о Фригии находим в книге профессора А. Трачевского: «Древнейшим средоточением арийцев была Фригия, которая славилась плодородием и красотой своей природы. Здесь было царство, едва ли не более древнее, чем Дарданское, и особенно процветавшее по падению Трои. Память о богатстве этого царства отразилась в предании о царе Мидасе, который превращал в золото все, к чему ни прикасался. Кроме Мизии и Ликии, нигде в Малой Азии нет столько остатков древнейшего искусства — гротов, колонн, кремлей, могил с саркофагами, высеченных в скалах; попадаются и надписи с барельефами. Восторженное поклонение фригийской «великой матери богов» Кибеле перешло за пределы своей родины. Фригия находилась в тесных сношениях с греками; их язык очень близок к греческому; по преданию, династия Пелопидов, давшая свое имя Пелопонесу, происходила от них, в Греции один род музыки назывался «фригийским».
    0 Фригии и фригийцах неоднократные упоминания встречаются в «Илиаде» Гомера. Отмечается ее тучная почва; родной брат Гекубы жил «в тучной Фригийской земле, при водах Сангария» (XVI, 719) — Фригия славилась своими виноградниками, своими воинами, сражавшимися на колесницах; царь Приам говорит:
    Некогда, быв во Фригийской земле, виноградом
    обильной,
    Зрел я великую рать Фригиян, колесничников
    быстрых;
    Зрел я Атрея полки и Мигдона, подобного богу:
    Станом стояло их воинство вдоль берегов Сангария;
    Там находился и я, и союзником оных считался...
    (III, 184—188) [7].
    Под Троей сражались фригийцы со своим вождем Форкием и Асканием из города Аскания (II, 862—863).
    Троя находилась близ северных границ Фригии. Троянцы продавали свои сокровища во Фригии (XVIII, 219—292). Царь Приам некогда владел землями во Фригии (XXIV, 545).
    Таким образом, в мифах, в многочисленных разнообразных памятниках материальной культуры, в знаменитой поэме Гомера, в трудах историков Древнего Востока Фригия и фригийцы оставили глубокий, неизгладимый след[8].

    III. ОТЗВУКИ ФРИГИЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ В КУЛЬТУРЕ ИНГУШЕЙ

    Вопрос о близости ингушской культуры к культуре Фригии впервые был затронут Н. С. Трубецким в его небольшой заметке, носящей заглавие: «Кавказские параллели к фригийскому мифу о рождении из камня (земли)»[9]. Приводим вкратце ее содержание.
    Павзаний рассказывает, что, по преданию пессинунтийцев, Зевс во сне пролил свое семя на землю, из которого через некоторое время вышло демоническое существо Агдистис с мужским и женским половыми органами. Подобное предание встречаем у Ар-нобия. Ссылаясь на какого-то писателя Тимофея, он рассказывает, что на фригийской границе был горный хребет Agbus. Там из камня произошла Кибела. Зевс долго тщетно домогался ее любви и, потерпев неудачу, пролил свое семя в скалу, которая родила ужасное двуполое существо Агдистис.
    С этим мифом автор предлагает сравнить следующие северокавказские (ингушские) предания, записанные Б. К. Далгатом («Страничка из северо-кавказского богатырского эпоса»; Э. О., ХЦУШ). Далее приведены две следующие цитаты:
    1) «Как родился Соска-Солса.— Одна девушка доила коров; близ того места, где она доила, был синий камень. Молодой человек, любивший эту девушку, сел на этот камень, и, глядя на нее, он пришел в возбуждение, отчего с ним произошло что-то, и от этого в камне образовался зародыш Соска-Солса» (стр. 35).
    2) «Происхождение Газдиевых-Базоркиных.— В одном месте был раздвоенный камень. Один молодой человек лег на этот камень и заснул; в это время мимо него прошла любимая им девушка; он ее увидел во сне и имел с ней сношение: семя его попало в трещину камня. Когда он встал, то камень сомкнулся и наверху образовалась шишка. Он спросил знающих людей: что это значит? Ему сказали, чтобы он всегда следил за камнем. Шишка все росла и на девятый месяц растрескалась, и оттуда вышло дитя. От него произошли Газдиевы и Базоркины» (стр. 35—36).
    Менее близкой к фригийскому мифу представляется осетинская версия (Миллер В. Ф.) Осетинские этюды, 1, 29) о рождении Созрыко.
    «Из всех вышеприведенных сказаний видно, что миф о рождении из камня, оплодотворенного мужчиной, был известен на Кавказе. При этом кавказские версии этого мифа и в частных подробностях совпадают с фригийскими. Так, по редакции Павсаная, Зевс пролил семя во сне, то же мы видим во второй ингушской легенде. По версии Арнобия (Тимофея), Зевс перед оплодотворением камня домогался любви Кибелы. Во всех трех кавказских преданиях любовь к девушке является причиной оплодотворения камня».
    Главное различие, пожалуй, заключается в том, что во фригийском мифе существо, родившееся из камня,— двуполое, а в кавказских мифах — однополое. «Впрочем, может быть, это лишь позднейшее искажение вследствие забвения». Автор полагает, что герои или боги-гермафродиты были известны на Кавказе. Это подтверждается бронзовыми человеческими изображениями, найденными на Кавказе — в кладе при Стефан-Цминде. Они воспроизведены в VIII томе по археологии Кавказа (стр. 145, 148; рис. 125— 127; табл. LХХ1, 8; рис. 127).
    Остается еще одна подробность. В обеих версиях фригийского мифа лицом, оплодотворяющим камень, является Зевс. Очень возможно, что и на Кавказе это приписывалось какому-нибудь богу. В целом ряде кавказских языков слово, обозначающее «небо» или «бог», по созвучию очень похоже на греческое Зевс. Автор приводит примеры из различных кавказских языков: абхазского, аварского, табасаранского, хюркилинского, лакского (кази-кумухского), грузинского, мингрельского, имеретинского. «Может быть, и в мифе об Агди-стисе у малоазиатских сородичей современных кавказских народов лицо, оплодотворявшее камень, имело подобное название, что и дало грекам повод отождествить его с Зевсом».
    Эта заметка, выдвинувшая новую проблему, насыщенная конкретными примерами, сыграла для изучения ингушского фольклора большую роль. Вместе с В. Ф. Миллером[10] и Г. Н. Потаниным[11] автор показал, как близка ингушская народная поэзия к мировым мотивам, к древнейшим мифам — античным и фригийским.
    По нашему мнению, фригийский мотив о рождении героя из камня, имеющийся и у ингушей, может быть расширен. В этих мотивах,— как во фригийских, так и в ингушских,— явно заметен культ камней. По представлениям ингушей и осетин, происхождение нартов из камня свидетельствует об их необычайной физической силе и крепости. Описывая подвиги нартов, нартские певцы постоянно упоминают о камнях, скалах, монументальных каменных сооружениях. Особенно богаты этими подробностями сказания о знаменитом нарте Соска-Солса. В одном из преданий говорится, что этот герой на крылатом коне перескакивал с горы на гору, разрубая их своим богатырским мечом; щели в скалах — от его меча — сохранились до сих пор. В другом предании встречаем упоминание о шашке того же богатыря, которой он разрубал скалы. Орхустоец Колой-Кант прикрывал вход в пещеру, в которую он загонял овец, плоским камнем; он ставил его одной рукой, а передвигать его могли сообща только шестьдесят человек. Поднятие и бросание громадных камней служит в фольклоре ингушей показателем сверхъестественной силы богатырей.
    В Ассинской котловине, где расположены селения Дошхакле и смежные древние поселки, нами были обнаружены остатки т. н. циклопической кладки, сложенные из очень крупных камней. Местное население приписывает эту постройку дэвам, которые будто бы жили там до появления нартов. Число подобных примеров можно значительно увеличить[12]. Почитаются не только богатырские камни, но и камни, на которых остались следы их коней.
    Культ камней, связанный с фетишизмом, существовал и у фригийцев. В их религиозных культах фигурировала сосна. Смерть Аттиса, возлюбленного Кибелы, приводится в причинную связь с пинией; по Арнобию, кастрация Аттиса имела место под этим деревом. Оттого оно считалось посвященным Кибеле. В честь Аттиса совершалась особая религиозная церемония, в которой сосна играла важную роль[13]. Кибеле были посвящены растения — сосна, дуб, фиалка. В Пессинунте (во Фригии) хранился священный камень Кибелы, лишенный всякой правильной формы; он описан Арнобием. В 204 г. до н. э. этот священный камень (по-видимому, метеорит) был перевезен в Рим[14]. Каменный фетиш Великой Матери богов (Кибелы) из Пессинунта (Фригия) сделался залогом здравия, радости и благополучия всего народа[15]. Подобным фетишам («бэти-лам») приписываются обширные чудотворные способности: с их помощью можно завоевать целые города и побеждать неприятельские флоты[16].
    Напомним вкратце, что фетишизм — религиозное поклонение предметам — фетишам. Он зародился в первобытном обществе, когда человек, еще не понимавший очень многого в явлениях природы, в окружающих его неодушевленных предметах, приписывал им магическое значение. К. Маркс писал, что «фантазия создает у фетишиста иллюзию, будто «бесчувственная вещь» может изменить свои естественные свойства для него только, чтобы удовлетворить его прихоть»[17].
    Вопрос, затронутый Н. С. Трубецким, впоследствии косвенно привлек внимание А. А. Захарова. В статье «Ингушская богиня Тушоли»[18] он подробно остановился на религиозном значении этой богини в быту ингушей. Она считалась божеством плодородия и производительной силы. Особенно она почиталась женщинами, которые обращались к ней с мольбой о даровании им детей. Она была очень популярна в Мецхальском и Хамхинском обществах, где находились посвященные ей святилища. Главное из них было в селении Кок, где некогда хранился идол с ее изображением. Идол исчез в XIX в., но уцелела металлическая маска, найденная в 1921 г. экспедицией проф. Н. Ф. Яковлева. Она была обнаружена участником экспедиции Е. М. Шиллингом в нише храма, в пыли[19]. Перед святилищем стояло каменное изображение фалла, впоследствии доставленное в Ингушский музей экспедицией Ингушского научно-исследовательского института. Богиня Тушоли символизировала также силы природы, возрождающиеся весенней порой. А. А. Захаров пишет: «Праздник в честь богини Тушоли был тот же весенний праздник возрождающейся природы, который известен нам во всей Передней Азии, как бы ни называлась отдельная богиня, предмет почтения: Кибела, Диндимена[20], Magna Mater[21], Ma[22] и т. п. Во всяком случае эта богиня тесно связана с богом, и мы должны предполагать существование паредра и для богини Тушоли, а что паредр этот существовал и что культ ингушской (или, может быть, праингушской) богини был связан с мужским божеством, показывает следующее обстоятельство. Перед святилищем, где была найдена маска, стоит каменный фалл, называемый «Кобыл къэры» и имеющий в высоту 1,65 м. А. А. Захаров более склонен сближать богиню Тушоли не с Кибелой, фригийской богиней, а с сирийской богиней, храм которой, описанный Лукианом, находился в Иерополе. В пропилеях этого храма стоял фалл высотою в 30 саженей. В Иерополе предметом культа был бог неба. Почитавшаяся вместе с ним богиня называется Лукианом Герой. Символом ее, между прочим, были двойной топор и лев. Изображение морды льва на лбу маски Тушоли «говорит о связи ее с этим животным. Львы на Северном Кавказе в историческое время не водились, следует признать этот образ занесенным с юга, где культ богини, установленный хеттами, был широко распространен. Такой перенос культа на север кажется нам,— говорит автор,— вполне возможным: вспомним, что на хеттское царство нападали, оттесняя его население к северо-востоку, и египтяне, и ассирийцы, и муски, и фригийцы». Ингушское святилище А. А. Захаров рассматривает как упрощенную копию роскошного иеропольского храма.
    Таково, в общем, заключение А. А. Захарова, который в той же статье сближает ингушскую богиню Тушоли и посвященный ей храм с другими аналогичными божествами—Древнего Востока, и в том числе с фригийской богиней Кибелой. Все это вполне понятно, т. к. многие древние культы народов Востока и Греции имеют много общего, но нас в первую очередь интересует сближение богини Тушоли с фригийской богиней Кибелой, и мы расширим эту тему дополнительными сравнениями, говорящими в нашу пользу.
    В «Кратком словаре мифологии и древностей» М. Корша (СПб, 1894) сообщается, что Рея Кибела — богиня фригийского происхождения, считавшаяся у греков дочерью Урана и Геи, супругою Кроноса и матерью Зевса, Геры, Аида, Посейдона, Деметры и Ге-стии. Во Фригии жрецы этой богини назывались корибантами, на Крите — куретами, которые, по преданию, вскормили и воспитали Зевса. Рее Кибеле, или «великой матери», были посвящены лев и дуб; она изображалась обыкновенно с короной из стенных зубцов на голове (стр. 170).
    В сочинении А. Г. Петискуса «Олимп. Мифология греков и римлян» (СПб и М., изд. т-ва М. О. Вольф) имеются следующие сведения о Кибеле.
    Рея (Кибела) — супруга Крона, мать Плутона, Посейдона, Зевса, Гестии, Деметры и Геры. Вначале греки смотрели на Рею как на божество, совершенно отличное от лидийской и фригийской богини Кибебы или Кибелы, но так как у обеих богинь было много сходного, то греки идею обеих слили в одном представлении. Основное понятие, олицетворенное этими богинями,— плодородие земли. Изображаемая на ней корона напоминает не только горные вершины, но также и городские стены и башни. В таком виде ее называли Mater turrita. Рассказы греков о ней весьма различны. Как Рея, она была дочерью Урана и Геи (Неба и Земли); как Кибела — дочерью фригийского царя в Малой Азии — Мэона. Она полюбила молодого фригийца Аттиса; отец, воспылав гневом, велел казнить юношу. Обезумев от скорби, Кибела искала уединения; она изобрела нечто вроде бубна, кимвал и флейту. С непреодолимым мужеством, проникая в пустыни и леса, она укрощает и подчиняет своей власти льва, который стал повсюду единственным ее товарищем. Богиню Рею изображали со скипетром в одной руке и с изобретенным ею музыкальным инструментом (тимпаном или кимвалом) в другой. В венце из подобия стен богиня сидит на льве. Кибелу изображали также сидящей на троне, по обеим сторонам два больших льва, или стоящей на троне, по обеим сторонам два больших льва, или стоящею на колеснице, которую везут два укрощенных ею льва. Поклонение этой богине было распространено в Малой Азии и на острове Крите. Родиной этого поклонения была местность около Пессинунта, во Фригии, где в горах находилось святилище, древнейшее из всех, посвященных этой богине. После изгнания Ганнибала из Италии, римляне, относя благоприятный исход войны с карфагенянами к содействию Реи, учредили в честь ее празднество; в этих празднествах, называвшихся мегалезиями, участвовали только женщины. На фригийской монете, изображение которой дается в цитируемом сочинении (стр. 24—28), Кибела представлена едущей на льве; на ее голове — венец с зубцами (см. рис. ).
    Совершенно очевидно, что образы как Кибелы, так и Тушоли зародились в отдаленную эпоху матриархата. Они являются божеством плодородия, символизируют неиссякаемые силы природы. Особенно почитали богинь женщины, к которым они являлись с мольбами о даровании им детей. Их чтили вместе с тем и за мужество. Кибела укротила льва, он охраняет ее у трона, он покорно несет ее на спине; пара львов везет ее в колеснице; лев — ее постоянный атрибут, характерно, что и на маске богини Тушоли — изображение головы льва.
    Для нас большое значение имеет то, что культ Кибелы сливается во фригийских мифах с культом ее возлюбленного — Аттиса. Аттис, любимец Кибелы, считался у фригийцев богом природы. Согласно мифу, он чудесным образом был рожден девой; он жил, умирал и вновь воскресал, очищая своими страданиями как природу, так и человека. Его образ напоминает образ Озириса и других богов восточных мифов. В ингушских сказаниях нет бога, который был бы близок к богине Тушоли, как в египетских легендах были близки Озирис и Изида, у фригийцев — Аттис и Кибела. Однако некоторые отрывочные мотивы о герое, напоминающем нам Аттиса, в ингушских сказаниях сохранились. Еще в 1935 г. в одной из статей о чечено-ингушском фольклоре мы писали: «Иногда в нескольких словах чечено-ингушского фольклора слышны отзвуки многих тысячелетий. Например, в ингушском эпосе упоминается о том, что нарт Батыг-Шерта «часто умирал и опять воскресал (ходил на тот свет и возвращался на этот»[23].
    Об этом же персонаже древних ингушских сказаний Ч. Ахриев писал: «Во всех предприятиях орхустойцев, вожаком и советником их является Ботоко Ширтга — мифическое лицо, обладающее особенным сверхъестественным свойством — отправляться на тот свет и возвращаться обратно, когда ему вздумается»[24].
    Мотив сошествия в загробный мир, получивший большое развитие в языческой поэзии (легенды об Иштари и Таммузе, об Одиссе и др.) и христианской, был, как видим, известен и нахскому эпосу. Совершенно очевидно, что «нарт Батыг-Шертга означает божество, периодически умирающее и воскресающее»[25].
    Это сближает ингушского героя (божества) с фригийским богом Аттисом, возлюбленным Кибелы, у которой так много общих черт с богиней Тушоли: обе символизировали в представлении своего народа плодородие и материнство, были очень популярны, имели особые святилища, особо почитавшиеся женщинами.
    Указанными примерами не ограничивается близость ряда явлений в области фригийской и ингушской культуры.



    IV. ДРЕВНИЕ ГОЛОВНЫЕ УБОРЫ: ФРИГИЙСКАЯ ШАПКА (КОЛПАК) И ИНГУШСКИЙ «КУРХАРС»

    К числу весьма примечательных и известнейших предметов древней культуры Фригии относится головной убор, так называемый фригийский колпак или фригийская шапка. Этот головной убор (см. рис. ) отличается простотой и изяществом, был окрашен в пурпурный цвет. Внизу он имел расширение и мягко охватывал голову на уровне лобной части; кверху он постепенно суживался и завершался круглым узлом, ниспадающим спереди. Внутри он был пустой. Каких-нибудь наружных украшений он не имел. В многочисленных энциклопедиях и т. п. справочных изданиях сообщается, что этот головной убор получил распространение в Греции, нашел отражение в античных памятниках.
    К числу интереснейших предметов старинного ингушского быта следует отнести женский головной убор своеобразной формы, о котором впервые упомянули члены русского посольства, посетившие в 1638 г. Ингушию, направляясь в Грузию. В их отчетах отмечается: «Домы в них каменные, выстроены в горах; мужчины одеты по-черкесски, а женщины носят на головах рога в пол-аршина»1.
    Значительно позже Клапрот в своем известном труде «Путешествие по горам Кавказа и в Грузию» приводит впервые очень ценные подробности об этом уборе. Он говорит, что женщины носят убор, который по форме напоминает рога серны, но согнутые наперед; он обыкновенно сделан из коры березы и покрыт сукном или шелком, имеет в ширину около двух больших пальцев, в высоту семь пальцев; украшен гирляндами; этот убор называется «чугул»[27].
    Клапрот не дает перевода слова „Tchougoul" но, по-видимому, оно родственно черкесскому языку. На стр. 186 упоминается слово „Thougouldour", означающее по-русски «тур». По-ингушски „chuge" означает «хохол», «петушиный гребень»[28].
    Экспедиции Ингушского научно-исследовательского института в процессе работ, производившихся в нагорной полосе Ингушии с конца 20-х гг. и вплоть до 1941 г. включительно, неоднократно находили в надземных склепах особый женский головной убор, который, по словам местных стариков, назывался «курхарс». Отметим предварительно краткие упоминания о нем в наших статьях отчетного характера (при описании женских погребений):
    1. «Нередко встречается особого рода головной убор — подобие изогнутого рога, суживающегося кверху и загибающегося спереди; он сделан из тонкого войлока, обтянут красной тканью, украшен перекрещивающейся перевязью и круглой выпуклой серебряной бляхой; старинное название такого убора — «курхарс»[29].
    2. «Предметы женского погребения: головные высокие роговидные уборы красного цвета («курхарс»)... «Своеобразны и изящны женские головные роговидные уборы, обтянутые красной тканью, со свешивающейся сзади короткой тыльной частью какого-либо другого цвета (синего, золотистого и др.); убор этот украшен выпуклой круглой серебряной бляхой, кружевом и лентами». «При обследовании нетронутого женского погребения в колодообразном гробу (в надземном склепе сел. Горак) в 1929 г. нами было отмечено, что подобный убор был положен под голову погребенной. Судя по приведенным данным, «курхарс» носился ингушскими женщинами по крайней мере с начала XVII в. до начала XIX в.»[30]. Здесь же цитаты из очерка А. Генко «Из культурного прошлого ингушей» (стр. 731) и из труда Клапрота («Путешествие в горах Кавказе и в Грузию», р. 247, на франц. яз.). Отметим, что упомянутый колодообразный гроб с женским мумифицированным телом состоял из двух частей: нижней, в которой лежало тело погребенной (с плоским дном) и верхней, с закругленной сверху колодой; обе части были стянуты туго закрепленными в двух местах деревянными обручами. В надземных склепах тела мужчин и женщин бывают, положены в деревянных гробах (в виде длинных ящиков, иногда покрытых резьбой с геометрическим орнаментом или в двойных колодах, скрепленных железными скобками или деревянными обручами).
    «Курхарс» мы находили в надземных склепах района сел. Мецхал, в склепах от сел. Эрзи до сел. Морч, в сел. Кяхк, в сел. Хамхи, в долине «Галгачиэ» и к востоку от нее — от сел. Таргим до сел. Цори, т. е. во всей нагорной полосе Ингушии. Тела погребенных бывают положены в каждом ярусе склепа в несколько слоев. Таким образом, каждый надземный склеп, являющийся родовой усыпальницей, заключает в себе громадное количество тел — мужских и женских, взрослых и детей. Погребенные бывают положены вверх лицом, в одежде с многочисленными бытовыми предметами (глиняная и деревянная утварь, ножи, ножницы, трубки с чубуком, кисеты, медные и серебряные серьги, височные кольца, детские игрушки, перстни, точильные камни, бусы из стекла, луки, стрелы, щиты из кожи с художественным цветным орнаментом и прикрепленными к ним, как у хевсуров, железными обручами, куски восточных цветных тканей и проч.). У женщин волосы заплетены в мелкие косички; головы чаще покрыты белым или цветным платком или не прикрыты ничем, а под головой — «курхарс». Платье — в виде длинных цветных халатов, охваченных в талии куском белой ткани с привешанным к нему кисетом, внутри которого бывали положены мелкие туалетные предметы (наперсток, моток ниток, иглы, деревянные или костяные гребни с частыми и редкими зубьями).
    Отметим еще некоторые детали «курхарса». Внутри он полый. Во многих случаях посреди нижней части бывает охвачен перевязью, поверх которой прикреплялась выпуклая серебряная бляха. Вверх от основания убор постепенно суживался и затем сильно загибался спереди, причем верхняя его часть, спускающаяся вниз, раздваивалась, образуя на конце как бы два рога, которые в самом низу немного расширялись. В нижней части убора прикреплялся кусок ткани, который, по-видимому, прикрывал затылок. Сзади и с боков этой ткани прикреплялись широкие ленты. Серебряная бляха чаще была совершенно гладкая, реже имела фигурную форму[31]. Е. И. Крупнов справедливо относит «курхарс» к индивидуальным чертам ингушской культуры позднего средневековья[32].
    «Позднейшие образцы ингушской материальной культуры — особый тип изящных боевых башен со ступенчатой крышей, женский парадный головной убор («курхарс»), женские серебряные височные кольца (близкие к славянским семилопастным) и др.— являются выражением сугубо индивидуальных особенностей Ингушии. Эти характерные черты не встречаются, например, в Северной Осетии[33].
    «Курхарс», при наличии особых, свойственных только ему своеобразных черт (серебряная бляха, опоясывающая его перевязь, ленты и кружева), имеет много сходных деталей, сближающих его с фригийским колпаком:
    1. Он отличается округлостью формы;
    2. Он полый внутри;
    3. Он постепенно суживается снизу доверху;
    4. Верхняя его часть, примерно около одной трети, загибается спереди вниз;
    5. Он обтянут тканью красного цвета.
    Таким образом, «курхарс» является не копией, не подражанием фригийскому образцу, а местной вариацией, в которой, однако, сохраняются традиционные общие характерные черты для того и другого головного убора. Наиболее существенным отличием от фригийского убора в ингушском является его «двурогая» верхушка, спускающаяся спереди вниз.
    Перед нами встают два сложных вопроса: 1). С какого времени начал употребляться «курхарс» в Ингушии? 2). Как он проник из Фригии в эту кавказскую область?
    Отвечая на первый вопрос, мы можем пока отметить, что он в большом количестве встречается в надземных склепах с XIV — XV вв., наиболее обследованных нами. Склепы полунадземные (типа шаунского «Райского кургана», IX—XIV вв., могильников Салги близ святилища «Магиерды» и др.) мы застали в совершенно раз грабленном виде и следов «курхарса» в них не встречали. Каменные ящики IX—XII вв. (могильники близ селений Памет, Бигип) очень мало изучены, хотя в них следы ткани, сильно истлевшей, встречаются. Дело современных археологов продолжить раскопки в могилах более древних, чем надземные склепы XIV—XVII вв., и поискать в них следы «курхарса».
    Что касается связей Ингушии с Малой Азией, то они могли осуществляться по суше, через Грузию и Армению[34] и через греческие черноморские колонии. С древней греческой культурой ингуши связаны мотивами фольклора, заимствованными из «Одиссеи» (эпизод о циклопе)[35], легендой, роднящей нарта Соска-Солса с Прометеем (Арманом)[36]. У цова-тушин есть сказание об Амране[37]).


    V. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

    Настоящая статья рассматривает почти незатронутую тему. Что мы имели ранее? Небольшую заметку Н. С. Трубецкого (в 4 страницы) и беглое замечание А. А. Захарова о близости образа ингушской богини Тушоли и фригийской богини Кибелы. Мы подобрали еще ряд мотивов, позволяющих, хотя и в предварительной форме, говорить о «фригийских мотивах в древней ингушской культуре».
    Было бы совершенно несправедливо требовать от нас известной полноты, ожидать от нас сопоставления большого количества параллелей, в основных чертах и в характерных деталях сходных между собой. О Фригии существует древнейшая литература, обследованы многие ее памятники, собран богатейший фольклор. История фригийской культуры теснейшим образом связана с культурой Передней Азии, Греции и Рима. Ингушская культура в ее очень отдаленном прошлом пока очень мало изучена; в сердце Ингушии — в Ассинской долине — археологические раскопки производились эпизодически (В. Ф. Миллером и нами с Е. И. Крупновым). Нартский эпос, мифы о дэвах и тому подобные древнейшие сказания записаны с большими проблемами.
    Однако эти объективные затруднения не могут задерживать научную мысль; имеющийся перед нами ценнейший фактический материал позволяет нам выдвинуть очередные проблемы изучения ингушской культуры в отдаленных веках и частично хотя бы разрешать стоящие перед нами заманчивые вопросы. Ингушские племена на Северном Кавказе, как указывает Е. И. Крупное, начали формироваться около двух тысяч лет тому назад. На заре бытия ингушского народа накоплены большие связи с различными народами — кавказскими и внекавказскими; создана замечательная духовная и материальная культура, издавна привлекающая внимание многих ученых и краеведов. В настоящее время созданы неограниченные возможности всесторонне изучать чечено-ингушскую культуру объединенно, т. к. это две родственные культуры, или, если это диктуется задачами частного характера,— отдельно, как, например, в данной работе.
    Мы надеемся, что труд наш затрачен не даром и внесет что-то новое и полезное в область изучения фольклора, этнографии и археологии нахского народа.

    Подведем вкратце некоторые итоги.

    Н. С. Трубецкой выдвинул чрезвычайно важную проблему: мифы у фригийцев и ингушей о рождении из камня. Мы дополнили эту параллель мотивом о культе камней (фетишизме). Для фригийцев и для ингушей культ камней — очень важная подробность. Рождение ребенка — событие для всех звеньев человеческого общества — для семьи, для рода (фамилии), для народа. Мифы отражают религиозное воззрение человека первобытной стадии; по понятиям суеверных людей той эпохи, мужскому семени приписывалась чудесная сила: даже упав на камень, оно не погибало, а оплодотворяло; зародыш нового существа продолжал расти, развиваться, и в урочный час из камня появлялся младенец. Религиозно настроенный темный человек того времени был убежден, что почитаемый им камень наделен сверхъестественной силой и рожденный им человек может обладать исключительной мощью — как нарт Соска-Солса, рубивший ударами своего меча не только вражеские головы, но скалы и утесы.
    Как отмечено выше, в начале III главы, Н. С. Трубецкой упоминает, что, по словам одного древнего писателя, «на фригийской границе был горный хребет Agdus. Там из камня произошла Кибела» (Курсив наш.— Л. С.)- Аналогичный миф есть и у ингушей: нарт Соска-Солса тоже родился из камня. Если мы проследим жизнь этого нарта от его рождения и до самой смерти, то убедимся, что камни и скалы в его судьбе имели огромное значение. В самом деле, он родился из камня, став богатырем, он жил в горной обстановке — среди утесов и гор, совершал подвиги; испытывая свою силу, он разрубал своим мечом камни и скалы, а когда почувствовал приближение смерти, то, став на колени на большой камень, молился за грехи своего народа; он молился так долго и усердно, что на этом камне сохранились выемки — следы от прикосновения его лба и рук; весь день он ничего не ел и не пил, а когда завершил вечерний намаз, то умер. Народ чтит этот мшистый камень; по преданию, когда следы нарта на камне сотрутся полностью, народ избавится от всех своих недостатков[38]. Таким образом, вся жизнь названного нарта, от начала до конца, неразрывно связана с камнем — явное доказательство культа камней у ингушей. Соска-Солса, согласно легенде, погребен в надземном фамильном склепе вблизи его часовни[39] и развалин древнего поселка Магате; недалеко от склепа и старинной башни на земле лежит плоский камень с круглой выемкой: это «след» копыта любимого коня нарта — Дуль-Дуль.
    Фригийские мифы также связывают с именем богини Кибелы черный «священный» камень, который почитается не только местными жителями, но и римлянами.
    Крайне интересен и многозначен для нас мотив о Тушоли, который близок к различным богиням Передней Азии, каковы: Кибела, Диндимена, Magna Mater, Ma и т. п. Автор прав, но в своей статье он проводит параллель между богиней Тушоли и сирийской богиней, храм которой находился в Иерополе. Для нас интересно сближение ингушской богини с фригийской богиней Кибелой. Обе они символизируют высокие качества — материнство, плодородие. Популярность Кибелы была очень велика; ее образ у народов Востока и Греции слился с образами Ма, Реи, и она стала называться «Великой Матерью богов». С Кибелой связана судьба Аттиса, который у фригийцев считался богом природы, он — страдающий, умирающий и воскресающий бог. В ингушских мифах аналогичного божества нет, оно не сохранилось в народной памяти; однако, как мы указали, черты Аттиса заметны в образе нарта Батыг-Ширтга: по преданиям, он часто умирал, опять воскресал и возвращался на этот свет. Перед святилищем, в котором находился идол, изображавший Тушоли, стоял фаллический памятник. Женщины чтили идола Тушоли и фаллический памятник, молясь о рождении детей. Ясно, что этот второй памятник напомнил им о мужском божестве, об ингушском «Аттисе» или другом, подобном ему. Наконец, во Фригии был создан головной убор (фригийский колпак), который был широко известен в зарубежных странах. Греческие и римские рабы, получившие свободу, носили его, пользовался популярностью он также у якобинцев. Неизвестными нам путями он проник в Ингушию, где его носили женщины, по крайней мере в XIV—XV веках и до начала XIX в.
    Вопрос, которого мы касались в настоящей статье, представляет большой интерес, потому что он вводит нас в круг связей ингушского народа с целым рядом очагов мировой культуры: Передней Азией, Древней Грецией и Римом, с черноморскими греческими колониями. Некоторые подтемы, введенные нами в рамки данной работы, имеют связи с другими восточными странами. Например, чета любящих друг друга богов Фригии — Кибелы и Аттиса — близка к образам других богов — Иштар и Таммуз (Ассиро-Вавилония), Изида и Озирис (Египет).
    Вместе с тем отметим и наличие в ингушской культуре глубоко самобытных черт даже в тех случаях, если ее мотивы близки к мотивам других народов. Например, во фригийском мифе о рождении из камня фигурируют боги: Зевс, Кибела. В ингушской легенде необычайная простота, как будто бы дело идет о бытовой сцене: «Одна девушка доила коров; близ того места, где она доила, был синий камень»... «Курхарс» имеет ряд существенных сходных черт с фригийским головным убором; но в то же время у него есть и существенные отличия, на которые мы выше указывали; у других народов Северного Кавказа он не известен.
    Напомним, наконец, в итоге, что ингушская культура формировалась и развивалась не в изолированной обстановке, а в общении с другими народами — ближайшими к ней и отдаленными. К настоящему времени имеется материал для освещения связей ингушской культуры с культурой Грузии[40], Хевсурии[41], Северной Осетии[42], с Древней Грецией[43], с Древней Русью[44]. В ряду этих интереснейших тем занимает известное место и проблема, затронутая нами в данной работе.


    Л.П. Семенов

    Известия Чечено-Ингушского научно-исследовательского института истории, языка и литературы. Т.1. Вып. 1. История. Грозный, 1959, с.197-219


    Примечания:

    1. Например, восточная печать из халцедона с изображением человека и собаки (из сел. Эгикал); мелкие египетские подвески: скарабей, кисть винограда, кисть человеческой руки (из могильника сел. Салги). Об этих египетских предметах см. заметку Б. Б. Пиотровского «Египетские предметы в Северо-Кавказском крае» (Сообщения ГАИМК, 1931, № 6).
    2. Семенов Л. П. К вопросу о мировых мотивах в фольклоре ингушей и чеченцев//сб.: Академия Наук СССР — академику Н. Я. Марру, 1935.
    3. Геродот. История в девяти книгах. Москва, 1888, перевод Ф. Г. Мищенко, т. I, 116, § 2.
    4. Проф. Бунак. Антропологическое изучение чечено-ингушского народа//Грозненский рабочий, 1935, 5—VII.
    5. Крупнов Е. И. К истории ингушей//Вестник древней истории. Москва, 1939, № 2/7, стр. 78.
    6. См.: «Словарь иностранных слов» Н. В. Юшманова, под ред. Ф. Н. Петрова. М., 1939, стр. 594; 2-е изд., стр. 708; «Словарь иностранных слов», составленный бригадой Инст. «Советской энциклопедии», под ред. Ф. Н. Петрова, стр. 617; «Словарь иностр. слов», под ред. Ф. Н. Петрова, 5-е изд. М., 1955, стр. 752.
    7. О колесничниках Фригии см. еще — X, 431.
    8. Новейшие сведения о Фригии, хотя и очень краткие, но доступные широким читательским кругам, имеются в «Большой советской энциклопедии» (т. 45, стр. 592); в той же энциклопедии помещены специальные отдельные заметки о главнейших персонажах фригийских мифов (Кибела, Ма, Аттис).
    9. Этнографическое обозрение, 1908, № 3 (Москва, 1909), стр. 88—92.
    10. Миллер В. Ф. Кавказские сказания о циклопах (Этн. обозр., 1890, № 1).
    11. Потанин Г. Н. Восточные мотивы в средневековом европейском эпосе, Москва, 1899
    12. Семенов Л. П. «Нартские памятники» в фольклоре ингушей и осетин. Владикавказ, 1930, стр. 6—9.
    13. Качаров Е., Культ фетишей растений и животных в древней Греции. СПб, 1913, стр. 173—174.
    14. Качаров Е., то же, стр. 20.
    15. «В передней Азии некоторые божества почитались в виде камней: напр., богиня Кибела в виде большого черного камня, который возили на священной колеснице». (БСЭ, 2-е изд., т. 44; стр. 651).
    16. Качаров, назв. соч., стр. 76.
    17. Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения, 2-е изд., т. 1, 98.
    18. Известия Ингушского научно-исследовательского института, 1935, т. IV, вып. 2, стр. 118—128.-
    19. Шиллинг Г. Культ Тушоли у ингушей//Известия Ингушского научно-исследовательского института, 1935, т. IV, вып. 2, стр. 98—115.
    20. Диндимена, мать богов (Кибела — богиня фригиян). Геродот. История в девяти книгах. Перевод Ф. Г. Мищенка. М., 1888. Том II, стр. 442. (Примеч. Л. С.).
    21. Magna Mater — Великая Матерь богов, одно из названий богини Кибелы. (Примеч. Л. С.).
    22. Ма — у древних народов Малой Азии — богиня земли и плодородия. Культ Кибелы слился с культом богини Ма, и это послужило поводом почитать Кибелу, как мать всего существующего, как источник жизни (Примеч. Л. С.).-
    23. Далгат. Страничка из северо-кавказского богатырского эпоса//Этнографическое обозрение, 1901, IV, 36.
    24. Ахриев Ч. Из чеченских сказаний//Сб. свед. о кавказских горцах. Тифлис, 1870, т. IV, отд. II, стр. 1.
    25. Семенов Л. П. К вопросу о мировых мотивах в фольклоре ингушей и чеченцев//сб.: Акад. Наук СССР — академику Н. Я. Марру. 1931, стр. 563—564.
    У Б. К. Далгата и Ч. Ахриева одно и то же легендарное лицо именуется не одинаково,— явление, нередко встречающееся в фольклорных материалах; у каждого / из авторов мы сохраняем написание, какое он дает герою.
    26. Генко А. Из культурного прошлого ингушей//3аписки Коллегии Востоковедения, V, стр. 731.
    27. ...„Les femmes des Mitzdje his portent une coiffure dont le haut a la forme d'une corne de chamois, mais qui est recourbee sur le devant. Cette corne est ordinairement d'e-corce de boulcan creuse, et couverte de drap ou d'etoffe de soie; elle a pres de deux ponces de larqeur et sept de hauteur: la pointe courbee est tournee vers le front; elle a pour base une petite guirlande, large de quelques doits, qui pose sur le sommet de la tete, et qui est garnie de coaril: cette coiffure s'appelle tchougoul" (Klaproth, „Voyage au mont Caucase et en Georgie". Paris. MD CCCXXIII. T. II, 247).
    28. Семенов Л. П. Археологические и этнографические разыскания в Ингушии в 1930—1932 гг.//Известия Ингушского научно-исследовательского института краеведения, т. IV, вып. 2, 1935, стр. 153.
    29. Семенов Л. Археологические и этнографические разыскания в Ингушии в 1928 и 1929 гг.//Известия Ингушского научно-исследовательского института краеведения, 1930, т. II—III, стр. 378.
    30. Семенов Л. П. Археологические и этнографические разыскания в Ингушетии в 1930—1932 гг.//Изв. Ингуш, н.-и. института Краеведения, 1935 г., т. IV, вып. 2, стр. 157-158.
    31. См. рис. 3. Крупнов Е. И. К истории Ингушии//Вестник древней истории. Москва, 1939, № 2/7, стр. 85, рис. 2. К рисунку Е. И. Крупнов дает следующее пояснение: «Курхарс» — парадный женский головной убор. Из надземного склепа XV—XVII вв.
    32. Названный труд Е. И. Крупнова, стр. 89, рис. 3.
    33. Названный труд Е. И. Крупнова, стр. 85.— Отметим, что Клапрот в упомянутом выше труде («Путешествие по горам Кавказа и в Грузии») тоже указывает, что головной убор ингушских женщин отличается от головных уборов татар, кумыков и черкесов. Клапрот там же дает очень схематичное изображение верхней части убора, которая загибается вниз (стр. 247).
    34. Недаром в народе сохранились фольклорные мотивы о родстве Ингушии с Сирией; как указывает проф. Бунак (см. выше ссылку на его статью), прародиной ингушского народа считается Малая Азия.
    35. См. нашу статью: «К вопросу о мировых мотивах в фольклоре ингушей и чеченцев» (сб.: Академия наук СССР — академику Н. Я. Марру, 1935, стр. 556—557).
    36. Семенов Л. П. «Нартские памятники» в фольклоре ингушей и осетин. Владикавказ, 1930, стр. 7.
    37. Цискаров И. Картина Тушетии. Тушинец//Кавказ, 1846, № 50
    38. См.: Бывалый. Молитва Соска-Солсы//Терские ведомости, 1911, № 127.
    39. Фотоснимок святилища хорошо воспроизведен в VI вып. «Терского сборника».
    40. Миллер В. Ф. (Мат. по арх. Кавказа, 1); Генко. Из культурного прошлого ингушей; Семенов Л. П. Археологические и этнографические разыскания в Ингушии в 1928—1930 гг. и др.
    41. Эристов Р. Д. О Тушино-Пшаво-Хевсурском округе//3ап. Кавк. отд. Рус. геогр. о-ва, 1855, кн. III; Дубровин Н. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб, 1871, т. I, кн. II (Тушины, пшавы и хевсуры) и др.
    42. Шегрен М. Религиозные обряды осетин, ингушей и их соплеменников, при различных случаях//Кавказ, 1846, № 27—30; Селезнев М. Руководство к познанию Кавказа. СПб, 1847, кн. II, гл. III; Семенов Л. П. «Нартские памятники» в фольклоре ингушей и осетин. Владикавказ, 1930; Археологические и этнографические разыскания в Ингушетии в 1925—1927, 1928—1929, 1930—1932 гг.//Изв. Инг. н.-и. инст., тт. I, II—III, IV, вып. 2; Алборов Б. А. Ингушские «Гальерды» и осетинские «Аларды» (1928 г.); Абаев В. И. О собственных именах нартского эпоса (1939) и др.
    43. Миллер В. Ф. Кавказские сказания о циклопах.//Этн. обозр., 1890, № 1; Семенов Л. П. К вопросу о мировых мотивах в фольклоре ингушей и чеченцев (1935) и др.
    44. Генко А. Из культурного прошлого ингушей. 1831, стр. 731 и др.. Полиевктов М. А. Экономические и политические разведки Московского государства XVII в. на Кавказе. Тифлис, 1932; Крупнов Е. И. К истории Ингушии//Вестник древней истории, 1939, № 2 и др.
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  2. #12
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    ПО СТРАНИЦАМ «ТЕРСКОГО ВЕСТНИКА» ЗА 1917 ГОД

    ВЕСТИ И СЛУХИ

    13 августа в Зимний Дворец явилась делегация от Туземной диви¬зии в составе 68 человек во главе с председателем Крым-Гиреем.
    Делегацию принял А.Ф. Керенский. Командир дивизии князь Баг¬ратион передал А.Ф. Керенскому резолюцию, принятую на заседани¬ях всех полков дивизии.
    В резолюции указывается, что Туземная Дикая дивизия вполне под¬чиняется Временному Правительству и никакой власти, кроме Времен¬ного Правительства, не признает.
    А.Ф. Керенский выразил благодарность за сознательное отношение к событиям и сознание своего долга, прибавив, что ничего другого он от Туземной дивизии и не ожидал и что на стороне Временного Правительства в эти тревожные дни оказалось громадное большинство армии, начиная от солдат и кончая генералами...
    * * *
    ...В беседе с представителями печати председатель корпусного коми¬тета Туземной дивизии полковник Султан Крым-Гирей сообщил сле¬дующие подробности о движении Туземной дивизии на Петроград.
    В середине августа Туземная дивизия была посажена на поезда и пе¬реброшена с юго-западного фронта сначала в Ново-Сокольники, а за¬тем на ст. Дно.
    При этом было указано, что переброска дивизии производится для переформирования ее в корпус и для действий затем на северном фрон¬те.
    27-го августа все полки Туземной дивизии получили экстренное при¬казание немедленно погрузиться для направления в район ст. Сембрино. Никаких мотивов этого передвижения указано не было. Но по пу¬ти представители дивизии получили сведения, что они идут защищать Балтийское побережье и прикрывать Петроград от возможного десан¬та.
    28-го августа главные эшелоны прибыли на ст. Вырица. Только здесь узнали из газет, что ген. Корнилов предъявил ультиматум Вре¬менному Правительству, но Временное Правительство сместило его. Это известие произвело очень сильное впечатление, но официального подтверждения его не было, а снестись с эшелонами, растянутыми на протяжении 150 верст, нельзя было.
    В то же время среди Туземной дивизии усиленно распространяли слухи, что в Петрограде анархия и голодный бунт, что большевики подняли восстание, угрожают Временному Правительству и, наконец, что Временное Правительство арестовано.
    29-го августа на станцию Сембрино прибыла мусульманская делега¬ция. Делегации удалось переговорить с командиром Ингушского пол¬ка, председателем корпусного комитета Султан Крым-Гиреем. Делега¬ты Всероссийского мусульманского союза ознакомили представителей Туземной дивизии с истинным положением дел и выяснили роль гене¬рала Корнилова во всем этом деле.
    Представители Туземной дивизии заявили, что горцы никогда и ни в каком случае не пойдут против свободы и обещали не предприни¬мать никаких действий против Временного Правительства.
    В то же время находившиеся позади осетинские и кабардинские пол¬ки обратились к командиру Туземной дивизии с указанием на нежела¬тельность, чтобы Туземная дивизия принимала какое-либо участие в политике, т.к. их назначение воевать с врагом, а не со своими братья¬ми-русскими.
    Командир корпуса сделал тогда телеграфное распоряжение всем ко¬мандирам полков остановить немедленно движение Туземной дивизии и не допускать каких-либо выступлений отдельных частей...

    Газета «Терский вестник», Владикавказ, 1917, 7 сентября.
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  3. #13
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    УЧАСТВОВАЛА ЛИ КАВКАЗСКАЯ ТУЗЕМНАЯ ДИВИЗИЯ В ЗАГОВОРЕ КОРНИЛОВА?...

    29 августа наконец узнали достоверно о заговоре Корнилова. Это было на станции Сусанине в 50 верстах от Петрограда. Узнали из га¬зеты "День", а 31 августа узнали из газеты "Известия" о той роли, какую играл начальник нашей дивизии генерал Багратион.
    В газетах о Дикой дивизии много "за" и "против", а между тем де¬ло обстоит так
    В первых числах августа, когда дивизия стояла в Подольской губер¬нии, стали распространяться слухи, что дивизию перебрасывают на се¬верный фронт, а через некоторое время дивизия была погружена в ва¬гоны и отправлена действительно по направлению северного фронта. Высадили дивизию на ст. Дно и расположили в окрестных деревнях. Здесь также все время говорилось о северном фронте.
    26 августа, часов в десять ночи, получили распоряжение грузиться 27-го на станции Дно. Первым начал грузиться Ингушский конный полк, но часа в 4 дня погрузка эта, как говорили по распоряжению ко¬мандующего армией, была приостановлена. Через два часа стали про¬должать погрузку по телеграфному распоряжению какого-то начальст¬ва, но какого именно, никто не знал. Скоро погрузка была закончена, но эшелоны почему-то стояли на станции, и только поздно ночью, по¬сле прибытия на станцию ген. Багратиона, эшелоны один за другим тронулись дальше в путь. Уже здесь стали носиться неопределенные слухи о конфликте между Корниловым и министром Керенским. Слу¬хи эти расстраивали людей, наводили на разные мысли, что-то чувст¬вовалось, но определенного ничего ни от кого добиться было нельзя, ибо никто ничего сказать не мог. Наконец, появились слухи, что боль¬шевики в Петрограде взяли всю власть в свои руки и что дивизия буд то бы идет на подавление мятежа. Затем от одного офицера узнали, что идем в район Гатчины, и от него же узнали, что Корнилов предъ¬явил Керенскому известные всем требования.
    Наконец, добрались до ст. Сусанине. Здесь слухи и разные "досто¬верные сведения" достигли невероятности, нервируя каждого до по¬следней степени. К этому прибавилось скоро известие, что впереди большевиками взорван путь, что они выслали навстречу нам свои разъ¬езды, что они же в Петрограде подожгли все заводы, что Керенский ими принужден освободить из тюрем их товарищей.
    Под таким впечатлением и нагрузились всевозможными слухами. Сотни Ингушского полка с пулеметчиками пошли в разведку, причем вторая сотня, предчувствуя что-то недоброе, сначала было отказалась идти, но потом согласилась. Эту ночь (под 29 авг.) оставшиеся про¬вели в вагонах в подавленном состоянии, терзаясь неизвестностью, т.к. вечером полковые писари раздобыли газету и воочию убедились, в чем дело; между тем ушедшие в разведку ничего не знали, а потому мы боялись могущего быть кровопролития по недоразумению.
    Газета читалась в писарском вагоне, и вагон этот был набит полным-полно... Во время чтения послышались громкие голоса около вагона... Высланный писарь,... возвратившись сообщил, что в соседний с ним вагон посадили арестованных 6 матросов и одного юнкера, прибывших к нам в качестве делегации. Действительно, скоро мы услыхали из то¬го вагона: "Разрешите хотя бы нам переговорить с вашими солдатами, мы присланы лично Керенским". Выйдя из вагона, я увидел у вагона караул из ингушей, посмотрел в щелку во внутрь вагона, но говорить что-либо было неудобно через стену и в присутствии часового, тем бо¬лее что в вагоне было темно.
    Чтение оканчивалось, стали обсуждать создавшееся крайне критиче¬ское положение: с одной стороны, полная неизвестность, что предпри¬мет офицерство и ингуши, хотя о последних я узнал, что они останут¬ся верными Временному Правительству, с другой стороны, никто не сомневался, что войска Временного Правительства, узнав об аресте де¬легации, несомненно примут меры к их освобождению. В конце концов решили в эту же ночь бежать, предварительно освободив аресто¬ванных хотя бы силою оружия, тем более, что русских осталось боль¬ше, чем ингушей. После принятого решения люди разошлись по ваго¬нам, оповещая товарищей об этом. Так как все почти были без ору¬жия, то решено было забрать заручные винтовки. Такое положение ухудшилось еще тем, что днем прапорщик Волконский разгонял со¬бравшихся в кучки солдат и с некоторых срывал с груди красные лен¬точки, а у одного сорвал с груди портрет Керенского. Вспомнили и о корнете Божко, который громко возмущался несколько дней тому на¬зад против того, что командир полка полковник Котиев под звуки "Марсельезы" на одной из станций восстановил красный флаг, сорван¬ный по недоразумению. Облегченно вздохнули, когда в 1-м часу ночи освободили арестованных матросов и один из писарей переговорил с ними, встретившись по дороге... Один из ингушей, как оказалось, то¬же говорил с делегацией после их освобождения и заявил им, что ин¬гуши во всяком случае будут стоять в стороне от политики и что их назначение только на фронте. Утром 30-го было радостнее: вернулись сотни и пулеметчики, от которых узнали, что ингуши, встретившись с Петроградскими войсками и узнав о том, что их обманным путем хо¬тели вовлечь в междоусобную войну, с негодованием отозвались о корниловской авантюре и вернулись обратно, а затем весь полк отошел за ст. Вырица и ожидает дальнейших распоряжений Временного Прави¬тельства. То же делали и другие полки.
    Итак, туземцы Кавказа еще раз доказали свою преданность России, несмотря на всевозможные ухищрения злонамеренных людей.

    А. Мурынкин
    Газета "Терский вестник", Владикавказ, 1917, 12 сентября.
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  4. #14
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    ВОЗВРАЩЕНИЕ ТУЗЕМНОГО КОРПУСА НА РОДИНУ

    Центральный Комитет Союза объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана получил от военного министра следующую телеграмму:
    "Военный министр приказал сообщить: Туземный Корпус возвращается на Кавказ. Временное Правительство счастливо засвидетельствовать, что рожденные в свободе горцы остались верны делу свободы в те тяжелые дни минувших испытаний, когда темные силы пытались их обманно использовать для того, чтобы задушить революцию.
    Временно исполняющий дела начальника политического управления Военного министерства граф Толстой".

    Газета "Терский вестник", Владикавказ, 1917, 26 сентября.
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  5. #15
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    М.М. КОВАЛЕВСКИЙ И ИНГУШИ

    В русской истории найдется немного выдающихся личностей, соединивших в себе талант крупного ученого, политика и гражданина, озабоченного судьбами родины. Именно таким был Максим Максимович Ковалевский (1851–1916), видный историк, юрист, социолог, этнограф, педагог и публицист. В начале XX в. он стал известен и как популярный общественно-политический деятель. Среди многообразных интересов Ковалевского особое место занимал национальный вопрос. Он не только изучал проблемы национальных взаимоотношений, но и активно действовал, добиваясь их разумного решения, используя свои энциклопедические знания и опыт. В отечественной историографии эта сфера его деятельности только сейчас стала предметом особого рассмотрения.[1]
    Глубокие симпатии к людям любых национальностей были привиты Ковалевскому домашним воспитанием, ими пропитаны впечатления его детства, юности и студенческих лет. О многих народах мира Ковалевский знал не только из книг и бесед. Он выезжал в научные командировки и путешествовал по разным странам Европы и Америки, побывал в разных уголках России, включая и Кавказ.
    Кавказ в научном творчестве Ковалевского занимал особое место. Воспользовавшись предложением своего друга, филолога В.Ф. Миллера, он выезжал на Кавказ для этнографических, архивных и археологических исследований в 1883, 1885 и 1886 гг. Таким образом, он познакомился с народами Кавказа, с их культурой, бытом, обычаями, традициями, верованиями. В их числе балкарцы, кабардинцы, ингуши, чеченцы, осетины, таты; в Грузии – сваны, хевсуры, пшавы, тушины, закатальцы; в Дагестане – лезгины, аварцы, даргинцы, кумыки и другие.
    Следует отметить, что благодаря Ковалевскому кавказский этнографический материал стал известен широкому кругу отечественных и зарубежных исследователей.[2] Заслугой Ковалевского явилось и создание на Кавказе школы этнографов «обычников» из местной интеллигенции. Среди них Н.Л. Абазадзе, Б.К. Далгат, С.А. Егизаров, С.В. Кокиев, Х.С. Самуэлян и А.С. Хаханов, внесшие значительный вклад в изучение этнографии своих народов.[3]
    Отдельного опубликованного исследования по этнографии ингушей у Ковалевского не было. Во время пребывания на Кавказе он познакомился с историей, обычаями, традициями, верованиями, правом этого народа. Он считал, «…что ингуши – очень древнее племя, происхождение которого до сих пор остается ещё неизвестным».[4] В работах о родовом быте кавказских народов Ковалевский в качестве примера приводил сведения и из быта ингушей, в частности, когда шла речь о кровной мести; об обычае частого оставления аулов и переселении с места на место»[5], при изучении этикета общения родителей с детьми и т.д. [6]
    Следует отметить, что среди рукописей Ковалевского в Петербургском филиале Архива Российской Академии Наук (ф. 103) имеются его выписки из исследований иностранцев по истории народов Кавказа, в том числе и ингушей. Это материал на иностранных языках, с примечаниями учёного. Его изучение, в будущем, весьма вероятно, позволит дополнить интерес Ковалевского к истории ингушского народа.
    В обстоятельном труде «Закон и обычай на Кавказе» Ковалевский проследил древние обычаи и социокультурные институты горских народов, в том числе и ингушей, исторические связи Кавказа с другими регионами. В последнем разделе этого исследования он отмечал прогрессивные стороны российского влияния на Кавказ, справедливо указывая, что после присоединения к России народы Кавказа получили возможность самостоятельного развития, были избавлены от внешних угроз, значительно расширили экономические и культурные связи с Россией. Однако он считал, что наряду с положительными моментами были и отрицательные. Кавказское наместничество вело жесткую колониальную политику в интересах наиболее состоятельных слоев общества. Местная администрация ущемляла права коренных народов, в первую очередь при проведении земельной и сословной реформ, а также при судопроизводстве.
    Ковалевский считал ошибочными и даже вредными действия царского правительства на Кавказе по восстановлению норм адатов вместо установления шариата. Он писал: «Борьба с шариатом и покровительство адату лежит в нашем интересе, но, поступая таким образом, мы совершенно упустили из виду, что точное применение правил народного адата является препятствием к поддержанию внутреннего порядка и спокойствия в едва замиренном крае».[7] Автор, прежде всего, имел в виду кровную месть, приводившую к истреблению целых семейств и большим материальным убыткам.
    Ковалевский указал, что «Горские суды во главе с царскими чиновниками, подкашивают в корне русскую просветительскую миссию на Кавказе, ведут к внутренним несогласиям и усобицам». Он считал, что нормы шариата гораздо ближе к русским юридическим воззрениям.[8]
    После вынужденной эмиграции в 1888 г., Ковалевский в 1906 г. возвратился в Россию. В этом же году его избрали депутатом в Государственную Думу и вновь, но уже с высокой трибуны, он обратился к национальным проблемам России. «Если в сфере политических вопросов, – писал Ковалевский, – новое время выставило на очередь вопрос поистине новый, то таким следует признать национальный вопрос. Никогда еще, ни в древности, ни в средние века национальность не являлась ни цементом, соединяющим воедино историей разрозненные народности, ни реагентом, которым искусственно созданные политические конгломераты разлагались бы на их составные части».[9]
    Заявления Ковалевского о сложности национальных проблем, его предложения по их разрешению получили широкий общественный резонанс – и не только в столице или в крупных провинциальных центрах. О них узнали и те, чьи права ученый и общественный деятель пытался защитить. Так в 1906 г. на имя Ковалевского пришла телеграмма от уполномоченных ингушского народа, с извещением о нападении казаков ряда станиц на ингушский аул Яндырка (ныне село Яндаре, Республика Ингушетия). [10]
    Ковалевский огласил на заседании Думы краткое содержание телеграммы, и вместе со своими коллегами, обратился к депутатам, внести на обсуждение их предложение – «…сделать запрос гг. министрам внутренних дел и военному, известно ли им об этих событиях и, если известно, то какие меры приняты ими для наказания виновных, для удовлетворения потерпевших и для предупреждения подобных нападений в будущем?[11] Под этим предложением подписались члены Государственной Думы: врач И.П. Алексинский; инженер А.В. Африкантов; профессор-юрист Н.А. Гредескул; харьковский инженер-технолог М.Д. Деларю; курский земский врач В.И. Долженков; полтавский финансист Я.К. Имшенецкий; бессарабский землевладелец К.Ф. Казимир; петербургский профессор-правовед, государствовед М.М. Ковалевский; харьковский земский гласный Н.Н. Ковалевский; владимирский землевладелец М.Г. Комиссаров; курский земский статистик М.Д. Кутоманов; харьковский земский гласный Г.М. Линтварев; киевский земледелец Л.С. Литвин; тульский землевладелец кн. Г.Е. Львов; симбирский земский гласный Н.И. Метальников; профессор из Екатеринослава П.И. Новгородцев; руководитель Калужского земства В.П. Обнинский; волостной судья из Харьковской губ. И.А. Оранский; херсонский земский деятель А.К. Парамонов; полтавский землевладелец И.Н. Присецкий; тверской землевладелец Ф.И. Родичев; курский инженер А.Н. фон – Рутцен; руководитель Черниговского земства А.А. Свечин; оренбургский землемер, журналист Т.И. Седельников; ярославский врач В.Е. Строганов; полтавский учитель А.Е. Тесля; курский инженер А.Н. фон – Рутцен; быв. товарищ (заместитель) Министра внутр. дел, калужанин кн. С.Д. Урусов; полтавский земский гласный П.И Чижевский; черниговский земский деятель, нотариус И.Л Шраг; олонецкий земский деятель, землевладелец В.К. Якимовский; В.П.курский земский деятель, приват-доцент В.Е Якушкин и Ковенский ксёндз Ярулайтис ( Польский католический священник – прим. А. Матиевой), а также, некто Чернов, которого нет в списке членов Государственной думы. Независимо от их социального положения, профессии и вероисповедания, это были 32 единомышленника М.М. Ковалевского в защите ингушского народа.
    После ознакомления депутатов Думы с запросом, Ковалевский обратился к председателю с просьбой разрешить ему сделать дополнительное сообщение. Он вновь обратился к содержанию телеграммы и зачитал ту часть, где говорилось о «последнем акте насилия, жертвой которого сделался ингушский народ, а именно, – нападения на аул Яндырь, … 28 мая».[12]
    Зачитанная Ковалевским телеграмма содержала чаяния и надежды ингушского народа. Этот документ является исторической справкой отразившей тяготы жизни маленького ингушского народа, экономическую и политическую обстановку в регионе, которая привела к межнациональным столкновениям. Содержание телеграммы говорит о том, что среди ингушей формировалась политическая элита – люди грамотные и образованные, стоявшие на защите прав своего народа. Обратимся к тексту телеграммы, сохранившемуся в стенографических отчетах Первой Государственной Думы.
    «Мы ингуши, с незапамятных времен живем в нынешней Терской области[13] в количестве 50 тысяч, занимаясь испокон земледелием. Весь маленький народ составляет как бы одну трудовую общину, не зная, что такое классовые, привилегированные и непривилегированные сословия, управляясь общинными началами. Но после покорения Кавказа, с шестидесятых годов, не взирая на всю горячую любовь к России, высказанную нами не раз в трудные исторические моменты, местные власти, внушаясь пагубной идеей русификации края, начали отбирать у нас земли и заселять их казаками. В настоящий момент две трети наших земель, насильственно отобранных, перешли в руки казаков и мы, ингуши, доведены до того состояния, что для того, чтобы жить, должны арендовать земли у тех же казаков. В среднем ингушское племя платит ежегодно казакам слишком 30 000 рублей арендной платы. Это ничто иное, как налог в пользу казаков, налог тем более возмутительный, что мы, ингуши, его платим за пользование землею, принадлежавшею нам тысячелетиями. Но к нашему величайшему несчастью ни казаки, ни власти, не довольствуясь этим, по-видимому, решились окончательно истребить наше племя и выжить его. Казаки пользуются всяким случаем, чтобы придраться к нам, взыскивать штрафы, убивать. За один последний год нам пришлось заплатить в пользу казаков 50 000 рублей, а между тем местные власти находятся исключительно в руках казаков. Областной начальник, будучи в то же время атаманом Терского казачьего войска, Л.А. Ржевусский[14] не только ничего не предпринимает против них, но и поощряет их в этом направлении. Особенно энергично подстрекать стали их власти за последний год, когда освободительное движение, идя с Россией, захватило светлыми волнами и наши горы. Благодаря подобным отношениям к нам властей, изуверствам и дикости казаков не стало пределов. За истекший год мы должны были вынести со стороны казаков пять вооруженных нападений, приводивших к кровавым, самым возмутительным столкновениям. Последнее столкновение было возмутительно не столько по проявленной в нем со стороны казаков смелости и необузданности, но и по отношению местных властей. Упомянутое столкновение имело место при ингушском ауле Яндырка. 28 мая один яндырец, имея в руках только один зонтик, поехал нанимать рабочих. Дорогой в огородах казачьей станицы Троицкой на него напали казаки и убили. Окровавленная лошадь убитого прибежала домой, и родственники убитого пошли убрать тело покойника. Между собравшимися на месте убийства казаками и родственниками убитого завязалась перестрелка, но без результатов. Казаки Троицкой (ныне ст. Троицкая Республики Ингушетия), Карабулакской (г. Карабулак РИ), Слепцовской (ст. Орджоникидзевская РИ), Михайловской (ст. Серноводская Чеченской Республики), Семашкинской (с. Самашки ЧР), Осиновской (ст. Асиновская РИ), Нессоровской (ст. Нестеровская РИ) и Фельдмаршалковской (с. Алхасты РИ) станиц, пользуясь случаем, немедленно собрались и совершили нападение на аул Яндырка, отстоящий от станиц в 6 верстах. Завязалась перестрелка, продолжавшаяся два дня. Находясь в отчаянном положении, ингуши обратились за помощью к властям. Невзирая на донесение начальника второго участка Назрановского округа, власти подоспели лишь на второй день. Из Владикавказа (ныне г. Владикавказ) выступили батальон пехоты Апшеронского полка и пулеметная рота под начальством подполковника Е.В. Попова.[15] В тоже время прибыли и три сотни казаков под начальством атамана Сунженского отдела генерала Н.С. Суровецкого.[16] Когда отряд прибыл на место, то по распоряжению начальствующих, часть пехоты с пулеметом взобралась на гору, доминирующую над Яндыркой, а другая часть смешалась с казаками и обстреливала Яндырку. Попов, вместо того, чтобы защищать осажденный и обстреливаемый аул, находясь под влиянием Суровецкого, – коего девиз: согнуть в бараний рог горцев, – приказал громить пулеметами. Никакие мольбы и увещания начальника округа полковника Н.А. Котляревского[17] не громить беззащитный аул не помогли, и аул как вражий лагерь был подвергнут ужасному огню из пулеметов и ружей. В результате оказалось после этого огня семь убитых и тридцать тяжело раненых пулеметом. Дети, женщины и старики в ужасе разбежались в соседние леса. Такое отношение властей окончательно убедило нас, ингушей, что нас хотят истребить вконец. Справедливости и защиты нам искать негде, куда бы ни обратились, нам говорят: «с казаками мы ничего не можем поделать». И вот, видя впереди себя картину истребления целого племени, испокон веков жившего на родных пепелищах, мы обратили наши взоры к Государственной Думе, к этому фокусу русской народности и с тяжелым гнетом в груди и горячею мольбою в устах молим ее: защити нас, не дай погибнуть маленькому народу, живущему тысячелетие в этих ущельях. Не дай погибнуть как раз в тот момент, когда заря обновленной русской жизни озарила все российские народности, предвещая надежды на лучшую будущую жизнь, на освобождение от векового рабства и гнета. Мы умоляем Думу, сделать запрос кому следует, и назначить немедленно следствие по этому делу, потребовав предварительно удаления исполнявшего в момент столкновения должность областного начальника генерала Ржевускаго, Попова и Суровецкого». Под телеграммой подписались: «уполномоченный Юсуф Хаджи Плиев, Касбулат Аршаков, татары: Албогачиев Дзарихмет Ужахов, Исаак Дедигов».[18]
    После оглашения телеграммы Ковалевский обратился к Думе со словами: «Много лет тому назад, когда мне пришлось путешествовать по Кавказу, я имел возможность воочию убедиться, как по отношению к ингушскому народу применяются меры, примеры которым можно встретить в отдаленном периоде средних веков. Так, во времена генерал-губернаторства князя А.М. Дондукова-Корсакова,[19] к ингушам применяема была мера, которая вошла, я думаю, по ошибке, на правах обычая в сборник прав кавказских народностей, изданный проф. Ф.И. Леонтовичем.[20] Эта мера следующая: каждый раз, когда у казака пропадает лошадь или какое-нибудь другое имущество, то к ответу призывается весь ингушский народ и на него распространяется начало круговой поруки, которая применялась в родовых общинах только к членам рода, а здесь она распространяется на весь ингушский народ, который в настоящее время представляет цифру довольно почтенную, а именно 50 000 человек. Следовательно, если тогда уже администрация русская позволила себе опыты вроде тех, к которым прибегал Вильгельм Завоеватель по отношению к англо-саксонскому народу в интересах пришлых норманов,[21] то можно судить, какие порядки водворились за последнее время. В полученной в настоящее время телеграмме, которую я здесь прочел, рассказывается и о других действиях. Считаю, что это событие в хронологическом порядке будет шестым случаем нападения за один только протекший год, и поэтому ингуши обращаются к Государственной Думе, как к единственному якорю спасения. Вот почему, я думаю, мы не можем остаться равнодушными зрителями убийств, поранений, равнодушными зрителями, что целый аул разбегается, и дети, женщины ищут убежища в лесах. В виду этого я просил бы присутствующих членов Государственной Думы поддержать моё ходатайство о признании этого запроса спешным». (аплодисменты)[22]
    Инициативу Ковалевского поддержало подавляющее большинство депутатов, и запрос к министрам внутренних дел и военному был принят и признан спешным. Моя попытка найти в стенографических отчетах ответ министров на этот запрос закончилась безуспешно. Вероятно, Государственная Дума не дождалась ответа министров по причине её разгона через месяц после направления запроса.
    Следует отметить, что либеральная общественность видела в казачестве враждебную, чуждую всему прогрессивному силу, с помощью которой имперская власть подавляла социально-общественные кризисы. Ковалевский придерживался иного мнения. В работе «Казачество», сохранившейся в ПФА РАН,[23] а затем частью опубликованной, он обратился к истории казачества, его быту и нравам, социальным и политическим функциям в государственной службе. Детально разбирая эти функции, понимая сложность «служивого» человека – казака, он писал: «Не зовите его погромщиком и палачом, как бы не было заслужено им это прозвище, пожалейте, наоборот, это послушное орудие чужой неправды».[24]
    Ковалевского возмущало преступное «нерадение властей», не только в разрешении конфликтов между ингушами и казаками, но так же и между татарами и армянами.[25] С высокой депутатской трибуны Ковалевский выступал против действий черносотенных организаций, призывавших к борьбе с евреями, чинивших еврейские погромы (1906),[26] в том числе в Белостоке[27] и в Эриванской губернии[28] и т.д.
    «…Нельзя считать русскую империю государством правовым, – считал Ковалевский, поскольку основу правового государства составляет равенство граждан-подданных перед законом, налогом и государственной службой».[29]
    Ковалевский видел, что многие думские коллеги не разделяли его позиции в разрешении межнациональных конфликтов, но, не смотря на это, он возлагал на Россию большие надежды, считал, что страна идёт по пути обновления и поэтому политика государства должна сводиться «к желанию сохранить мир и добрые отношения со всеми государствами, поддерживая в то же время начало международных прав и справедливости, и заботясь о сохранении раз достигнутых границ при обеспечении всем нациям возможности самостоятельного развития».[30] Именно в умиротворении всех подданных под знаком либеральных законов Ковалевский видел залог будущего благосостояния России.
    Выступая в защиту маленького ингушского народа, Максим Максимович вряд ли допускал, что еще не раз, эти аборигены Кавказа будут гонимы с родных мест, и только в 1992 г. они смогут создать свою Республику.[31] Преодолев все тяготы судьбы и несправедливость, сегодня, как и всегда, ингушский народ желает жить в мире и добрососедских отношениях со всеми народами, выступает за целостность своей страны – России, способствует ее экономическому и культурному развитию своим вкладом ведущим к процветанию одного из ее уголков – Ингушетии.
    М.М. Ковалевский последние годы жизни (1906-1916) прожил в Санкт-Петербурге. Умер он 23 марта (5 апреля н/ст.) 1916 г. и похоронен на 5-ой дорожке Никольского кладбища Александро-Невской Лавры. Огромное литературное и рукописное наследие Максима Максимовича и сегодня будоражит мысль российских и зарубежных ученых.[32] Память об этом великом ученом живет в сердцах его потомков. В 2004 г., был реставрирован его надгробный памятник (восстановлены крест и годы жизни), а 27 декабря 2005 г., в Санкт-Петербурге на стене дома 32, Моховой ул. состоялось открытие мемориальной доски Максиму Максимовичу Ковалевскому.[33] Среди присутствовавших на этом знаменательном событии были и представители ингушской интеллигенции Москвы и Санкт-Петербурга, молодые ученые и студенты. Живая память о М.М. Ковалевском и других наших «Ковалевских» поможет сохранить российскому народу присущий ему интернационализм и любовь к своему Отечеству, приблизить устройство демократичного и цивилизованного общества, о чем так мечтал Максим Максимович.

    Максиму Ковалевскому
    Ю. А. Виноградов*
    (* Юрий Абрамович Виноградов – член Лен-СПб Союза ученых (с 1989), ведущий сотрудник СПб филиал Архива АНССР – РАН (1956-1992)).

    (На открытии 27 декабря 2005 в 12 часов мемориальной доски
    в его честь на доме 32 по Моховой улице в Санкт-Петербурге)

    Здесь, в нéкогда тишайшем уголке
    на Моховóй, оставив шумный Невский,
    гулял со шляпою в руке
    Максим Максимыч Ковалéвский.

    Во всём большой был человек:
    делами, мыслями и телом,
    пример его – на долгий век
    для умных, искренних и смелых.
    Увы, России патриот,
    добра для Родины желавший,
    любивший всякий в ней народ,
    он умер, счастья не познавший.
    Он в океан былых веков
    вплывал, увидеть день грядущий,
    от нас он вроде далекó,
    но всё же многое могущий.
    В Париже, так же как в Москве,
    был просветитель для России…
    На этой памятной доске
    мы как прощенья попросили
    за поношения года,
    за сумрак горького забвенья.
    Пусть не остынет никогда
    тепло его великой тени.
    И почерк рукописных строк,
    и многих книг его страницы
    - настал тому сегодня срок –
    хотят с тобой разговориться,
    с живым и мóгущим понять,
    то, что в Импéрском Госсовете
    лишь на штыки могли поднять,
    а так нужны идеи эти!
    Он ингушéй надеждой был,
    к его защите прибегавших,
    час благодарности пробил:
    от них, поклон ему отдавших,
    в доске мемориальной тут,
    в трудах Матиевой Анжелы…
    Максим Максимычу салют,
    он нас зовёт заняться делом!

    Матиева А. Х, кандидат исторических наук


    ПРИМЕЧАНИЯ

    [1] Матиева А.Х. М.М. Ковалевский о национальной политике царской России // Россия и современный мир. 2001. № 4. С.178-185; Её же. М.М. Ковалевский и Кавказ // Материалы конф. «Лавровские Среднеазиатско-кавказские чтения». Музей антропологии и этнографии РАН (Кунсткамера). СПб., 2003. С. 27-29; Её же. Петербургский пацифист М.М. Ковалевский // История СПб., 2003. №.6 С. 22-24; Её же. Проблемы национальной политики царской России в исследованиях М.М. Ковалевского // Кавказский сборник. М., 2005. Т. 2. С. 362-372.
    [2] Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон: в 2 т. М., 1886; Закон и обычай на Кавказе: в 2 т. М., 1890. Кроме того, большое число статей.
    [3] Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. Исследования и материалы. - М., 1961.
    [4] Ковалевский М.М. Очерк происхождения и развития семьи и собственности. Лекции, читанные в Стокгольмском ун-те. Пер. с франц. М. Иолшина. – СПб., 1895. – С.25-26; 2-е изд. Под ред., с предисл. и примеч. проф. М.О. Косвена. – М., 1939. – С.33.
    [5] Ковалевский М.М. Родовой быт в настоящем, недавнем и отдаленном прошлом. Опыт в области сравнительной этнографии и истории права. Гл. Х. Родовое устройство инородцев в России. Брокгауз-Ефрон. Приложение к журналу «Вестник и Библиотека Самообразования» февраль, 1905. 2-е изд. – СПб., 1911. – С. 277, 292.
    [6] Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. – М.,1890. – 2т. – Т.1. – С.18, 30, 57 и далее.
    [7] Там же Т.1 С.280.
    [8] Там же. С. 281.
    [9] Ковалевский М.М. Национальный вопрос в старом и новом свете. // Вестник 678.Европы. 1885. - № 6. - С. 677
    [10] Государственная Дума. Стенографические отчеты. Созыв 1. Сессия 1. – СПб., 1906. – 2 т. Т.2. – С.1037-1039. Запрос за №122.
    [11] Там же. С. 1037.
    [12] Там же. С.1037. Место нахождение полного текста телеграммы не известно.
    [13] В 1802 на южной границе России образовались Кавказская губерния и Кавказская военная линия. Последняя была разбита на четыре части: правый фланг, центр, левый фланг и Черноморская линия. В состав левого фланга в 1858 входил Чеченский округ, куда включалась и Ингушетия. Левый фланг, вместе с Ингушетией, в 1860 был переименован в Терскую область. Через два года область была разделена на три военных отдела: Западный, Средний и Восточный. Западный состоял из трех округов: Кабардинского, Осетинского и Ингушского. В свою очередь Ингушский подразделялся на Назрановский, Горский и Пседахинский участки. В начале 1880-х годов Терская область разбивалась на семь округов, в том числе Владикавказский, куда входили и ингуши. В 1905 в области учреждены четыре отдела и шесть округов. Ингуши входят в Назрановский округ (Сунженский отдел) с центром во Владикавказе. Назрановский округ просуществовал до 1920.
    [14] Кавказский календарь на 1906 г. – Тифлис, 1906. – С.311.
    [15] Там же. С.316.
    [16] Там же. С.172. См. так же. Адрес – календарь на 1906 г. – СПб., 1906. – С.796.
    [17] Кавказский календарь на 1906 г. С.311.
    [18] Государственная Дума. Стенографические отчеты. Созыв 1. Сессия 1. С.1037-1038.
    [19] Дондуков-Корсаков, Александр Михайлович, князь - генерал-адъютант и генерал от кавалерии (1820–93). С 1882 по 1890 годы – главноначальствующий гражданской частью на Кавказе и командующий войсками кавказского военного округа. При его участии выработано новое положение об управлении Кавказом, введенное в действие в 1883. В частности, упразднено кавказское военно-народное управление. См. Русский биографический словарь. Сетевая версия. http://www.rulex.ru/brbs.htm
    [20] Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Одесса, 1883. Вып. 2. С. 114-184.
    [21] Вильгельм I Завоеватель 1027(28). –1087, внебрачный сын нормандского герцога Роберта II Дьявола, будущий король Англии (1066–1087).
    [22] Государственная Дума. Стенографические отчеты. Т. 2. С.1039.
    [23] ПФА РАН. Ф. 103. Оп.3. Ед. хр. 99. Казачество.5л.
    [24] Ковалевский М.М. Казачество // Страна. 1906. № 99. С.1.
    [25] Ковалевский М.М. Кому направить запрос о нерадении властей на Кавказе // Страна. 1906. - № 93. - С. 1.
    [26] Государственная Дума. Стенографические отчеты. Т. 2. С. 1165.
    [27] Белосток – город на северо-востоке Польши. В 1807–1921 принадлежал России. После раздела Польши между нацистской Германией и СССР (1939) вошел в состав Советского Союза. В 1945 возвращен Польше. В Белостоке проживало много евреев. Об антисемитском движении в Белостоке см.: Еврейская энциклопедия. Статья Белосток. Сетевая версия. http://www.eleven.co.il/article/14152
    [28] В 1828 Восточная Армения вошла в состав Российской империи; в 1849 образована Эриванская губерния. В мае 1918 провозглашена Армянская республика. В ноябре 1920 провозглашена Армянская ССР; с марта 1922 входила в Закавказскую федерацию (в декабре 1922 в её составе вошла в СССР); с декабря 1936 — непосредственно в СССР. См.: http: //archive.artsakhworld.com/rus/source.html
    [29] Ковалевский М.М. Мемуары. Моя жизнь. Гл. 1. Университет // История и историки. Историографический ежегодник за 1973. - М., 1975. - С. 88, 92.
    [30] Государственная Дума. Стенографические отчеты. Т. 1. С. 220.
    [31] В 1944 ингушский народ репрессировали и депортировали в Сибирь; в 1957 был реабилитирован и возвращен на Родину. В ссылке 1/3 ингушского народа умерли от голода и холода. В 1992 в результате осетино-ингушского конфликта, по официальным данным: погибли 407 ингушей и более 70 тыс. ингушей оказались беженцами; половина из них до сих пор не имеют возможности вернуться на свои исконные земли. См.: Костоев И.М. Нам нужны понимание и политическая воля // Южный Федеральный. № 11 (186) 30.03 – 6.04.2005. С. 2; Алленова О. Пригородный тупик // Власть. № 17. (620) 2 мая 2005. С.10-19.
    [32] См.: Матиева А.Х. История итальянских факторий Северного Причерноморья XIII – XV вв. в исследованиях М.М. Ковалевского. Автореферат дис. к.и.н. М., МГУ. 2004.
    [33] Реставрация надгробного памятника и открытие мемориальной доски М.М. Ковалевскому состоялись благодаря деятельности рабочей группы «по увековечивании памяти М.М. Ковалевского», созданной при Санкт-Петербургском Союзе ученых, а также спонсорской поддержке социологического общества им. М.М. Ковалевского, созданного на социологическом фак-те СПбГУ, СПбГПолитехнического ун-та, СПб регионального отделения партии «Яблоко».
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  6. #16
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    ЖАНР ОБРЯДА ШУТОЧНОГО СВАТОВСТВА ЗОХАЛОЛ У ИНГУШЕЙ

    Форма браков, свадебных обрядов у вайнахов (т.е. чеченцев и ингушей) в той или иной мере освещались в этнографических трудах ещё дореволюционных исследователей.Эта работа за годы Советской власти заметно активизировалась. Гораздо менее изучены обрядовый фольклор и досвадебные обряды (сватовство, сговор) у ингушей, не говоря уже об этническом содержании и генетических вопросах свадебной поэзии. В этом отношении большой научный интерес представляет собой захолол, сопровождающий обряд шуточного сватовства, как своеобразный жанр ингушской народной обрядовой поэзии, широко распространенный и активно бытующий среди ингушей и в настоящее время.

    Обращает на себя внимание то обстоятельство, что обряд реального сватовства, имеющий сравнительно давние традиции, протекает совершенно иначе, ничем не напоминая как по форме, так и по содержанию обряд шуточного сватовства, хотя обе формы носят одно название: захолол. Когда и почему сложился данный феномен? Всегда ли такое сватовство у ингушей было шуточным?
    Ясно одно, что уникальный и весьма архаичный жанр обрядового фольклора, дошедший до наших дней благодаря своей форме приятного времяпровождения, увеселения в обществе "прекрасного пола", предварительного знакомства и встречи с девушками в рамках дозволенного обряда.
    По своему идейно-тематическому содержанию жанр представляет собой развёрнутую красочную характеристику кандидата в "женихи", описание его моральных достоинств,материального положения. Исполняется зохалол обычно на массовых встречах молодёжи по поводу свадеб, празднеств или других торжественных и радостях событий. Для встречи с группой юношей, молодых мужчин хозяева дома приглашают присутствующих на торжестве девушек.
    Перед встречей группа мужчин выбирает себе тамаду (тхамада). Критериями выбора служат возраст, опыт жизни и, главное степень знаков внимания, которые необходимо оказать этому лицу в данной группе собравшихся, что зависит от многих факторов, диктуемых сложным народным этикетом ингушей. Собравшиеся садятся в ряд, во главе на самом почетном месте-тамада. Рядом с ним обычно располагается б1иж г1анд, букв. " стул не знающего своего отца", то есть незаконнорождённый. На все время увеселения тамада полный хозяин положения - никто не имеет права говорить, вставать, уходить без его разрешения, кроме сидящего рядом в роли незаконнорождённого. Последний имеет право перебивать говорящего, даже самого тамаду( что для всех других является недопустимым нарушением этикета),бросать реплики, вызывающие смех,пользоваться свободой пошутить(бегаш бе) по любому поводу, в том числе и в адрес всех присутствующих.
    По всему видно, что это лицо некогда было окружено особыми знаками внимания и заботы, наделялось исключительными правами, хотя, в дошедшем до нас трансформированном виде обряда это лицо исполняет роль потешника и балагура, добивающегося своими язвительными шутками весёлого настроения присутствующих. Остальные гости садятся строго по степени знаком внимания и почёта, которые должны быть оказаны каждому из них. На последнем ряду месте, у двери садится лицо, представляющее хозяев дома. При появлении приглашённых девушек все встают. Девушки становятся в ряд напротив мужчин. Исключение делается для представительницы хозяек дома, которая становится сразу же за тамадой девушек или даже перед ней. Затем совершается ритуал взаимного приветствия моршал хаттар("расспросить о благополучии).
    Тамада девушек кратко расспрашивает тамаду мужчин о житье-бытье, об их здоровье; благополучии и т.п.
    Тамада мужчин от имени всех присутствующих отвечает всегда положительно, вне зависимости от того, каково реальное положение дела, и в свою очередь расспрашивает о том же тамаду девушек, на что всегда следует традиционный положительный ответ.
    После этого ритуала тамада девушек просит мужчин сесть. Тамада мужчин садится, вслед за ним, не торопясь, садятся все остальные мужчины, соблюдая и здесь правила этикета. Девушки остаются стоять. Обряд шуточного сватовства, при котором исполняются произведения жанра зохалол, начинается с того, что сидящее сразу после тамады лицо просит разрешения говорить. Получив его, он просит позволения у фусам-нана, букв. "мать-дома", говорить с тамадой девушек. Получив разрешение и узнав имя тамады девушек, он обращается к последней с целью "сосватать" её за тамаду будет самым разумным и счастливым, если она согласится "выйти замуж" именно за этого человека. Девушка не сразу, но всегда соглашается "Если (называет имя жениха) женится на мне, я согласна выйти за него". Как только девушка дала слово, тамада встаёт и горячо благодарит ее за оказанную ему честь, вслед за ним встают все мужчины и, благодаря её за честь, оказанную ею их тамаде, высказывает много благопожеланий (ловцаш) обоим в их будущей семейной жизни.
    На весь период, пока длится встреча, считается что тамада девушек является невестой тамады мужчин и, следовательно, снохой всех присутствующих мужчин. После перерыва, который заполняется музыкой, танцами начинается новое "сватовство" ,заканчивающееся согласием очередной девушки "выйти замуж" за предлагаемого "жениха".
    Для нас важно подчеркнуть, что во всей обрядовой игре тамаде девушек представляется решающая роль. Каждый сватающий, получив у тамады разрешение говорить, обращается с просьбой к тамаде девушек с такой же просьбой и только с её согласия он имеет право обратиться непосредственно к девушке, которую собирается "сватать".
    По традиции, каждый последующий "сватает" девушку впереди сидящему. Произведения жанра зохалол исполняется во время обряда только совершеннолетними мужчинами, не достигшим преклонного возраста.
    Именно мужчинам, потому что они всегда адресованы только девушке. По форме произведения этого жанра фольклора представляют собой развёрнутый монолог сватающего", персонально адресованный одной слушательнице, которой он предлагает "выйти замуж". Такая форма создаёт широкие возможности для импровизации. "Сватающий" всегда импровизирует , опираясь на богатые возможности жанра, образно-выразительные средства, устойчивые поэтические фразы речи, традиционные для жанра эстетические формулы.
    Другой отличительной чертой жанра является отсутствие чётко выраженных границ импровизации как, например, в ийш (женской песне), его слитность с эмоционально-приподнятой речью "сватающего". Последний ведёт "разговор" (къамял ду), это и есть зохалол. Зохалол может быть как весьма кратким, вплоть до чрезвычайно насыщенной миниатюры из одного предложения, так и весьма значительным по объёму, его варианты распадаются на множество градаций в зависимости от ситуации исполнения и знания жанра "сватающим". В широко развёрнутых вариантах даётся подробная характеристика "жениху" и "невесте". Черты характера, возможности "жениха" описываются как выдающиеся.
    "Жених" предстаёт известным и почитаемым кантом (молодцом), сильным и мужественным человеком, совершающим подвиги, способным в одиночку одержать победу над врагами и захватить у них большую добычу. В образе "жениха" мы узнаем однотипных героев из эпических песен "илли". Очевидно, что явление архаичного жанра зохалол на формирование эпических песен было весьма значительным в масштабах песенного эпоса "илли" вайнахов не только в отношении традиции изображения идеального героя, но и традиций поэтики, эстетических воззрений.
    Значительными чертами характера, привлекательными внешним обликом наделяется и "невеста", но изображаемый жених"намного превосходит её. Это превосходство является принципиальным: все содержание зохалол направлено на то, чтобы доказать девушке, что человек, за которого её "сватают", является если не самым лучшим, то одним из лучших мужчин.
    В этом жанре народ достиг большого искусства художественной и логической аргументации этой , и одной из ведущих идей жанра. Рассмотрим особенности жанра на примере текста, записанного ещё в 40-е годы нашего столетия в исполнении одного из выдающихся знатоков зохалол Махмада Зурабова, сына Моржаха.
    Структура зохалол: вступительное слово, характеристика "жениха" и "невесты", заключение. Во вступлении говорится о целях обряда и условиях, необходимых для счастливого брака. Затем "сватающий" незаметно переходит на к описанию выдающихся достоинств "жениха". Параллельно даётся характеристика и девушки. В конце обрядового монолога сватающий предлагает девушки "выйти за этого парня замуж". Он напоминает о том, что много "кричавший кот не поймал мышей" и потому "много говорить не будем", что он рассказал только о чертах характера претендента, но о его героических делах умолчал для того, чтобы не терять время. И что, той "сладкой любовью, которую она может насладиться при жизни, "не сможет насладиться после смерти". Поэтому "сватающий" предлагает девушке, "воодушевившись сердцем", "дать им мужественное слово".
    Форма свободной импровизации, которой зохалол обладает в гораздо большей степени, чем все остальные жанры ингушского фольклора, позволяет исполнителю пользоваться всем тем ценным, что накоплено другими жанрами народного творчества. Сопутствует этому и отсутствие необходимости создавать сюжет, вводит в действие новых персонажей, ограничивать себя рамкой определенной идейно-тематической направленности (скажем , в героико-эпической песне одна направленность, в лирической песне-другая, в зохалол же могут присутствовать мотивы как той так и другой). Типичной для жениха является героическая характеристика "жениха", хотя традиция допускает и ироническое, юмористическое осмысление его личности. Обычно "сватающий" подчёркивал, что "за впереди находящейся добычей светлым оком наблюдая, к сзади настигающей погоне спокойно прислушиваясь", "как от голода волки воют, воя, как от холода, скулят красные лисицы, скуля сколько ночей он провёл из-за тебя!"
    В честь девушки он совершает подвиги, пересекая много раз "синеокий Терек", "передними ногами коня нащупывая брод", "задними ногами волчьим бегом мчась", пригоняет "княжеские чистокровные табуны" и приобретённое за них золото отдаёт бедным, приносит такой достойно девушке, как она.
    Характеризуя девушку,сватающий даёт ей совет не хвастаться своей красотой, не заниматься самолюбованием, так как "не удивляйся, что ты лицом красивая, разве ты не видела красивые письмена?
    Не любуйся своими зубами- разве ты не больше видела этих зубов и ягнёнка? Не любуйся своей походкой - разве ты не больше видела (такой) походки утки? Не любуйся своей щекой - разве ты не больше видела с покрасневшим (румяным) боком калокоевское яблоко? и т.д.
    В данном случае это народное искусство постановки риторических вопросов, наполненных самобытной фольклорной символикой,раскрывающее традиционные эстетические представления народа о красивом.
    Монолог "сватающего состоит из определленых поэтических периодов. в конце каждого периода он обращается к девушке по имени с призывом прислушаться к нему и принять "серьезное" решение. Такое построение монолога создаёт возможность охарактеризовать "жениха" и девушку со многих сторон.
    В результате зохалол создаёт полное представление о "женихе" и девушке, которая является его идеалом. Указанные выше особенности жанра позволяют свободно включать в него народные притчи, анекдоты, предания, фрагменты песен, сказок,сказаний, нравоучительные истории, загадки и другие жанры фольклора, которые сватающий может привести в подтверждение своих суждений. Вот почему жанр зохалол является подлинной школой народного красноречия, искусства, если можно так сказать публичной речи.
    Итак, зохалол-жанр фольклора, обслуживающий загадочный обряд, который с точки зрения здравого смысла и существующей практики может восприниматься и воспринимается только как шуточный. По наблюдению И.А. Дахкильгова, в старину у вайнахов бытовали шуточные обряды, в том числе и обряд шуточной свадьбы, который был шаржированием действительного свадебного обряда.
    Тамада на такой свадьбе был одет в лохмотья, в руках держал деревянную саблю,мужчины стояли, девушки сидели, могли исполнять мужские танцы и т.п. Исследователь высказал предположение, что обряд шуточного сватовства зохалол, вероятно, остался от подобных старинных обрядов. Действительно, шуточное осмысление и интерпретацию обряд мог получить именно в такой стихии народного шаржа и юмора. Можно было ограничится таким объяснением, если бы указанные элементы в зохалол были ведущими, главными.
    О том, что это не так, говорит основное содержание текстов зохалол, их идейная направленность, форма обращения, широко разработанный ритуал обряда, "правила" поведения партии "женихов", которые выступают как братья, и партии "невест", которые являются "сёстрами" ( об этом сохранились глухие отголоски), автономия прав и самостоятельность для принятия решения. Прозрачно выраженной, хорошо сохранившейся особенностью является то, что "женихи" выступают в роли"просителей руки", а решение принимают только девушки. Они представляют собой организованную группу во главе с тамадой, с чётким распределением обязанностей и места в "строю".
    По существу, перед нами свадебный обряд-встреча двух организованных групп: группы воинов-мужчин и , возможно, группы воинов-девушек(женщин), где решающее слово остаётся за последними. Весь ритуал построен на строгом соблюдении обрядового этикета. Младшие ( не по возрасту, а по положению) беспрекословно подчиняются старшим, тамада осуществляет общее руководство, в обеих группах каждый имеет своё место в "строю". Постепенно, с изменением социально-экономической жизни, зохалол перестал играть первоначальную роль в семейной - брачных отношениях, был переосмыслен как шуточное сватовство, преследующее только развлекательные цели. На смену ему пришли иные формы сватовства и брака. Описание черт характера, облика и возможностей "жениха" и "невесты", особенно первого, в зохалол -больше сознательный вымысел, преувеличение, чем реально присущие им качества. Такое осмысление является вторичным, и оно, вероятно, возникло тогда, когда жанр зохалол и обряд, в котором он применялся , утратили первоначальную функцию.
    Зохалол ингушского фольклора представляет собой монолог , органически связанный с живой разговорной речью. Такие монологи или "речи", состоящие из простейших элементов, были, видимо, генетически древнейшими формами свадебной поэзии, закладывавшими основу для формирования других видов и жанров, их
    эстетического богатства и разнообразия.

    А.Х. Танкиев
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  7. #17
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    ВАЙНАХСКАЯ ЖЕНСКАЯ ОДЕЖДА (КОНЕЦ 19 – 20 ВВ.)

    Одежда – один из важнейших элементов материально культуру, в значительной степени отражающий этническое своеобразие. Она так же, как жилище и поселение, тесно связана с образом жизни и хозяйственной деятельностью народа, представляет собой ценный источник для изучения этнической, социально-экономической и политической истории народа, его мировоззрения и контактов с другими народами. В ней отражаются идеалы красоты и эстетические вкусы этноса.
    Из всех народов Северного Кавказа хуже всего обстоит дело с изучением одежды у вайнахов. Между тем их одежда, в особенности женская, отличается значительным своеобразием. Чеченцы тесно соприкасались со многими народами – горцами Восточной Грузии, Дагестана; ингуши – с осетинами, кабардинцами, грузинами. Сказывалась близость Военно-грузинской дороги, издавна связывавшей Закавказье с Россией, развитость городов в 18 в. (Кизляр, Моздок), в 19 в.(Владикавказ и Грозный).Все это служило не только источником получения тканей, отдельный предметов одежды, обуви, украшений, но и способствовало проникновению городской моды.
    Основными источниками для написания данной статьи послужил, в первую очередь, этнографический материал о женской одежде населения горных и равнинных районов Чечено-Ингушетии. Ценными оказались для нас выкройки женской одежды и фотографии конца 19-начала 20 в.в.,а также коллекция предметов из собраний краеведческих музеев Чечни, Ингушетии, Северной Осетии, Дагестана.
    В рассматриваемый период, особенно до появления на равнинах и в горных районах Центрального Кавказа одежды фабричного производства, широко использовали домотканую материю, шкуру домашних и диких животных. Шерсть – т1арг1а – обычно зимой прочесывали на чесалке – ехк.
    Затем, к весне, начиналось прядение, крашение, ткачество валяние войлока.
    Во всех регионах проживания вайнахов применялась одна и та же форма прялки (чеч. - урчукх, инг. – йоч1инг). Шерстяную нить пряли двух видов – тонкую и грубую. Тонка использовалась для ткания шерстяной материи, маша – «домотканое сукно»(инг. – маш), из которой шили одежду, а грубая – для изделий хозяйственного назначения .
    До кавказской войны в Чечне и Ингушетии изготовлялось и полотно из льна (виета).
    Почти все остальные ткани были привозными и покупались у армянских, персидских, русских, кумыкских, у собственных купцов, например: дари «сорт шелковой блестящей ткани»(инг. даьри), боз – бязь, чилла – шелк, басма – ситец(инг. – бастам) и т.д.
    Вся одежда у вайнахов делится на нижнюю – чухула юха бедарш, букв. «снизу одеваемая одежда» и верхняя – т1ехула юху бедарш, букв. «сверху одеваемая одежда».Бедар(инг. барцкъ) называется в чеченском языке одежда вообще, а барзакъ «верхняя одежда».
    В костюм вайнахской женщины входят следующие элементы: нижняя рубаха – чуьра коч,верхнее платье – т1иера коч, нагрудник – силг(чеч.), кашмат(инг.), передник – хьалхауллург(чеч.),т1оьлг(ин г.);овчинная шуба – кетар, головной платок – кортали, «телогрейка», «жилет» – садуохдийриг(чеч.),белих-йоллург(инг.), юбка – юхациоллург, пояс – доьхка (чеч.), т1ехкар(инг.), носки – пазаташ,обувь – когаюхург и украшение, каждый из тип ов которых имеет свое дифференцированное наименование.
    Нижняя рубаха – вдвое сложенная материя длиной до лодыжек, широкая имеет прямо приставленные длинные руква – пхьуош., кругло вырезанный ворот – кач,
    застегивалась на одну пуговицу – нуьйда, чепилг(инг.).
    Поверх нее надевали другую рубаху т1иера коч. Поверх т1иера коч надевали нагрудник , накоторый спереди нашивались украшения – дато.Ингуши поверх т1иера коч надевали 1аджараш, наподобие чеченского передника, который состоял из пояса и пришитых к нему двух пол, пояс подвязывали на талии поверх платья. Расшитые цветными шелковыми нитками, обе полы спадали по животу до колен.Шили его из бархата или шелковой такни.Во время ходьбы полы чокхи раскрывались и 1аджараш красиво виднелся.
    Поверх указанных элементов одевалось распашное платье чокхи (инг.), г1абали(чеч.), имеющее праздничное назначение.
    Чокхи/г1абали шили по разному: присборенное на талии или в складах платье носили молодые 12-16-летние девочки, 5-6 полосные платья шили более старшие незамужние и замужние женщины.
    Женщины из зажиточных семей шили чокхи из бархата, парчи, сукна, а большинство населения – из сатина и крашенной шерстяной ткани. Оба вида чокхи/г1абли были полностью раскрыты спереди и приталены с узкими достигающими запястий рукавами. На праздничную одежду нашивались вторые, ложные рукава, разрезанные до подмышек и широко провисавшие почти на длину одежды. Г1абли застегивалось в талии на два-три крючка. Ворот, перед, подол и ложные рукава вокруг обшивали позументами, кружевами или мехом, вышивали золотом орнамент.
    Старые женщины г1абли не одевали. Их домашней и выходной одеждой были платье-рубаха и платье с кокеткой, покрой которого по сей день встречается среди пожилых женщин.
    Следующим элементом женской одежды было платье (полшу) без разреза на юбке, рукавами с манжетой. Шилось оно довольно свободно, часто с подкладой.
    Большое внимание вайнахские женщины уделяли головным уборам. Женский головной убор не был лишь утилитарным средством защиты головы. Он считался символом общественного могущества, сохранения сакральной чистоты женщины. Из женских головных уборов особый интерес представляет курхарс. На Северном Кавказе он зафиксирован только среди вайнахов. Е.Крупнов отмечает, что курхарс носили лишь женщины из зажиточных семей. По-ингушски «кур» – означает гордость, а харсаш – шелкова бахрома. Курхарс считался самобытным ингушским головным убором, который датируется средневековьем.Однако в последнее годы появились материалы, свидетельствующие о бытовании курхарса и у чеченцев.
    Повседневным головным убором вайнахских женщин конца 19 начала 20 в.в. был платок – кортали (инг.куортали), что буквалльно означает «накидка на голову»(корт – голова,тиллар – от глагола тилла «накидывать, одевать»). Без платка женщины не появлялись не только на людях, но и в своей семье. Головной платок выполнял большую роль при соблюдении невестой традиционных норм поведения. Выходным головным убором пожилой женщины служил платок большого размера с бахромой, а для дома – малого размера, сложенный треугольником, концы которого подвязывались под подбородок.Девочки до 12 лет носили платок небольшого размера, концы которого скрещивали и затем завязывали на затылке. Девушки на выход накидывали на голову три метра шифона, в основном белого цвета, дома носили маленькую косынку.
    Чеченские и ингушские пожилые женщины носили чухту – женский головной убор, прикрывающий женский волосы. Волосы, сплетенные в косички, опускали в чухту и закидывали за спину. Поверх чухты надевали платок – йовлакх.
    В одежде незамужних женщин, у невест встречаются цветной, тонкий, легкий шелковый головной платок – гулмаьнд(чеч.),гурмули(инг.), хари из плотного шелка с бахромой, шелковоый узорчатый головной платок – шаулакх, вязаный платок – бой «шаль», шифон – шипо и ингушская шапка – кий. Каждая женщина выбирала головные уборы по возрасту. У молодых были платки шелковые, узорчатые или без узоров, но с бахромой. В основе всегда лежал единый принцип – волосы замужних женщин не должны быть видны.
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  8. #18
    Уважаемый форумчанин
    Регистрация
    07.02.2012
    Сообщений
    2,258
    Поблагодарил(а)
    553
    Получено благодарностей: 323 (сообщений: 176).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    Это не страничка а целый том))) Я начал читать и эту тему.. завтра зайду со своим материалом))
    Там, где кончается терпение, начинается выносливость.

  9. #19
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    АЛАНЫ в I—IX вв.

    С начала нашей эры на древнеингушские кобанские племена начинает распространяться этноним аланы. Под этим названием они известны древним авторам.
    Традиционно в науке алан принято считать ираноязычным народом. На самом деле исторические аланы никакого отношения к иранцам не имеют. Аланские личные имена, этнонимы, названия местностей и городов, религия, сохранившиеся слова, данные исторических хроник свидетельствуют о нахоязычности алан.

    ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЭТНОНИМА «АЛАН»
    Сторонники иранского происхождения этнонима «алан», считают что он произошел от древне-иранского слова «ариана» («арийский»), в настоящее время звучит как «ирон» - самоназвание осетин, говорящих на иронском диалекте осетинского языка. С исторической и лингвистической сторон эту версию трудно обосновать. Ни один древний автор не называл так алан.
    Во многих языках мира наблюдается взаимопереход понятий «скот», «богатство», «князь», «бог». Также и в ингушском языке слова, обозначающие эти понятия, возникли из слова «скот» - «хьаьлий», от которого произошли слова «богатство» - «хьал», «бог» - «хIал», «князь» - «аьла». Имена наиболее древнего верховного бога хурритов ХIалалу-Алалу и урартского верховного бога ХIалди-Алди образованы от слова «хIал» - «бог». Как отмечают исследователи, протетический звук «xI» («h») может выпадать. Так, имена богов ХIалалу и Х1алди зафиксированы в источниках и в форме Алалу и Алди. От слова «хIал» образованы и социальные термины «аьла» (инг.) - «князь», «эла» (чеч.) -«князь», «алау» (урарт.) - «господин», «алани» (хурр.) - «госпожа, владычица», «алдар» (осет. заимствованное из древнеингушского, буквально означает «скот; богатство имеющий» - «хIал дар») - «князь» и т.д.
    Слово «хIал» — «бог» в форме «ал» находится в составе имен большинства ингушских языческих богов средневековья: Даьла, Села, Гела, Балла, Алла, Рало, ХIало, Пал, Гушмали, Нукали, Кукали, Тушоли, Сусоли и т.д.
    Многие ингушские этнонимы образованы от имен богов — теонимов: халдеи, халлы, гIалгIай (древнее звучание - халхай - «люди бога (солнца)», галай и т.д. Этноним «махал»/«махалон», которым обозначались древнеингушские племена в Колхиде и на Северном Кавказе в кобанское время, также образовано от теонима - от имени древнеингушского бога солнца Махал («ма» — «солнце», «хIал» — «бог»). От теонима «Махал» при помощи нахского суффикса принадлежности «-н-» образовался этноним «махалон», который буквально переводится как «принадлежащий богу солнца».
    Когда бог солнца Махал (МахIал) стал называться Хал/ХIал («бог»), то этноним «махал» («махалон»), образованный от теонима «Махал», также изменился в «хал»/«хIал» («хIалон»), а при потери протетического звука «xI»/«h» - «алан» («алон»).
    Плиний Секунд, живший в I в. н. э., отмечает рядом с местами (предки адыгов) племя халов (у Плиния «haI»). Академик Н. Я. Марр считает, что этноним «алан» является одной из форм множественного числа коренного кавказского этнического термина, в основе звучащего аI или с сохранением спиранта haI.
    Ингушское происхождение этнонима «алан» подтверждает и объяснение термина «аллон-биллон», встречающийся в осетинском фольклоре, но с помощью осетинского языка не поддающегося истолкованию. В ингушском фольклоре известны такие выражения, имеющие отношение к термину «аллон-биллон», как «Алла, Балла - даьлий» («Алла, Балла - боги»), «алда-балДа» (в детских песенках и считалках). До настоящего времени в ингушской речи сохранилось выражение «алла-билла, аьлча а...» («даже если скажу алла-билла...»), употребляемое в просьбах. В настоящее время смысл этого выражения утерян, но в далеком прошлом это было заклятие именами древних ингушских богов Алла и Балла, считавшихся очень могущественными.

    ЗЕЛЕНЧУКСКАЯ АЛАНСКАЯ НАДПИСЬ

    Единственной сохранившейся достоверной аланской надписью является так называемая Зеленчукская надпись, выполненная на большой каменной плите, найдена Д. М. Стручковым в 1888 г. в верховьях реки Большой Зеленчук на территории Карачаево-Черкессии.
    Надпись выполнена греческими буквами на аланском языке. Опубликована впервые в 1893 г. В. Ф. Миллером, признавшим ее осетинской. Подобный вывод был сделан им на основании того, что в тексте несколько раз приводится осетинское слово «фурт». Некоторые детали предлагаемого им осетинского прочтения надписи вызывали и у самого Миллера сомнения. С тех пор идея об осетиноязычности Зеленчукской надписи утвердилась в науке, хотя до сих пор не предложено ни одной до конца научно обоснованной версии чтения надписи на осетинском языке.
    Что касается слова «фурт», то в других иранских языках в значении «сын» оно не обнаружено. По признанию В. Т. Абаева, «в лексике армянского и осетинского языков множество кавказских элементов, в том числе и таких, которые в самих кавказских языках не сохранились. Эта кавказская лексика распознается не только в периферийных частях словаря, но и в основном словарном фонде». Слово «фурт» сохранилось в ингушском фольклоре. Существует имя Фуртайг, происходящее от этого слова. Как доказал чеченский исследователь Я. С. Вагапов, слово «фурт» нахского происхождения и в осетинском языке оно является заимствованным. «Фурт» образовалось от ингушского слова «фу» - «семя», «потомство», «поколение» при помощи словообразовательного суффикса «-р-» и классного показателя «т» («д»). Таким образом, в нахских языках образовано множество слов («борд», «барт», «ворд», «карт», «корт» и т.д.).
    Зеленчукская надпись составлена в 963 г. Плиту поставили в память о погибших в походе воинах из рода Сахири. И в наше время ингуши ставят надмогильные плиты в память тех, кто погиб на чужбине. Надпись в переводе читается так: «Иисус Христос. 6471 год (что соответствует 963 году нашей эры. Прим. авт.). Николай. Сахири рода сыновья: Хоб, Ситаев сын, Багатар, Бакатая сын, Анбалан, Анбалана сын. Погибли молодцы на равнине. Ладо (имя исполнителя надписи. Прим. авт.)».

    АЛАНЫ В ПЕРВЫХ ВЕКАХ НАШЕЙ ЭРЫ

    Впервые этноним «аланы» античные авторы упоминают в I в. н. э. в связи с рекой Дунай и Кавказом. В связи с Дунаем термин «аланы» упоминается в контекстах, косвенно указывающих, что аланы в Северном Причерноморье изначально не жили, а появились здесь в результате набегов - миграции. Но ни один автор прямо не говорит о появлении термина «аланы» в результате каких-либо миграционных процессов. Более того, в античных источниках есть свидетельства о кавказском происхождении алан. Древние авторы сообщают об аланах, что они неукротимы, храбры, «вечно воинствующие». Г. Соллий Аполлинарий Сидоний говорит об аланах как о «рожденных на Кавказе».
    Античные и закавказские авторы на территории от Дагестана до адыго-абхазов на Северо-Западном Кавказе не называют других народов, кроме алан. Упоминаются некоторые аланские племена - дигор, арги (жители предгорной части, этноним происходит от ингушского слова «аргI» — «хребет»), дахсас. Племя дахсас средневековые авторы считают наиболее крупным аланским племенем. Возможно, от этнонима «дахсас» происходит топоним «Даьхасте», который в ингушском языке покрывает почти весь Северный Кавказ - территорию, на которой проживали аланы.
    Другое название алан - асы - происходит от староингушского слова «аса» - «равнина». В грузинских источниках вместо этнонима «алан» применяется часто этноним «дзурдзуки», а вместо этнонима «асы» применяется этноним «ос, овс».
    Также часть алан фиксируется античными авторами в Приазовье на Нижнем Дону. Приазовских алан Аммиан Марцеллин называл аланами-танаитами. Название «аланы», по мнению Аммиана Марцеллина, они получили от гор. Это говорит о том, что Приазовские аланы переселились на новое место с гор.
    С аланами связывают исследователи появление на Северном Кавказе катакомбного погребального обряда. Катакомбное погребение - это погребение в виде небольшой пещерки. Относительно этнической принадлежности строителей катакомб первых веков нашей эры на Северном Кавказе высказывались различные мнения. Сторонники иранского происхождения алан считают катакомбные погребения одним из доказательств их ираноязычности. Некоторые ученые высказывают мнение о решающей роли в формировании катакомбного погребального обряда местной кавказской среды.
    Катакомбное погребение известно на Северном Кавказе задолго до появления алан на исторической арене — со II тыс. до н. э. Кроме Северного Кавказа подобный способ захоронения был принят во многих районах древнего мира. В каждом регионе катакомбы имеют свои истоки. Катакомбный способ захоронения на Северном Кавказе происходит от обряда погребения (в горах - каменные ящики, подземные и полуподземные склепы, ямы, перекрытые каменными плитами; в предгорно-плоскостной зоне - ямы, перекрытые деревом, гробницы, сложенные из бревен), который прослеживается здесь с III тыс. до н. э. и до позднего средневековья. В позднем средневековье в горах получают распространение надземные каменные склепы (инг.- «маьлхара каш»). Более ранние катакомбы являются теми же склепами, но построенными из другого материала и под землей. В горах склепы делали из камня и на поверхности земли, потому что рыть катакомбы здесь было невозможно. В предгорно-равнинной зоне строились земляные склепы - катакомбы. Принципиальное сходство по конструкции, оформлению и по другим деталям погребального обряда и инвентаря позволяет многим исследователям считать их одним типом погребальных сооружений.
    В первых веках нашей эры (в 72-74 и 135-136 гг.) аланы совершали военные походы в Закавказье, разоряя Армению, Иберию, Атропатену, Парфию. Они доходили до Каппадокии и Малой Азии, выступая попеременно на стороне тех или иных политических сил. Сведения об этих походах сохранились в трудах античных, древнегрузинских и древнеармянских авторов. Иногда из Закавказья и Малой Азии предпринимались ответные походы против алан.
    Уже во II в. в источниках упоминается Алания как территория алан. Кавказские горы Клавдий Птолемей называет Аланскими горами. Алания в это время включала в себя территорию от равнины Прикубанья (инг. «Побан аре») вплоть до Северо-Восточного Кавказа, где территорию по нижнему течению реки Терек Птолемей называет «Алонта» (инг. «территория аланов»; суффикс «-та-» в ингушском языке топонимический суффикс, с помощью которого образуются названия местностей).
    В общественном строе сложившегося аланского союза в это время сохраняются черты военной демократии. Свободные члены общины избирали военных вождей по признакам военных талантов и заслуг.

    НАШЕСТВИЕ ГУННОВ

    В 70-х гг. IV в. Северный Кавказ подвергается нашествию орд кочевников - гуннов, вышедших из Центральной Азии. По свидетельству греческого историка Аммиана Марцеллина, гунны отличались физической силой, грубым, «чудовищным и страшным» видом, «питаются они кореньями и полусырым мясом», у них никто не занимается хлебопашеством, «все они, не имея определенного места жизни, кочуют по разным местам... с кибитками, в которых они проводят жизнь... гоня перед собой упряжных животных и стада, они пасут их».
    При движении из Центральной Азии на запад гунны увлекли с собой различные племена, проживавшие на территории Южной Сибири и Казахстана, говорившие на разных языках. Этническая принадлежность самих гуннов неизвестна. Некоторые исследователи предполагают, что они говорили на тюркском языке.
    В 372 г. гунны напали на алан, проживавших в Приазовье на Нижнем Дону. Аланы были разбиты и по условию мирного договора присоединены к гуннам. Другая часть гуннов обрушилась на Северный Кавказ. Здесь они двигались с востока на запад, производя страшные разрушения. Через Крым гунны вошли в междуречье Дона и Днепра и на территории Северного Причерноморья соединились с основной массой гуннов. Затем они напали на обитавшие западнее германские племена остготов и вестготов, которые вынуждены были отступить на запад. Преследуя их, в 376 г. гунны вместе с аланами появились на восточной границе Римской империи.
    Еще одна часть гуннов осела на территории Северного Дагестана и положила начало гуннскому царству.
    Гуннское нашествие имело тяжелые последствия для аланских племен и для всего Северного Кавказа. В результате вновь было приостановлено складывание государственности, разрушено большое число поселений, истреблено множество людей, подорвано хозяйство.
    И в последующие десятилетия гунны не раз совершали завоевательные походы через Северный Кавказ, принося с собой разрушение и смерть. В конце IV-V в. через горные проходы Северного Кавказа гунны несколько раз вторгались в страны Закавказья и Передней Азии.
    В результате нашествия изменилась политическая и этническая карта Северного Кавказа. В степных районах не осталось аланского населения. Часть алан, живших здесь ранее, была уничтожена, часть - увлечена в походы в Западную Европу, а оставшиеся продвинулись на юг, ближе к горам. Плотность населения в предгорной части и в горах резко увеличилась. Было уничтожено Боспорское царство и греческие города на Черноморском побережье. На Кавказе появились кочевники различной этнической принадлежности: болгары, утригуры и кутригуры, позднее авары, савиры, тюрки и т.д.

    ПОХОДЫ АЛАН В ЗАПАДНУЮ ЕВРОПУ И АФРИКУ

    Часть алан, ушедших в Европу, осела в Паннонии (территория современной Венгрии). Появились аланы на реке Тиса. Согласно историку начала V в. Орозию, на левом берегу Нижнего Дуная в это время существовала область Алания, а река Прут называлась Аланской рекой.
    Вступая в союзы с различными племенами, аланы вторгались в пределы Римской империи. 9 августа 378 г. в сражении под Адрианополем германские племена вестготов и остготов в союзе с аланами разгромили римскую армию. По данным источников, в этом сражении погибло около 40 тысяч римских солдат и сам император. Но через некоторое время аланы и готы потерпели поражение от римской армии под Константинополем.
    В это время Римская империя была разделена на Западную и Восточную. Западный римский император Грациан (375-383 гг.) привлекал часть алан на службу в римской армии. Аланы служили и в Восточной Римской империи. Римские императоры разрешали варварам, в том числе и аланам, селиться на своей территории в качестве федератов, т. е. союзников.
    В Паннонии аланы вступили в контакт с германскими племенами вандалов и свевов. В 495 г., потерпев поражение от войск Западной Римской империи и под напором надвигающихся с востока гуннов, аланы, вандалы и свевы начали движение на запад. По пути к ним присоединились и некоторые другие германские племена.
    31 декабря 406 г. союзники, перейдя по льду Рейн, вторглись в Галлию, где аланы разделились на две части. Часть во главе с вождем Гоаром перешла на службу к Римской империи. Другие во главе с вождем Респендиалом остались с германцами.
    Имя аланского вождя Гоара сохранилось в ингушском языке в выражении «Гоара кIантий, яI!» («Эх, молодцы Гоара!»). В имени другого вождя - Респендиала выделяется нахское слово «ал»/»аьла» - «князь». Имя Респендиал состоит из двух частей: имени Респенди и слова «ал» - «князь».
    В составе римской армии аланы участвовали во многих сражениях и битвах. 15 июня 451 г. на Каталаунских полях западнее г. Труа в Галлии (современная Франция) состоялось решающее сражение гуннской армии во главе с Аттилой с объединенными силами римлян, алан и вестготов. Аланы во главе с вождем Сангибаном были поставлены в центре союзного войска, где они столкнулись с отборной гвардией Аттилы. Битва была ожесточенной. По свидетельству готского историка Иордана, с обеих сторон погибло 165 тысяч воинов. Гунны потерпели поражение, и тем самым было остановлено их продвижение на запад. Через 2 года правитель гуннов Аттила умер, и вскоре непрочная гуннская империя распалась. Каталаунская битва решила судьбу Западной Европы.
    В 406 г. аланы Респендиала, отделившиеся от алан Гоара, вместе с вандалами и свевами двинулись через Пиренейские горы в Испанию. Аланам достались Лузитания и Картахена. Император Западной римской империи послал против алан, вандалов и свевов, захвативших римскую провинцию Испания, вестготов. В 416 г. вестготы вторглись в Испанию, и под их давлением в 429 г. союзники переправились через Гибралтарский пролив в Северную Африку. Далее в источниках не упоминаются свевы, а вандальские короли носят титул «король вандалов и аланов».
    Захватив северо-западную часть Африки (часть современных государств Туниса и Алжира), алано-вандалы в 435 г. основали свое государство и заключили мирный договор с Римом. Королевство вандалов и аланов просуществовало до 533 г., когда оно было завоевано византийцами.

    АЛАНЫ И ИРАНО – ВИЗАНТИЙСКИЕ ВОЙНЫ

    Миграция различных кочевых племен, вызванная движением гуннов из Центральной Азии на запад, и ожесточенные войны между крупнейшими государствами того времени Византией и Ираном, вплотную примыкавшими к северокавказскому региону, явились событиями, которые во многом определили развитие северокавказских племен в V—VI вв.
    Начинается период длительного взаимодействия алан и тюрок. В аланскую среду начинают проникать тюрки. Процесс тюркизации части западных аланов продолжался до XIII-XIV вв. и закончился сложением карачаево-балкарского народа.
    Аланские отряды принимали участие в ирано-византийских войнах то на одной, то на другой стороне, в зависимости от своих политических интересов, а чаще от того, кто больше заплатит. Так, в 549 г. аланы обязались за 300 фунтов золота изгнать персов из Лазики (Западная Грузия). Но уже через год, в 550 г., аланы в составе персидского войска вторглись в Лазику, но были разбиты византийцами.
    Византия и Иран вели борьбу за господство в Передней Азии. Большое значение в этой борьбе имел контроль над Закавказьем. Большинство ирано-византийских войн и велись за закавказские государства. Часто в эту войну и та и другая сторона втягивали северокавказские племена и кочевников. Большое значение для этих государств имел и контроль над торговыми путями из Индии и Китая. Великий шелковый путь проходил из далекого Китая до средиземноморского и черноморского побережий. Значительная часть этого пути проходила по территории Ирана, который в этот период включал территории таких современных государств как Иран, Ирак, Азербайджан, Армения, Грузия, Афганистан. Чтобы контролировать весь путь, Иран стремился овладеть выходом к Черному морю. Византия пыталась удержать черноморское побережье в своих руках. Ирано-византийские войны продолжались более ста лет - с начала VI в. до 629 г. В результате длительных и кровопролитных войн ни одна из сторон не добилась решающего успеха, последствием их было ослабление обоих государств. В результате они были неспособны противостоять арабам, начавшим в VII в. завоевательные походы.

    АЛАНЫ И ТЮРКИ в V-VI вв.

    В послегуннский период в степях Предкавказья господствовали кочевники - тюрки. В V в. здесь сложился болгарский союз тюркских племен. Болгарские племена расселились в Приазовье вплоть до реки Кубань. Отдельные группы болгар проживали и в степях Северо-Восточного Кавказа. Наибольшего могущества Великая Болгария достигла в середине VII в. при хане Кубрате. После его смерти междоусобицы между сыновьями Кубрата и давление со стороны усилившихся к этому времени хазар привели к расселению болгар (часть болгар во главе с ханом Аспарухом ушла на Дунай и положила начало Дунайской Болгарии, вторая часть ушла на Волгу и положила начало Волжской Болгарии, третья часть во главе с ханом Батбаем осталась в Приазовье-Прикубанье и попала под власть хазар).
    На территории Дагестана сложился довольно сильный союз гуннских племен савиров. Византийский историк Агафий дает савирам такую оценку:
    «Этот народ, и величайший, и многочисленнейший, весьма жаден и до войны, и до грабежа, любит проживать вне дома на чужой земле, всегда ищет чужого, ради одной только выгоды и надежды на добычу присоединяясь в качестве участника войны и опасностей то к одному, то к другому и превращаясь из друга во врага. Ибо часто они вступают в битву в союзе то с римлянами (имеются в виду византийцы. Прим. авт.), то с персами, когда те воюют между собой, и продают свое наемное содействие то тем, то другим».
    В VI в. в степях Предкавказья появляются авары, которые с помощью аланского «царя» Саросия, подчинив болгар, создали Аварский каганат. Затем авары ушли на запад, а на смену им пришли тюрки, создавшие в том же VI в. крупное объединение тюркских племен - Тюркский каганат, в который были включены территории от границ Китая на востоке до Северного Причерноморья на западе. В конце VI в. Тюркский каганат распался на две враждующие части: Восточный тюркский каганат, располагавшийся в Средней Азии, и Западный тюркский каганат, включавший Восточно-Европейские степи, в том числе и Предкавказье.

    АЛАНЫ И ХАЗАРСКИЙ КАГАНАТ

    Хазары, впервые появившиеся в Предкавказье в период гуннского нашествия, в середине VI в. были включены в состав Тюркского каганата. После его распада (к середине VII в.) на территории Нижнего Поволжья и восточной части Северного Кавказа сложилось сильное государственное объединение - Хазарский каганат. Столица Хазарии - город Семендер — некоторое время находилась на территории современного Дагестана. Под давлением хазар часть болгар ушла из Предкавказья, оставшиеся же попали в зависимость от Хазарского каганата.
    Степи Предкавказья были включены в состав хазарского каганата. Граница каганата и Алании на северо-востоке проходила по Тереку. По левому берегу Терека лежала Хазарская степь, по правому берегу протянулся ряд мощных аланских городищ - крепостей, расположенных на расстоянии 5-6 км друг от друга, укрепленных могучими рвами. Широкий и глубокий Терек, в те времена более полноводный, чем сейчас, отвесный и высокий (до 20 метров) его правый берег и густая сеть крепостей делали этот рубеж труднопреодолимым для кочевников.
    Вскоре после возникновение Хазарского каганата аланы попали в политическую зависимость от хазар, хотя и сохранили свою территориальную целостность. Хазарский каган Иосиф в письме, отправленном в середине X в. испанскому сановнику Хасдаю Ибн-Шафруту, сообщает, что все аланы до границ Абхазии платят ему дань. Усиление Хазарского каганата особенно сказалось на восточных аланах, попавших в сильную зависимость от хазар. Причины этого кроются в том, что восточные аланы владели Дарьяльским проходом, имевшим большое стратегическое значение. Контроль над этим и другими проходами в Закавказье играл для хазар жизненно важную роль, особенно в период арабо-хазарских войн.
    В середине VII в. начинаются длительные арабо-хазарские войны, в которых активно участвовали и аланы.
    Первый совместный поход против арабов, окончившийся поражением союзников, аланы и хазары совершают в 661 г. В следующем 662 г. арабы двинулись против византийцев и алан и, по словам Ибн ал-Асира, «обратили их в страшное бегство».
    В 721-722 гг. имели место столкновения между аланами и хазарами. Аланы, воспользовавшись тяжелой войной, которую вели хазары с арабами, предприняли попытку освободиться от хазарской зависимости. Но хазары разбили алан, а в следующем 723 г. разбили арабскую армию, вторгшуюся на Северный Кавказ через Дарьяльский проход (территорию алан). Арабы решили воспользоваться трениями между аланами и хазарами.
    В 723 и 724 гг. через Дербентский и Дарьяльский проходы на Северный Кавказ пришел новый завоеватель - арабский наместник Армении Джаррах ибн-Абдуллах, имя которого запечатлено в ингушских легендах. Во время похода 724 г. Джаррах нанес основной удар по аланам. Пройдя через Дарьяльский проход, арабы вышли на аланскую равнину, разоряя все на своем пути, и вернулись в Закавказье через Дербентский проход. В 725 г. Джаррах вновь совершил поход против алан и обложил их подушной податью.
    В 728-729 гг. другой арабский полководец - Маслама - через Дарьяльский проход вторгся в Аланию. Но проливные дожди, не прекращавшиеся более месяца, помешали активным действиям арабов, и Маслама отступил.
    В 730 г. огромное войско хазар, в составе которого были и аланы, через Дарьяльский проход вторглось в Азербайджан, находившийся под властью арабов. В сражении арабам было нанесено сокрушительное поражение. Джаррах был убит в бою.
    В ответ на это вторжение в 735 и 737 гг. арабы предприняли два крупных похода против алан и хазар через Дарьяльское ущелье. Командовал арабскими войсками Мерван. Первый поход явился подготовительным к более масштабному походу арабов в 737 г. Мерван огнем и мечом прошел через территорию алан и вторгся в Хазарию, где им была захвачена хазарская столица город Семендер. Хазары были разбиты. Только к 60-м годам VIII в. хазары смогли восстановить свои силы. Окончательному разгрому Хазарии помешали начавшиеся в середине VIII в. в Арабском халифате смуты. К власти в халифате пришла новая династия Аббасидов. В 764 г. хазаро-аланское войско вторглось в Закавказье и разграбило Азербайджан, Грузию и Армению.
    Последним актом войны древнеингушских племен с арабами можно считать разгром санарами 120-тысячной армии арабского полководца Буги ал-Кабира зимой 853 г. на южных склонах Главного Кавказского хребта у горловины Дарьяльского ущелья. Арабский хронист Якуби очень сухо сообщает об этом событии: «Буга двинулся против санарийцев, сражался с ними, но они разбили его и обратили в бегство».
    Арабо-хазарские войны привели к ослаблению Хазарского каганата. Столица Хазарии была перенесена на Волгу. В начале IX в. хазары приняли иудейскую веру в качестве официальной государственной религии. К концу IX в. в результате ослабления Хазарии аланы смогли вернуть политическую независимость. Окончательно Хазарский каганат был уничтожен в X в. в результате похода дружины русского князя Святослава в 965 г.

    АЛАНИЯ в X веке

    В конце IX - начале X вв. развернулась борьба между Византией и Хазарией за влияние на Аланию. Византийцы начинают миссионерскую деятельность среди алан, стараясь обратить их в христианство и тем самым укрепить свой союз. Византийцам удалось распространить христианство среди части западных алан, но все же во время византийско-хазарской войны в 913-914 гг. аланы поддержали хазар и сыграли решающую роль при разгроме византийской армии.
    Но уже около 932 г. аланы, подстрекаемые византийцами, пошли войной на хазар. Потерпев поражение - даже аланский предводитель, которого источники называют «царем», попал в плен - аланы под давлением хазар отреклись от христианства и изгнали византийских священников.
    После падения Хазарского каганата аланы на некоторое время овладели степью за рекой Терек. Но уже в середине XI в. в степях появляются половцы (кипчаки), и вновь аланы были оттеснены за Терек, который стал рубежом между половцами и аланами.
    Арабский автор X в. Масуди называет места расселения алан между Сариром (государство, занимавшее часть территорий современного Дагестана и Чечни до реки Аргун) и адыгами. Кроме Сарира, алан и адыгов, Масуди упоминает несколько народов, проживающих на Кавказе: грузины, абхазы, санары и хазары. Таким образом, кроме алан, на Северном Кавказе не названы другие нахские племена. Эти данные подтверждают и другие источники.
    В начале X в., в связи с освобождением Алании от двухсотлетней зависимости от хазар, политическое значение Аланского государства на международной арене резко возросло. Этому способствовало и сближение Алании с Византией, которая рассматривала алан как защиту от набегов кочевников. В Византии хорошо понимали и учитывали возросшую военную мощь алан.
    Сами хазары так оценивали Аланию X в.: «Царство алан сильнее и крепче всех народов, которые жили вокруг нас». К концу X в. после падения Хазарского каганата Аланское государство еще более усилилось.
    Масуди сообщает, что «аланы более мощны, чем кашаки (адыги)».
    «Аланский царь,— пишет Масуди,- выступает в походы с 30 тысячами всадников. Он могуществен, мужествен, очень силен и ведет твердую политику среди царей».
    По свидетельству Масуди, между царем алан и царем Сарира «существуют брачные связи, поскольку каждый из них женился на сестре другого». Династическими браками были связаны правители алан и с Византией.

    АЛАНСКИЕ ГОРОДА

    Масуди говорит о столице алан - Магасе, но ничего не сообщает о его местонахождении. Название «Магас» с ингушского языка буквально переводится как «земля (место, территория) солнца» (от «ма» - «солнце», «го» — «круг, диск» и «са» — «земля, место, территория»). Так как это название города, то его можно перевести как «город солнца».
    По поводу местонахождения Магаса в исторической науке существует несколько точек зрения. На наш взгляд, наиболее убедительна версия расположения Магаса в районе современных ингушских сел Яндаре — Гази-Юрт — Экажево - Али-Юрт — Сурхахи. На этой территории обнаружено около тридцати раннесредневековых городищ-крепостей и множество поселений между ними, составляющие единый укрепленный район. Данный укрепленный район городищ находится на естественной возвышенности, удобной для обороны; с запада и с севера протекают (в те времена бывшие более многоводными и менее проходимыми) реки Сунжа и Назранка, еще немного севернее находится Сунженский хребет, с востока данный район защищает глубокое Ассинское ущелье, с юга - лесистые хребты черных гор. Естественные рубежи обдуманно и крепко усилены сторожевыми пунктами и городищами-крепостями, находящимися в пределах зрительной связи. Городища образуют несколько оборонительных поясов вокруг центральной части, где в урочище Эрз-эли («Камышовая балка») расположено наиболее крупное городище Хатой-Борз - бывшее цитаделью Магаса. Общая площадь всего укрепленного района достигает более сотни квадратных километров.
    Крупные города в древности всегда возникали и развивались на местности, где проходили важные торговые пути. Магас возник на стыке гор и равнины, между выходами из Дарьяльского и Ассинского ущелий. Это место является политическим, торгово-экономическим и географическим центром исторической Алании. Эти два ущелья, особенно Дарьяльское, были в военно-стратегическом, политическом и торговом отношениях наиболее важными на территории Аланского государства. Дарьяльское ущелье - удобный проход в Закавказье и далее в Переднюю Азию, по нему проходила основная ветвь Великого шелкового пути. Боковая ветвь выходила через Джейрахское ущелье и Школьный перевал в Таргимскую котловину и далее через Ассинское ущелье на равнину. Еще одна боковая ветвь шелкового пути, идущая от Дербента проходила вблизи Магаса. Таким образом, Магас контролировал очень важные участки Великого шелкового пути.
    Поселения аланского времени, густо расположенные на территории предгорно-плоскостной части Ингушетии, особенно по обоим берегам реки Сунжи, подтверждают слова Масуди о том, что аланское «царство состоит из непрерывного ряда поселений: когда утром запоют петухи, ответ им доносится из других частей царства ввиду чересполосицы и смежности селений».
    Кроме Магаса в источниках упоминаются еще несколько названий аланских городов - Фуст, Хайлан, Алания, Аскала, Касак, Дар-и-Алан, не все из которых исследователями принимаются как достоверные. Некоторые из них (Дар-и-Алан) были просто крупными крепостями, другие располагались не на территории Алании (Хайлан, Касак), а иные вообще не существовали (Алания).
    Более реальным представляется существование города Фуст, упоминаемого византийским монахом Епифанием. Обращает на себя внимание присутствие в названии этого города нахского топонимического суффикса «-ст-», который имеет место в названиях многих топонимов в Ингушетии (Алхасте, Ангушт, Аршты Гоуст, Палмисте, Къасте, Наькъасте и т. д.); многочисленные топонимы с суффиксом «-ст-» есть и в Чечне (Малхисте, МIайсте, Агишты, Мехкишты, Дехесты и т.д.).
    Еще один город с явно ингушским названием Дадаков (Дедяков) упоминается в русских летописях XIII-XIV вв. Судя по ориентирам, приводимым в русских летописях, Дадаков располагался в междуречье Сунжи и Назранки, на хребте «ДIаьха Дукъ», на территории современных Гамурзиевского и Насыркортского муниципальных округов г. Назрань.
    Археологическими исследованиями выявлены ряд крупных раннесредневековых аланских городов, остатками которых являются городища Адиюх, Нижний Архыз и др. в Карачаево-Черкессии, Аргудан, Старый Лескен, Нижний Джулат и др. в Кабардино-Балкарии, Верхний Джулат в Северной Осетии, Алхан-Кала в Чечне, Биъсянна-Борз, Троицкое и др. в Ингушетии.

    АЛАНИЯ в XI - начале XIII вв.

    XI в.- период наибольшего расцвета Аланского государства. В 1032, 1033, 1062 и 1065 гг. аланы совершали грабительские походы в Закавказье. Часто вторжения алан на территории других государств организуют византийские или грузинские правители за плату.
    Известно имя одного из самых могущественных аланских царей - Дургулель (инг. «Дургал аьла» - «Князь Дургал»; слово «дургал» переводится с ингушского как «нектар»), называемого в грузинских источниках «Великим». В грузинских источниках сохранились сведения о том, что грузинский царь Баграт IV, правивший с 1027 по 1072 гг. пригласил Дургулеля на помощь, и тот прибыл с 48-тысячным войском. После одержанной победы в честь Дургулеля и его воинов был устроен двенадцатидневный пир, и Дургулелю и «его вельможам» были даны богатые дары.
    В качестве военных наемников сражались аланы и на стороне Византии. Византийский хронист Никифор Вриенний сообщает эпизод, относящийся к периоду царствования императора Михаила Дуки (1071-1078 гг.), когда византийцы привели из Алании 6 тысяч наемных воинов, но все аланы ушли, так как византийцам нечем было платить.
    В XII в. наблюдается ослабление Алании. Если в источниках XI в. об Алании говорится, наряду с Сариром, как о крупнейшем государственном объединении, то источники XII в. свидетельствует об изменении положения. Хроники говорят уже не о «царе алан», а о многих «царях», что свидетельствует об отсутствии у алан в этот период единого центра. Характерно, что в начале XII в. царь Грузии Давид III обращается за помощью не к аланам, а к половцам.
    Но аланы еще были довольно сильны и продолжали поддерживать связи с византийцами и грузинами. Аланы служат при византийском дворе, продолжают заключать династические браки. Ко второй половине XII в. относится заключение брака между царем Грузии Георгием III и дочерью аланского царя Худдана - Бурдухан. Дочь Георгия III и аланки Бурдухан - Тамара в 1178 г. была возведена на престол еще при своей жизни Георгием III. В ингушских преданиях сохранилась память о царице Тамаре как об «ингушской племяннице».
    Согласно источникам, в первой половине XIII в. Алания была раздробленной, раздираемой междоусобицами. Доминиканский монах Юлиан, побывавший здесь в 1236 г., свидетельствует, что в Алании «сколько селений, столько вождей, и ни один из них не имеет подчиненного отношения к другому. Там постоянно идет война вождя против вождя, села против села. Во время пахоты все люди одного селения при оружии вместе идут на поле, вместе также и жнут и так делают по всему пространству той земли; и если есть у них какая-либо надобность вне селения, добыча ли леса и другая работа, то они равным образом идут все при оружии... у них человекоубийство не считается ни за что». Подобное мнение об аланах высказывает и аланский епископ Феодор: «отличия моих пасомых - убийства прежде всего».
    Государство ослабло, центральная власть перестала функционировать, рухнули экономические связи между различными частями Алании, в стране наблюдается хаос, который облегчил монголам в первой половине XIII в. завоевание Алании.

    ХОЗЯЙСТВЕННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ АЛАН

    Основой хозяйственной деятельности алан, как в предыдущие эпохи, было земледелие. Об этом свидетельствуют многочисленные письменные и археологические источники. Масуди подтверждает, что страна алан «хорошо возделана». Об аланах в персидской анонимной хронике X в. «Худуд ал-Алам» говорится: «Некоторые из них горцы, некоторые земледельцы». Имеется свидетельство венецианского историка Мартина Канале о том, что во время голода в Италии 1268 г. аланы и некоторые другие народы дали хлеб венецианцам.
    На местах аланских поселений археологи находят каменные жернова и зернотерки, с помощью которых мололи зерно, каменные ступы и песты для измельчения зерна в кругу, многочисленность которых свидетельствует о больших урожаях, получаемых аланами. Также при раскопках городищ и поселений были найдены железные лемехи для плугов, наконечники для сохи, цепи для молотьбы зерна, серпы и другие железные предметы, связанные с земледелием.
    Аланы выращивали в основном пшеницу и просо, а также овес, рожь и ячмень. После уборки урожая зерно хранилось в специальных зерновых ямах, обнаруженных археологами почти на всех поселениях. Располагаются они вокруг жилищ, а иногда внутри жилища в виде погреба. Таких зерновых ям обычно находят очень много, что опять же свидетельствует о больших количествах хранимого зерна. Обнаружены археологами также и надземные хранилища зерна, плетенные из прутьев и обмазанные глиной.
    В горах, как и в предыдущие времена, широко использовалось террасное земледелие. В лесистых местностях применялось подсечное земледелие, при котором путем вырубки и выжигания леса освобождалась земля под пахоту.
    Наряду с земледелием, важнейшей отраслью хозяйства алан было скотоводство. В равнинных районах разводили крупный рогатый скот, в горах - мелкий. Разводили также лошадей, которых использовали как транспортное средство. На месте аланских поселений и в городищах археологами также найдены кости таких домашних животных, как свинья, осел, собака, кошка и кости домашней птицы.
    Занимались аланы охотой и рыболовством.
    Были развиты у алан характерные для древнеингушского населения отрасли ремесленного производства: металлургия и металлообработка, гончарное производство, обработка камня, дерева и кожи, прядение и ткачество.
    Традиционными производствами с глубокой древности у далеких предков ингушей были металлургия и металлообработка. У алан, в отличие от кобанцев, основным материалов для изготовления орудий труда, оружия и различных предметов обихода было железо. На территории исторической Алании учеными открыты и исследованы древние штольни, где добывалась железная руда. Обнаружены также многочисленные железные шлаки, остатки плавильных печей и другие следы выплавки железной руды. Металлургическое производство было сосредоточено в основном в горной и предгорных зонах. По данным письменных источников, которые подтверждаются и археологическими находками, аланы выплавляли и собственную сталь. Известны аланские стальные сабли. Аланы также были, по свидетельству современников, отличными кузнецами. Они производили различную продукцию: лемеха плугов, серпы, мотыги, ножницы для стрижки овец, различные крюки, топоры, ножи, напильники, тесла, зубила, шила и другие предметы. О высоком уровне кузнечного дела свидетельствуют находки кольчуг, производство которых требует большого мастерства.
    Была развита у алан обработка путем литья цветных металлов - меди, серебра, олова, свинца, цинка и их сплавов (бронзы).
    Исследователи отмечают присутствие на аланской керамике элементов, свойственных керамике кобанских племен - налепные шишечки, зооморфные формы ручек сосудов, некоторые виды орнаментов и т.п. С VI в. при производстве керамики начинали применять гончарный круг. К XIII в. вся керамика производилась на быстро вращающем ножном круге.
    С X в. из глины также делали черепицу и кирпичи, что было связано с начавшимся в Западной Алании крупным церковным строительством. В XIII в. черепица распространилась и в Восточной Алании.
    Традиционной у древних ингушей была обработка камня, уходящая корнями в глубокую древность. И в более поздние времена ингуши славились своими мастерами по обработке камня, которых называли «тIоговзанч». В горных и предгорных районах камень всегда был основным строительным материалом. Из тесаных каменных блоков строились храмы, башни, оборонительные стены, погребальные склепы. Археологами отмечено применение при возведении храмов раствора, но большинство сооружений строились в технике сухой кладки.
    Известны созданные из камня памятники пластического искусства - высеченные на каменных плитах рельефные рисунки, символы.
    Из камня изготовляли также хозяйственно-бытовой инвентарь: жернова для размола зерна, зернотерки, пряслицы и другие предметы.
    У алан была развита и обработка дерева, из которого производились различные сосуды, гребни, ложки, шкатулки, древки копий и стрел, рукояти разнообразных хозяйственных орудий и инструментов и т.д. Археологами обнаружены деревянные седла, отдельные части которых сделаны из разных пород дерева; седла покрывали различными орнаментами и вставляли медные пластинки с изображениями птиц и зверей. Ряд археологических находок указывает на существование у алан примитивного токарного станка для обработки дерева. Большой интерес представляют находки в аланских могильниках столиков на трех ножках, схожих с известными в ингушской этнографии столиками на трех ножках «кхоког» или «шу».
    В археологических памятниках также обнаружены куски кожи двух сортов: сыромятной и тонкой сафьяновой. Из сыромятной кожи делались сбруя, уздечки, обувь типа поздних чувяк, без подошвы и каблука. Кожей обтягивали боевые щиты, колчаны для стрел; возможно, кожаными были и шлемы. Из сафьяновой кожи вырезались сложные узоры - аппликации, украшавшие богатые праздничные платья, сапоги, головные уборы и т.д. Развивалась внутренняя и внешняя торговля. Сложилась специализация отдельных районов. В горных и предгорных районах преимущественно развивалось скотоводство, а на равнине - земледелие. Также горцы специализировались на производстве и обработке металла. Но широкого развития внутренняя торговля не получила, так как на внутреннем рынке господствовал натуральный обмен.
    Развитию международной торговли способствовало в первую очередь выгодное расположение Алании на стыке Европы и Азии и международные торговые пути, проходящие через ее территорию.
    В X в. аланские купцы были известны в Крыму, в кавказских государствах, в Византии и в различных странах Востока.
    Из Византии ввозили керамические изделия, в том числе тарные (амфоры) и стеклянные сосуды, шелковые ткани, браслеты, перстни, бусы из полудрагоценных камней, украшения из металла и кости, предметы христианского культа, монеты. Из Крыма привозили амфоры с вином, стеклянные браслеты. Из Закавказья — некоторые виды стеклянных браслетов и стеклянные сосуды. Из Руси и Волжской Болгарии купцы доставляли мед, воск, дорогие меха и другие товары; через Русь поступал янтарь. Археологические раскопки свидетельствуют о торговых связях алан с кочевниками Предкавказья и Причерноморья, а также с населением Центральной Европы.
    Прослеживаются связи с Малой Азией, Ближним Востоком, Передней Азией и Средней Азией. Особенно интенсивными были торговые связи с Сирией и Ираном. Из Сирии поступали стеклянные сосуды, бусы, из Ирана - белоглинная поливная керамика и бусы из драгоценных камней. С Ближнего Востока вывозился шелк, шерстяные и бумажные ткани, керамика, пряности. Из Средней Азии доставлялись шелковые ткани, украшения и керамика. Привозили товары и из далеких Индии и Китая.

    РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЗЗРЕНИЯ АЛАН

    На протяжении всей истории алан, даже после принятия частью алан христианства, у них господствовало язычество. По свидетельству письменных источников, главное место в аланском язычестве занимал культ солнца. Армянский поэт XIII в. Фрик писал: «...алан, что солнце чтит».
    Культ солнца наблюдается у ингушей с глубокой древности до принятия основной массой ингушей ислама в середине XIX в. В ингушском фольклоре обожествленное солнце имело множество имен: Ма, Малх, Махал, ГIал, ХIалло, Рало, Гушмали, Ала, Гела и т.д.; зафиксировано также обращение к солнцу «Гелой».
    Многие древние и современные ингушские этнонимы имеют отношение к культу солнца: хурриты («народ хурри») - от «хурри» - «утро, восток», махалы/махалоны - от «ма» — «солнце» и «хал» — «бог», гIалгIай - от ГIал» - имя бога солнца, галай - от «ГIал/Гал», маьлхи — от «малх» — «солнце», алан (хIалан) — от «ХIал/Ала» — первоначально понятие «бог», позже — имя бога солнца и т. д.
    О широком распространении среди алан культа солнца свидетельствуют многочисленные археологические источники. Встречаются изображения солнечного диска на керамических сосудах. Известны изображения различных крестов, являвшихся символами солнца. Такие символы известны на Северном Кавказе еще со времен кобанской культуры. В аланских памятниках найдены многочисленные солнечные амулеты с головами хищных птиц по кругу. Некоторые хищные птицы у средневековых ингушей почитались как священные птицы солнца. Имеются амулеты с вписанным в круглую солярную рамку изображением фигуры мужчины, иногда всадника. Встречаются комбинированные солярно-лунные амулеты, сочетающие символические изображения солнца и луны в виде полумесяца. Также на аланских памятниках встречаются амулеты, имеющие вид круга или двух кругов с четырьмя или семью спицами, то есть имеющие вид колеса. Отождествление солнца с колесом сохранилось и в ингушском фольклоре.
    У алан существовал культ предков. Все языческие погребения на территории их проживания подтверждают это. В могилу умершего клали все необходимое для жизни в потустороннем мире: сосуды с пищей и питьем, оружие, украшения и т.д.
    На протяжении нескольких столетий византийцы предпринимали усилия христианизировать алан. Первые успехи в распространении христианства приходятся на начало X в. К этому времени относится упоминание в документах архиепископа Алании, что свидетельствует о существовании уже в первом десятилетии X в. аланской кафедры. Документы свидетельствуют, что в это время была крещена верхушка аланского общества, но христианизация была поверхностной - аланы продолжали жить по своим обычаям, часто противоречащим христианским устоям. Так, в одном из писем византийский патриарх Николай Мистик пишет миссионерам в Алании, что необходимо допускать послабления в отношении «князя страны и людей», издавна живущих в незаконных браках. Под незаконными браками исследователи понимают распространенное у алан, но порицаемое христианской церковью многоженство. Ибн-Руста отмечал: «Аланский царь христианин в сердце, но весь народ его царства - язычники, поклоняющиеся идолам».
    В 932 г. после поражения в войне с Хазарией, на которую алан подтолкнула Византия, аланы под давлением хазар отреклись от христианства и прогнали греческих (византийских) епископов и священников. Но в этот период ослабевшая Хазария уже не в силах была диктовать свои условия аланам. Вскоре позиция Византии в Алании были восстановлены и к концу X в. христианство укрепилось в Алании. В это время в Алании существовала довольно сильная церковная организация.
    Центр Аланской епархии и резиденция аланских митрополитов находился в городе (название его неизвестно), на месте Нижне-Архызского городища в ущелье реки Большой Зеленчук в Карачаево-Черкессии. На Нижне-Архызском городище до настоящего времени сохранились в неплохом состоянии несколько церквей, построенных в X в.
    Христианство не стало общеаланской религией. Оно было больше распространено в Западной Алании. Как отмечено исследователями, все христианские памятники монументального зодчества сосредоточены в западных районах исторической Алании. Здесь же отмечены и христианские некрополи. В восточных районах Алании христианских памятников не открыто, за исключением нескольких храмов на территории современной
    Горной Ингушетии. Жители восточных районов Алании оставались в основной своей массе язычниками. В горной части христианство проникало со стороны Грузии, но продолжительного успеха оно здесь не имело. В IX в. в Горной Ингушетии был построен христианский храм Тхаба-Ерды, но христианство скоро было забыто местным населением, и храм использовался как языческий - об этом говорит даже его название, которое происходит от имени языческого бога Вселенной Тха. В XI-XII вв. и в более поздние времена продолжались попытки Грузии христианизировать население прилегающих к Грузии горных районов Алании, но христианство здесь не укрепилось.
    В конце XII - начале XIII вв. в Алании произошло ослабление централизованной власти, что привело к сепаратизму и распаду непрочного государственного объединения. Общее состояние страны отразилось и на христианстве в Алании. О положении христианской церкви и вообще христианской религии в Алании свидетельствует аланский епископ Феодор, который пишет о том, что «аланское племя легко может быть совращено», что их «пасет скорее смерть безверия» и что «аланы христиане только по имени». Об этом же свидетельствует и упоминавшийся монах Юлиан, который сообщает, что в Алании жители представляют «смесь христиан и язычников».
    К середине XII в. Аланская епархия была перемещена за пределы Алании в Трапезунд, находившийся на южном побережье Черного моря. К началу XIII в. город, где прежде размещалась епархия, вообще запустел, что связывается учеными не с его разрушением, а изменением этнического состава населения: в результате притока из степей тюркского (половецкого) населения и оттока из города алан.

    Кодзоев.Н
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  10. #20
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    Происхождение этнонима «гIалгIай»

    О происхождении этнонима «гIалгIай» исследователями высказывались различные мнения: от слова «гIала» — «башня», от «гIал» - «олень», от «гIал» — «щит» и т.д. Наиболее верной, на наш взгляд, является точка зрения о происхождении этнонима «гIалгIай» от имени древнеингушского бога солнца Пал, при помощи суффикса лица «-х-». «ГIалгIай» этимологизируется как «люди Бога». Древнее звучание теснима «ГIал» было «Хал» («ХIал»; первоначальное значение этого слова «Бог»), а этноним «гГалгГай» звучал как «халхай».
    В более древние времена в ингушском языке отсутствовали гортанные звуки. Так, на хурритском языке слово утро звучало как «***ре» (ср. инг. «Iуйре»); слова «дочь» и «сын» в древнеингушском языке звучали как «йохь» и «вохь» — такое звучание сохранилось в бацбийском языке (совр. инг. «йоI» и «йоI»). Известное из ингушского фольклора выражение «Даьла йохь Тушоли» исследователи переводят как «Божье лицо Тушоли» («Божьеликая Тушоли»). На самом деле это выражение означает «Дочь Дялы Тушоли» («Дяла» в данном случае имя верховного бога языческих ингушей). Так и слова «Пал» и «гIалгIай» звучали в древности как «Хал»/«ХIал» и «халхай»/«хIалхай». Слово «хIалхай»/«гIалгIай» («люди Бога») и слово «хIалан»/ «алан» («принадлежащие богу») имеют одинаковую этимологию и единое происхождение. Этноним «гIалгIай» имеет, таким образом, генетическую связь с древними нахскими этнонимами халды, халибы, халы, махалы, махалоны, халаны (аланы). Все эти этнонимы, как и этноним «гIалгIай», имеют в корне слово «хал» («гIал») и этимологию «люди, народ Бога».

    Кодзоев.Н
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

Страница 2 из 10 ПерваяПервая 1234 ... ПоследняяПоследняя

Ваши права

  • Вы не можете создавать новые темы
  • Вы не можете отвечать в темах
  • Вы не можете прикреплять вложения
  • Вы не можете редактировать свои сообщения
  •