Страница 3 из 10 ПерваяПервая 12345 ... ПоследняяПоследняя
Показано с 21 по 30 из 100

Тема: Страничка истории моего народа

  1. #21
    ГIалгIайче Аватар для SCSI
    Регистрация
    16.09.2008
    Сообщений
    2,050
    Поблагодарил(а)
    115
    Получено благодарностей: 188 (сообщений: 110).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    Далла раьза хейл хьон.
    Я не за, я не против! Я за тех, кто свободен!

  2. #22
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    АРХИТЕКТУРНОЕ МАСТЕРСТВО ИНГУШЕЙ

    Башенная архитектура средневековой Ингушетии является уникальным культурным наследием ингушского народа, правдиво отражающим реальность, действительность жизни народа. Его особенность в том, что здесь нет блеска, пышности, здесь формы рациональны, красота - в гармонии форм. Ингушская башенная культура поражала и поражает как дореволюционных историков, географов и архитекторов, так и современных ученых, туристов и всех, кому пришлось побывать в горной части республики. Оригинальная башенная культура неоднократно была оценена по достоинству многими известными учеными-кавказоведами, такими как Б. Далгат, Л. Семенов, И. Щеблыкин, Е. Крупнов, Б.Мужухоев, Д. Чахкиев и другими.
    Первые башни, появившиеся в горах Ингушетии, относятся к V веку, к периоду после гуннского нашествия. С V - XIV вв. строились в основном жилые и полубоевые башни, называемые ингушами "гIала", ингуши себя называют "гIалгIай" - гIал - башня - жители башен. Жилые башни строили в два-три этажа из неотесанного камня на известковом растворе. Каждый этаж имел свое назначение: первый - хлев, на втором этаже был очаг и спальня, а на третьем - кунацкая, комната для гостей. В последующем, с изменением социальных отношений, начали строить полубоевые башни, они отличались появлением бойниц и "машикулей" - (чIерх - инг. назв.) - это каменные балкончики, служившие для военных целей.
    В XIV в. башенная культура ингушей достигает своего наивысшего развития. Вслед за жилыми и полубоевыми башнями с XV - XVI в.в. стали сооружать боевые башни (ВIоув - инг. назв.), более высокие и достигающие 30 метров в 5-6 этажей. Они уже были узкие и имели коническую, а чаще всего квадратную форму с пирамидальными крышами и целый ряд с плоскими. Боевая башня имеет один выход, реже два, ведут они сразу же на второй и третий этажи. Это делалось в целях обороны, приставная же лестница - балка с зарубками могла быть в любой момент поднята наверх. Внутри башни переходы устраивались по углам и располагались зигзагообразно. Нижний этаж боевой башни предназначался для хранения различных припасов (пищи, воды и пр.) и содержания пленников, второй - для хорошо вооруженных воинов, третий и четвертый этажи занимали защитники и их семьи, а на верхних этажах располагались воины и наблюдатели1. "ВIоув" покрыты или плоской кровлей с выступами - парапетами по углам, или чаще ступенчато - пирамидальным перекрытием со шпилем в центре /ЦIогал - инг. назв./. Боевые башни снабжены массой бойниц - узких щелей, а у самого верха - боевыми балкончиками - машикулями. Бойницы хорошо приспособлены для стрельбы из луков и кремневых ружей. Полубоевые и боевые башни использовались для обороны во время междоусобных столкновений и внешних нашествий.
    С V - XVIII вв. в горной и частично в предгорной зоне Ингушетии ингушскими мастерами было построено множество башенных городов, замков, отдельно стоящих башен (жилых и боевых), храмов /"ерды"/, святилищ /Элгац"/ погребальных, надземных, полуподземных и подземных склепов /"малхара каш"/ - ("солнечный могильник").
    Само башенное строительство находилось на уровне ремесленного производства. Ингушские зодчие строили не только у себя в Ингушетии, но и далеко за ее пределами, это, несомненно, доказывает происхождение вообще самих башен с территории Ингушетии. По мнению ряда исследователей, ингуши в средние века настолько постигли искусство строительства, что их часто приглашали строить военные сооружения (в основном боевые башни) в Осетию, Грузию и в Чечню.
    Строительство боевых башен требовало не только высокой профессиональной подготовки, приобретенной многолетним опытом, но и различных технических навыков. Для строительства применялись такие орудия труда, как ингушское изобретение "чегырьк" (инг. назв.), представляющее собою нечто вроде ворот для подъема строительных материалов и специальное приспособление по подъему крупных камней "царацур" (инг. назв.). Изобретение было из деревянной массивной конструкции, напоминающее пушку или подъемный кран, на стволе у которой был канат, а сбоку конструкции находилось приспособление, похожее на штурвал от корабля. Каменщик крутил за ручку и поднимал на канате все, что ему было нужно. Как свидетельствуют наличные материалы прослеживаемые повсеместно боевые сооружения, возводились профессионально подготовленными мастерами - ингушами. Они обладали всеми необходимыми навыками и секретами своего сложного ремесла. Строительство боевой, да и жилой башни обставлялось весьма торжественно. Первые ряды камней обагряли кровью жертвенного барана. Все строительство должно было продолжаться не более года. Заказчик башни должен был хорошо кормить мастера. По поверьям Ингушей, все несчастья приносит голод. И если мастер падал с башни от головокружения, хозяина обвиняли в жадности и изгоняли из аула.
    Выбор места для постройки башни сопровождался гаданием. На намеченном месте ставили на ночь чашу, до краев наполненную водой. Если к утру уровень воды в чаше поднимался, это считалось дурным признаком, и приходилось искать другое место. Существовал еще и такой обычай: перед строительством башни землю поливали молоком, если оно не просачивалось, то почва для фундамента считалась достаточно крепкой, если же молоко просачивалось, землю рыли еще глубже. Перед тем, как приняться за сооружение башни, заготовляли весь необходимый материал - камни, балки, и прочее.
    Построение башни должно было свидетельствовать о родовой сплоченности и мощи, поэтому в работе добровольно принимали участие все члены данной фамилии, помогая и живой силой, и средствами, существовала форма коллективной помощи - "белхи" (инг. назв.). Взаимопомощь наблюдалась не только в строительстве, но и в земледелии, и в животноводстве. В строительстве башни принимались и наемные рабочие из других фамилий, но владельцы башни зорко наблюдали за ходом постройки, чтобы кто-нибудь из-за недоброжелательства не помешал работе.
    Наиболее сложной операцией считалось возведение ступенчатой кровли башни. Вот как описывает эти работы профессор Л. П.Семенов: "Кровлю начинали возводить изнутри. Когда же надо было закончить покрытие свода и поставить замковый камень, на машикули ставили лестницу, привязанную веревками, прикрепленную к столбу, поставленному на время в верхнем этаже. Веревку пропускали через отверстия, сделанные между уступами кровли. Мастер привязывал себя ремнем к этой лестнице, поднимался на купол башни и заканчивал работу. За установку замкового камня давали лошадь или быка".
    Крепкие стены башен защищали ингушей от недругов. Наиболее известные и лучшей сохранности башенные комплексы: Озик (Барким), Вовнушки, Таргим, Эгикал, Эрзи, Пялинг, Ний, Цори, Лялах.
    Мастерство строительства передавалось по наследству, предания сохранили имена некоторых ингушских зодчих. Это Янд, Даци Льянов, Дуго Ахриев, Хазби Цуров, Барханоевы (мастера из аула Бархин)2, Бятр Гадаборшев (Баркинхой).
    До наших дней дошло предание3 о том, что боевая башня в горном ауле Гадаборш /датируется XIV-XV вв./ построена Бятром из рода Гадаборшевых. Наличные материалы свидетельствуют о том, что Бятр обладал всеми необходимыми навыками и секретами сложного ремесла строительства башен и был профессионально подготовленным мастером. После смерти Бятр был погребен в родовом солнечном склепе, но впоследствии, в конце 50-х годов XX века, его останки из склепа исчезли. По имеющимся сведениям, одна из археологических экспедиций, изучавших Горную Ингушетию, из-за необычно крупных размеров костей скелета решила, что им место в каком-нибудь антропологическом музее СССР4.
    "В старое время, - пишет Яковлев Н.Ф., - в горах имелись целые рода, занимавшиеся, например, постройками башен из камня. Такова фамилия Барханоевых, жителей села Бархин, в горной Ингушетии, которые из поколения в поколение были мастерами-каменщиками или "искусниками камня", как выражаются ингуши ("той говзанч").
    Величественные и долговременные каменные сооружения являются наглядным результатом их гениального творчества.
    "Человеку при жизни нужна башня, после смерти - склеп, - так гласит ингушская пословица. В старину, когда выдавали девушку замуж, то ее родители осведомлялись, имеет ли жених башню и родовой склеп.
    Башни также были, в каком-то смысле, символом предков ингушей в представлении о Вселенной, мире и их стремлении вообще быть ближе к небу. Как известно ингуши в те века были язычниками.
    В устных рассказах осталось предание о том, как высоко был развит культ камня у ингушей. Для гостя в те далекие времена считалось обязательным принести в качестве подарка камень. Не эта ли святая любовь к камню заложена в сохранившихся памятниках средневековой архитектуры Горной Ингушетии.
    Не случайно профессор Л.Н. Семенов обратил внимание на культ камней у ингушей: "По представлениям ингушей - пишет он, - происхождение Нартов из камня свидетельствует об их необычной физической силе и крепости, описывая подвиги Нартов, нартские певцы постоянно упоминают о камнях, скалах, монументальных каменных сооружениях".
    Известный российский этнограф Я.В.Чеснов в своей научной работе "Окаменевший луч звезды - ингушские башни" пишет: "Ингушская цивилизация интересна тем, что при внимательном и бережном отношении к ней может продемонстрировать нам сами принципы такой жизнедеятельности, когда техническая цивилизация и культура слиты воедино… Описания башен, сделанные в годы Кавказской войны XIX века, тоже восторженны. Но их авторы не могли допустить, что строителями башен были народы, которых считали дикарями и с которыми вели войну на уничтожение. Авторство башен приписывали грекам, персам, грузинам или кому угодно, только не ингушам и чеченцам. Истину не скроешь, и она стала пробиваться в серьезных попытках понять историю башен. Обнаружилось, что уже давно за ингушами стояла слава строителей башен5".
    "При удивительной стройности, пропорциональности и довольно большой высоте, - отмечал И.П. Щеблыкин, - они устойчивы и прочны. Поражаешься мастерству строителей, их вкусу и умению так великолепно разрешить и воплотить в реальные формы свои замыслы и фантазии"6.
    Профессор Е.И. Крупнов пишет: "Современная Ингушетия отличается, пожалуй, наибольшим количеством этих памятников и лучшей их сохранностью… Ингушские башни, - говорит он, - для нашего столетия - новые шаги человека в небо". И далее автор отмечает: "Культура вейнахских племен имеет глубокие местные корни, а сам вейнахский народ является одним из древнейших этнических массивов Кавказа"7.
    Взаимовлияния строительного мастерства горцев осветил грузинский ученый С.И. Макалатия. В одном из исследований он указывает на то, что башни в Хевсуретии сходны с тушинскими, и по местным преданиям их строителями являются кистины - ингуши8.
    Осетинский исследователь Г.А. Кокиев писал: "Превосходство надо признать за ингушскими и чеченскими башнями, в которых чувствуется своеобразная культура и высокая техника9".
    "Отдельные, наиболее известные в Осетии башни, как давно установлено, сложены руками ингушских мастеров", - пишет ингушский краевед Ш.Э. Дахкильгов. О продолжительности древних связей башенной культуры ингушей и осетин говорит и такой факт. Известный мастер, джераховец Хаматханов в начале прошлого века производил ремонт храма XII века в сел. Дзивгисе Куртатинского ущелья Северной Осетии, о чем свидетельствует надпись на стене указанного храма.
    Еще в "Географии" Вахушти (грузинский историк и путешественник 1696 - 1784) указывается на то, что ингуши "умеют строить из камня на извести и из них воздвигают дома, башни и укрепления".
    Имеющиеся башенные поселения в прилегающих горных районах современной Чечни несут в себе ингушское начало, а их жители ингушское происхождение, о чём было отмечено в научных трудах кавказоведом Е. Крупновым. Это такие районы, как Галанчож, Мялхисты, Майсты и другие. Сами жители этих поселений не отрицают эту связь, тем более их языковая и материально - духовная близость к ингушам этому подтверждение.
    Средневековый период характеризуется достижением мастерства ингушских зодчих в возведении своих башенных, храмовых и оборонительных сооружений. И поэтому не зря горную Ингушетию называют страной башен, музеем под открытым небом.
    Строительство башенных и храмовых, а также оборонительных сооружений в горной Ингушетии свидетельствует о больших знаниях и опыте строительных работ, накапившихся у древнейшего народа Кавказа веками, что в итоге дало возможность прийти к высшим классическим формам ингушской каменной архитектуры.
    Хасан Сампиев,
    историк, специалист отдела историко-культурного
    и художественного наследия Министерства культуры РИ


    ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА:

    1. Крупнов Е.И. Средневековая Ингушетия - М.: Наука, 1971.
    2. Крупнов Е.И. О чем говорят памятники материальной культуры Чечено-Ингушетии. - Грозный, 1962. - С. 44.
    3. Кокиев Г.А. Боевые башни и заградительные стены горной Осетии //ИЮО НИИК.: Вып.1-2. - Сталинир, 1933.
    4. Дахкильгов Ш.Э. Башенная культура.
    5. Макалатия С.И. Хевсуретия - Тбилиси, 1940.
    6. Мужухоев М.Б. Ингуши - Саратов, 1995.
    7. Ахмадов Я.З. Очерки политической истории народов Северного Кавказа в XVI-XVII вв. - Грозный, 1988.
    8. Pallas P.S. Bemerkungen auf einer Reisу in die Sыdlichen Statthalterschaften des Russischen Reichs in den Jahren 1793 und 1794, Bd. I. Leipzig, 1799.
    9.М.С-Г Албогачиева. Многоликое прошлое ингушей. - Санкт-Петербург, 1999.
    10.Озиев М.А. Каменная летопись страны вайнахов. - Калининград, 1994.
    11. Сказки, сказания и предания чеченцев и ингушей. - Грозный, 1986.
    12. Айдамиров А.А. Хронология истории Чечено- Ингушетии //г. Грозный, 1991.
    13.Озиев М.А. Храм Тхаба - Ерды. - Минводы, 2000.
    14. И.П. Щеблыкин. Искусство ингушей в памятниках материальной культуры. НИИ НИИК вып. II-III. - Владикавказ, 1928.
    15. Вестник археологического центра РИ. Выпуск I. - Назрань, 2001.
    16. Очерки этнографии чеченцев и ингушей. - Грозный, 1990.
    17.Анания Ширакаци "Армянская география VII века по Р.Х.". Перевод К.П. Патканова. - СПб., 1877. - С.35.
    18.Хамчиев С.А. Хронология истории ингушского народа. - Саратов, 1996.
    (Footnotes)
    1См.: Очерки этнографии чеченцев и ингушей. - Грозный,1990, - С.41.
    2См.: Озиев М.А. Каменная летопись страны Вайнахов. Калининград, 1994.- С.30.
    3 Х.А.Сампиев. Полевой материал. Из личного архива Сампиева Алихана Магометовича: Грозный, 1972 г.

    4 Из личного архива Сампиева Алихана Магометовича: г. Грозный, 1972 год.
    5 См.: Чеснов Я.В. Окаменевший луч звезды - ингушские башни. Сердало, №52, 53, 54. Апрель 2002.

    6 См.: Щеблыкин И.П. Искусство ингушей в памятниках материальной культуры // НИИ НИИК вып. II-III-Владикавказ, 1928.
    7 См.: Крупнов Е.И. Средневековая Ингушетия.
    - М., 1971.
    8См.: Макалатия С.И. Хевсуретия // Тбилиси, 1940г.
    9См.: Кокиев Г.А. Боевые башни и заградительные стены горной Осетии // ИЮО НИИК Вып. 1-2
    - Сталинир, 1933.

    1См.: Очерки этнографии чеченцев и ингушей. - Грозный,1990, - С.41.
    2См.: Озиев М.А. Каменная летопись страны Вайнахов. Калининград, 1994.- С.30.
    3 Х.А.Сампиев. Полевой материал. Из личного архива Сампиева Алихана Магометовича: Грозный, 1972 г.
    4 Из личного архива Сампиева Алихана Магометовича: г. Грозный 1972 год.
    5 См.: Чеснов Я.В. Окаменевший луч звезды - ингушские башни. Сердало, №52, 53, 54. Апрель 2002.
    6 См.: Щеблыкин И.П. Искусство ингушей в памятниках материальной культуры // НИИ НИИК вып. II-III-Владикавказ, 1928.
    7 См.: Крупнов Е.И. Средневековая Ингушетия. - М., 1971.
    8 См.: Макалатия С.И. Хевсуретия // Тбилиси, 1940г.
    9 См.: Кокиев Г.А. Боевые башни и заградительные стены горной Осетии // ИЮО НИИК Вып. 1-2 - Сталинир, 1933.
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  3. #23
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    ИХ ВДОХНОВЛЯЛИ ПОДВИГИ ОТЦОВ

    История Ингушетии богата многими народными героями, снискавшими славу, как для страны, так и для своего маленького народа.

    Термином “героизм” в его военной разновидности обычно принято обозначать выдающиеся боевые подвиги во имя возвышенных идеалов, и требующие от совершающих их личного мужества, храбрости, стойкости, а нередко и самопожертвования.

    О героизме и подвигах наших предков повествуют исторические летописи, публикации в книжных, газетных и журнальных изданиях разных времен. Вспомним хотя бы Байсара Мочкхо Базоркина, о котором при его жизни и после смерти рассказывали легенды и сложены песни. За хорошую службу в царское время в 1846 году он Всемилостивейше награжден орденом Святой Анны четвертой степени с надписью “За храбрость”; 1848 год награжден орденов Святой Анны с бантом; 1850 год награжден брильянтовым перстнем самим наследником государя во время его приезда во Владикавказ.

    Для тех времен это был высочайший уровень успехов в общественной и политической жизни.

    В Русско-турецкой войне 1877-1878 гг. чудеса героизма проявили наши земляки, так же как Бунхо Байсарович Базоркин, герой Шипки, профессиональный военный патриот своей земли. Бунхо Базоркин был командиром Ингушского дивизиона Терско-горского конного полка XIII армейского корпуса лейб-гвардии, Его величества конвоя. В Ингушском дивизионе тогда служили Николай Альдиев, подпоручик Батако Ужахов, майор Бунхо Долгиев, прапорщики Дох Мальсагов, Керим Богатырев, Умар Сампиев и многие другие.

    Исторические документы свидетельствуют о том, что Ингушский дивизион принял участие в ряде крупных сражений на Балканах, достойно выполнил возложенные на него задачи и продемонстрировал свою храбрость.

    За свои отличные действия Ингушский дивизион был награжден Георгиевским знаменем, а многие офицеры и солдаты награждены орденами.

    Навсегда в народной памяти останутся участники Русско-японской войны 1904-1905 гг. Благодарная Россия высоко оценила доблесть и мужество героев Русско-японской войны: десятки ингушей были награждены орденами и медалями.

    Участником Русско-японской войны был генерал Эльберт Эсмурзиевич Нальгиев, который за отличие в боях был награжден ниже следующими орденами и медалями:

    - Орден Святой Анны 4-й степени с мечами и бантом;

    - Орден Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом;

    - Орден Святой Анны 2-й степени с мечами и бантом;

    - Орден Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом;

    - Орден Святого Станислава 2-й степени с мечами и бантом;

    - Орден Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом;

    - Светло-бронзовая медаль в память о Русско-японской войне 1904-1905 гг.

    Участником Русско-японской войны 1904-1905 годов был офицер Парагульгов Хадис Базоркович. За проявленную храбрость и мужество награжден высокими наградами: Орденом Святой Анны 4-й степени с мечами и бантом; Орденом Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом; медалью за “Мужество”; медалью “За храбрость”.

    В числе участников той войны было немало наших земляков. Воевали ингуши очень хорошо. Многие из них были награждены орденами и медалями. Приведу перечень награжденных в Русско-японской войне 1904-1905 гг.: Георгиевскими крестами:

    - Мальсагов Малсаг, урядник;

    - Оздоев Саид, юнкер;

    - Нальгиев Мекди, юнкер;

    - Чербижев Берснак, урядник;

    - Албогачиев Асланбек, урядник

    - Бузуртанов Арцу, старший урядник и многие другие.

    К сожалению, мы не располагаем полным списком участников той войны.

    Примеры героизма и отваги проявляли ингуши на фронтах Первой мировой войны. К сожалению, этот период – одно из “белых пятен” нашей истории.

    Сотни солдат и офицеров, наших с вами предков, в той или иной степени далеких родственников, - выполнив свой долг до конца, отдали свои жизни на полях Галиции и Польши, в болотах Полесья и Прибалтики, в ущельях Карпат и Турции. И тем не менее, об этой войне в нашей республике известно до удивления мало. Спросите о ней любого, и в лучшем случае ваш собеседник вспомнит Брусиловский прорыв. И вроде все… Хотя грандиозные сражения кипели несколько лет на тысячекилометровых пространствах. Были горькие поражения, но и были блестящие победы. Были талантливые генералы, были ныне забытые многочисленные подвиги ингушских офицеров и солдат. Ингуши в очередной раз покрыли себя неувядаемой славой. Тем не менее, благодаря тому, что мы создали свою государственность – Республику Ингушетия, многие имена героев дошли до нас и хорошо нам известны. Среди них генерал Сафарбек Мальсагов, офицер Асланбек Маматиев, (он погиб в бою в 1916 году у села Грушки в Австрии), генерал Тонта Укуров, Крым-Султан Базоркин и многие другие.

    Многие ингуши прославили себя и свой народ в этой войне. С началом Первой мировой войны из представителей Ингушского народа был сформирован Ингушский конный полк в составе Кавказской туземной дивизии (или, как ее называли “Дикой”). За доблесть и мужество, проявленные в ожесточенных и кровопролитных боях, многие офицеры и солдаты Ингушского конного полка были награждены орденами и медалями.

    Хочется подробнее рассказать об одной малоизвестной, неординарной и яркой личности – участнике Русско-японской и Первой мировой войн, и участнике гражданской войны (1918-1920гг.) Хадисе Базорковиче Парагульгове.

    В декабре 1905 года за отказ расстреливать рабочих во время восстания в г. Москва, хорунжий Хадис Парагульгов был арестован и Высочайшим приказом его величества, лишенный всех чинов и наград был отправлен в бессрочную ссылку в Сибирь, на каторжные работы.

    Когда началась Первая мировая война, был освобожден от дальнейшего наказания и направлен на фронт рядовым.

    Если описывать боевое прошлое Хадиса Парагульгова, можно сказать, что в течение всего времени, проведенного им на фронте, с 1914 по 1917 год, он проявил военный профессионализм и исключительную храбрость в боях, пользовался большим авторитетом и огромным уважением среди офицеров и рядового состава казачьего войска. Начав войну рядовым, он завершил ее в чине есаула, а впоследствии дослужился до звания полковника добровольческой белой армии. А когда на его родине, в Ингушетии началась гражданская война деникинской армией, вместе со своим народом выступил на стороне большевиков. В 1943 году Хадис Парагульгов, верой и правдой служивший Советской власти и своему народу, был репрессирован. К сожалению, мы почти не располагаем сведениями о жизни и деятельности этого выдающегося для своего времени человека. Жизнь и деятельность этого героя требуют дальнейших исследований.

    Особенно памятны в нашем народе подвиги его сыновей и дочерей в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. В те страшные дни, когда решалась судьба нашей страны, когда на карту были поставлены честь и независимость Отчизны нашей, тысячи ингушей мужественно и отважно встали на борьбу с врагом.

    Ярчайшими примерами героизма и пламенной любви к Родине стали многочисленные факты самопожертвования во имя победы над врагом. Многие ингуши пали смертью храбрых на поле брани. Достаточно взглянуть на скорбный мартиролог с именами павших в Назрановском краеведческом музее, чтобы понять, как много ингушей отдали свои жизни во имя Победы над немецкими захватчиками.

    Долгое время на официальном уровне замалчивалось участие ингушского народа в Великой Отечественной войне. Сегодня, с большим опозданием, народу возвращаются имена героев. Это: Джабраил Далиевич Картоев, Мурат Ахметович Оздоев, Абдула Цароев, Ахмед Виссиевич Дотмурзиев, Ахмед Товсултанович Парагульгов и многие другие.

    На первом же рубеже великой войны в Брестской Крепости, которая целый месяц оставалась непокоренной, сражались и погибли многие ингуши. Безвестным оставался высокий героизм ингушей, державших оборону много дней и ночей.

    Вечным памятником героям Бреста встает фигура последнего бойца-ингуша, вышедшего из подземных лабиринтов непокоренной крепости. Он шел широким шагом навстречу фашистам. Воин был слеп и не видел смотрящих на него немцев. Не дойдя до них несколько шагов, он услышал немецкую речь и выстрелил себе в висок. Упал навзничь, так и не отведя холодеющего незрячего взгляда от оторопевшего противника. Настала тишина. Немцы были поражены мужеством этого человека. Когда проверили документы, узнали, что он уроженец ЧИАССР, старший лейтенант пограничных войск – Барханоев. Пораженные мужеством этого человека, немцы похоронили его с подобающими воинскими почестями. Он был погребен под оружейный салют.

    На мемориальной доске в 1-м Ленинградском медицинском институте высечено золотом имя славной дочери ингушского народа Асият Идрисовны Тутаевой (1905-1944 гг.), кандидата медицинских наук, ассистента кафедры микробиологии, погибшей от рук немецко-фашистских захватчиков. Город на Неве и поныне помнит славную дочь ингушского народа.

    Массовый героизм был присущ ингушам – воинам с первых дней Великой Отечественной войны. Достаточно вспомнить, какую беспримерную стойкость и отвагу, бесстрашие и самоотверженность проявили ингуши при обороне Москвы и Ленинграда, Минска и Киева, Сталинграда и Одессы, Севастополя и Новороссийска, Керчи и Тулы, Смоленска и Мурманска...

    За самоотверженность, мужество и стойкость, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг., многие наши земляки были награждены орденами и медалями. Немало ингушей было представлено к званию Героя Советского Союза, но их число и имена остались до сих пор неизвестными. Заслуженные фронтовиками награды должны вернуться хотя бы к их родственникам. Так, например, на известного разведчика Абдуллу Цароева есть обширный материал с документами, вырезками из фронтовых газет. Осенью 1999 г. от имени Совета ветеранов партизанского соединения Героя Советского Союза Д.Н. Медведева, заслуженный врач России Цессарский обратился к Президенту Республики Ингушетия с просьбой ходатайствовать перед Президентом России о присвоении Цароеву звания Героя России. Теперь уже посмертно.

    Вопрос остается открытым.

    С годами редеют ряды ветеранов Великой Отечественной войны. Тем дороже становятся нам живые, и память сохраняет имена ушедших из жизни. Герои остаются с народом.

    Мужество и героизм наших предшественников – яркий пример для сегодняшнего поколения. Им есть на кого равняться, с кого брать пример, “делать жизнь”.

    Л. Полонкоева
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  4. #24
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    КНЯЗЬ БЕКСУЛТАН БОРГАНОВ

    Трудно представить, какую ценность имеет для науки этнографический материал, собранный в свое время известным ингушским исследователем Албастом Тутаевым. Мне в процессе работы над книгой посчастливилось прикоснуться к разным по объемам 10 тетрадям записей Албаста Тутаева, которые еще в 30-х годах оказались в руках кандидата исторических наук, брата Идриса Базоркина Мурада Муртузовича. И сегодня эти тетради находятся у сына М.М. Базоркина Алаудина. Какова была моя радость, когда от ингушского краеведа Берснака Газикова узнал, что много лет назад, работая в Тбилисском институте записей имени Кокелидзе, он обнаружил записанное Тутаевым предание о князе Бексултане Борганове, захороненном в памятнике-склепе (Борган-каш) вблизи селения Плиево и о том, что в конце 1997, в начале 1998 годов в девяти номерах его опубликовала газета «Сердало».

    Поэтому не вижу смысла полностью воспроизводить это предание. Приведу в сокращенном виде. Отмечу только, что предание о князе Бексултане Борганове Тутаев более ста лет назад Албаст Тутаев записал со слов 95-летнего старика Гатто Аушева, Хами Отабиева, 90-летнего офицера Арснако Татигова и других людей, хорошо знавших эту историю. Меня эта история заинтересовала еще и тем, что в ней участвовали современники Бексултана Борганова Малсаг, Бек — основатели фамилий Мальсаговых, Бековых и Джамх-Леега — родоначальник одиннадцати таргимхоевских ингушских фамилий. Но есть и другой интерес, которым я руководствуюсь, воспроизводя записи А. Тутаева. И этот интерес связан с интересами многих исследователей нашего края, который искали ответ на вопрос: каким образом этот памятник мусульманской культуры появился в наших местах?

    Мы еще обратимся к анализу их версий. Но, видимо, прежде надо изложить версию Албаста Тутаева, зафиксированную им в полевых записях. Итак, обратимся к записям Албаста Тутаева, которые, повторюсь, мной излагаются в сокращенном виде.

    Когда князь Бексултан Борганов приехал к галгаевцам и остановился у Джамха Леега Таргимова (Таргимхоева), он представился внуком известного богача Борга из Аравии. Джамх Леег принял Бексултана как почетного гостя, с щедрым столом. Стол обслуживала сестра Леега — красавица Пятимат. Бексултан был высокообразованным и глубоко религиозным человеком. Он окончил Меккскую высшую духовную школу, прекрасно владел кроме арабского языка турецким и кумыкским языками. А ингуши в то время были язычниками.

    После долгого застолья и интересных бесед, Бексултан поблагодарил хозяина и его сестру за теплое гостеприимство. Находясь у Леега в гостях в течение целого месяца, знакомясь с жителями Таргимовых и с окружающей дикой природой, Бексултан часто общался с умной, деловой красавицей Пятимат. У них возникли достаточно глубокие взаимные чувства.

    По истечении месяца Бексултан стал собираться домой, в Аравию. Перед отъездом, высоко оценив гостеприимство галгаевцев, он сказал на прощание: «Трудитесь так, словно вам жить вечно, а молитесь так, будто умереть вам надо сегодня. И никого не бойтесь, кроме Аллаха».

    В разлуке прошло долгих три года. А чувства любви Бексултана и Пятимат не затихали. Бексултан возвращается на земли Кавказа в окружении верных ему вооруженных 300 всадников-мюридов. На этот раз они останавливаются в крепости известного хана или уздена Малсага Таргимова (Таргимхоева). У Малсага для Бексултана и его мюридов были созданы все необходимые условия жизни. Спустя некоторое время Бексултан встречается с незабываемой и любимой Пятимат. И после долгих разговоров он предлагает ей выйти за него замуж.

    Пятимат, воспитанная в условиях строгих горских обычаев, долго не решалась ему ответить, но потом сказала, что брат ее Леег не женат и очень любит дочь кабардинского княэя Сулимат, которая живет в Кабарде за Баксаном. «Если осуществится его желание, и вы ему поможете в женитьбе, он согласится на наш брак».

    На другой день Бексултан со своими вооруженными всадниками выезжает в Кабарду для исполнения желания Пятимат, чтобы привести кабардинскую княгиню Сулимат в жены Джамхо Леегу. Но в Кабарде между людьми князя и воинами Бексултана происходят схватки-перестрелки. Кабардинский князь говорит Бексултану, что он не принимает и не признает форму сватовства и силу, которую тот применил. Да к тому же его дочь Сулимат находится далеко, в гостях у родственников. Бексултан забирает своих раненых и убитых, некоторые драгоценности, а также заложников и, не трогая князя, но предупредив его, что вернется по первому зову забирать Сулимат, возвращается в крепость Малсага.

    По возвращении все Таргимхоевы организованно похоронили убитых и оказали помощь раненым. Узнав о неудачной поездке Бексултана, Пятимат сильно переживала и беспокоилась о раненом Бексултане. Когда раненые мюриды поправились, Бексултан щедро отблагодарил галгаевцев и тронулся в дорогу в сторону Осетии. Там вместе со своими мюридами он остановился в дремучем лесу вблизи Ялхота и стал строить здесь каменную башню. После окончания строительства осетины узнали, что на их земле поселился неизвестный чужестранец, и вместе с тем кабардинским князем — отцом Сулимат — решили напасть на Бексултана. Но тот заблаговременно был оповещен об этом и призвал на помощь ингушей, а сам начал готовиться к отражению нападения. Осетины и мюриды кабардинского князя окружили крепость Бексултана Борганова, и начался бой. В самый напряженный момент боя Малсаг, Джамхо Леег, Бек и другие Таргимхоевцы во всеоружии подоспели к окруженной крепости и вступили в бой. В результате активных боевых действий со стороны осажденных и подоспевших на помощь галгаевцев осетины сняли блокады и, неся огромные потери, бежали к лесу. Более осетины и кабардинцы не тревожили Бексултана Борганова, и крепость его стояла до наших дней.

    Проходит время. Бексултан, часто гостивший у Таргимхоевых, однажды приглашает их к себе в гости. Он приглашает также ногайского князя Темирбулатова и осетин. В назначенный день, в пятницу, к нему приезжают Таргимхоевы, ногайский князь. Осетины посчитали неудобным и не явились.

    «После того, как гости уселись за стол, — пишет А. Тутаев, — хан или узден Малсаг Таргимов сказал: «Позвольте-ка мне, господа, представить, кто такой Бексултан Борганов и откуда он. Я вам скажу — Бексултан Борганов есть князь арабский, внук известного богача — арабского князя Борга, и он же — гость наш галгаевский, а наравне и ваш, а также он приезжий из другого государства, человек верный и ответственный». Гости были рады теплотой и богатством приема. Уезжая, ногайский князь Темирбулатов в ответ пригласил в гости на Терек князя Бексултана Борганова и всех Таргимхоевцев».

    Прошло время и в назначенный день таргимхоевцы и князь Бексултан прибыли в гости к князю Темирбулатову. Как пишет Тутаев, сама княгиня Темирбулатова вышла танцевать и старик Бек Таргимов (родоначальник фамилии Бековых — автор) выходил с княгиней танцевать. Вся публика была удивлена ловкими движениями танца старика Бека Таргимова и плавными движениями княгини. После танца и восторга публики Бек Таргимов сказал: «Я между молодежи — молодой, а между стариками — старик».

    Князь Темирбулатов и княгиня были в восторге от подарков князя Борганова, от его доброжелательного и умелого общения. От такого дружеского расположения Бексултан Борганов предлагает князю Темирбулатову, в знак памяти его пребывания здесь, назвать это село именем деда Бексултана — «Боргуны». Вскоре князь и княгиня, посоветовавшись с односельчанами, официально объявили о переименовании села Терек на Борганы — Брагуны. Все присутствовавшие местные ногайцы после этого объявления кричали «Яхши! Яхши!», а другие «Браво, Борго!». Так село Терек было переименовано в Брагуны. Князь Бексултан от радости поцеловал руку княгине и сделал подарки. Позже, когда у Темирбулатовых родился сын, Бексултан Борганов и Таргимхоевцы приехали поздравить их и привезли подарки — от князя Бексултана трех быков и разных драгоценностей, а Таргимхоевцы сняли с себя оружие (пистолет, шашка, кинжал, ружье) стоимостью не менее 20 коров. Княгиня отказывалась от подарков Таргимхоевцев, говоря, что опасно ехать домой без оружия и что мальчик маленький и ничего в оружии не понимает. В это время вошел князь Темирбулатов и тоже поддержал княгиню. Горячие галгаи в лице Малсага сказали: «Мы не трусливые и можем без всякого оружия ехать в Галлы. Берите оружие, ибо ваш отказ для нас унизителен». Тогда князь и княгиня попросили у них извинения и, приняв подарки, начали их обнимать.


    * * *

    Бексултан Борганов на своем прекрасном коне часто ходил на охоту. После месячной охоты он, взяв с собой половину своих мюридов, направился в Кизляр. По пути он на 2-3 дня остановился у кумыкского князя. Затем, возвращаясь, доехали до реки Насыр, где она соединяется с речкой Сунжой. По берегам этих рек рос дремучий лес, и было много зверей. Место это, то есть Назрановское, ему очень понравилось.

    Там он встретил ингушей, которых он спросил: «Почему вы, ингуши, собрались здесь? Что у вас праздник? И чьи это места?»

    Ингуши ответили: «Никакого праздника у нас нет. Теперь это место принадлежит нам. Отсюда прямо идет наша граница дальше того места, куда вы приезжали к нам в горы, и дальше до границы Грузии. Мы собрались потому, что слышали, что кабардинцы хотят переселиться сюда, на наши земли. Поэтому мы ожидаем их. Наверное, им понравятся наши места. Какие они глупые — если без разрешения нашего будут переселяться на наши земли? Если только Бог пошлет их сюда, мы им покажем, чьи эти земли».

    Бексултан говорит им: «На что вам эти места, ведь у вас очень много земли?»

    Тогда галгаи отвечают: «А почему вы приехали сюда на Кавказ из Аравии и почему хотите лишить бедных людей последнего куска хлеба?»

    Бексултан говорит: «Я имею совсем другие намерения. А вы жители местные».

    Галгаи отвечают: «Так как мы здешние жители, поэтому нам и нужны свои отцовские земли. А уступать эти места не можем. Хотя Бог придет, и то нельзя».

    Когда Бексултан услышал эти последние слова, он начал читать молитву, произнося «Остохпирроло! Остохпирроло!» «Вы согрешили этими словами, поэтому прошу вас, галгаи, принести сейчас жертву Богу и услужить молитву».

    Галгаи не обратили никакого внимание на слова Борганова, не услужили молитву, а также не принесли жертву Богу.

    После этого князь Бексултан сказал ингушам: «Места эти из ваших рук перейдут в руки православного царя, и наследство ваше будет несчастливым». С этими словами он с мюридами отправился дальше к быстротекущей реке Аргун. По пути он сказал мюридам, что со временем весь Кавказ перейдет в руки православного государства. Когда они приблизились к реке Аргун и остановились на отдых, то ему приснился сон, который рассказал мюридам: «Из наших хлопот ничего не выйдет, потому что сон означает, что в последствии все жители этих местностей будут подданными в православии. Бог дает православному. Поэтому наши княжеские советы останутся без последствий. Хотя мы, арабы, турки, будем хлопотать, но все-таки наши труды, золото, серебро пропадут даром, потому что православные все отберут у нас обратно. Значит, к чему трудиться? К чему мы будем ласкать и беспокоить посторонних. И поэтому лучше ехать домой».

    Отдохнув, они решили вернуться к себе и по пути в районе нынешнего селения Плиево поохотиться. Но охота была трудной. Собаки их от изнеможения начали падать. Верховая лошадь Бексултана Борганова тоже устала и, загнанная от усталости, упала на быстром ходу, подмяв под себя Бексултана. В течение двух-трех дней Бексултан лежал больным и долго вспоминал свою любимую красавицу Пятимат. Он говорил о своем желании жениться на ней и уехать домой в Аравию. На третий день князь Бексултан умер и мюриды его сообщили об этом всем галгаевцам.

    Галагаевцы с большими почестями похоронили его на высоком холме, в двух верстах от нынешнего села Плиево.

    Вскоре, узнав о смерти князя Бексултана, Пятимат, нарыдавшись, надела воинскую форму Брата Джамха, которого не было дома, на его любимом коне поехала к месту захоронения князя. И же на могиле, у склепа отпустила коня, сняла верховую форму и зашла в склеп Бексултана. Через несколько дней ее нашли мертвой рядом с могилой Бексултана. Так трагически закончилась любовь двух этих молодых людей.

    Позже, когда мюриды Бексултана Борганова узнали о смерти Пятимат и о том, что она умерла у могилы князя, они приехали к брату девушки Джамхе Леегу Таргимхоеву и устроили поминки: принесли в жертву много скотины, почитали молитву и Коран. Ингуши остались довольными тем, что мюриды помянули девушку, не забыли хлеб-соль, которым их угощали Таргимхоевых.

    Бексултан Борганов, как считает Албаст Тутаев, приезжал на Кавказ по поручению турецкого султана с целью покорения народов Кавказа. Он был доверенным лицом турецкого царя-султана и должен был войти в доверие кавказцев, познакомиться с хорошими и авторитетными людьми, проявлять осторожность и хитрость, чтобы склонить их к исламу и привить им турецкую ориентацию. С представителями всех кавказских народов, с которыми встречался Бексултан Борганов, он был любезен, щедр на подарки. Придерживался местных обычаев и традиций. И этим самым снискал себе глубокое уважение кавказцев. Именно поэтому они оплакивали смерть этого человека. Для ингушей, в характере которых на добро отвечать только добром, Бексултан Борганов навсегда остался в памяти. Лучшим тому подтверждением является воздвигнутый ему памятник у нынешнего селения Плиево.

    «Памятник Бексултану Борганову, — пишет Албаст Тутаев, — находится в шести верстах от Назрани в двух верстах от селения Плиево. Памятник этот устроен в 15 столетии из особого хорошего известкового камня. Памятник сохранился до настоящего времени, хотя в 1888 году в июне (какого числа не помню) приехали из города Грозный на фургоне какие-то неизвестные люди и остановились возле этого камня. Распрягли лошадей. Когда к ним подошли плиевские жители и спросили, что это за люди и откуда они и что хранится в памятнике, те ответили, что хранятся здесь святые люди из Грозного».

    Когда ингуши ушли на работу, люди с фургона облили памятник фотогеном. Примерно через два часа ингуши увидели дым, валящий из памятника. Приняли меры по тушению пожара. Осыпали памятник землей и погасили огонь. Наверху памятника виднелся остаток мраморного камня, исписанного арабской вязью. Этот камень был уничтожен в начале 19 века священником, который навязывал ингушам православие .Он давал ингушам кресты и по рублю, а осетинам более. Священник этот искал камни с арабскими надписями и уничтожал их.

    «На косяках этого памятника, - пишет Албаст Тутаев, — нарисованы арабские надписи. Памятник этот, по рассказам, сделан в семь этажей. В этих этажах хранятся трупы людей и драгоценности. Есть люди, которые опускались до пятого этажа, а дальше спускаться в нижние этажи они не могли, потому что снизу дул какой-то газ или воздух, который имел неприятный запах. И когда они опускались в нижние этажи, им становилось душно, и дальше опускаться они не могли.


    * * *

    Анализ исследований статей и преданий различных авторов (И.П. Щеблыкин, Ф.С. Гребенец, Л.П. Семенов, П.И. Головинский, Б.К. Далгат, У. Лаугаев, С. Плиев, Г. Кокиев, Вахушти Багратиони, П.Г. Бутков, В.Г. Жантигова, В. Миллер, Ч. Ахриев), приведенных Мурадом Базоркиным в статье «Борганы в присунженской долине», опубликованной в 1962 году в журнале «Известия Чечено-Ингушского НИИ истории, языка и литературы», позволяет полагать, что обитатели присунженской полосы Северного Кавказа, а именно территории нынешней Ингушетии и Чечни могли принадлежать одному из тюрко-монгольских этнических контингентов (татар-крымцев), которых в источниках называют борганами, а по-местному — брагунами. Одним из доказательств наличия их материальной культуры на территории нашего края является хорошо сохранившийся в течение нескольких столетий мавзолей Борга-каш, который, как отмечалось в записях А. Тутаева расположен вблизи плоскостного селения Плиево.

    И.П. Щеблыкин отмечает, что «мавзолей Борга-каш, расположен на северо-западе от Плиево на холме под названием «Гора Шейха». По внешнему виду и стилю это типичное и характерное мусульманское сооружение, состоящее из двух частей, подземной погребальной камеры и надземной части. Размеры наружных обмеров — 4,13 м х 5,56 м, высота надземной части — 3,18 м. Дверь в надземное помещение с гладкими стенами и куполом. В полу отверстие, служащее сообщением с подземной частью сооружения. Стены и купол сложены из плотного камня желтоватого цвета твердой породы. Этот памятник является единственным по стилю на всем Северном Кавказе. Над входом в этот мавзолей, по высказываниям местных старожилов, имелась надпись в три строки, исполненная арабскими письменами. Она была в 1925 году зафиксирована экспедицией Северо-Кавказского института краеведения (профессором Л.П. Семеновым) По расшифровке читается «808; Бексултан, сын Худашада. Мастер сооружения Гирей».

    Для определения более верной поселение борганов на реке Сунжа и времени возникновения памятника Борган-каш, Мурад Базоркин делит все сведения исследователей на три группы.

    I группа

    «Грузинский историк Вахушти в своей «Географии Грузии» упоминает о селении Борагин и реке Борагинс — Цкали. Если считать эти известия только современными самому Вахушти, то приходится отметить ранней датой упоминания в кавказской (грузинской) литературе о борганах XVIII век.

    У С. М. Соловьева имеются упоминания о барагунских мурзах, описываемых в истории Кавказа в XVII веке.

    Л.П. Семенов, как и Гюльденштедт, относит сооружение мавзолея Борга-Каш к XVI веку.

    II группа

    И.П. Щеблыкин полагает, что могильник Борга-Каш можно отнести к началу XV века.

    П.И. Головинский считает, «во времена могущества Крыма» здесь жили борганы, следовательно, это можно датировать XV веком.

    С. Плиев сообщал Л.П. Семенову, что чеченские арабисты (муллы), переводившие надпись на мавзолее Борга-Каш, считали его сооруженным в 1430 году (XV век).

    И. Азимбеков, расшифровавший Л.П. Семенову арабскую надпись мавзолея Борга-Каш, фиксировал дату 808 год гиджры, что по его вычислению соответствует (XV веку) по европейскому календарю.

    Казый — проводник и информатор Бибирюлеева, обследовавшего мавзолей Борга-Каш в 1747 году, сообщал, что арабская надпись означает: «от сего житья (то есть от 1747 года — М.Б.) триста сорок шесть лет...» Если 346 лет вычесть из 1747 года, то получается 1401 год (начало XV века).

    III группа

    А. Рубцов сообщал, что мавзолей Борга-Каш представляет собой склеп Бурхан-хана, сподвижника великого Тамерлана (Истории известно, что Тимур был на Северном Кавказе в 1395 году у реки Терек, где при Татартупе произошла его битва с Тохтамышем). Следовательно, в данном случае более близкой датой можно считать 1935 год (конец XIV века).

    Ф.С. Гребенец сообщал местное предание, что в мавзолее Борга-Каш был погребен умерший на пути из Татартупа в село Борогуновское ногаец, один из ханов Золотой Орды. Это событие можно увязать с периодом, последовавшим после битвы Тимура с Тохтамышем. Во-первых, вследствие того, что переносить ханскую ставку (из Татартупа в Брагуны) хан Золотой Орды должен был после своего поражения (то есть позже 1395 года); и, во-вторых, сооружать монументальный склеп можно было только спустя некоторое время после боевой неудачи (разгрома и отступления), то есть в спокойных мирных условиях, при соответствующих экономических средствах. Это могло осуществиться лишь через несколько лет после известной исторической битвы - вероятно, после 1396 года (начало XV века).

    Г. Кокиев, приводя ногайские предания, свидетельствует, что этот край был заселен крымцами-ногайцами «после покорения Мамаем Крымского ханства» приблизительно в конце XIV века».

    Из всех вышеприведенных исторических сведений, по мнению Мурада Базоркина, очевидно, надо признать толкования Казыя и перевод надписи Борган-Каш, по которой текст этот соответствует 1401-1405 годам.

    В заключении М.М. Базоркин не исключает возможность принудительного появления на территории нынешней Чечни и Ингушетии ногайцев, крымцев, борганов. И это появление происходило под руководством Турции.


    * * *

    Участие Малсага, Джамха Леега, Бека в различных военных и торжественных встречах с князем Бексултаном Боргановым, о которых шла речь в приведенных в изложении записях Албаста Тутаева, при их сравнении с результатами более поздних, но многочисленных исследователей позволяет сделать интересные выводы о достоверности данных преданий, как во времени, так и в пространстве. Так, по данным трех вышеописанных групп исследователей, следует, что согласно данным первой группы сооружение мавзолея Борга-Каш относится к XVI и к XVII векам. Вторая же группа сходится на том, что мавзолей появился в XV веке, а третья — в конце XIV века.

    Обратимся к записям А. Тутаева. Во-первых, сам Албаст Тутаев, записи которого велись с 1875 года со слов стариков-свидетелей 17 века, более близких к событиям основания памятника не могли ошибаться в точности передачи этой истории от своих отцов. И потому современники князя Бексултана Борганова Малсаг, Джамха Леег, Бек вряд ли являются домыслом свидетелей передавших позже эти предания. Во-вторых, согласно родословной, составленной патриархом нашей литературы Салманом Озиевым и приведенной во второй части данной книги, Джамха Леег жил примерно в конце 15 века. Примерно на этот период времени приходится и время жизни Малсага, о чем свидетельствует генеалогия рода Мальсаговых, приведенной мной в третьей части книги. Но основная, как сегодня говорят, активная пора их деятельности приходится на первую половину 16 столетия. Поэтому я склонен отнести появление мавзолея Борган-Каш к первой половине 16 века. Такой вывод более соответствует мнению первой группы исследователей, предполагавших сооружение мавзолея в 16 и 17 веках.

    Второе интересное предположение, которое более уточняет время заселения кабардинцами назрановских земель. В первой части книги мы отмечали, что под натиском татаро-монгол ингуши во имя самосохранения вынуждены были покинуть плоскостные земли и уйти в горы. После ухода татаро-монгол в начале 15 века на территории ингушей временно кочевали ногайские и кумыкские племена, но до конца 15 века ингушские земли по сути пустовали и не имели постоянных поселенцев. Описанный выше эпизод встречи князя Бексултана Борганова с ингушами в районе слияния двух рек Насира и Сунжи уточняет известные в истории другие данные, то есть не ранее начала 16 века ждали ингуши кабардинцев, чтобы воспрепятствовать им заселение ингушских земель. Хотя Малгобекские земли и вход в Дарьяльское ущелье кабардинцы стали контролировать еще в 15 веке.


    Ахмет МАЛЬСАГОВ,
    профессор
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  5. #25
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    ЛЮДИ ИЗ ЛЕГЕНДЫ

    В два часа ночи 23 июня младший лейтенант дал мне задание скрытно проползти со своим отделением к зданию клуба 125-го полка и устроить там засаду немецким разведчикам, просачивающимся из западного угла Кобринского укрепления. Моей группе, состоявшей из 20 человек, он придал пулеметчика 2-ой роты 1-го батальона Махринева. Мы поползли к зданию клуба. Махринев, ползший сзади с ручным пулеметом, заметил правее от нас какие-то темные силуэты. Разобраться, кто это, было трудно.
    По моей команде, переданной шепотом, бойцы отделения затаились. Через несколько минут все стало ясно: немцы шли прямо к зданию клуба, которое в то время никем не было занято. Дав им возможность подойти совсем близко, бойцы дружно открыли винтовочный и пулеметный огонь. Ни один из фашистов, а их оказалось одиннадцать человек, не ушел. Мы потерь не понесли.
    Но затишье установилось ненадолго. Со стороны находившегося в руках немцев западного вала поднялась большая группа гитлеровцев и пошла в наступление к зданию клуба. Это было на рассвете. С вала по ним открыли губительный огонь. Мы прицельно били по наступающим. Через несколько минут немцы залегли, но вскоре отступили назад. Однако и положение моего отделения было нелегким: убиты четыре бойца и ранены трое. Если бы не пришел на помощь младший лейтенант, дело мое могло стать еще хуже. До самого утра с немцами сражались еще две группы - Усурбаева и Кумскова. Они тоже понесли потери.
    После полудня 23 июня через Северные ворота Кобринского укрепления ворвались немецкие танки. Они, видно, имели намерение пробиться в Цитадель. Мы открыли по ним стрельбу из винтовок и автоматов, но для них это было все равно что камушки. По приказанию младшего лейтенанта быстро приготовили связки гранат и послали двух добровольцев из группы Кумскова с задачей закидать ими вражеские танки.
    Один из бойцов, улучив момент, подбежал к фашистскому танку и метко бросил связку. Танк загорелся. Выскакивающих из танка членов экипажа тут же укладывали выстрелами. Другие два танка повернули назад. Потом из орудий Цитадели были подбиты еще один или два танка. Но этих танков я не видел.
    Из Цитадели доносились звуки ожесточенного боя, но что там делалось, мы не знали. Совсем близко от нас, за стенами "кольцевых казарм", сражались батальоны 44-го и 155-го полков 42-й дивизии. Со второго дня боев раненых относили в подвалы, вернее, в каземат, и уже оказывали им кое-какую помощь.
    И здесь надо вспомнить о героинях - женах командиров. Неизмеримо было их горе. Многие из них потеряли детей и мужей. У многих детишки умирали от жажды и голода тут же на глазах. Но женщины меньше всего думали о себе, о своем горе. Они всю душу отдавали раненым. И если было бы в моих силах, я у этих подвалов Бреста поставил бы им памятник. Поручил бы выгравировать надпись: "Здесь русские женщины показали, какое огромное мужество и океан любви к людям таятся в их сердцах".
    … Мы ужасно страдали от жажды. Добывать фляжку воды приходилось с риском для жизни. Лица бойцов от сильной жажды высохли и пожелтели. Вскоре наш младший лейтенант был тяжело ранен. Его отнесли в подвал. Я перешел в подчинение к Усурбаеву.
    Слышали мы, что на восточных валах и в форте боевыми действиями руководит командир 44-го полка майор Гаврилов, составивший сводный отряд из бойцов разных частей. Отряд и штаб его находились в подковообразном Восточном форте, где до войны располагался отдельный зенитно-артиллерийский дивизион.
    С самого раннего утра 24 июня немцы открыли по нашим позициям на валах ураганный огонь из орудий всех калибров и минометов. Часа через два они большими массами пошли в атаку и оттеснили нас от некоторых сохранившихся еще в целости казарменных зданий 125-го полка, потом отбросили нас к комсоставским домам (их было до пятнадцати), часть из них пожар уничтожил уже в первый день. Оставшимся в живых бойцам 125-го полка пришлось занимать эти уцелевшие дома и вести оборону из них.
    В конце концов занятый нами дом немцы окружали. Мы переходили в следующий дом или занимали верхний этаж и оборонялись оттуда. Немцы предлагали нам сдаться. Мы отвечали выстрелами. Тогда гитлеровцы отходили и обстреливали дома из пушек прямой наводкой. Падающие стены заваливали людей. Если на валах люди кое-как еще могли достать глоток воды, то здесь этой возможности не было. И бойцы от жажды теряли силы, не могли даже двигаться. И все же бились с врагом из последних сил. По ночам немцы боялись оставаться у осажденных домов и отходили. Мы спускались на нижний этаж, так как рано утром начиналась авиабомбежка. Иногда, если дом уже был сильно разрушен, мы переходили в другой, более целый. Но силы наши с каждым днем таяли. Добывать боеприпасы стало совсем невозможно.
    Фашистскому командованию не удалось полностью осуществить поставленную перед своими войсками задачу: красноармейские полки не сдались и крепость не подняла белый флаг. Привыкшие к легким победам на Западе, гитлеровцы приходили в бешенство: какая-то ветхая старушка-крепость - и такое сопротивление! И они засыпали нас тоннами стали и свинца. Потом принимались по радио "ласково", будто шаловливых детей, увещевать бойцов сдаться. Сбрасывали с самолетов тучи листовок, в которых уговаривали защитников крепости бросить бесполезное сопротивление. Даже пытались льстить: "Вы же храбрые герои, зачем понапрасну губите себя?"
    На третий или четвертый день немцы в листовках писали, что они уже заняли Минск. Но кто же тогда мог поверить тому, что за несколько дней они пройдут по нашей земле триста километров! Мы этому не верили и ждали помощи. А это оказалось горькой правдой. И тем более достойны глубокого уважения павшие герои Бреста! Они верили в нашу победу и гибли с этой верой.
    ________________________________________

    Вызывая огонь на себя

    Первые дни войны были незабываемы для всех участников обороны. 333 полк, в котором, в основном, служили наши земляки, героически отбивал беспрерывные атаки вражеских солдат, танков, стремившихся захватить Цитадель. Бойцы защищались винтовками, автоматами и ручными гранатами. Вся артиллерия, стоявшая около здания бывшей гарнизонной церкви, а также за казармами 333 полка, была в первые же минуты нападения фашистов разбита авиабомбами немецких бомбардировщиков, тучами налетавших на крепость. Были сразу разбиты и четыре пушки. В первый же день верхние этажи казармы пришлось покинуть, так как немецкие снаряды залетали прямо в окна. Все защитники спустились в подвал под зданием и вели оборону оттуда. Подвал имел много окон, выходивших во все стороны двора крепости. Это позволило вести огонь в любом направлении. Фундамент казармы был сложен из крепчайшего гранита.
    В полку земляков из нашей республики было больше сотни. Боевыми действиями 333 полка руководил старший лейтенант Потапов. Главная задача полка состояла в том, чтобы не пропустить врагов вовнутрь крепости через Тереспольские ворота, находившиеся рядом с казармой. Но часть немцев все же в крепость прорвалась и заняла здание бывшей церкви, откуда вела круговой обстрел. Однако им бойцы начисто отрезали обратную дорогу. Фашисты защищались в церкви, со всех сторон окруженные красноармейцами. А сама крепость была окружена немецкими солдатами.
    Через несколько дней стало ясно, что ждать помощи извне бесполезно. Сидеть же в осажденной крепости, в то время как самолеты и артиллерия могли подвергнуть огню любую в ней точку, было крайне опасно. Поэтому, уже начиная с 25 июня, делаются попытки вырваться из окружения.
    Старший лейтенант Потапов в ночь с 24 на 25 июня повел бойцов 333 полка на прорыв. Отряд с боем добрался до Кобринских ворот. Самое сложное предстояло здесь. Необходимо было проскочить по мосту, бдительно охраняемому фашистами. Старший лейтенант разбил отряд на 3 группы. Одна из них состояла из бойцов с автоматами и ручными пулеметами. Им следовало, вызвав огонь на себя, обеспечить прорыв двух других групп.
    Большинство наших земляков попало именно в группу пулеметчиков, и все они прекрасно сознавали, что шансов остаться в живых у них практически нет. По команде лейтенанта Потапова бойцы вступили в неравную схватку с врагом. Фашисты открыли ожесточенный огонь, который буквально косил красноармейцев. Много героев осталось лежать на мосту и среди них десятки ингушей, ценою своих жизней обеспечивших общий прорыв осажденных. История донесла до нас лишь одно имя - выходца из с. Кантышево Магомеда Азиева, который одним из первых пошел на врага, увлекая своим героическим примером товарищей.
    ________________________________________

    "Священная война"

    В крепости остались те, кто решил сражаться здесь до последнего дыхания. Враг вынужден был признать: "Русские в центральной крепости города продолжали оказывать отчаянное сопротивление. Мы захватили все внешние оборонительные сооружения, но приходилось пробираться ползком, ибо вражеские снайперы били без промаха. Русские отвергли все предложения о капитуляции и прекращении бесполезного сопротивления. Несколько попыток подкрасться к крепости и завладеть ею штурмом закончились неудачей. Мертвые солдаты в серо-зеленых мундирах, усеявшие пространство перед крепостью, были красноречивым тому свидетельством… Русские сражались до последней минуты и до последнего человека".
    Через громкоговорители немцы каждый день предлагали сдаться. Но никому из красноармейцев не приходила в голову мысль о сдаче в плен, хотя силы таяли с каждым днем. Бойцы поднимали в казармах тяжелые плиты и прятали документы, фотографии.
    Среди тех, кто остался защищать крепость вместе с майором Гавриловым, также было много наших земляков. Сидели они у окон, находившихся на стороне казармы 333 полка, обращенной к Тереспольским воротам. Держали между собой связь. По ночам перекрикивались, сообщали, кто убит в соседних отсеках, чтобы выжившие передали родным весть о гибели их сородича.
    В первые дни бойцы никак не могли поверить, что Красная армия отступила так далеко. Надеялись, что это всего лишь локальный конфликт на этом участке границы. Однако прошло еще несколько дней боев и стало ясно, что идет война и наши войска с тяжелыми потерями отступают на восток. Стал вопрос, как действовать дальше. И было решено объявить Гитлеру газават, а погибших считать павшими в священной войне.
    Многим из бойцов не суждено было узнать, что у них на Родине, в далекой Чечено-Ингушетии старики также решили приравнять войну с гитлеровцами к священной войне. Не всем суждено было услышать и призывной набат песни:
    "Пусть ярость благородная вскипает, как волна,
    Идет война народная, священная война"…
    Отрезанные от внешнего мира, защитники Бреста духовно были едины со своей Родиной, со всем советским народом. Исчезли национальные и религиозные различия. Были только бойцы - защитники крепости, готовые отдать жизни во имя независимости Родины. Не было мысли о том, что тебя могут убить, ранить, искалечить, не было чувства страха. Было необычайное напряжение всех человеческих сил для отражения врага.
    И с тех пор в разных концах крепости в тишине ночи слышалось грустное и торжественное пение отходной молитвы "Ясин" по всем погибшим в священной войне за Родину. Эта молитва в ночной тишине была и знаком того, что бойцы готовятся к смертному бою. Она была призывом не сгибаться перед страшным испытанием, ниспосланным судьбой.
    ________________________________________

    Крепче брони

    К концу июня в крепости оставались лишь отдельные группы бойцов, укрывавшиеся в казематах и подвалах. Они продолжали вести огонь по противнику. С трепещущим сердцем озирались немецкие солдаты на зияющие мрачной чернотой входы в казематы. Из развалин, хаоса нагроможденных обломков хлопали выстрелы. Подавить огневые точки красноармейцев не удавалось. И тогда фашисты стали бросать против одиночных защитников, засевших в подвалах, танки.
    Навстречу бронированной машине поднимался боец со связкой гранат, чтобы ценою своей жизни спасти товарищей.
    Рассказывает защитник Бреста Александр Павлович Сопиков:
    "Был у меня друг Махмет Арсеноев. Помню его лицо с рубцами от ожогов. Он был лихим, неудержимым, жизнерадостным человеком. Очень любил стихи. Мы договорились, что после войны непременно отпразднуем победу и на его родине в селе Экажево Назрановского района Чечено-Ингушетии, и у меня в Алма-Ате…
    Наши части сражались с противником, в несколько раз превосходящим нас числом. Чудом оставались живыми после очередной неистовой бомбежки, ежечасно отбивали атаки гитлеровцев, а когда кончились патроны - сходились в рукопашную. И тогда я поверил в мудрые народные слова: не бойся смерти, тогда наверняка победишь. Да и жизнь показала, что трусы погибали чаще потому, что оказывались не во власти разума, а инстинкта. В бою животный инстинкт самосохранения - ненадежный защитник.
    В дни войны и в дни мира, в бою и труде люди, идущие навстречу трудностям, счастливее тех, кто прячется позади. Человек, простоявший у подножия горы и не рискнувший сделать шаг вперед, не поймет счастья того, кто, преодолев подъем, доберется до вершины.
    Громадный танк со свастикой на башне шел на наши казармы. Плотно прижавшись к земле, Махмет Арсеноев вел огонь по смотровым щелям. Однако танк оставался неуязвимым, и расстояние до нас с каждой секундой сокращалось. Сто, пятьдесят, тридцать, десять метров… Еще минута - и тяжелые гусеницы…
    И тогда навстречу танку быстро метнулся Арсеноев. В руках он держал по связке гранат. Последовала пулеметная очередь, вторая, третья. Но Махмет находился в так называемой мертвой зоне, пули свистели над его головой .
    Бронированная махина ринулась на храбреца. Тот метнулся в сторону. Танк открыл огонь. Тогда Арсеноев бросился под танк. Минута была критическая. На одной гусенице танк развернулся на месте. Но Арсеноев оказался сзади него.
    Развернув башню, гитлеровцы выстрелили из пушки перед танком в землю, рассчитывая, что от снаряда смельчак не уцелеет. Махмета тряхнуло, присыпало землей, однако самообладания он не потерял. Одну за другой бросил он связки гранат. От бронированного чудовища повалил густой дым… Когда товарищи сняли с героя каску, увидели, что голова его стала седой".
    ________________________________________

    Последний защитник крепости

    В годы войны родилась еще одна легенда - легенда о последнем защитнике Брестской крепости. Неизвестно, как она возникла. Возможно, что ее поведал кто-либо из немецких солдат, попавших в плен.
    Рассказывали, что когда крепость все же была захвачена фашистами и немецкий генерал выстроил солдат для награждения, из подземных казематов вышел невероятно худой, уже не имевший возраста человек, длинные седые волосы его касались плеч. Кирпичная пыль въелась в перетянутый ремнем ватник, сквозь дыры на брюках виднелись голые, распухшие, покрытые давно засохшей кровью колени. Из разбитых, с отвалившимися головками сапог торчали раздутые черные пальцы. Он стоял, строго выпрямившись, высоко подняв голову, и не отрываясь смотрел на солнце ослепшими глазами. И из этих немигающих пристальных глаз неудержимо текли слезы.
    Говорили, что по приказу генерала солдаты вермахта отдали честь этому герою, а также и то, что после смерти его похоронили с воинскими почестями.
    Однако легенда длительное время оставалась легендой. Ее сюжет лег в основу романа Б.Васильева "В списках не значился".
    Но недаром говорят, что не бывает безвестных героев. С наступлением демократических перемен в нашей стране были преданы гласности многие неизвестные страницы истории, всплыли из небытия позабытые имена.
    И вновь заговорили о последнем герое Бреста.
    Эту историю поведал Станкус Антанас - эсэсовский офицер, по национальности литовец. Он в свое время бежал в Германию, где вступил в фашистскую дивизию СС. К концу войны, когда Красная армия окружила его дивизию, Станкус Антанас попал в плен и был приговорен к расстрелу. Но. Учитывая, что он молод, смертную казнь заменили на 25 лет лагерей строгого режима. Он был сослан в Магадан, где 10 лет проработал на золотых приисках, и был освобожден из-под стражи за примерное поведение. Он знал, что в Литве все знают о его активном участии в жестких операциях в составе эсэсовской дивизии, и поэтому ему грозило преследование или даже смерть. Поэтому Станкус Антанас осел в с.Малая Сарань Карагандинской области, где работал на шахте № 120 "Саранская" проходчиком угольных выработок. Вот его рассказ.
    Дело было в середине июля 1941 года. Случилось так, что эсэсовская дивизия стояла недалеко от Брестской крепости. Одному полку этой дивизии, в котором служил Станкус Антанас, было поручено очистить Брестскую крепость от оставшихся солдат Красной армии. Полк отправился выполнять задание, захватывая пленных и уничтожая оказывающих сопротивление. Все реже и реже раздавались оттуда выстрелы, все меньше и меньше оставалось бойцов. И все-таки, немецкая армия еще несла потери от выстрелов из развалин. Израненные защитники Брестской крепости выходили в штыковые атаки. Многие из них были с типичными кавказскими лицами. И хотя они были ранены, дрались, как одержимые.
    "И вот настало время, когда силы защитников Брестской крепости иссякли. Атаки прекратились. Стало понятно, что с Брестской крепостью уже покончено,- рассказывал Станкус Антанас,- мы шаг за шагом обследовали все подвалы крепости и везде находили только трупы".
    Эсэсовская дивизия готовилась двинуться за наступающими в глубь СССР немецкими частями. Генерал поздравил всех с взятием Брестской крепости и стал вручать награды. И вдруг в это самое время из подземных казематов крепости вышел высокий подтянутый офицер Красной армии. Он ослеп от ранения и шел с вытянутой левой рукой, правая его рука лежала на кобуре. Он был в рваной форме, но шел с гордо поднятой головой, двигаясь вдоль плаца. Дивизия стояла застыв. И видавший виды генерал вдруг четко отдал честь этому последнему защитнику Брестской крепости, за ним отдали честь все офицеры дивизии. А он, качаясь, медленно шел сквозь строй врагов, отдававших ему сейчас высшие воинские почести. Но он не видел этих почестей, а если бы и видел, ему было бы уже все равно. Он был выше всех мыслимых почестей, выше славы, выше жизни, выше смерти. Дойдя до воронки от снаряда, он повернулся лицом к западу, вынул из кобуры пистолет и выстрелил себе в висок. Он упал лицом к Германии. Вздох прошел по плацу. Мы стояли пораженные увиденным. Пораженные мужеством этого человека.
    Он упал на спину, широко раскинув руки, подставив солнцу невидящие, широко открытые глаза. Упал свободным и после жизни, смертью смерть поправ.
    "Когда проверили документы,- рассказывал дальше Станкус Антанас,- узнали, что он уроженец ЧИАССР, старший лейтенант пограничных войск. Фамилию его я запомнил точно - Барханоев. Нам приказали похоронить его со всеми подобающими воинскими почестями. Он был погребен под оружейный салют. Не зная, кто он по вероисповеданию, мы поставили на его могиле столбик".
    ________________________________________

    И снова в Бресте

    Летом 1944 года во время мощного наступления советских войск Брест был освобожден. 28 июля 1944 года советские войска вошли в крепость. В составе 101 дивизиона РС 306 гвардейского минометного полка моряков освобождал бессмертную крепость и Сергей Михайлович Протасов.
    После того, как город Брест и крепость были взяты, получив разрешение командира, он прошел к месту, где когда-то в суровом 1941 году стоял славный 333 полк. От казармы сохранился лишь полуразрушенный первый этаж. Огонь не смог его уничтожить. Осмотрел подвалы здания, где однополчане вели оборону и стояли насмерть. Не было вовсе здания 9-й погранзаставы. Только одни руины. Вся крепость была в руинах. Везде высились горы битого кирпича, гранита, бетона, искореженного железа.
    Между руинами, по закоулкам, по берегам Буга и Мухавца молчаливо ходили солдаты, смотрели на изрешеченные тысячами пуль, изрытые снарядами и минами стены "кольцевых казарм".
    Рядом остановился довольно пожилой небольшого роста военный в кителе майора. Протасов отдал ему честь. Майор как бы отмахнулся:
    - А я смотрю на вас, товарищ сержант, и думаю: "Наверно, эта крепость вам знакома".
    - Так точно, товарищ майор. Служил здесь.
    - Война здесь застала?
    - Так точно, здесь, товарищ майор.
    Служил я в 333 стрелковом полку. Учился в полковой школе на минометчика.
    - Так, так… Славный боевой был полк. Я служил здесь в 455-м… А на какой день удалось вырваться отсюда?
    - В ночь на 25 июня.
    - Что ж, хлебнули, значит, горюшка. А я на десятый день. На Берлин пойдем, товарищ сержант ?
    - На Берлин, товарищ майор.
    - Счастливо дойти,- сказал майор, взяв руку под козырек.
    Сержант щелкнул каблуками, пружинисто отдал честь и весело крикнул:
    - Служу Советскому Союзу!
    Вскоре сержанту Протасову пришлось участвовать в освобождении Варшавы и Кракова, во взятии Берлина. В Германии он встретился с родным братом Николаем, которого оставил дома совсем мальчишкой. Он тоже прошел по трудным фронтовым дорогам.
    Безмерна была радость родителей, когда братья, живые и невредимые, увешанные многочисленными наградами, вернулись в родную ст. Карабулакскую .
    Не обо всех защитниках Крепости-Героя рассказано в наших очерках. Здесь погибли Бахмурзиев Х.Ю., Булгучев А.М., Булгучев Б.С. из с.Верхние Ачалуки, Эсмурзиев С. из с.Средние Ачалуки, Досхоев М.И. из с. Кескем, Мурзабеков Ю.А. из с. Яндаре, Цуров М.С. из с. Длинная Долина и другие.
    Некоторым нашим землякам удалось вырваться из окруженной крепости. Часть из них присоединилась к отступавшим войскам Красной армии. Другие приняли участие в партизанском движении, развернувшемся на оккупированной территории. Так, в районе г. Высоко-Литовска в составе партизанского отряда им. А.Шерипова громил врага У.Газиков.
    Немногие защитники Бреста дожили до Великой Победы. Мало кто получил заслуженные награды. Многие герои остались безвестными.

    Назовем имена тех, участие которых в обороне крепости засвидетельствовано:

    1. Азиев Магомед
    2. Акиев Хаджи-Бекар Алиевич
    3. Акиев Курейш Усманович
    4. Акиев Махмуд
    5. Алероев Салман Тимаевич
    6. Анарчев Василий Федорович
    7. Арсеноев Магомед Асланбекович
    8. Астемиров Магомед
    9. Бакаев Хаджи-Бекар Хаджи-Алиевич
    10. Балюков Петр Савельевич
    11. Балаев Хусейн Балатович
    12. Балаев Нагай
    13.Барханоев Уматгирей Артаганович
    14. Бахмурзаев Хамзат Хамзат-Ютиевич
    15. Борисенко А.П.
    16. Бородаев Василий Иванович
    17. Булгучев Ази Машкоевич
    18. Булгучев Башир Саодович
    19. Васильченко Степан
    20. Вельхиев Раис
    21. Газиков Умар
    22. Галаев Магомед
    23. Гончаров И.В.
    24. Дзарахов Магомед
    25. Дзарахов Закре
    26. Дзарахов Магомед-Гирей
    27. Джанхотов Магомед
    28. Дементьев М.И.
    29. Дидорин Ф.К.
    30. Досхоев Магомед-Гирей Исламович
    31. Евлоев Султан Бунахоевич
    32. Евлоев Мухажир Хадисович
    33. Жигалкин В.Н.
    34. Ибрагимов Осман
    35. Имагожев Халид
    36. Ирченко Алексей Селиверстович
    37. Керейтова М.О.
    38. Коломцев Семен Трофимович
    39. Комаров В.К.
    40. Коурпукаев Б.М.
    41. Кулебяшкин Александр Иванович
    42. Латыров Алаудин Хамзатович
    43. Ляшко М.М.
    44. Магомадов Яхья
    45. Мальсагов Махмуд
    46. Маренко Иван Иванович
    47. Матиев Магомед-Гирей
    48. Махадов Б.
    49. Мачульский А.А.
    50. Машенцов С.
    51. Медов Ш.М.
    52. Мерешков Хусен Салангиреевич
    53. Мишелев С.Т.
    54. Мурзабеков Юсуп Абдурахманович
    55. Орлов Дмитрий Логвинович
    56. Нартов А.В.
    57. Нестеренко К.М.
    58. Никитин Павел Алексеевич
    59. Плиев Сафарбек Лорсаевич
    60. Петько С.И.
    61. Пешхоев Ваха Датиевич
    62. Покусаев Иван Ефимович
    63. Попов Антон Данилович
    64. Протасов Сергей Михайлович
    65. Сагов Иса Юсиевич
    66. Сагов Хасан
    67. Соломин Леонид Иосифович
    68. Точиев Курейш
    69. Торшхоев
    70. Тутаев Абдурахман
    71. Устарханов Али
    72. Умаров Тапа
    73. Хачароев Ширвани
    74. Хашакиев Абдурахман Солсабекович
    75. Хулахаев Осман
    76. Цечоев Халит Дотиевич
    77. Цицкиев Осман
    78. Цороев Идрис
    79. Цороев Абдулла
    80. Цуров Магомед Сафарбекович
    81. Чапанов Султан
    82. Чапанов Сейдал
    83. Чергизов Макшарип Абдурзакович
    84. Шадиев Биболт
    85. Шаповалов Ф.Ф.
    86. Шаханов Я.Т.
    87. Элисханов Исраил Мустапаевич
    88. Эдильсултанов А.Э.
    89. Эсмурзиев Султан
    90. Якубов Р.Г.


    Эльза Мужухоева, кандидат исторических наук
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  6. #26
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    ПОТОМКИ МАГО

    Много ингушских фамилий берут начало от этого малоизученного исторического персонажа. Сегодня мы расскажем лишь об одной ветви, берущей начало от Маго - салгхоевцах.
    Салги - один из крупнейших башенных комплексов Горной Ингушетии.
    Правда, добраться до него не так-то просто из-за бездорожья.
    Центральная дорога, связывающая горный район с плоскостной Ингушетией, поднимаясь по кручам вверх, уходит стороной от поселения, где особняком в гордом одиночестве стоит боевая башня салгинцев, окруженная полуразвалившимися жилыми башнями и могильниками. Колея, по которой можно в хорошую погоду передвигаться, расположена в стороне, в двух километрах от нее. Ответвляясь около селения Хьули, она круто уходит на юг. Но и эта тропа вскоре теряется в высокой траве. А дальше лишь к Салги ведет узенькая тропка, протоптанная животными в поисках корма или водопоя. А зимой здесь вообще ни проехать ни пройти.
    Жизнь в горах замирает чуть ли не на полгода. Однако, наши предки здесь жили и выживали, храня честь, достоинство и обычаи своих предков.
    "Будет война или нет неизвестно, но зима придет, это точно", - повторяли они и заранее готовились к ее встрече.

    В одной из последних поездок в Салгих - это было летом - нас сопровождал старейший из рода Дзауровых - Т1ахир, который родился и вырос здесь. После депортации в 1944 году он опять вернулся сюда, и до конца своих дней сохранил горячую любовь к этому краю.
    - Все годы, проведенные в ссылке, я жил надеждой, что однажды вернусь сюда. - И я счастлив, что буду похоронен у себя на родине, - не раз говорил он. Так и случилось. Этот замечательный человек, большой патриот своей Отчизны, похоронен в горах - в своем родном селении Салги. Многое мы успели записать из того, что он рассказывал.
    Позже нам довелось встретиться еще с одним уважаемым представителем этого рода - Эльджаркиевым Абдул-Г1апуром Белановичем из рода Дзауровых - Эльджаркиевых. Его рассказ стал живым и ярким дополнением тому, что рассказывал Т1ахир.
    Абдул-Г1апур тоже уроженец Салги и отсюда был депортирован в Казахстан. На тот период в этом селении жили 7 семей этого рода. После реабилитации много было желающих вернуться сюда, но им не разрешили. Любой ценой государство стремилось не допустить бывших спецпереселенцев в горы. Поэтому и Салги в последние годы был безлюден. Т1ахир Дзауров - "последний из могикан" - тоже был вынужден перебраться со своей семьей в Армхи.
    - В Салги я построил хороший дом, хозяйственные постройки, но нам здесь жить не дали. Под предлогом укрупнения населенных пунктов выселили, - сетовал горец.
    По словам старцев, салгинцы - потомки Маго - пришли из Шаьми приблизительно более 850 лет назад. На Кавказе они вначале поселились там, где сейчас расположено Эльхотово, затем переехали в Эльми, Маготе, Салги. Таков исторический путь движения салгинцев с юга на восток.
    Поднявшись довольно высоко в горы, они поначалу остановились в местечке, названном именем Маго. Их было четыре брата: Сикким, Ч1инхо, Маг1о, Гий. Гий - самый младший из братьев - отличался сильным физическим развитием. Рассказывают, что в один присест он мог съесть целого трехгодовалого быка и потом целую неделю спать. Братья его считали обузой, и как-то решились сбыть "также" сокровище с рук - продать соседям в Грузию. В то время ингуши и грузины между собой очень дружили и часто ездили друг к другу в гости. На этот раз братья поехали вместе с Гием. Гостили целую неделю. Все ели, пили и клялись в верности друг другу. Гий, съев целого быка, безмерно много выпил и уснул. Тогда братья предложили грузинам купить его, объясняя, что Гий - человек недюжинной силы и из него получится хороший работник. Грузин-хозяин, видя его могучую фигуру, согласился. Буйволиными ремнями накрепко связав Гия, братья ушли домой. Прошла неделя. Богатырь проснулся. Увидев себя крепко связанным, он удивленно спросил у грузина: "Что это такое?!"
    - Твои братья тебя нам продали, - был ответ.
    Гий рванул ремни всей своей мощью. И они разлетелись на куски. Плененный поднялся во весь свой могучий рост.
    - То, что вы заплатили моим братьям, возьмете с них, - сказал Гий и крупным шагом пошел домой по горам.
    Поднявшись на самую высокую вершину, он крикнул: "Эй, вы! Я возвращаюсь. Куда вы теперь от меня денетесь?!"
    Испугались братья и разбежались. Так гласит предание.
    В то время каждая гора, каждый клочочек земли или родничок имели конкретное название, а люди не употребляли еще фамилии. Вместо фамилий называли земли, которые они занимали.
    Так Сикким ушел к землям, названным "Оздой". Ч1инхо ушел в Чечню. Гий сказал, что не будет жить с такими братьями и поселился в Тумг1е. А Маг1о остался на прежнем месте.
    В Магошинском башенном комплексе была одна боевая и восемь жилых башен, несколько могильников и святилища, где совершались различные обряды. Один из них - знаменитый храм-святилище Сеска-Солса - Ерда возведен, по преданию, сыновьями Маго.
    Потомок Маго - Т1ахир Дзауров, проживший до самой смерти в горах, рассказывал нам об одном обряде этого рода, который звучит так:
    Лучшая из девушек и лучший из парней, предварительно выкупавшись в молоке и одевшись во все белое, в определенное жрецом время года отправлялись на ночь в этот храм. Сон, который они видели там, считался вещим и горцы таким образом определяли, что ждет их в ближайшем будущем.
    Рассказывают, что свет, исходивший в эту ночь из святилища, был настолько ярким, что можно было даже шить.
    Интересна и другая легенда, рассказанная Т1ахиром Дзауровым.
    В Маготе он нам показал большой плоский камень, на котором отпечаталось копыто коня.
    - Когда наши предки поселились здесь, камни были еще мягкими. Это означает, что маготинцы здесь жили с древнейших времен, - рассказывал Т1ахир.
    Абдул-Г1апур Эльджаркиев в своем рассказе также отметил, что они здесь живут по меньшей мере более 850 лет.
    - Я сам видел старинную книгу, которая хранилась у нас. Раньше она была в святилище и жрецы рода пользовались ею. Письмена этой книги никто из ученых не мог расшифровать. По рассказам я знал, что этот фолиант, написанный на коже или коре дерева, точно не помню, был очень древним. Им пользовались старейшины рода, пока письменность и некоторые обряды не были забыты окончательно. Ее затем увезли грузинские ученые. Обещали вернуть по первому требованию, - рассказывает Абдул-Г1апур.
    Место, где расположено Маготе, было не особенно благоприятно для земледелия и пастбищ. В день по несколько раз здесь менялась погода: то дождь, то палящее солнце. Жители ущелья периодически собирались в Маготе, приносили жертвы и просили своего Бога, чтобы он даровал им хорошую погоду. Молитвы бывали услышаны, но затем снова все повторялось. Наконец, они вынуждены были перебраться на противоположный склон. Здесь были хорошие пастбища, устойчивая погода.
    Когда маготинцы заложили новый аул - Салги, они еще не были мусульманами.
    Впервые ислам в горах принял Эльджаркъа. Язычники, в том числе из рода Дзаура, были очень недовольны им. Они считали, что Эльджаркъа своим нововведением нарушил религию предков и его нужно убить или выслать. Возможно так оно и случилось бы, но на помощь пришли Тумгоевцы.
    Отсюда начинается деление Дзауровых. Одна часть по имени Эльджаркъа взяла фамилию Эльджаркиевы, другие - Дзауровы, Пугиевы, Марзиевы, Додовы, но все они Салгхой по названию села Салги.
    Эльджаркъа был одним из первых ингушей, кто привез в горы керосиновую лампу. До этого дома в горах освещались лучиной - бага и пламенем очага.
    Башенная крепость замкового типа Салги расположена у начала Хулхоевского ущелья. Потомки рода считают, что ущелье правильно было бы назвать Салгинским, так как они намного раньше других племен появились в этом краю.
    Здесь были две боевые башни и десять жилых с различными хозяйственными пристройками. Обе боевые башни 5-этажные. Вторая, квадратная, полуразрушена. В Салги имеются различного типа могильники, святилища, ядрообразный мавзолей. В позднем средневековье Салги считался административным, политическим и культурным центром всего ущелья. Были здесь знатоки народной медицины, мудрецы, священники и жрецы, храбрые воины, мастера по изготовлению оружия.
    - Старожилы хорошо помнят тот трагичный день, когда в одночасье мы лишились родины, - рассказывал Т1ахир Дзауров. - В тот день я на склоне горы пас овец. К обеду вижу, в село начали прибывать военные. Я никогда не видел столько людей в военной форме и мне было интересно смотреть на них, но я не знал, что происходит. Для старших тоже было странно видеть столько военных. Но потом взрослые стали собирать вещи и укладывать их на вьючных животных. Вскоре всех вывели за околицу, и верховые солдаты погнали нас в сторону курорта "Армхи". Стоял крик, шум, рев скота, а мы шли, погружаясь по колено в снег.
    Помнит и Абдул-Г1апур Эльджаркиев этот день. Видел он, что-то готовится. Но что? Этого ни он и никто не знал.
    Абдул-Г1апур рассказывает:
    - Вначале мы особенно и не удивились, когда на постой стали три офицера. У нас часто останавливались приезжие из Центра - ученые, журналисты, гости из других стран…
    Приезжали на день, на неделю, а то и на больший срок. Эти приехали в конце февраля. Офицеры прожили у нас больше недели. С утра ходили где-то по ущелью, а потом к вечеру возвращались, делали какие-то записи. Через некоторое время приехали еще трое. Те были званием еще выше. При виде их наши постояльцы вытянулись по команде "смирно". Выслушав доклад, один из вошедших дал команду "вольно", присел.
    - Когда начнем? - спросил один из них.
    - Завтра ровно в шесть часов, - был ответ.
    Русского языка я тогда почти не знал, но эти слова запомнил.
    - Что это значит? - спрашиваю отца.
    - Завтра они осуществят то, что задумали, - ответил отец.
    Так оно и случилось. На рассвете была дана команда всем срочно собраться. Куда и зачем - никто не знал.
    Накануне вечером вновь приехавшие говорят:
    - Сказали, у вас есть интересная книга. Можно ее посмотреть?
    Была у нас такая книга, где все наши почетные гости оставляли пожелания и отзывы.
    Многие люди расписались в ней, в том числе и чрезвычайный комиссар Юга России Серго Орджоникидзе. Это были слова благодарности хозяевам за теплый прием и гостеприимство салгинцев. Приезжие военные просмотрели все отзывы и от своего имени объявили благодарность за гостеприимство и верность советской власти. Но под текстом не подписались и не назвали себя. Отец заметил это.
    - Не торопись, будет еще продолжение, - ответил автор записи.
    Горы прощались с нами…
    По заснеженной тропе под конвоем нас всех погнали к курорту Армхи.
    В то утро крупными хлопьями шел снег, как будто пытаясь укрыть и сохранить до возвращения хозяев их очаги, имущество и могилы предков. Это был черный день, когда горы прощались с нами. В Армхах нас встретили наши постояльцы. Имя одного - Михаил Сизов - я хорошо запомнил. Я не сводил глаз с висевшей у него на боку позолоченной сабли. Эту саблю многие знали, она была собственностью знаменитого Зелимхана из Харачоя и хранилась у нас.
    При виде нас Сизов обратился к отцу: "Книгу отзывов вы захватили с собой?
    - Нет, а зачем она теперь нам нужна? - ответил Билан.
    На курорте нас погрузили в машины и повезли в Орджоникидзе (Владикавказ).
    В городе нас встретили военные чины и среди них генерал (один из тех, кто приезжал к нам перед отправкой). Он задал тот же вопрос о книге.
    Услышав отрицательный ответ, с сожалением покачал головой.
    - Жаль, что не захватили книгу. Лучше бы вы все оставили, а ее взяли. По приезде вы могли быть на полном государственном обеспечении.
    И добавил:
    - Тогда в горах я не мог представиться и не имел права ставить свою подпись под тем пожеланием, что я оставил в вашей книге.
    - Салги недалеко отсюда, я мог бы на коне быстро обернуться туда и обратно, - заволновался отец.
    - Не получится. Везде и всюду расставлены наряды. Тебя не пропустят или расстреляют, - ответил генерал и отошел от нас.
    Поздно ночью товарные вагоны увозили ингушей в неизвестность.

    Сабля Зелимхана

    Вы спрашивали, как сабля Зелимхана из Харачоя попала в Салги?
    Вернемся немного к истории тех лет.
    И снова звучит рассказ грустный и волнующий. У 85-летнего Абдул-Г1апура прекрасная память и, вспоминая события тех далеких лет, он заново переживает их, как будто все было только вчера.
    Не было человека в горах, кто не знал знаменитого абрека. Царь посылал целые армии на его поимку, но безрезультатно. Погубило его предательство и алчных трусливых людей.
    Мой отец Билан воевал на стороне советской власти. В годы гражданской войны он командовал красной сотней.
    Как-то, отбивая город Орджоникидзе от бичераховцев, отряд, которым он командовал, занял дом одного белогвардейского офицера Кибирова. Сабля Зелимхана висела на стене и якобы была преподнесена ему в подарок за это подлое убийство.
    Кибиров, спасая свою шкуру, бежал, забыв обо всем на свете, в том числе и о драгоценном подарке. И она досталась отцу за заслуги, как военный трофей, и с тех пор бережно хранилась в нашей семье.
    Когда нас высылали, сабля красовалась на боку гарцевавшего перед нами на коне Михаила Сизова.
    По возвращении из ссылки я рассказал обо всем, что знал об этой сабле Тугану Мальсагову, который тогда собирал материалы для ингушского краеведческого музея. Рассказ взволновал его. Туган Мальсагов начал активные поиски пропавшей реликвии. Куда он только не обращался с просьбой оказать содействие в поисках знаменитой сабли, но все безрезультатно.

    Эти рассказы двух уважаемых представителей рода Салгхой - Т1ахира Дзаурова и Абул-Г1апура Эльджаркиева - лишь крупица истории об ингушах, о потомках Маго. И это часть того, что сохранила память старика Г1апура.
    Но мы намерены продолжить этот рассказ и надеемся на помощь читателей. Будем признательны всем, кто предоставит редакции какие-либо исторические материалы на эту тему.

    М. Дзаурова,
    Б. Цицкиев

    Сердало № 24 (9546); 15 марта 2005 года
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  7. #27
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    НА ПУТИ К МИРУ

    «Гораздо легче выиграть войну, чем мир».
    (Жорж Климансо)


    Плоскостные ингушские селения были достаточно плотно заселены. Так, в селениях Шолхи и Дзаурово было около 200 дворов. А во всех 24 селениях округов Большие и Малые Ингуши до 900 дворов, и они могли выставить в случае необходимости до 5000 человек конных и «оружейных» (вооруженных). По тем временам это была довольно внушительная сила.
    Можно отметить, что практически во всех плоскостных ингушских селениях проживали и осетины, которые еще не были в силах противостоять натиску извне, основать свои аулы на равнине. Ведь недостаточно было поселиться на плоскости, необходимо было и суметь свое поселение защитить от внешней опасности. Что же касается жителей Больших и Малых Ингушей, то по свидетельству современников, «одна эта колония (поселение – Э.М.) , благодаря ее мужеству и силе нации могла держаться, сбрасывая при каждой попытке кабардинцев налагаемое ярмо».
    Жители плоскостных ингушских селений имели достаточно четкую внутреннюю организацию. Об этом пишут многие дореволюционные исследователи, которые отмечают демократизм ингушей. Некоторые ученые даже называют округа Большие и Малые Ингуши республиками, мотивируя это тем, что «они, как независимый народ, выбирают себе старшину и судью, которые управляют именем целого народа». Однако жители этих маленьких феодальных республик не могли свободно и безопасно проезжать по своим торговым и иным делам по плоскостной территории, в чем потребность возросла в связи с основанием в 1735 году крепости Кизляр.
    В рассматриваемый период российское правительство хотя и было заинтересовано в укреплении связей с ингушами в силу «выгодного расположения их территории», но оказывать открытое покровительство все еще не решались, опасаясь негативной реакции со стороны Турции. Вместе с тем, согласно Белградскому миру 1739 года, Россия могла принимать бежавших в ее пределы лиц христианского вероисповедания, а Турция покровительствовать беженцам-мусульманам. Императорский двор принимает решение тайно проводить христианизацию народов Северного Кавказа с тем, чтобы в дальнейшем переселять их на территорию, контролируемую Россией. В 1744 году «обратили внимание на осетинцев и ингушей, или осетин и киштинии, по предмету восстановления у них падшего христианства». На Северный Кавказ была направлена специальная Духовная комиссия в составе 21 духовного лица во главе с архимандритом Пахомием. Причем, чтобы не подать повода к недовольству со стороны Османской империи и Крымского ханства, в комиссию были включены только грузинские священники.
    В 1745 году в обстановке строгой секретности началась проповедь христианства в Осетии. Спустя два года (в 1747 году), царское правительство «велело принимать в Российское подданство» ингушей и осетин.
    Однако непредвиденные обстоятельства несколько изменили первоначальные планы царизма. Ложным доносом архимандрит Пахомий был обвинен в политических связях с грузинскими царями, а также в подготовке осетинского посольства в Грузию с целью принятия ее подданства. И хотя обвинение было полностью снято, но акцент в деятельности Духовной комиссии было решено перенести на Осетию. Отчасти это объяснялось также тем, что христианизация горских народов вызвала сильное недовольство кабардинских князей, что было чревато международными осложнениями.
    Именно поэтому царизм остерегался вести активную миссионерскую деятельность в Ингушетии, хотя в многочисленных донесениях в Коллегию иностранных дел и сообщалось о выгодах для России, «если ингуши будут в здешнее подданство приняты». Вместе с тем и ингуши, понимая, сколь негативную реакцию может это вызвать со стороны протурецки настроенной части кабардинских князей, опасались идти на сближение с Россией, боясь подвергнуть разорительным набегам свои плоскостные селения.
    В 1756 году с началом Семилетней войны, в которую были вовлечены все крупнейшие европейские страны, сложилась благоприятная международная обстановка для активизации политики России на Кавказе. Духовным лицам была дана установка начать христианизацию ингушей. Вскоре представился и удобный случай.
    15 июня 1756 года, получив сведения о готовящемся на них набеге, вооруженный отряд ингушей в составе 800 пеших и конных воинов расположился лагерем на берегу Терека в ожидании неприятеля. Миссионеры решили воспользоваться сложившейся ситуацией, чтобы начать проповедь христианства среди ингушей. В лагерь к ним явился иеромонах Григорий, который обещал в случае принятия христианства поддержку и покровительство российской стороны. Конечно же, наши деды прекрасно сознавали серьезность решения, которое им предстоит принять. В обсуждении приняло участие 60 наиболее уважаемых и умудренных опытом старшин. И выбор был сделан. Это был переломный момент в русско-ингушских отношениях.
    В тот же день в лагерь был приглашен архимандрит Арсений, где он окрестил часть ингушей. О цели этого своего шага они недвусмысленно сообщили духовному лицу – быть под российским покровительством и «свободно ж в Кизляр им ездить дозволить». В августе архимандрит Арсений отправился в Ингушетию для проведения обряда. Документы сообщают, что ингушские старшины Цоук-Мирза Колмамоков, Харитон Микос, Амбросий Пахомиев со всем народом присягали в том же 1756 году (900 человек), «чтобы быть вечно в подданстве». О «желании горского народа, называемого кешты, живущего в смежности с осетинцами и кабардинцами, к восприятию святого крещенья и бытии под покровительством Е.И.В.» дают знать в Коллегию иностранных дел в марте 1757 года.
    Какова же была причина того, что ингуши так активно принимают христианство? Прежде всего, необходимо помнить, что они были язычниками и появление в пантеоне языческих божеств еще одного святого в образе Христа, ничуть не оскорбляло их религиозных чувств. Миссионерская деятельность в Ингушетии не была навязчивой и насильственной, и духовные лица прекрасно сознавали, что нельзя ожидать, чтобы ингуши «непоколебимо оную (христианскую веру – Э.М.) содержать могли», хотя и готовы были креститься «по десяти раз в год, только бы им почаще давали холст и прочее, в чем они необходимую нужду имеют» (окрестившимся давали кусок холста на рубаху, серебряный рубль и крест из белого металла).
    Как видим, для российской стороны был важен сам факт крещения, а не то, будут ли новокрещенцы соблюдать законы веры. И ингуши, и российские представители на Кавказе воспринимали крещение как неизбежную формальность, которую необходимо соблюсти, чтобы не дать повода к нежелательным осложнениям в отношениях с Крымом и Турцией в планировавшемся переселении горцев ближе к российским границам.
    Но христианизация была лишь первым этапом на пути принятия присяги подданства России. В последующие 1758, 1759 и 1760 годы представители ингушей неоднократно приезжали в Кизляр, чтобы обсудить с комендантом дальнейшие совместные действия, поскольку обстановка на Северном Кавказе обострилась. Возглавлял ингушские делегации «киштинский старшина» Авраам Пахомиев (судя по документам, это имя он получил после крещения. Настоящее имя – Аржач). Он сообщает кизлярскому коменданту, что «после того, как в народе нашем киштинском стал грекороссийский закон распространяться, то Большой Кабарды кабардинцы возымели на нас ненависть и злобу и стали нам злодействовать, чинить разные обиды, смертоубийство… и завсегда они, кабардинцы, нам говорят, зачем мы крестимся и в протекции ея императорского величества быть желаем…»
    В ноябре 1759 года ингушский старшина Авраам Пахомиев вместе с архимандритом Пахомием и племянником Мирзою направился в Кизляр «для общекиштинского народного дела с представлением». Однако по дороге на них было совершено нападение кабардинским князем Кайтукой Кайсыновым «с 50 человеками». У архимандрита была отнята значительная сумма денег, а старшина увезен в Кабарду. Пахомий выражает сильное беспокойство: «А ежели оной старшина будучи у них умрет, ибо он человек старый, то весьма немалой ущербов интересу будет». Кизлярский комендант принимает все меры и старшина был освобожден.
    В марте 1760 года старшина Аржач (Авраам Пахомиев) все же прибыл в Кизляр и обращается к коменданту генерал-майору И.Л.Фрауендорфу. «Сего году 1 числа от киштинского народа послан я к Вашему Превосходительству для общей народной нашей нужды». Он просит «одного человека из обер-офицеров на несколько время к нам в Киштенцию (Ингушетию – Э.М.) отправить», чтобы на месте убедиться в тяготах, которые ингушский народ претерпевает от набегов кабардинских князей.
    Таким образом, ингуши, принимая христианство и заявляя о своем желании быть под российским покровительством, преследовали одну цель – установление мира. «Ингушский народ, обитающий между рек Терека и Сунжи, будучи трудолюбив и покоен, искал освободиться от притеснения кумыков и кабардинцев»,- подтверждает документ. И единственной силой, способной служить арбитром во всех этих феодальных усобицах на Кавказе, воспринимается ими Россия.
    Положение в Ингушетии и ее политическая ориентация сильно беспокоили российское правительство, они стали предметом обсуждения в Сенате, в указе которого Коллегии иностранных дел от 1 декабря 1760 г. было обращено внимание на жалобу «от киштинского народа о причиняемых оному обидах от кабардинского народа за оказываемую от них, киштинцев, склонность к принятию христианской веры».
    В следующем 1761 году, 8 мая, в Кизляр вновь прибыла делегация ингушских старшин (Ф.Гогиев сын Бурсалов, Жанмирза Казибеков сын Мальсагиков (Варфоломей), Бешкен Султанов, Богатыр Темурков сын Тохтиев), которая обратилась к кизлярскому коменданту с просьбой «кабардинцам накрепко подтвердить, чтобы захваченных ими от них, киштинцев, люди, лошади и протчей скот возвращен был, а также присылать им на время пахоты и жатвы обер-офицера, при котором кабардинские князья не смели бы совершать набеги. Старшины просили довести до сведения правительства их челобитную о желании «киштинского» народа войти под покровительство России. Такая настойчивость ингушей, которые за несколько лет неоднократно ставили вопрос о подданстве, объяснялась тем, что, приняв христианство, они по существу оказались как бы в подвешенном состоянии – разорвали отношения с кабардинскими князьями и не оформили их с Россией.
    Однако русское правительство, чтобы избежать осложнений с Турцией, стремилось не затрагивать ее интересов на Кавказе. Вместе с тем и ее заинтересованность в укреплении позиций в Ингушетии тоже была очень велика. Поэтому вместе с возвращавшейся домой ингушской делегацией в Ингушетию направляется «для разведки» ротмистр А.Киреев, принятый ими «весьма ласково». Ознакомившись с обстановкой, он докладывал коменданту И.Ф.Боксбергу, что «ингушские старшины уже давно ожидают присылки человека для защищения от обид кабардинцами им причиняемых, отзываясь при том же, что они все охотно желают принять святое крещение, только бы была за них от российской стороны заступа, при которой ежели повелено будет из нынешнего их жилищ переселиться на реку Терек, то они не отрекутся».
    И так, сложившаяся ситуация требовала конкретных действий с российской стороны. Направленный на Кавказ в августе 1761 года Коллегией иностранных дел премьер-майор Туманов, тщательно обследовав обстановку в крае, в своем отчете высказывает мнение, что необходимо обратить особое внимание на ингушей, на предмет принятия их в российское подданство. В этом случае «российские границы со стороны Персии и Турки на всякий непредвиденный случай в лутчей при нынешней безопасности были бы». Он также считает, что можно делать ставку на ингушей, которые будут держаться «непоколебимо здешней стороны», и для пресечения возможной экспансии Крыма. Поэтому предлагалось, если нет возможности «прямым образом принять ингушей в российское подданство», чтобы не осложнять международную обстановку, то необходимо специальными мерами, которые не будут обременительны для казны, а ингушам могут стать «чувствительным одолжением, привлечь их к здешней стороне».
    Среди таких мер, учитывая, что значительная часть ингушей проживает в горах, «где хлеба родится мало», а также, что «из своих жилищ» они никогда никуда не ездят и никакой торговли не производят», особо предлагалось переселение на «нижние места» (равнину).
    Было также высказано пожелание через «знающего их обычаи человека» снабжать ингушей холстом, иглами, ножницами, котлами и другими предметами первой необходимости. Это, как считал Туманов, привело бы к «умножению в них усердия и доброхотства к здешней (российской – Э.М.) стороне» и тогда не было бы необходимости проводить их христианизацию.
    Таким образом, основной акцент в российской политике на Северном Кавказе переносится на Ингушетию. Коллегия иностранных дел рекомендует кизлярскому коменданту способствовать их переселению в российские границы.
    Это стало возможным со строительством в урочище Моздок русской крепости. Указом от 6 ноября 1763 года Коллегия иностранных дел известила о «дозволении селиться по правому берегу р. Терек, начиная от Моздока до гребенского городка Червленого, новокрещенным осетинам, кистинам (ингушам – Э.М.), кабардинцам, чеченцам, кумыкам и другим горцам». Переселившиеся старшины получали 10 рублей каждый, простые горцы – по 5 рублей на семью. Переселенцам предоставлялись права донских и яицких казаков, в том числе курение вина, варение пива и медов, вывоз и торговля в горах солью из ближних озер, разведение шелка. Переселенцы могли жить и управляться по своим обычаям.
    В 1764 году ингушам и осетинам было предложено переселиться на Моздокскую линию. Кроме того, ингуши попросили архимандрита Пахомия, прибывшего для объявления им этого известия вместе с подполковником Гаком, чтобы он взял на обучение грамоте их детей. Но в силу ряда причин Пахомий не мог сейчас выполнить их просьбы. Вместе с тем, в докладе Коллегии иностранных дел императрице Екатерине II высказывается мнение, что «сие обстоятельство» (открытие школы – Э.М.) может быть «ближайшим и надежнейшим средством к их (горцев – Э.М.) просвещению и к побуждению переходить на поселение в здешние границы и многим числом». Сочтя эти доводы убедительными, императрица 27 сентября 1764 года распорядилась «о заведении в урочище Моздоке, где из новокрещенных горских народов селение находится, для осетинских и ингушских и протчих горских народов детей школы и о употреблении на содержание такой школы денег из тамошних доходов или из процентных астраханского банка.
    В открытой школе первоначально обучалось около 200 человек в возрасте от 16 до 30 лет, которые «по их известном неимуществе без снабдения платьем и пищею обойтись не могли», и поэтому было определено на каждого ученика и каждого учителя по 2 рубля на месяц».
    Перемены, происходившие на Северном Кавказе, вызывали беспокойство европейских стран, которые после изнурительной Семилетней войны не могли открыто противодействовать динамично развивающемуся процессу сближения горцев с Россией. Однако, чтобы как-то вмешаться в него, в Ингушетию Римским папой направляются два католических священника с переводчиком. Возмущенная такой дерзостью императрица в своем Указе кизлярскому коменданту пишет, чтобы подполковник Гак и игумен Григорий объявили «помянутым патерам о происходящей уже в тех народах (ингушах – Э.М.) со здешней стороны проповеди, и нам потому других проповедников туда допускать не должно, чтоб они немедленно и выехали, да и впредь в кистинский (ингушский – Э.М.) народ приезжать не отваживались».
    Екатерина II могла в сложившейся международной обстановке делать столь резкие заявления, поскольку расстановка сил в Восточной Европе, на Ближнем Востоке и Кавказе значительно изменилась в пользу России. Мало того, она обрела свободу действий сразу в трех регионах – в бассейне Дуная, в Крыму и на Кавказе.
    Начала складываться антирусская коалиция, в которой наиболее реальной военной силой в борьбе против России была Турция. В надежде на поддержку европейских государств, Турция выступает против России, занятой польскими делами. В 1768 году началась русско-турецкая война. Она ознаменовала и начало нового этапа в русско-ингушских, да и вообще в русско-кавказских взаимоотношениях, которым предстояло пройти проверку на прочность. Особенно это касалось Ингушетии и Осетии, через территории которых должна была вестись переброска войск на Закавказский театр военных действий.
    Летом 1769 года русский экспедиционный корпус под командованием Тотлебена прошел через Дарьяльское ущелье в Грузию. Однако уже в ноябре Тотлебен сообщал кизлярскому коменданту, что «все мосты сломаны, и следующий ныне с эскадроном поручик Соловьев принужден был за те мосты вторительную плату производить». Он требовал всем осетинским князьям, находящимся в Моздоке, объявить, «чтобы они те мосты исправили и содержали бы в целости».
    Вместе с тем, кавказской администрации стало ясно, что необходимо разведать и резервные дороги на случай непредвиденных ситуаций в районе Дарьяла. Кизлярский комендант Немич предпринимает срочные меры – в «Ингушевский уезд» был отправлен «знающий инженерное искусство здешнего гарнизона прапорщик Тебелев» с предписанием по прибытии на место взять надежных проводников и следовать «от их уезду к самой Грузии той дорогой, о которой точно знает старшина оного уезду Чапанов, в святом крещении Иван Иванов».В этом документе мы впервые встречаем упоминание о видном политическом деятеле Ингушетии старшине Гари Чапанове, ставшем подлинным лидером своего народа. Старшина провел прапорщика Тебелева до самой границы Грузии, чтобы он мог определить, «какой она лутчей способ проходить командам против прежней представляет, где и какие препятствия имеет, чем их отвратить единожды навсегда можно и способно ль проезжать арбами, телегами и др. повозками». Дорога, указанная Г.Чапановым, представлялась более удобной и короткой, нежели Дарьяльская.
    Через некоторое время положение на Дарьяльской дороге вновь осложнилось. Кизлярский комендант Немич направил в Осетию письмо, в котором призывал старшин беспрепятственно пропускать транспорт. Многие селения Тагаурского ущелья добровольно «учинили по оставленному на Чимском пикете присяжному листу присягу». Присутствовавшие при этом акте ингушские старшины Мирзаханов и Аликов заявили, что готовы взять на себя «препровождение проезжающих в оба пути».
    Кизлярский комендант И.Д.Немич доносил в святейший Синод о том, что 16 февраля 1770 года явились к нему «Ингушевского уезда старшины Гарий Чапанов и Сурхови Мирзаханов, присланные от всего народа их общества с изъявлением их усердного желания поступить в вечное Е. И. В. подданство с тем, что они желают все генерально креститься и просили, чтоб для принятия от них присяги послан был с ними в уезд чиновный человек и архимандрит Порфирий, которого они довольно знают и почитают».

    По секрету копия
    В святейший правительствующий Синод от полковника и кизлярского коменданта Немича

    ДОНОШЕНИЕ
    А прошедшаго февраля 16 числа явились ко мне ингушеского уезда старшины Гарии Чапанов и Сурхови Мирза ханов, присланные от всего народа их общества с изъявлением их усерднаго желания, поступить в вечное ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА подданство с тем, что они желают все генерально креститца, и просили чтоб для принятия от них присяги послом был с ними в уезд чиновной человек, и реченной архимандрит Порфирий, котораго они довольно знают, и почитают, и чтоб они святаго крещения сподобляца могли, для того определить к ним искуснаго священника, изъявляя при этом, что они во своем уезде церковь сами построить имеют. Почему он, архимандрит, по собственному ево на то соглашению, да гусарскаго полку капитан Дегостидий и посыланы, и там по принятию от них присяги возвратились; где будучи оной архимандрит, по его прилежности не оставил проезжать и тагаурской уезд, и тамошний народ склонил в подданство и к присяге привел.
    У подлиннаго
    подписано тако:
    Полковник Иван Неймч
    в 3 день апреля
    1770 года
    На подлинном
    доношении помета
    такова:
    №1174. Получено
    1770-го года июня
    23-го дня.
    Записав в книгу
    предложить к докладу.
    Слушано июля
    12-го дня 1770 года.
    С подлинным
    читал Аполлонов.

    Теперь, когда отношения с Турцией были разорваны в связи с начавшейся войной, Россия, не оглядываясь на реакцию с ее стороны, могла наконец-таки довести до логического конца начавшийся еще в 1756 году процесс сближения с Ингушетией и принять ее народ в свое подданство.
    Выполняя просьбу ингушей, кизлярский комендант направляет в Ингушетию «чиновного человека» уполномоченного гусарского полка капитана М.Дегостия (Гостотти), снабдив его ордером на право принятия присяги, а также главу Духовной комиссии архимандрита Порфирия.
    Принятие присяги вылилось во все-ародный праздник, который продолжался три дня - 4, 5, 6 марта (17, 18, 19 – по новому стилю). Близ селения Ангушт на поляне с символическим названием «Барта босе» («Склон согласия») в эти солнечные весенние дни на всенародном сходе собралось свыше 800 человек, которые «ко усердию и в подданство Е И В присягали».
    Кизлярскому коменданту И.Д.Немичу было направлено «доношение от всех киштинских старшин и народов», подписанное 24 старшинами (по одному от каждого из 24 селений округов Большие и Малые Ингуши).
    Принимая ингушей в подданство, правительство брало на себя обязательство обеспечить их внешнюю безопасность.
    В связи с этим, в Ингушетию был направлен отряд гребенских казаков из 10 человек под командованием хорунжего Ивана Федорова. Капитан Гостотти предлагал выдать ингушам «несколько ружей и сабель», которыми они могли пользоваться «для своей обороны и в пользу службы нашей».
    Как же можно расценивать это историческое событие в жизни ингушского народа? Достигли ли две участвовавшие в нем стороны тех целей, которые первоначально ставили?

    Неправы авторы, утверждающие, что в 1770 году Ингушетия подписала договор с Россией. Это не соответствует действительности по той простой причине, что Россия не заключала договоров ни с одним из народов, входивших в ее состав. Они приносили присягу на верность подданства. Не было сделано исключения и для ингушей.
    Означала ли присяга 1770 года вхождение Ингушетии в состав России? Да, жители плоскостных селений округов Большие и Малые Ингуши присягнули России. В условиях войны между Турцией и Россией все предыдущие договоренности между этими странами (Белградский трактат 1739 года), в том числе по территориальному вопросу, потеряли силу. Поэтому Россия имела право принимать в подданство ингушей, включать в свои пределы земли, ранее ей не принадлежавшие.
    Кучук-Кайнарджийский мир 1774 года между Россией и Турцией закрепил эти территориальные обретения России.

    Заметим, что принесенная в 1770 году присяга была единственной в XVIII веке – ни до того, ни после ингуши не присягали России. Это объясняется тем, что повторные клятвенные заверения давались в случае нарушения тем или иным народом ранее принятых обязательств. Что касается ингушей, то этих нарушений не было.

    Вступлением в российское подданство наши деды имели в виду основную цель – устранение препятствий к возвращению на свои плоскостные земли. И эта цель была достигнута – уже в начале 80-х годов начинается процесс заселения Назрановской равнины. Россия же видела в Ингушетии свой оплот на Северном Кавказе в условиях не совсем еще устойчивых своих позиций. И наши предки не раз это доказывали.
    Такая ситуация сложилась в 1771 году, когда некоторые осетинские старшины вновь «устремились на противности». Ингуши посылают от себя «нарочных ко всем осетинцам, чтоб были также доброжелательными, как они». Ротмистр Батырев считал, что нет надежды ласкою их, кроме что силою преклонить в русское подданство. И если этого не сделать, проезд курьеров совсем будет опасным».
    В феврале экспедиция состоялась. Капитан Дегостий потребовал помощи у ингушей и малокабардинцев. Тагаурские князья, не видя иного выхода, принесли покорность и выдали аманатов.
    В мае транспорты с оружием прошли в Грузию беспрепятственно. Заметим, что в составе грузинских войск принимали участие в боевых действиях на Закавказском театре отряды ингушей.
    В том же 1771 году русско-ингушские отношения подверглись новому испытанию, когда в Ингушетию прибыли посланцы кабардинского князя Касая Атажукина, которые угрожали разорить ингушей, «ежели с ними на Россею не согласятся, и отныне Кабарда будет с ингушевцами в ссоре». Старшины заявили от имени своего народа, что они «присягали быть верноподданными всероссийской государыни и соглашаться поэтому с ними не намерены».
    В условиях, когда соседние народы «обещание дали», очень важна была позиция ингушей. Кизлярским комендантом было направлено письмо старшинам Гарию Чапанову, Бекметчию и другим, в котором он выражал свое удовлетворение их действиями и призывал «отнюдь в нарушение своей клятвенной присяги не на малейшие противности не вступать» и «пребывать в непоколебимой верности и доброжелательстве». Твердая пророссийская ориентация ингушей, которые контролировали перевальные дороги в Закавказье, в условиях не устоявшейся позиции некоторых соседних народов во многом способствовала победоносному для России окончанию русско-турецкой войны.
    Таким образом, вступление ингушей в российское подданство имело огромное историческое значение как для самих ингушей, так и для российского государства, получившего на своих южных рубежах преданных подданных.

    Эльза Мужухоева,
    кандидат исторических наук
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  8. #28
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    Основание Владикавказской крепости совпадает с эпохою решительного сближения России с Грузией. 24 июля 1783 года, в Георгиевской крепости, был подписан акт чрезвычайной важности, решавший навсегда судьбу грузинского народа и давший впервые твердую опору России за горами Кавказа. (Д.В.Ракович. Прошлое Владикавказа. 1861-1911. С.3).
    "…Для связи кавказской линии с Грузией в 1784 году построена крепость отрядом войск у Терека, при входе в ущелье гор, при ингушевской деревне Зауре и названа Владикавказом", - писал Бутков (П.Г.Бутков. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г., ч.2. 1869.-131,135). К моменту закладки крепости Владикавказ, ингуши значительно ранее осетин освоили предгорные и равнинные земли. В 1781 году Штедер видел ингушей, поселившихся в районе Назрани.
    "…На том месте, где стояло селение Заур, была воздвигнута русскими Владикавказская крепость. Заур и Джейрах считались заглавными и служили сборными местами двух различных обществ… По имени главных деревень кистов (т.е. ингушей) русские называли зауровцами и джейраховцами"- пишет Ракович, (Ракович В.А. Прошлое Владикавказа. Владикавказ, 1911, с.3,5).
    В 1784 году при ингушской деревне Заур была основана крепость Владикавказ, - пишет Н.Грабовский (Сборник сведений о Кавказских горцах. Н.Грабовский, Тифлис, 1876. с.2).
    В то же время они не фиксируют присутствия в радиусе нескольких десятков верст от Владикавказа иного населения, кроме ингушского. Ни одного документа, содержащего другие сведения на этот счет, до сегодняшнего дня учеными Северной Осетии не опубликовано. Лишь с восстановлением оставленной в 1786 году русскими войсками крепости Владикавказ у ее стен не ранее сентября 1803 года были поселены осетины в особом ауле. В ближайшие годы близ Владикавказа не фиксируется других осетинских поселений. (АКАК, т. II, Тифлис. 1868, с.224, 228-229).
    Следует подчеркнуть, что крепость и город Владикавказ были построены на средства российской казны, благодаря огромному труду российских солдат, горцев в частности ингушей и гребенских казаков.

    Из архивных материалов 1784-1786 гг. видны разнообразные отношения, установившиеся между гарнизоном крепости и ингушами, жившими в самой крепости и в многочисленных селениях по правобережью Терека к югу, северу и востоку от крепости. (ЦГВИА СССР, ф.52.оп.1/194, д.72. лл.72,202;
    д.350,ч. YI, лл.35,37,38; ч. IY, л.21 и др.; ЦГАДА СССР, ф.23, разр.XXIII,
    д.13,ч.6, л.160, ч.6а, л.122, 188, 326 и др.; д.16, ч.YI, л.9 об., ч.IY, лл.13,113,137,141 и др.).
    Из дневниковых записей Клапрота Г.Ю. о крепости Владикавказ и окружающих
    ее населенных местах, читаем: "24 декабря мы отправились по правому берегу Терека и оставили Владикавказ. Через 4 версты от нас налево оказалось ингушское селение Сауква, которое русские называют теперь Саурово (Заурово). Оно расположено на крутом берегу Терека, примерно в 2-х верстах ниже предгорий. От этого селения из долины видна высокая коническая башня, построенная из очень белого известняка.
    В Саурове (Заурове) живут ингуши, почти все в деревянных домах. … Еще 7 верст до Больших Ингушей (Ангушт, Тарское)".(Клапрот Г.Ю. Путешествие по Кавказу и Грузии в 1807-1808 гг., гл.30, с.117; История Владикавказа (1781-1990гг.), Сборник документов и материалов. Владикавказ, 1991, с.21,22).

    П.Бутков в "Материалах для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 год" (ч.II) указывает, между прочим, что в 1784 году при ингушской деревне Заур основана была крепость Владикавказ.
    Затем, известно, что название "ингуши" произошло от названия Ангушт- Тарской долины, которая до заселения ее казаками известна была жителям под именем Ангушт. Жители гор переселились сюда потому, что эта местность является удобной для полеводства площадью при выходе из ущелий. Выселение ингушей с их территории с колонизационной целью подтверждается рядом документов.
    Вскоре в 1784 году при ингушской деревне Заур была основана крепость Владикавказ. Тарская долина до заселения ее казаками называлась местными жителями "Ангуштом" (Онгуштом). Отсюда возникло и само название ингушского народа. (М.Рощин, 1993., Газета "Народ" №4,).
    Дельпоцо в 1810 г. отмечал: "Ингушевский народ, хотя и имел жительство свое в окружности сей крепости в недалеком расстоянии, совершенно верен и предан Российскому Правительству".
    Многочисленные источники свидетельствуют о наличии в городе целых кварталов населенных ингушами. Так, согласно календаря на 1914 год, только торгово-промышленными заведениями "с оборотами не менее 2000 рублей" владели во Владикавказе 14 ингушей (содержали 11 лавок с числом служащих до 6 человек в каждой). Календарь сообщает также, что у многих лавки располагаются в собственных домах, а не на Базарной площади. Состоят ингуши на службе в управлении Назрановского округа, Терской охранной страже, Владикавказском жандармском управлении железных дорог. И это данные только одного периодического издания. (Терский календарь на 1914 год.
    Владикавказ, 1913, с.18,20, 23, 137-146).
    Добавим, что даже один из лидеров белоказачества на Тереке полковник Беликов считал Владикавказ столицей ингушей. (Мемуары полковника Беликова. "Революционный Восток". 1929, №6, с.190).
    В 1770 - 1773 годах Северный Кавказ посетили члены Российской научной
    экспедиции во главе с академиком И.А.Гюльденштедтом. Им были отмечены в предгорной зоне в бассейне рек Сунжи, Камбилеевки и Терека семь ингушских районов и пять наиболее крупных сел: Ангушт, Акин-Юрт (Ахки-Юрт), Шолха, Заурово, Джерах, не говоря уже о горных селениях. (Гюльденштедт И.А. Путешествие по России и Кавказским горам., 1781-1791, - соб. 1809, т.1, с.480).
    В 1770 году немецкий ученый и путешественник академик И.А. Гюльденштедт застал здесь, на берегах рек Сунжа и Камбилеевка, множество ингушских селений, доходящих до правого берега Терека. Согласно его данным, к тому времени селение Ангушт являлось центром округа, известного под названием Большие Ингуши. Жители, выделившиеся из этого округа, образовали округ Малые Ингуши с центром в селении Шолхи. Гюльденштедт приводит названия 24 ингушских селений, входивших в эти округа. Об их населении он пишет, что "они как независимый народ выбирают себе старшину и судью, которые управляют именем целого народа".
    (Географическое и статистическое описание Грузии и Кавказа из путешествия академика И.А.Гюльденштедта через Россию и по кавказским горам в 1770-1773. СПб., 1809, с.82, 84).
    Селение Онгушт входило в состав области известной в источниках под названием "Больших Ингушей" и занимавшей земли по р.Камбилеевке. В начале 80-х годов XYIII в., когда здесь побывал Штедер, двигаясь вверх по р.Камбилеевке в направлении Тарской долины, путешественник прежде всего попадал в первую Ингушскую колонию Шолха, образованную переселенцами из Больших Ингушей не позднее 50-60 годов XYII в. Отсюда дорога вела в Тарскую долину - долину Больших Ингушей, где ее ширина достигала 4-х верст, а длина в юго-восточном направлении - 6 верст. Большинство Тарских селений располагалось на северной стороне долины, часть на склонах гор, а часть у реки. В западной стороне верховьев р.Герг (западный приток р.Камбилеевки) также находилось несколько обособленных ингушских селений, входящих в состав Больших Ингушей. Внутри Тарской долины под западными горами Штедер называет село Вапи, откуда дорога через горы шла на р.Терек. Всего в Тарской долине, по данным Штедера, насчитывалось до 300 фамилий. Гюльденштедт объединяет в область Больших Ингушей селения Ахки-Юрт, Вапи и др. "Все они свободны,- пишет Гюльденштедт о жителях Тарской долины, - не имеют князей".
    Эти же ингушские поселения по р. Камбилеевке описывают другие источники того времени. В 1773 году здесь, в Малых и Больших Ингушах, побывал начальник миссионерской комиссии А.Лебедев. Донося о результатах своей поездки Кизлярскому коменданту Штедеру, А.Лебедев отмечал большие поселения Больших и Малых Ингушей. Штедер, побывавший здесь в 1781 году, подтвердил наличие Больших и Малых Ингушей.
    В 60-70-х гг. 17 века так называемые "Большие ингуши" из Тарской долины занимали оба берега Камбилеевки и при Штедере число дворов их доходило до 300 и более.
    Самоназвание ингушей-галгай. Это название одного из ингушских родоплеменных объединений, которое занимало долину и ущелья по р. Асса - притоку Сунжи. Обилие башен и родовых склепов в этой местности свидетельствует о ее давнем заселении. (Г.Н. Колбая, Россия и Северный Кавказ в 16-19 веках, Москва, 1988, с.19).
    Современное название "ингуши" сравнительно недавнего происхождения. Впервые оно появилось в русских источниках не ранее второй половины XYIII века (А.Н.Генко. Из культурного прошлого ингушей. ЗКВ. т.Y. л., 1930, с.70; Е.И.Крупнов. Средневековая Ингушетия. М., 1971, с.24). Оно происходит от названия селения "Онгушт" или "Ангушт"- одного из первых ингушских селений, основанного на "плоскости" (так в местных кругах называют равнины, заключенные между Терским и Сунженскими кряжами и последующими лесистыми хребтами Кавказа). В более ранних документах упоминаются другие племенные названия- "калки", "ероханские люди" или "акозы"- население "горских землиц" (Е.Н.Кушева. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией в XYI-XYIIвв. М., 1963, стр.64).
    Отдельные же их группы, отдельные племена имели в недалеком прошлом различные самоназвания: "галгаи", "кисты", фяппинцы, "цоринцы", "арштхойцы" и многие другие. С течением времени, в силу социально-экономической значимости галгаевской племенной группы, обитавшей в Ассиновском ущелье - древнейшем центре ингушской культуры имя этого племени- "галгаи"- было перенесено на другие ингушские племена. Во всяком случае, и поныне все ингуши называют себя "галгаями" (Шиллинг Е.М. Ингуши и чеченцы. Сб. "Религиозные верования народов СССР", т.II. М.-Л., 1931, стр.9).
    В целом ряде работ отмечается смешение названий отдельных ингушских племен. Так, например по Штедеру и Палласу, одно и то же племя именуется ингушами или "кистами", по Клапроту- ингуши то же, что "галга", а С.Броневский и И.А.Гюльденштедт отмечают, что "кисты" сами себя называют попеременно кисты, галга, ингуши и одно название вместо другого употребляют (С.Броневский. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе, ч.II.М., 1823, с.153)
    Названия, даваемые ингушам соседями, равно как их собственное национальное имя, заключают в себе ключ к пониманию тех исторических обстоятельств, при которых они выступили на арену широких междуплеменных и международных отношений. (А.Н.Генко. Из культурного прошлого ингушей. Ленинград. 1930, с.681.; Ингуши. Очерк статей и очерков, Саратов, 1996, с.462-505). Что касается русского названия ингуши, то оно происходит, как давно уже известно, от названия селения Ангушт, в Тарской долине, т.е. уже на плоскости, существование которого восходит, по крайней мере, к концу XYII в.; оно упоминается Вахуштом, писавшим в начале 40-х гг. XYIII в. в Москве по материалам, собранным им в Грузии до 1724 г. (когда он переселился в Россию). (Генко А.Н. Указ. Соч.с.681.).
    Обычно в старой исторической литературе не отделяли чеченцев от ингушей и под чеченцами разумели и ингушей. Это обстоятельство имеет то неудобство, что при большой общности общественного развития чеченцев и ингушей, у ингушей были и свои особенности, которые часто затушевывались при смешении ингушей с чеченцами. (Б.В.Скитский. К вопросу о феодальных отношениях в истории ингушского народа. Саратов, 1996 г. с.507).
    Далее Б.В. Скитский пишет, что "ингуши с древних времен жили в горах на северных склонах Кавказского хребта по правому берегу Терека (начиная от Дарьяльскго ущелья и до выхода Терека на плоскость) и на восток в бассейне р.Ассы. Название ингуши произошло от прежнего наименования нынешнего Тарского ущелья - Ангушт." (Скитский Б.В., Саратов, 1996, с.507). Большой интерес вызывает средневековый этноним "кусты" ("кисты"), прямо связанный с предками ингушей. И хотя предполагается, что этноним кисты ("кишты") уходит в глубь веков вплоть до XIII в. (А.И.Шавхелишвили. Из истории взаимоотношений между грузинским и чечено-ингушским народами. Грозный, 1963, с.38) в действительности в форме "кисты" этот термин известен был еще в раннем средневековье. (Е.И. Крупнов. Средневековая Ингушетия, М., 1971, с.29).
    С выселением ингушей на плоскость они все более втягивались в торговые сношения с Россией. В 40-х годах 18 века на Тереке шла живая меновая торговля ингушей и других горцев с казаками. Казаки меняли у горцев просо, муку, пшеницу, мед, воск на рыбу, икру, соль. Горцы приводили для мена лошадей и волов. Очевидно и то, что для горцев эта торговля была жизненно необходима.
    В 1781г. Штедер застал в районе Назрани сторожевые посты ингушей, имевшие цели предупреждения обитателей Камбилеевских хуторов о приближении опасности. Назрановцы перешли сюда от Камбилеевских хуторов, следует из указаний на этот счет Энгельградта, заставшего в сентябре 1811 г. на месте Камбилеевских хуторов, одни "пустые дома некоторых из нынешних обитателей Назрани". (Энгельгардт, стр. 226-227; Акты, IY, 896-900).
    Через 5 верст к западу от Сунжи мы попали у реки Камбилеевки к ингушам или кистам, расположенным при выходе из лесистого предгорья, -пишет Штедер (Генко А.Н. Из культурного прошлого ингушей. Записи коллеги востоковедов при азиатском музее академии наук. М., 1930, Т. V. с.692)
    "На левом берегу расположено у самых гор около 200 фамилий". Здесь на равнине у Балты ингуши выпасают свой скот", - сообщает далее Штедер. Он также описывает Тарскую долину и расположенные на ней селения Больших Ингушей. (Мартиросиан Г.К. История Ингушетии. Оджоникидзе, 1933,с. 35; Генько А.Н. Из культурного прошлого ингушей. М. 1930. Т.V, с. 691, 692,, 693).
    Горцы, - свидетельствует полковник Де Саже, побывавший в 40-х годах 18 века во Владикавказе, что, кроме леса, вывозят в большом количестве разного рода кожухи, масло, мед и. т. д. Взамен этих произведений горцы берут хлеб, соль, чай, сахар, женские украшения и красные сундуки. (Акты Археографической комиссии; Т. XI; стр. 450).
    П. Зубов в своих исследованиях о Кавказском крае пишет, что "Ингуши почитаются за народ, более склонный к мирным занятиям, нежели к набегам и хищничеству, чем, в особенности отличаются от других кистинских племен… Обитают они в небольших аулах, расположенных на предгорьях, перерезанных возвышенными равнинами, по обоим берегам реки Оссай или Шадгира, от развалин древней церкви до Карабулакского аула, по обоим берегам Кумбулея, от самого ее истока в Джераховском ущелье до Елисаветинского редута и по обоим сторонам реки Терека от Владикавказской крепости до впадения в Терек реки По. Ингуши имеют довольное количество скота и радеют о земледелии. Дома строят каменные и деревянные, по общепринятому правилу с земляными крышами. Каждая деревня имеет посреди четвероугольную башню, в которую скрываются женщины и дети при набегах соседственных народов. Во всю длину Ингушевской земли , изображающей почти правильный треугольник, с юга на северо-запад простирается один из главнейших отрогов Кавказа, состоящий из шиферных гор, покрытых лесом. Восточные предгория оного орошаются рекой Кумбулеем, а западные Тереком. (Платон Зубов. Картина Кавказского края, принадлежащего России, и сопредельных оному земель в историческом, статистическом, этногрфическом, финансовом и торговом отношениях. СПб., 1835.)
    В XVII-XVIII в.в. имеются донесения Российских губернаторов из Астрахани, градоначальников и комендантов из Кизляра о контактах с ними представителей местного населения.
    В течение XVII-XVIII в. в. многие старейшины Ингушетии, и что особенно важно старейшины многих аулов, приняли на верность и подписывали соответствующие документы о вступлении в подданство России.
    Эти материалы раскрывают особенности установления тесных контактов между народами России и Северного Кавказа, подтверждают, что в данный период эти отношения имели, в первую очередь, торгово-экономический характер и что вплоть до второй половины 18 века Россия стремилась к расширению экономических связей и предотвращению проникновения на Северный Кавказ
    Ирана, Крымского ханства и Турции.
    В апреле 1735 года началась очередная русско-турецкая война, в ходе которой Турция при поддержке Франции пыталась предотвратить выход России к побережью Черного моря.
    После начала военных действий ингушские ополчения решительно встали на сторону России. Ополченцы участвовали во взятии Азова, оберегали от набегов Кизлярскую крепость и несли со всеми охрану дорог между Кизляром и Астраханью. (Г.Н. Колбая. Россия и Северный Кавказ в 16-17 веках. М. 1998, с.35).
    Присоединение Ингушетии к России содействовало укреплению тех внутренних процессов, которые протекали в XYIII веке в среде плоскостных ингушей. Согласно документальных источников, в конце ХVI в. в Дарьяльском ущелье в ингушском Ларсе жил "феодал Салтан- Мурза, который состоял в родстве с другим вайнахским владельцем Ших-Мурзой Окуцким (Волкова Н.Г. Этнонимы и племенные названия Северного Кавказа. М..1973, с.155). Мурзы встречаются у мусульманских народов Северного Кавказа: ингушей, чеченцев и кумыков. Выше Ларса находилось ингушское село Гвилети (Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом. Вып.1,1578-1613гг. М.,1889,с.152).
    Надо отметить, что в отписках русского посольства князя Звенигородского и дьяка Антонова в Грузии, проходивших Дарьяльское ущелье в сентябре 1589 года на границе Грузии и земель ингушского владельца Салтан-Мурзы упоминается Черебашев Кабак, т.е. Черебашево селение (Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом. Вып.1,1578-1613гг. М.,1889,с.152). Имя Чербыш было распространено среди ингушей в 16 веке (Кабардино-русские отношения в 15-18 вв. т.1. М.,1957,с.195) и в наши дни известна ингушская фамилия Чербижевых.
    Согласно царского указа от 23 апреля 1589 г., в Грузию были посланы русские послы князь С.Г. Звенигородский и дьяк Т. Антонов.
    Так читаем, что "послы князь Семен Звенигородский и дьяк Торх Антонов 25 сентября 1589г.стояли у Ларсов кабака Салтан-Мурзы. И Салтан-Мурза вышел к послам ко князю Семену да к дьяку Торху пеш, а с ним людей его человек в 10. А говорил: преж сего государевы посланники Родивон Биркин да и Петр Пивов шли в Грузинскую землю к Олександру царю через мою землю на тот же мой кабак, и назад из Грузинские земли шли на мой же кабак, и яз государю служил, посланников его Родивон да Петра через свою землю провожал и дорогу им куда путчи итти указывал и людей своих до Грузинские земли провожати их посылал; а которые были у государевых посланников люди и лошади больны, и тех людей и лошадей Родивон да Петр останавливали, в Грузию идучи, у меня, и яз тех людей и лошадей у себя кормил и лечил и за Родиовон и за Петром их отпустил здоровых. И Родивон и Петр, назад идучи из Грузии, службу мою государю известити". (Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом. Вып.1,1578-1613гг. М.,1889,с.127-154).
    …И Салтан-Мурза говорил: то есми слышал от уздней и брата своего Ших-Мурзы Окутцкого, что Кабардинские все князи били челом в службу государю вашему, а яз ныне хочю государю ж служити по свою смерть, как государю вашему служил брат мой Ших-Мурза Окутцкой, и на непослушников государевых со государевыми воеводами и с Кабардинскими князи ходити готов и на том государю правду даю, шертую, и вас провожю до Грузинские земли и заклад брата своего или сына пошлю в Терской город с вами вместе, как пойдете из Грузинские земли.
    А как будете у государя своего, - и вы мою службу государю своему известите, чтоб государь пожаловал, велел мне дати свою государеву жалованную грамоту, почему мне быти в его государеве жалованье, какову грамоту прислал государь к брату моему к Ших-Мурзе Окутцкому. (Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом. 1889. Вып.I. 1578-1613, с.127-154; Г.Л.Бондаревский. Документальная история образования многонационального государства Российского. 1998.М., с.214.)

    … И грамоту Мурзе Ларсова Кобака Салтану дали такову:
    "Божиею милостию великому государю царю и великому князю Федору Ивановичю всея Русии и иных многих государств государя и самодержца его царского величества от великих послов от дворянина и намесника Брянского от князя Семена Григорьевича Звенигородского да от диака Торха Антонова Ларского кабака Салтан-Мурзе. - Бил еси челом великому государю царю и великому князю Федору Ивановичю всея Русии, чтоб тебя и твою братью детей и племянников и весь твой род и свою землю государь пожаловал, держал в своем царском жалованье под своею царскою рукою и в обороне от твоих недругов; а ты, Салтан-Мурза, с своею братьею, и з детьми, и с племянники, и со всем своим родом хочешь его царскому величеству служити. И ты б, Салтан-Мурза, с своею братьею, и с племянники, и со всем своим родом, и со всею своею землею был под государя нашего царского величества рукою в его царском жалованье и его царскому величеству служил и государя нашего с терскими воеводами и с Олександром царем Иверским и с Черкасскими князи и мурзы, которые государю служат, и на всех государевых недругов и на непослушников стоял заодин, на них сам ходил и людей своих посылал, и государевых послов, и посланников, и гонцов, и всяких государевых людей через свою землю ко государеву Терскому городу и из Терского города до Грузинские земли провожал и хитрости никоторые над государевыми людьми не учинил. А на которого недруга будет тебе надобет государевы люди, - и ты б приезжал в государев в Терской город ко государевым воеводам; и государевы воеводы по государеву указу учнут тебе на твоих недругов рат давати с вогневым боем. И во всем бы еси его царскому величеству прямил, на чом еси ему государю правду дал, шертовал. А сю тебе грамоту дали его царского величества послы до тех мест, как его царскому величеству послы князь Семен Григорьевич Звенигородского да дьяк Торх Антонов твое челобитье объявят и как его царское величество пришлет к тебе свою царскую жаловальную грамоту с красною печатью и свое государево жалованье в Терской город к воеводам. К сей грамоте государев посол дворенин и наместник Брянской князь Семен Григорьевич Звенигороцкого печать свою приложил. Лета 7098 сентября в 26 де.". (Бондаревский Г.Л. Документальная история образования многонационального государства Российского. 1998. М., с.215; Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом, 1889, Вып.I, 1578-1613, с.127-154).
    Только в начале 17 в. Кахетинскому царю Теймуразу 1 в целях обеспечения нормальных дипломатических отношений Грузии с Московским государством пришлось лично побывать во главе своего войска у соседних горцев Северного Кавказа и в особом письме к Московскому царю Михаилу Федоровичу указать их точное местонахождение. «А здесь близ Каракалканов (Дарьял) и меж черкасских мурз пребывают народы кисты. А преж сего они были християне, а ныне они не христяне, не турки.» (М.Полиевктов. Материалы по истории грузино-русских взаимоотношений (1615-1640гг.) Тбилиси, 1937, стр.118). Закрепляясь на Северном Кавказе, правительство Екатерины II вело подготовку к присоединению Восточной Грузии. Были приняты срочные меры для улучшения дороги в Грузию. Благодаря труду полутора тысячи русских солдат был проложен в течение 3 месяцев колесный путь через Дарьяльское ущелье и Крестовый перевал в Тифлис. Так было положено начало Военно-Грузинской дороге, ставшей основным путем, связывающим Закавказье с Северным Кавказом.
    Архивная выписка из журнала Кизлярского коменданта по секретной части об экспедициях из Моздока в Грузию за период август – октябрь 1770 года: «А понеже сия дорога проложена чрез Ингуши есть наиспособнейшая и кратчайшая, якоже в расстоянии оная по уездам состоит обыкновенной езды, от Моздока до Ингуш день, от Ингуш до Чимов один день с половиною, от Чимов до Казбека день, от Казбека до Анапура, где уже границы грузинская-два дня, а всего (только) пять дней с половиною», (Г.Л.Бондаревский, Документальная история образования многонационального государства Российского, М. 1998, с.410). Находившиеся в Грузии российские войска под командою господина генерал – майора и кавалера графа Тотлебина отправка всех команд, разных казенных вещей в обе стороны, т.е. в Грузию и оттуда в Кизляр осуществлялось из Грузии до Ингуш, от Ингуш же в Моздок и даже в Кизляр. (Ф.Кизлярского комендантского управления, журнал исходящих бумаг по секретной экспедиции за 1770г. Св.190;, (Г.Л.Бондаревский, М.1999.с.413).
    Также известно, что в грузинских хрониках население Ингушетии описаны под именами «гилигвов», «глигви». Современные грузинские исследователи также свидетельствуют, что в грузинских источниках для обозначения ингушей упоминается термин «глигви», который соответствует ингушскому «галга». (Н.Я.Марр. Кавказские племенные названия и местные параллели. М., 1922, с.33; Р.Л.Хардзе, А.И.Робакидзе. К вопросу о нахской этнонимике. КЭС. Вып.II. Тбилиси, 1968, с.20).
    В 1781 году дивизионный квартирмейстер Штедер объехал в связи с данным ему поручением исследовать пути в Грузию через главный Кавказский хребет, значительную часть Осетии и прилегающие к ней с востока области, в том числе и Ингушетию: «…Я следовал берегом Сунжи через равнины и поля ингушей почти вплоть до гор. По ту сторону /Сунжи/, на 4 версты восточнее, лежали под лесистым обрывом 3 или 4 деревни ахкиюртовцев, представляющих собою смесь ингушей и карабулаков…
    Через пять верст к западу /от Сунжи/ мы попали у реки Камбилеевки к ингушам или кистам, расположенным на выходе ее из лесистого предгорья… В недавнее время колония ингушей, называемых Шалха, расположилась у нее под горами… На левом берегу Камбилеевки расположено у самых гор около 200 фамилий… Отсюда открывается долина Больших ингушей и тянется на юго-восток свыше 6 верст, при ширине в 4 версты. Большинство их поселений лежит по северной стороне долины, частью на склоне гор, частью у реки. Также и на западной стороне реки Герге лежит несколько особенных селений… Под западными горами /внутри Тарской долины/ расположено селение Веппий, оттуда дорога через горы ведет к Тереку… На этой реке /Герге/ жили прежде веппинцы, некоторые из них еще остались в бесплодной маленькой долине; у них сохранились еще остатки одной маленькой церкви… Здесь /на равнине у Балты/ ингуши выпасают своих овец». (Ингушетия и Ингуши. Москва, 1999, с-90).
    Данные Штедера позволяют установить и другое направление расселения ингушей, а именно вдоль Военно-Грузинской дороги и Балты.
    Непосредственную связь возникновения Владикавказа с ингушскими селами отметил Я.Рейнеггс, в 80-е годы XYIII в. находившийся на русской дипломатической службе в Грузии и в силу своих служебных обязанностей вынужденный совершать частые поездки по будущей Военно-Грузинской дороге из Тифлиса в Моздок и Кизляр. «Ингуши (ингуши-авт.) считают от себя несколько селений, а именно: 200 дворов, поселявшихся при Шалгу (Шолхи) и деревне Саур (Заурово), лежащих возле крепости»,- подчеркивает Я.Рейнеггс и далее констатирует: «Владикавказ от них же начало свое получил» (ЦГВИА, ф.482, оп.1, д.192, л.55 об.). Книга Я.Рейнегсса издана 1796 г. и многие факты из нее содержатся в материалах академика П.Т.Буткова. Заметим точное совпадение данных о количестве дворов в с.Шолхи у Рейнегсса и у Штедера (см.с.28, указ. его работы), что взаимно увеличивает достоверность сообщаемых ими данных.
    В 1811 году в долине реки Терек «от Владикавказа до Грузинской границы» располагались ингушские села Яндиевых, Кациевых, Батыровых, Торшхоевых, Хутиевых и др. Всего 13 сел (Осетины глазами русских и иностранных путешественников, 1811., с.117).
    Уже с конца 18 века Ингушия представляла собою необычную картину религиозной системы. Деградировавшее за короткий срок поверхностное христианство столкнулось здесь с мусульманством, древнейший след существования которого находим в сообщении Вахушта о жителях Ангушта: «жители Ангушта похожи на черкессов, по вере магометане сунниты». (Вахушти. Кутаис, 1891, с.56-57).
    С XYII в., когда мы видели, была сделана последняя попытка вернуть известную часть ингушей (жители Больших и Малых Ингушей) в христианство, до 40-х годов XYIII в., когда образовалась духовная комиссия, корни которой выходят еще к Петровской эпохе.
    Это свидетельство относится, если на него вообще положиться, к той части ингушей, и говорит в лучшем случае о культурно-политической ориентации Ангушта, а не о действительной принадлежности к мусульманству. Бывший (с 4 по 7 марта 1770г.) на Камбилеевке, в районе Ангушта, Гюльденштедт характеризует религиозное состояние ингушей в следующих словах: «Их религия чрезвычайно проста, но имеет ясные следы христианства. Они верят в одного бога, которого они называют Дяла, но не признают никаких святых или замечательных в религиозном отношении личностей. Весной они имеют большой, а летом меньший период поста». Они позволяют себе многоженство. На некоторое влияние мусульманства приходится признать, по данным Гюльденштедта, существование у ингушей (кистин) имен, подобно Али, Муххамед, Фатьма и т.п. (Гюльденштедт, стр.478; В.Стршельницкий, газета «Кавказ», 1846, №43).
    Через 11 лет ингушей и галгаевцев посетил Штедер, дополняющий во многом Гюльденштедта. «Они (ингуши, галгая) разводят овец, коз, ослов, мулов, лошадей и крупного рогатого скота (Штедер, с.36). Об Ангуште Штедер сообшает: «Они позволяют себя крестить и постятся весь великий пост; это все, что они знают о христианстве…»
    Итак, Штедер вполне согласуется с Гюльденштедтом: «Мусульманство» Ангушта не оставило по себе, если оно и было, никаких следов. «Они почитают высшее существо, верят в загробное существование. Имеет место украшение могильных памятников по мусульманскому способу.» (Штедер, с.36).
    В бассейне Терека у ингушей установились добрососедские отношения с гребенскими казаками. Большой интерес представляет мнение Л.Н.Толстого, который долго жил среди гребенских казаков. В своей повести «Казаки» он писал: «Очень давно предки их … бежали из России и поселились за Тереком. Казаки усвоили обычаи, образ жизни и нравы горцев, но удержали и там… русский язык и приняли частично и горскую одежду».
    Создание казачьих поселений было следствием сознательной имперской политики.
    Известный русский историк проф. В.О.Ключевский писал, что «История России есть история страны, которая колонизуется». Колонизационная политика царизма в отношении Ингушии особенно сказалась по завоевании Восточного Кавказа.
    Хотя покорные аулы и получали почти всегда обещания от начальства, что они останутся на тех местах, на которые водворены, но имея перед глазами несколько примеров очищения горских земель для новых казачьих станиц, горцы плохо верили таким обещаниям.
    Со второй половины 19 века характер отношений России к народам Северного Кавказа носит поэтапной колонизации.
    Начиная с 1845 года, царское правительство стало переселять ингушей в район реки Назранка и в горную Ингушетию, т.к. не нуждалось в услугах горцев и решило «охрану» Владикавказа и Дарьяльского ущелья возложить на казаков. (Материалы по истории осетинского народа. Орджоникидзе, 1942, с.298).
    В 1858 году при переселении на новые места ингуши оказали отчаянное сопротивление. Произошло восстание, известное как «Назрановское возмущение». Руководители восстания четыре человека были повешены, а многие были сосланы в Сибирь (Грабовский Н., Тифлис, 1876, вып.9, с.33). Результат колонизационного процесса в Ингушии:
    На месте аула Гаджирен-Юрт основ. в 1847 г. ст.Ассиновская -//-//- Таузен-Юрт
    -//-//- 1861 - Воронцово- Дашковская
    -//-//- Магомет- Хите
    -//-//- 1847 - Вознесенская
    -//-//- Ах-Борзе
    -//-//- 1861 - Нестеровская
    -//-//- Ахки-Юрт
    -//-//- 1859 - Сунженская
    -//-//- Ангушт
    -//-//- 1859 - Тарская
    -//-//- Ильдир-Гала
    -//-//- 1859 - Карабулакская
    -//-//- Алхасте
    -//-//- 1860 - Фельдмаршальская

    На месте аула Шолхи основан был в 1867 году хутор Тарский. В 1845 году основаны станицы Троицкая и Слепцовская, в 1846-м – Михайловская (см.об этом у А.Берже; стр.117).
    В основе колонизации лежали политические соображения - устройство клина, который разъединил бы горных ингушей от плоскостных и представлял бы собою постоянную военную опору власти на местах.
    Так как по ущельям рек Камбилеевки, Сунжи и Ассы существовали единственные дороги для сношения горных ингушей с равниной, то станицы преградили ингушам свободный путь, который ранее давал им возможность быть экономически непосредственно связанными с плоскостью.
    И, запертые в горах, ингуши здесь оказались обреченными на тяжелое, нищенское существование. (Г.К.Мартиросиан. Нагорная Ингушия. Орджоникидзе, 1933, с.69-82).
    Известно, что одной из самых сложных проблем, порожденной колониальной политикой царизма на Северном Кавказе, являлось хроническое безземелье горцев. Наиболее низкими земельные наделы были в Чечне и Ингушетии. В начале XX века душевые наделы здесь в горной зоне составляли 0,3-0,4 десятины пахотных земель. Такое положение сложилось в результате насильственного изгнания царизмом в середине XIX века чеченцев и ингушей из их селений и водворения на их места казачьих станиц. Цепь этих станиц не только разделила Чечню и Ингушетию, но и отсекла напрочь плоскостную Ингушетию от ее горной части. Переселению были подвергнуты селения, которые с XYIII века являлись символом борьбы ингушского народа за выживание и национальное самосохранение.
    Так в 1859-1867 годах в нынешнем Пригородном районе создаются станица Тарская (на месте селения Ангушт), станица Сунженская (селение Ахки-Юрт), станица Аки-Юртовская (селение Таузен-Юрт) и хутор Тарский (селение Шолхи). (См.: Сборник сведений о Терской области. Владикавказ, 1878, с.373-374.).
    Все это пагубно сказывалось на экономическом положении ингушей, ежечасно напоминая об утраченных землях. О том, что они не примирились с сотворенным над ними злом, свидетельствует их обращение в Государственную думу: «В настоящее время две трети наших земель, насильственно отобранных, перешли в руки казаков, и мы, ингуши, доведены до того состояния, что для того, чтобы жить, мы должны арендовать землю у тех же казаков. В среднем ингушское племя платит ежегодно казакам с лишком 30 000 руб. арендной платы. Это ни что иное, как налог в пользу казаков, налог тем более возмутительный, что мы, ингуши, платим его за пользование землей, принадлежавшей нам тысячелетия…». («Терек», 1907, №83).
    «Освобожденные» при помощи штыка земли ингушей заселяли, жители из старых Надтеречных станиц, донские и другие казаки, словом в большинстве те, которым нечего было терять на Родине. Эти люди, лозунгом которых было слово «не плошай»… не могли благоприятно влиять на ингушей», - писал Грабовский (А. Грабовский, Сборник сведений о Кавказских горцах. Тифлис. 1876, вып. 9, с.54).
    «Сто лет назад один из исследователей Кавказа писал: «Ингуши, менее других наклонные к грабительству, почитаются за добрых и кротких людей». К этому времени ингуши, по их просьбе, уже были приняты в русское подданство, обязались охранять Владикавказ и Военно-Грузинскую дорогу от нападений враждебных русских племен и получили обещание, что земли, занятые ингушами на плоскости, останутся навсегда в их владении. Ингуши сдержали свои обязательства и в 40-х годах прошлого столетия приняли самое деятельное участие в отражении наступавшего на Владикавказ известного борца за независимость горцев Шамиля. Однако 20 лет спустя часть ингушей из крупных селений у выхода из гор была насильственно выселена, и на освободившихся землях по приказу русских властей расположились 4 казачьи станицы. Таким образом, часть ингушских земель была несправедливо отобрана, и жизнь ингуша сделалась очень тяжелой. Земли, годной для обработки, стало меньше, а кормиться на ней должно было то же число ингушей, что и прежде. Часть из них к тому же была разорена переселением. Если подсчитать всю площадь земли, занятую ингушами, то окажется, что в Ингушии на каждую квадратную версту приходилось 44 человека. А при такой густоте населения с трудом можно кормиться земледелием при низком его уровне, обычном у нас в России. Ингушу же, кроме земли, кормиться нечем: ни кустарных, ни других промыслов он не знает, а фабрик и заводов на его родине нет. Тяжелые условия жизни отразились и на приросте ингушского населения. Ингуши увеличиваются в числе значительно медленнее, чем их соседи – казаки, осетины и кабардинцы, имеющие больше земли и живущие гораздо богаче.» (Н.Яковлев. Ингуши. М. 1925, С.14, Саратов. Ингуши. Сборник статей и очерков, 1996, с.194-197). По свидетельству известного этнографа 19 века М.Ковальского, миграция осетинского населения с 18 века шла на восток. Он писал, что осетины изгнанники- абреки «поселялись в Куртатинском ущелье», откуда «часть населения выселилась в Тагаурское ущелье». (Ковалевский М. Современный обычай и древний закон. Обычное право осетин в историко-сравнительном освещении. М.1886-т.1, с.37).
    В 1807 году по происшествии немалого времени после основания крепости и принятия по договору ингушами обязательств по охране ее и близлежащих дорог, осетины обратились к генералу Дельпоцо с просьбой разрешить им поселиться у крепости.
    …Заметим, что в Северной Осетии земельный вопрос предполагалось решить за счет изъятия у казачества в пользу осетин земель, никогда не принадлежавших последним. Нарком земледелия ГАССР осетин И.М.Датиев в 1921 году говорил: «единственный выход-это выселение казачьих станиц: Архонский, хутора Ардонского, станиц Николаевской, Змейской и Александровской. Осуществление этого переселения признать как революционную необходимость и закончить его к маю 1921 года. (ЦГА СОАССР, ф.50, оп.1, д.71, л.61.)
    Таким образом, на протяжении нескольких веков Осетия решала свои земельные вопросы, за счет никогда не принадлежавших им земель соседних народов. По данным Л.П.Семенова, осетинская фамилия Дударовых имеет ингушское происхождение (Л.П.Семенов. Археологические этнографические разыскания в Ингушетии в 1925-1932 годах. Грозный. 1963, с.78; Б.В.Скитский. Очерки по истории осетинского народа с древнейших времен до 1867 г. ИСОНИИ, т.XI. Дзауджикау, 1947, с.57; Е.И.Крупнов. Средневековая Ингушетия. М., 1971, с.55). Такое же происхождение имеет и фамилия Андиева от Яндиевых (Б.А.Колоев. Указ.соч.,стр.45; Е.И.Крупнов. Средневековая Ингушетия. М., 1971, с.55).
    Так, В.Тменов (Проблемы этнографии осетин… стр. 124) пишет: «В Тагаурии и Куртатинском ущелье некогда жили ингуши. Земли лежащие в долинах рек Камбилеевки, Сунжи и Терека являются исконно ингушскими. Совершенно очевидным является то, что территория Пригородного района и г.Владикавказа являются древними ингушскими землями.».
    После покорения Кавказа, горные ингуши, отрезанные от плоскости русскими поселениями, долгое время переживали острую земельную нужду и прорывались на равнину… В период революции …они спустились с гор и теперь уже при поддержке Советского правительства заняли ряд казачьих станиц, земли которых как например, Ангушт (бывшая станица Тарская) и другие, раньше принадлежали ингушам…». (В.П.Пожидаев. «Горцы Северного Кавказа». М., Л., 1926г. с.15).
    Земли станиц Тарской, Воронцово- Дашковской, Сунженской, Фельдмаршальской и хутора Тарского, исторически принадлежавшие ингушскому народу, отведены были ингушам, причем отвод завершился в 1923 году.
    Сейчас, когда Ингушетия идет трудным путем возрождения, очень важно не забывать и бережно относиться к своему прошлому, внимательно изучать опыт сложных взаимоотношений ингушей и соседних народов. Восстановление исторически правдивой картины своего прошлого -верный путь к самопознанию народа и обретению им своих корней.
    Стремление Ингушетии вернуться в Пригородный район с точки зрения истории законно и справедливо. Но вопрос в том, как добиться этого разумным и цивилизованным путем.
    Все вышеизложенные работы приведены для восстановления исторической памяти и правды, являются бесценными источниками, т.к. они служат отповедью современным сочинителям истории.
    Публикуемые документы позволяют понять всю многогранность значения присоединения Северного Кавказа, в том числе Ингушетии к Российской империи – как для народов Северного Кавказа, так и для народов России. Документы свидетельствуют, что контакты между Россией и ингушским народом – была взаимная заинтересованность и искреннее стремление к прочному союзу.
    Во второй половине 18 века ингуши уже несомненно обитали на плоскости, так как в 1784 году при ингушской деревне Заур была основана крепость Владикавказ (Грабовский Н. Ингуши. Сборник сведений о кавказских горцах. (Тифлис, 1876 . Вып. 9. с.2)
    В 1869 году был опубликован документальный сборник, который был составлен участником военных походов против горских народов П.Г. Бутковым. Эти "материалы" Бутковым собирались по свежим следам и он является безусловным авторитетом для ученых, освещающих кавказские события с 1722 года по 1803 год.
    "Для связи кавказской линии с Грузией в 1784 году построена крепость отрядом войск у Терека, при входе в ущелье гор, при ингушевской деревне Зауре и названа Владикавказом", - писал Бутков (Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 год, ч.2. 1869, с.131, 165). В документах конца 18 - начала 19 века содержатся упоминания об ингушских селениях Заур и Тимурково на равнине в бассейне рек Терека и Камбилеевки, в частности, при описании дороги от Моздока на Тифлис, проходившей через "Ахловы кабаки, затем через р. Кумбулей и прямо до Заурова (АКАК, Т.II, Тифлис, 1868, стр. 221; АКАК, Т. IV, стр. 805, 902). Значительное число ингушей в селении Тимурково, находившемся в 2 верстах от крепости Владикавказ на правом берегу Терека. В этом селении и в Назрани в 1810 году насчитывалось до 866 дворов и 1300 вооруженных мужчин. (Н.Г. Волкова. Вайнахи. М. 1999 с. 159).
    К 1851 году "близ Владикавказа" стояли ингушский аул Темурко и на левом берегу реки Камбилеевки - аулы Османа Долгиева и Бузуртанова. На левом берегу Терека стоял ингушский аул Жантемиров. В селах Осетии жили также 40 дворов ингушей и кумык (Материалы по истории осетинского народа, Орджоникидзе, 1942 , т.2, сс.145, 314).
    Ингушское село Заурово существовало задолго до основания крепости Владикавказской. Например, в рапорте генерала Де-Медема от 2 сентября 1773 года говорится: "Переход 28 верст до деревни Зауровой, лежащей при самом входе в Кавказские горы, переправа через р. Комбулей... вброд". Далее, переправившись, можно идти многими колоннами прямо из ингушского селения Заурово… Лагерь при Зауровой весьма выгоден в траве, дровах и воде; при сем месте нужно иметь постоянный укрепленный мост, ибо запрещает он вход и выход из гор, обозревает верст на 50 и малейшие предметы в поле, обеспечивает проезжающие команды в ту и другую сторону коммуникационными постами для многих военных резервов. (Сборник исторических материалов об Ингушетии. Док. № 369).
    О селе Заурово Клапрот пишет как об ингушском, возле которого возникла крепость Владикавказская. Это селение возникло на старой дороге в Грузию, проходившей от Моздока на Ахловы кабаки, затем через р. Камбилеевку, далее на Заурово и затем в Дарьяльское ущелье. Село Заурово отмечает и Гюльденштедт. Село Заурово располагалось на крутом берегу Терека, в 4 верстах от места, где позднее возникла крепость Владикавказская.
    К концу первой трети XlX века миграционные процессы в основном закончились и политическая карта Предкавказья оформилась. Ингуши твердо занимали территорию современного Пригородного района Северной Осетии. Владикавказ, основанный, как отмечалось, в 1784 году близ ингушского селения Заурово, в географическом центре Ингушетии, стал ее экономическим, политическим и культурным центром. Здесь на протяжении всей дореволюционной истории были сосредоточены и ее административные учреждения.
    Такое положение сохранялось в 1858 году, 1862 году (Западный военный отдел)и 1870 году (Владикавказский округ). Территориальные окружные управления у них находились во Владикавказе.
    Штедер отмечает, что "при входе в долину стоит башня, окруженная стеной, нежилая, которая могла бы служить для защиты прохода". Под западными горами (внутри Тарской долины) расположено селение Веппий, откуда дорога через горы ведет к Тереку. "Здесь на равнине у Балты ингуши выпасают своих овец", читаем у Штедера (стр. 45).
    "Через пять верст к западу (от Сунжи) мы попали у реки Камбилеевки к ингушам или кистам, расположенным при выходе ее из лесистого предгорья... В недавнее время колония ингушей, называемых Шалха (Шолхи), расположилась у нее, под горами. Одна лишь эта колония, благодаря ее мужеству и силе нации, могла держаться… (Генко А.Н. Из культурного прошлого ингушей.
    Ленинград, 1930 год., с. 625). Далее Штедер описывает, как от Шалха они попали в Тарскую долину: "Отсюда открывается долина Больших Ингушей и тянется на юго-восток свыше 6 верст при ширине в 4 версты. Большинство их селений лежит по северной стороне долины, частью на склоне гор, частью у реки. Также и на западной стороне реки, Герге (Штедер имеет в виду западный приток Камбилеевки, Герчоч - собственное ущелье в верховьях этой реки, ведущее в Мецхальское общество к югу) лежит несколько обособленных селений".
    По многочисленным источникам, в том числе сведениям Штедера живущие в Тарской долине ингуши распадались на 7 крупных племен (Штедер ст. 44): Тергим - Хоевы, род Эги, Хамхоевы, Картоевы, Оздоевы или Цикмабухоевы, Евлоевы и веппинцы.
    В 1781 году Кавказ посетил дивизионный квартирмейстер Штедер, который по берегам рек Сунжи, Камбилеевки и Назранке отметил ингушские поселения Ангушт, Вапи, Заурово и другие (Дневник путешествия из пограничной крепости Моздок во внутренние местности Кавказа, предпринятого в 1781 году Штедером. Орджоникидзе, 1967 с. 52).
    Как пишет Штедер: "Ахкин-Юрт был расположен у ручья Турше, вытекавшего из восточных гор. Поля акинюртовцев находились у ручья, впадающего в правый бок Сунжи. По ту сторону Сунжи, то есть на левом берегу на 4 версты восточнее лежали под лесистым отрогом земли 4 деревни акинюртовцев", представляющих собою смесь ингушей и карабулаков.
    Михаил Рощин пишет, что "горные ингуши еще в первой половине 17 века поселились на безлюдных землях между левым берегом Сунжи и правым берегом Терека. Русский историк XlX века Н. Дубровин отмечал: "Тогдашние выходцы были люди мирные, занимавшиеся преимущественно пастьбою скота". В те времена писал Н. Дубровин, "богатая плоскость, простирающаяся от р. Сунжи… представляла вид дремучего леса". (газета "Народ" № 4, 1993 года.).
    В горной зоне ингуши жили отдельными обществами: Галгаевское, Цоринское, Джейраховское, Фяппинское (Кистинское) и Мецхальское. Возвращение на равнину после монголо-татар начинается в XVl-XVll веках. Одним из главных направлений ингушской миграции с гор являлась Тарская долина и другие земли по р. Камбилеевке. Здесь, по свидетельствам грузинского историка и путешественника Вахушти Багратиони, не позднее конца XVll века расположено плоскостное селение "Онгушт" (отсюда название ингуши), сейчас это селение Тарское Пригородного района Северо-Осетинской Республики. (Э.Д. Мужухоева, М.Б. Мужухоев. Ингушетия и Ингуши. Москва, 1999 год, с.24).
    Округ Малые Ингуши, по мнению Н.Г. Волковой, возник не позднее 50-60 годов XVlll века, (Волкова Н.Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в XVlll- начале XX вв. М., 1974, с. 159). Документ 1780 года в числе 6 ингушских селений этого округа приводит и селения Заурово и Шолхи, в непосредственной близости от которых спустя 4 года возникла Владикавказская крепость. (Русско-осетинские отношения. Т.2, Орджоникидзе, 1984, с. 392). Между тем, процесс выхода ингушей на равнину продолжался и на рубеже XVlll-XlX веков. Новый импульс ему был дан договором 1810 года между Российской администрацией и влиятельнейшими ингушскими фамилиями. Жителям Ингушетии, переходившим в подданство Российской империи, представлялось право пользования землями по правому берегу р. Терека и до хребта Кабардинских гор. Уже к 1812 году в селении Назрань было 1006 дворов. (ЦГВИА, ф. 414, оп. 1, д. 300, л. 68 об.)
    Всего же в районе Назрани и севернее ее к 1816 году насчитывались 93 небольших селения. К этому же периоду источники относят и образование селения Ачалуки. (АКАК.Т.8.. 669.)
    "Всю многовековую и тяжелую историю ингушей следует рассматривать как на редкость упорную беспрерывную борьбу этого маленького народа за свое существование, за возможность выхода из гор на плодородные равнинные земли. Стремление к выходу на "плоскость" приходит красной нитью через все перипетии многотрудной жизни ингушей в горах". (Е.И. Крупнов. Средневековая Ингушетия. М., Наука, 1971, с. 203).
    Жители Тарской долины, в частности Ангушта, являются одними из первых переселенцев с гор на плоскость и здесь получили название ингуши. (А.П. Берже. Чечня и чеченцы. Тифлис, 1859, с. 81).
    Ингуши занимают на Северном Кавказе центральное место поблизости от административного и культурного центра - города Владикавказа. Н. Яковлев пишет, "что знаменитая Военно-Грузинская дорога отделяет ингушей от осетин. Центральное положение выдвигают ингушей на одно из первых мест во всех крупных политических и культурных движениях, охватывающих Северный Кавказ за последние десятилетия. (Н. Яковлев. Ингуши М. 1925. с.7) .
    "Тарская долина и другие территории по р. Камбилеевке, где не позднее XVll века уже было известно село "Онгушт" (Н.Г. Волкова, "Вайнахи", Москва, 1999. с.155).
    Далее Н.Г. Волкова, опираясь на данные исследователя А.Н. Генко, "считает фамилию Зауровых, предки которых во второй половине 18 века в районе современного Владикавказа, основали также село Заур".
    Как известно, почти все народы входят в историю не под самоназванием, а под названиями, данными их соседями. Название "ингуши" также было дано местному племени русскими, подобно тому, как осетинам были присвоены названия "ясы, "овсы" и так далее, грузинами и русскими. Постепенно название "ингуши" было перенесено на все родоплеменные образования, некогда известные как "галгаи", "кисты", "цоринцы" и другие объединенные с ними общей территорией и общностью культуры и языка.
    По свидетельству Клапрота, Большие и Малые Ингуши включали 25 деревень, в том числе Галга, Ака, Беци, Алхар, Корби, Вушу, Голай, Ной, Гой, Мелер, Паланг, Цулай и другие.
    В послевоенные годы рядом исследователей было высказано предположение об отождествлении древнего этнонима "гаргареи" с современным самоназванием ингушей - "галгаи" (И.М. Дьяконов. Рецензия на книгу Г.А. Меликишвили "Древневосточные материалы по истории народов Закавказья". ВДИ, 1946, № 2 стр. 59; Л.А. Ельницкий. Комментарии к переизданию "Известий древних писателей о Скифии и Кавказе" В.В.Латышева. ВДИ, 1947, № 4, стр. 222; В.Н. Гамрекели. О племени двалов. Сб. "Мимомхилвели". Т. 9. Тбилиси, 1957, стр. 203).
    "Специально занявшись этим вопросом, я пришел к выводу, что правомерность отождествления страбоновских "гаргареев" с ингушским племенным самоназванием "галгаи" может быть признана вполне обоснованной", - пишет в своей монографии "Древняя история Северного Кавказа". Е. Крупнов в 1960 году (Е.И. Крупнов. Древняя история Северного Кавказа. М., 1960, с. 72).
    Грузинское же название "кисты" прочно вошло в кавказоведческую литературу, посвященную ингушским племенам. За отдельными племенами ингушей закрепляется название, данное им окружающими соседями и русскими, с которыми ингуши установили довольно прочные отношения. Известно, что в 1770 году в присутствии акад Н.А. Гюльденштедта русский офицер принимал от ингушей присягу в верности.
    Большинство народов Северного Кавказа, в том числе ингушский, относятся к коренному населению Северного Кавказа, предки которых проживали там тысячелетия. Тысячелетняя борьба ингушей и их предков была направлена для сохранения своей самостоятельности, за право жить на своей земле, борьба за существование и независимость "малой родины".
    19 июля 1770 г. выходит указ о назначении грузинского архимандрита Порфирия руководителем духовной комиссии.
    Указ Е.И.В. самодержицы всероссийской из Святейшего правительствующего Синода в Коллегию иностранных дел сего 1770г. июня 23-го дня присланным Святейшему правительствующему Синоду полковник и Кизлярский комендант Неймч доношением с приложением подданных ему, полковнику, от всех кистинских старшин и народов в оригинале доношении и с них на российский диалект переводов об определении к ним грузинского архимандрита Порфирия, и что о его, Порфирия, честном поведении…
    … А как-де по прошению Нгушевского уезда старшин и всего народа о принятии их в вечное Е.И.В. подданство оный архимандрит по собственному его на то соглашению да гусарского полка капитан Деготодий посыланы были к тому народу и по принятии от них присяги возвратились. А по справке в канцелярии Святейшего Синода значится, что о определении во оную комиссию духовных персон по представлению оной коллегии иностранных дел Святейшим Синодом подлежащее определение 17-го дня 769г. учинено и о чем надлежит во оную коллегию указ послан, на что и ожидается требуемого уведомления.
    Того ради по указу Е.И.В Святейший правительствующий Синод приказали: О вышеозначенном к помянутому полковнику и Кизлярскому коменданту Неймчу, также и во оную коллегию с приобщением с доношения комендантского с приложениями копий ( которые при сем и прилагаются) для ведома послать указы "Коллегии иностранных дел о том ведать. А для ведома о том же к полковнику и Кизлярскому коменданту Неймчу Указ из Святейшего Синода послан"
    Обер-секретарь Михайло Остолопов
    Канцелярист Алексей Древский
    (АВПР. Ф. Осетинские дела.оп.128/2, д.1, л.414-415.об.)

    Следует отметить, что вообще у ингушей во второй половине 18в. появились тенденции к установлению прочных контактов с Россией. В 1770г. Ингушетия добровольно признала сюзеренитет России.
    Весь район Военно-Грузинской дороги входил в сферу древнейшего расселения ингушских племен. (А.Н.Генко. Из культурного прошлого Ингушетии. Записки Коллегии востоковедов, т.V. Л.,1930,с.696).
    В русских документах XVI века их называли кистами, которые жили на Военно-Грузинской дороге в западной части Ингушетии, документах 16 века названы "Бурнашевой землей" (Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом. Вып.1,1578-1613гг. М.,1889,с.123).
    "Кисты, собственно, так называемые… живут по правому берегу Терека, в высоких горах, против осетинского колена тагауров…
    Бесплодные земли их, лежащие на известковых и шиферных горах, большей частью обнаженных в виде скал, простираются от Владикавказской крепости до Дарьяла, где начинается грузинская граница и, следовательно, на тридцать верст расстояния. Деревни их Заурово и Джерах почитаемы за сборные места двух разных обществ, которые вместе с приписными к ним деревнями заключают более 500 дворов. Сие колено кистов живет в крайней бедности и управляются выборными старшинами". (С.Броневский. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. Ч.II, Москва, 1823,с.167).
    Выше ингушского Ларса находилось ингушское село Гвилети (Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом. Вып.1,1578-1613гг. М.,1889,с.152). В 16 веке и ранее в пределах центрального Кавказа мурзами могли именоваться вайнахи. "Они, жители Гвилети, прямо были слепком с джейраховцев - одного из ингушских племен, живущих между Тереком и Ассой", читаем со страниц газеты "Кавказ, в 1894г. №151". Он (Комобакин) приводит интересные сведения о религии гвилетцев, представляющих "полуязычников, полумагометан" (Вл.к-н. Комобакин Гулетовцы. "Кавказ", 1894, №151).
    Через две версты от Дарьяла на левом берегу р.Терека лежит малое селение Голет… Оно населено 30 дворами кистинского племени голет и имеют в середине каменные башни для убежища и обороны в случае набега неприятельского (ЦГВИА, ф .482, оп.1, д.192, л.289 об). Далее из архивного документа читаем, "что там находились и большие "Гвилети" из 70 дворов, состоящих", которые происходят "от поколения голаев" (ЦГВИА, ф .482, оп 1, д.192, л.147 об).
    Сопоставление данных документальных источников с показаниями информаторов приводит нас к выводу, что село Гвилети играло важную роль во взаимоотношениях Грузии и Ингушетии в XVI-XIX вв.
    "Ингуши, называемые также кисты, галгаи, сильное кистинское колено, имеют главные жилища свои вдоль по Кумбулею и впадающим в нее ручьям до высоких гор, также по вершинам Сунжи и по сунженской реке Шадгире или Оссае, находясь, таким образом, между Малою Кабардою и чеченцами. Селения ингушевские начинаются в нескольких верстах на восток от Владикавказской крепости в предгорьях, пересекаемых возвышенными равнинами, и оттуда расширяются далее на восток и на полдень по берегам Кумбулеи, Сунжи и Шадгира неопределенною чертою." (Саратов.1996, с.84, Ингуши. Сборник статей и очерков).
    Для ограждения сделанных в Предкавказье земельных приобретений, основанных и построенных станиц и городов, было принято решение о продолжении Кизлярско - Моздокской линии от Терека до Дона. За период с 1777 по 1779 гг. были построены 10 укреплений по Азово-Моздокской линии.
    Все это дало возможность царскому правительству в конце 18 в. ускорить и расширить процесс раздачи плодородных земель Предкавказья крупным русским помещикам, которые переводили сюда своих крепостных из губерний центра России. Одновременно с этим правительство продолжало массовую колонизацию Северного Кавказа, при этом форсируя туда казачества.
    22 августа 1810 года подписывается поручительный акт об обязательствах России перед ингушами, данный комендантом Владикавказской крепости Дельпоцо старшинам ингушских обществ, принявших российское подданство.
    Так, читаем этот бесценный документ: "Я, нижеподписавшийся, по силе данной мне от главного надо мною начальства власти и доверенности, по взаимному обоюдному согласию между мною и ингушевским народом, имеющими жительство в окружности кр. Владикавказской.." (Сборник документов, АКАК об Ингушетии и ингушах. Парова Л. М., 1996, с. 88; АКАК, Т. IV. Д. 1382. с.899-901).
    В "Актах Кавказской археографической комиссии", в 9 томе, на странице 429 читаем: "Для утверждения здесь русского владычества представляются два средства: 1) поселение казачьих станиц и 2) возведение укреплений при главных выходах из гор".
    Сто лет назад (1825г.) один из исследователей Кавказа писал: "Ингуши, менее других наклонные к грабительству, почитаются за добрых и кротких людей". К этому времени ингуши, по их просьбе, уже были приняты (1770г.) в русское подданство, обязались охранять Владикавказ и Военно-Грузинскую дорогу от нападений враждебных русским племен и получили обещание, что земли, занятые ингушами на плоскости, останутся навсегда в их владении. Ингуши сдержали свои обязательства и в 40-х годах прошлого столетия приняли самое деятельное участие в отражении наступавшего на Владикавказ известного борца за независимость горцев Шамиля. Однако, 20 лет спустя часть ингушей из крупных селений у выхода из гор была насильно выселена, и на освободившихся землях по приказу русских властей расположились 4 казачьи станицы. Таким образом, часть ингушских земель была несправедливо отобрана, и жизнь ингуша сделалась тяжелой…
    Но ингуши не мирятся со своим положением, не хотят вымирать и начинают упорную борьбу с насильниками… из "добрых и кротких людей" в короткое время становятся первыми "абреками" на Кавказе. Грабежи и убийства в станицах и даже среди бела дня на Владикавказе, ограбления поездов, организация целых отрядов, вооруженной рукой отстаивавших права ингушей на жизни и место под солнцем - все это слишком осязательным и неприятным образом доказывало русским властям и соседям, что ингуши отнюдь не думают безропотно вымирать". (Яковлев. Ингуши. М.-Л., 1925 г., с.5-6.).
    Возможность торговать продуктами сельского хозяйства пробудила у горцев, в частности у ингушей, интерес к земле и борьбу за землю. Земельный вопрос обострялся в связи с поселением в 30-х годах на их землях станиц Первого Сунженского и Второго Владикавказского казачьих полков, к которым отошли значительные пространства земли.
    Об этом свидетельствует в своем докладе главнокомандующий на Кавказе кн. Орбелиани на имя военного министра: "Нередко отнимали земли под казачьи поселения или укрепления и раз поселенных на новых местах, по требованию тех же обстоятельств, снова переселяли и иногда по несколько раз с места на место". (Доклад главнокомандующего на Кавказе кн. Орбелиани военному министру. Архив ЧИАССР ф.23, д.3).
    После 1830 года часть ингушей принимает православие. Как следует из документов, которые мне удалось обнаружить, переход ингушей в православие был добровольно-принудительным, при этом применялись подкупы, посулы и угрозы.
    Вот один из документов от 15 июля 1842 года. "По всеподданнейшему донесению военного министра об изъявленном в поданной назрановскими жителями от всего ингушевского общества просьбе-желании возвратиться к прежнему магометанскому закону". Из него видно, что местная военная администрация поддерживала стремление ингушей вернуться в ислам, но наталкивалась на сопротивление православного духовенства. Царский рескрипт гласил: возвращение к магометанскому закону запретить, но впредь насилия при обращении в православие не допускать.
    "До 1858 года ингуши жили хуторами, но от одной и нескольких десятков фамилий" в верховьях р.р. Сунжи, Камбилеевки (Тарская долина) и на правом берегу р.Терек "при выходе этой реки из гор на плоскость" (Грабовский Н. Ингуши. Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис, 1876, вып.9, с.3). В рапорте командующего войсками по управлению Терской областью на имя командующего войсками Терской и Кубанской областей ген.-адъютанта и кавалера графа Евдокимова сказано: "Имея в виду, что переселение аулов Ланжита и Учхот окончено уже к 30-му числу октября и что в течение зимы 1860/61 года окончится также и переселение жителей Тарской долины. (Дело №209 канц.нач. Тер.обл. по 2 отделу, 1 столу о прокламациях туземцам. Тер.обл. Начато 5 июня 1860г., окончено 6 февраля 1862г.).
    Исправлявщий должность начальника Военно-осетинского округа полковник Кундухов писал командующему войсками левого крыла Кавказской линии графу Евдокимову: "После описанного переселения в ущельях по Фортанге, Ассе, Сунже и Камбилеевке, мелких хуторов и жителей никого не осталось, и дело это, к удовольствию моему, я считаю совершенно конченным". "Словом, исполнено и исполняется все, согласно желанию вашего превосходительства. Полковник Кундухов".
    На рапорте есть резолюция Евдокимова: "С особенным удовольствием благодарю за это важное дело полковника Кундухова. Донести об этом главнокомандующему" (Дело генер.штаба войск левого крыла Кавказской линии V отд., по описи №436, по части распорядительной).
    На месте ингушских и отчасти карабулакских земель в 1859 г. возникли казачьи станицы: Сунженская на месте села Аки-Юрт, Тарская на месте Ангушта, Карабулакская на месте села Ильдир-Гала; в 1860 году на месте села Алхасте была основана станица Фельдмаршальская, в 1861 году- на месте села Ах-Борзе возникла Ассиновская, в 1867 году на месте села Шолхи появился хутор Тарский и т.д. В 1845, 1846,1847 годах были основаны станицы Вознесеновская, Троицкая и Слепцовская.
    Неблаговидную роль в организации переселенческих дел сыграл осетин по национальности генерал-майор русской службы Муса Кундухов. В своем докладе наместнику Кавказа начальник Терской области М.Т.Лорис-Меликов писал: "В мае нынешнего года генерал - майор Кундухов высказал предложение восстановить между туземцами Терской области по примеру 1860- 1861гг. стремление к переселению в Турцию и предложил взять на себя выполнение этого дела".
    Сам лично в 1865 году Кундухов возглавил переселение более 20 тысяч горцев в Турцию. Многих переселенцев судьба была трагической благодаря бессовестному обману организатора их переселения генерала Кундухова. Так в 1865 году чеченцы направили письмо наместнику на Кавказе великому князю Михаилу Николаевичу, где они умоляют о разрешении вернуться. "Мы гораздо охотнее пойдем в Сибирь, чем будем жить в здешней Сибири".
    В научном обороте осетинскими историками пущены две большие лжи.
    Первая из них: что ингуши проживали на территории Пригородного района лишь 24 года, то есть с 1920 по 1944 годы, а до этого на этих землях жили казаки. Выходит, что ингуши отобрали свои же земли у казаков. Вторая ложь: в период гражданской войны ингуши уничтожили тысячи мирного казачьего населения.
    Имеются неопровержимые свидетельства о том, что эти земли в 1859 году были насильственно заселены казаками, о том, что не было никакого геноцида казаков со стороны ингушей, а была удовлетворена просьба казаков об их переселении на новое местожительство к Пятигорску. Казакам-переселенцам была оказана материальная и иная поддержка.
    Для полноты освещения темы единения Ингушетии с Россией считаем будет интересным и полезным привести документ - доношение киштинских (ингушских) старшин к коменданту Кизляра А.А. Ступишину от 1761 года. Доношение Киштинских старшин к Высокородному господину генерал-майору и Кизлярскому коменданту Алексею Алексеевичу Ступишину (Перевод с грузинского на российский диалект. 1761 год).
    Просят киштинские старшины Цаук Мирза Калмамаков, Харитон Мисос, Амброси Пахомиев с товарищи и со всем киштинским народом, а о чем значит ниже. "В 1756-м году ея и в. мы, киштинские старшины и со всем народом чтобы были вечно в подданстве присягали 900 человек и в веру грекороссийского закона крещения стали воспринимать и да и в 757-м году февраля 27 и апреля 10 чисел ея и. в. из Святейшаго правительствующего синода указами по просьбе нашей о бытии под покровом всемилостивейшей государыни нашей на таком основании нам позволено… Старшина наш А. Пахомиев и оной вышеписанное желание и прошение наше донес и показанной генерал-майор фон-Фрауенидорф обещал резолюцию и в скором времени оной преставился, а вступил в тое комендискую должность полковник Иван Де-Боксберх, который послал к нам ротмистра Александра Киреева и мы показанное наше желание и прошение помянутому ротмистру Кирееву объявили, который от нас со оным и отъехал и с того время ни до ныне каждый день и час от всемилостивейшей государыни милости ожидаем о чем в великом находимся сумнении и печали, как бы чрез то долгое время христианские веры не потерять и всемилостивейшей государыни милости и от подданства нас не отрешить понеже мы никакому государству и княжеству подданы не были, а кабардинцам не токмо мы в подданстве, но и в соседстве дальне находимся, а хотя издревле Грузинскому царству подданы и были но назад тому лет стопятьдесят от онаго вольны находимся. Того ради вашего превосходительства всепокорне просим, чтоб определить к нам ротмистра Алексея Киреева и на сие наше доношение учинить милостивую резолюцию".
    (Ноября 1 дня 1761 году. Помета № 511. Подан 1 ноября 1761 года. "Кизлярский Комендантский архив, св. 142; Саратов 1996, Сб. Статей и очерков, сс.533, 534.).
    В 1924 году в Праге выходит "Кавказский горец", где на странице 49 представляет интересный рассказ о галгаях. Так, читаем: "Современные ингуши называют себя именем галгаи, тушины называют их гилави, грузины - кисти, кабардинцы и кумыки - мичкиш, осетины маккалон, причем в произношении последними тремя народами буквы "к", таковая произносится гортанно, и наконец русская терминология превратила народ галгаи в народ ингуши.
    Народ галгаи с древних времен занимал правый берег р.Терека, ущелья рек Камбилеевки, Сунжи, Ассы, Фортанги и далее на восток до границ с землями чеченцев.
    В 1784 г. на месте галгаевского аула Дзаура-Юрт на правом берегу Терека русскими войсками была построена крепость Владикавказская, имевшая назначение служить охранным пунктом путей сообщения России с Грузией. Правый берег Терека вплоть до границы Грузии принадлежал ингушам. Их земли простирались до Дарьяльского ущелья включительно и уже на левом берегу р.Терека, против нынешнего Гвилетского моста, находится ингушский (галгаевский) аул Гвилети.
    На восток от г.Владикавказа в 15 верстах в ущелье р.Камбилеевки (Галми) расположен был многобашенный многолюдный аул галгаевцев под названием Онгуште. Царевич Вахушти в своей географии Грузии описывая сопредельные с Грузией народы, коснувшись народа кисти, называет галгаевский аул Онгуште именем Ангусти.
    Первое знакомство русских с народом галгай по приходе их в район нынешнего Владикавказа, естественно завязалась с галгаевцами проживавшими в ауле Онгуште или в ущельи Камбилеевки, т.е. в Галми-Чоч, что значит в ущелье р.Галми.
    Русские, по видимому, предположив, что в данном случае они имеют дело с отдельным народом, стали называть его онгушт или онгуш, в результате чего историческое наименование народа, именующего себя "галгай" превратилось в следствии заблуждения русских, в название "ингуш": это историческое недоразумение должно быть исправлено и народ "галгай", должен носить свое собственное имя.
    Народ галгай делится на отдельные фамилии и по обычаю, в республиканском духе, одна из нескольких фамилий признавалась главою союза галгаевцев, а аулы этих фамилий признавались сборным местом. Такими сборными местами у народа галгай являлись - в ущелье реки Ассы аул Уги-Кал, а в ущелье реки Галми аул Онгуште. В первом происходили сборы в случае внешней опасности с юга-со стороны Грузии и с востока - со стороны Чечни, а во втором, в случае такой же опасности с северо-запада со стороны кабардинцев, кумыков и осетин.
    Около аула Уги-Кал сохранился довольно высокий камень в виде надмогильного памятника, через который каждый воин перед выступлением в поход или в набег должен был с разбега перепрыгнуть в боевых доспехах и с запасом продовольствия на трое суток. Не выдержавшие этого испытания в поход не брались.
    В ауле Онгуште имеется курган под названием "Фос-ека-Барц", т.е. курган дележа добычи. Примечательно то, что долю военной добычи получали и те, кто оставался дома, не участвовал в походе, так как они охраняли семью и имущество ушедших в поход.
    В 1866 году, в порядке административном в видах "колонизации края", аул Онгуште был выселен частью на плоскость, а часть населения ушла в соседние аулы в горах же. На освобожденное таким путем место были переселены из Владикавказа 183 семейства русских, составлявшие военное население крепости. Эти-то поселенцы и образовали казачью станицу Тарскую, получившую свое название от аула Тарш, расположенного у верховьев реки Галми или по русски Камбилеевки.
    В этих же видах и соображениях были заложены на месте галгаевских аулов Эхки-Юрт на р. Сунже станица Сунженская, а еще восточнее станица Воронцово-Дашковская.
    Эти-то казачьи станицы, главным образом, и ряд других разделили народ галгай на две части, отделили горную и плоскостную части друг от друга, в то же время отделили галгай от их единоплеменников чеченцев.

    Р.Ш. АЛБОГАЧИЕВ,

    депутат Народного Собрания, заслуженный врач России, доктор медицинских наук, профессор
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  9. #29
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    ОТРЫВОК ИЗ ИСТОРИИ

    Только недавно, в постсоветское время, стали доступны рядовым ученым и исследователям многие секретные государственные архивы России.
    В числе других ученых воспользовались этим обстоятельством ученые и исследователи из Ингушетии. Именно благодаря им мы в последние годы узнали десятки и сотни имен ингушей - верных сынов России, которые принимали самое активное участие в жизни России. Поскольку даже начальное образование в те далекие годы 19-го века было не многим доступно, учились, как правило, сыновья зажиточных родителей.
    Учились, в основном, в военных учебных заведениях. А выйдя из стен учебного заведения в действующую армию, многие из них становились видными военачальниками в звании генералов, сотни становились офицерами, а тысячи - храбрыми солдатами-кавалеристами.
    Много архивных документов о героях-ингушах отыскал и опубликовал в средствах массовой информации научный сотрудник Государственной архивной службы Берснак Газиков.
    Вот и сейчас он принес к нам в редакцию очень интересную находку. Это письмо 19 века, написанное жителем с. Плиево прапорщиком Пацо Плиевым на имя известного кавказоведа, автора многих книг и публикаций по истории Кавказа Е.Г. Вейденбаума. Ниже мы публикуем это письмо с сохранением всех стилистических и орфографических особенностей, характерных для 19 века.

    "Милостивый ГосударьЕвгений Густафович!
    Неоднократно раз обращаясь к Вам, своими просьбами позволяю утруждать Вас, но надеясь на Вас, как на Великого благодетеля, пишу и прошу извинения за беспокойство: Теперь моя великая к Вам просьба заключается в следующем: Мой родной дядя по матери Поручик Умар Сампиев умер 26 мая 1892 г., оставив после своей смерти трех жен и шестерых мальчиков без всяких средств, из коих сын умершего поручика - Дудар - весьма порядочный молодой человек, владеет хорошо русским и турецким языками; мне во что бы то ни стало хотелось бы определить его при полковнике Шатилове в качестве милиционера. Я уверен, что он, т.е. Дудар, своим поведением и исполнением своих служебных обязанностей вполне оправдает Вас перед Г. Шатиловым, а потому почтительнейше прошу Вас устроить его ради меня, за что премного буду благодарен и навеки меня обяжете.
    Надеюсь, что в просьбе не откажете, о результате благоволите сообщить письмом. Как всегда преданный Вам Ваш покорный слуга Пацо Плиев.
    26 марта 1893 года с. Плиево.
    Адрес:
    Через гор. Владикавказ Прапорщику П.Д. Плиеву в селение Плиево.
    Р.S. Если при Г. Шатилове нельзя устроить, то нельзя ли устроить хоть ординарцем при Губернаторе Кн. Шервашидзе?
    Дудар годен во всех отношениях хоть в гвардию".

    Как нам стало известно из архивных данных, Дудар Умарович Сампиев действительно был принят на военную службу и стал достойным продолжателем дела своего отца - поручика Умара Сампиева. Он тоже стал, как и отец, офицером, участвовал во многих военных операциях.

    К. Мусаев

    Сердало № 9 (9531) 3 февраля 2005 года
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

  10. #30
    Осваиваюсь
    Регистрация
    05.05.2007
    Адрес
    Moscow
    Сообщений
    233
    Поблагодарил(а)
    0
    Получено благодарностей: 1 (сообщений: 1).

    Ответ: Страничка истории моего народа

    КРАТКАЯ СПРАВКА О ВРЕМЕНИ И МЕСТЕ ОСНОВАНИЯ КРЕПОСТИ ВЛАДИКАВКАЗ

    Профессор М. М. Блиев в своем капитальном труде вопрос основания крепости Владикавказ излагает следу¬ющим образом:
    «Основание крепости Владикавказ в 1784 г. также побудило к переселению значительное количество осе¬тин, желающих найти защиту у русских».
    П. Г. Бутков, будучи еще офицером русской армии и находясь тогда во Владикавказе, писал: «Нарочитое число осетинцев, выйдя из гор, тут в окрестности посе¬лилось, устроя селение, и обрабатывали пространные поля, вокруг Владикавказа впусте лежащие, и имели со¬вершенный покой и тишину». И далее: «Население Капкая (Дзауджикау) совместно с русскими принимало активное участие в обороне крепости Владикавказ, ча¬сто подвергавшейся тогда неприятельским нападением».
    Отметим сразу, что П. Г. Бутков «тогда» здесь не был. Он участвовал значительно позже, в начале XIX века, в экспедиции для подавления восстания осетинских алдар-феодалов из Тагаурского общества, но об этом ниже.
    Приведенные цитаты из труда М. М. Блиева ничего не поясняют в вопросе основании крепости Владикав¬каз. Больше того, вызывает недоумение, почему, говоря о частых нападениях «неприятеля» на крепость, автор ничего не говорит о том, кто же конкретно на нее на¬падал.
    Турки? Персы? Кабардинские феодалы? Или ингуш¬ские разбойники? Надо же называть вещи своими име¬нами и подкреплять их доводами, источниками.
    Это, во-первых.
    Во-вторых, М. М. Блиев использовал приведенную цитату из труда академика П. Г. Буткова, чтобы под¬твердить свою версию трактовки вопроса о месте и вре¬мени основания крепости Владикавказ, счел необходи¬мым приплести сюда и «Капкай - Дзауджикау», то есть как говорят в спорте, применил запрещенный прием.
    У П. Г. Буткова названий «Дзауджикау», «Капкай» вообще нет, и Владикавказская крепость, основанная в одном из узловых пунктов сообщений с Грузией, за всю свою историю ни осаде, ни нападению «неприятеля», как пишет М. Блиев, не подвергалась. Ее крепостная артиллерия гремела только при праздничных салютах, никогда и ни в кого не стреляла, так как на крепость никто и не нападал.
    Если же, в частности, автор имеет в виду время вос¬стания шейха Мансура, то все крепости по трассе дороги от Моздока до Владикавказа и сама крепость Владикавказ, по приказу командования, были оставлены, их гар¬низоны отведены в Моздок, за Терек.
    К слову сказать, ни ингуши, ни осетины в этом вос¬стании участия не принимали. После подавления вос¬стания крепость Владикавказ была восстановлена в 1803-1804 гг. Были восстановлены и другие крепости, полу¬чившие уже новые, а не прежние названия.
    Эти истины, как бы автор ни варьировал словами, хо¬рошо известны. Как ни странно, М. М. Блиев «забыл» или «запамятовал», опустил то, что писал фактически академик П. Г. Бутков по вопросу об основании крепо¬сти Владикавказ.
    «Нарочитое число осетинцев», о которых пишет М. М. Блиев, показались у стен крепости значительно позже. Говоря о «запрещенном приеме», чтобы не возвращаться, мы имеем в виду как М. М. Блиева, так и его коллег из Северной Осетии проф. Б. П. Березова, проф. А. X. Магометова, доктора исторических наук Б. А. Калоева, кандидата исторических наук Г. И. Кусова, А. Дз. Цагаеву, придерживающихся по рассматри¬ваемой теме идентичных взглядов, часто применяющих такие же приемы, как и М. М. Блиев, не опровергая ис¬следования русских и европейских ученых и путеше¬ственников.
    Не будем голословны, обратимся к тому же труду академика П. Г. Буткова, откуда почерпнул свою цита¬ту М. М. Блиев, который, конечно, сознательно опустил то, что ему невыгодно и противоречит его концепции.
    Если перевернуть обратно страницу, которую М. М. Бли¬ев не «заметил», то там черным по белому начертано: «Для связи Кавказской линии с Грузией в 1784 г. построена крепость отрядом войск у Терека, при входе в ущелье гор, при ингушской деревне Заурове и названа Владикавказом».
    Больше того, П. Г. Бутков отмечал, что «Дорога в Гру¬зию шла по ингушевской земле, сия дорога проложена через ИНГУШ, противу прежней наиспособнейшая и
    кратчайшая, яко же в расстоянии по уездам состоит езды от Моздока до ИНГУШ один день».
    Сведения П. Г. Буткова почерпнуты из документаль¬ных источников. Еще, будучи офицером, он принимал участие в подавлении восстания осетинских алдар-феодалов в Дарьяльском ущелье. П. Г. Бутков был свидете¬лем многих событий на Кавказе, позже служил началь¬ником канцелярии Главнокомандующего на Кавказе, а потом занимался научной работой и был избран чле¬ном Российской академии наук. Трудами и богатым ар¬хивом Буткова поныне пользуются все интересующиеся историей Кавказа.
    Если же говорить о «неприятеле» у Владикавказа и в Дарьяльском ущелье, то тагаурские алдары (Тагаурия -восточная Осетия) часто здесь бесчинствовали, напали и на экспедицию академика И. А. Гюльденштедта у Степан-Цминды. Подобные случаи были не редкостью. В 1804 г. тагаурские алдары во главе с А. Дударовым снова осадили русский гарнизон в укреплении Ларе на Военно-Грузинской дороге.
    В своем «Путешествии в Арзрум» во время похода 1829 г. А. С. Пушкин писал, что «осетинские разбойни¬ки, небезопасные в этом узком ущелье, стреляют через Терек в путешественников».
    Мы, конечно, далеки от мысли, что история твори¬лась отдельными разбойниками, и упоминаем об этом только потому, что М. М. Блиев пишет о никогда не имевших места нападениях на крепость Владикавказ.
    В Заурове, на месте основания крепости Владикав¬каз, в период ведения переговоров с царем Восточной Грузии Ираклием II о вхождении Грузии в состав Рос¬сии не раз встречались С. Д. Бурнашев, уполномочен¬ный русского правительства (1783-1787 гг.) при Ирак¬лии II и Р. С. Потемкин, командующий Кавказской ли¬нией.
    Доверенному лицу, высокообразованному С. Д. Бурнашеву, было поручено историко-географические описа¬ния Грузии и сопредельных народов, а также составле¬ние обстоятельной карты, что и было им выполнено.
    Генеральная карта Грузинского царства, с «облега¬ющими их областями и народами, обитавшими в Кавказ¬ских горах», изданная в 1797 г., долгое время служила для руководства всем тем, кто был связан и занимался делами Кавказского края.
    Современник, свидетель и очевидец событий, прини¬мавший в них личное участие, С. Д. Бурнашев не только указал, что в мае 1784 г. у ингушской деревни Заурово была основана крепость Владикавказ, но как бы в нази¬дание потомству, скажем, и для будущих историков, что¬бы впоследствии они не перепутали факты при нанесении на карту условного знака - места расположения крепости Владикавказ, он пририсовал, вплотную к этому знаку треугольник, снабдив надписью: «Заурово-Ингуши».
    С. Д. Бурнашев тем самым исключил всякую воз¬можность кривотолков насчет места и времени основа¬ния крепости Владикавказ.
    По своей «доказательности» и «обоснованности» по затронутому вопросу с М. М. Блиевым идентично и мне¬ние проф. Б. П. Березова. «К ранним предгорным поселениям в Восточной Осетии бесспорно (БЕССПОРНО! -Ш. Д.) нужно отнести также и Дзауджикау и Ирикау, о которых в существующей литературе имеется много противоречивых высказываний... О времени основания вообще, о его основателях нет никаких данных,- пишет Б. П. Березов, - если не считать известное народное осетинское предание, гласившее, что Дзауджикау осно¬вал житель Куртатинского ущелья Дзауг Бугулов в се¬редине XVIII века, бежавший с родины по причине кровной мести... Аул получил название Дзауджикау (аул Дзауга), для русских же ученых путешественников он получил звучание аул Заур.
    Читатель не может не обратить внимание на «БЕС¬СПОРНОСТЬ» и на фразу «О ЕГО ОСНОВАНИИ НЕТ НИКАКИХ ДАННЫХ», и после этого автор делает «научные» выводы, которые не нуждаются, на наш взгляд, в комментариях.
    Но проф. Б. П. Березов идет еще дальше. «Массовый переход осетин на плоскость начался с 1803 г., когда вто¬рично, и на этот раз окончательно, были восстановлены на территории Осетии Владикавказская крепость и военные укрепления: Потемкинское, Григориполисское, Камбилеевское и Елизаветинское, - пишет Б. П. Березов. - Эти мероприятия царского правительства непосредственно вы¬текали из условий соглашения, подписанного представите¬лями осетинского народа с царскими властями, а главное - из самой сущности колониальной политики царизма на Кавказе». Не будем останавливаться на противоречивости этого абзаца. И еще, источники и старинные картографиче¬ские материалы дают возможность восстановить карти¬ну размещения в XV-XVIII веках на современной тер¬ритории Северной Осетии кабардинских деревень, - пи¬шет Березов, - так называемых «кабаков», (от кабар¬динского «къуажэ».-Ш. Д.), просуществовавших вплоть до 90-х гг. XVIII века».
    Позволим себе не согласиться и с этими утвержде¬ниями проф. Березова. Массовый «переход» осетин на плоскость начался в середине прошлого века, а не с 1803 г. Владикавказская крепость, так же как и указанные укреп¬ления, была возведена не на территории, занимаемой осе¬тинами, имея в виду эпоху их возникновения, но об этом чуть ниже.
    О каком соглашении представителей Осетии с цар¬ским правительством говорит автор? В довольно объеми¬стом труде он не нашел нужным указать источник, подтверждающий этот важный тезис.
    Но ларчик открывается просто. Такого «источника», «подписанного представителями осетинского народа» с царскими властями, не существует, поэтому автор и не смог его привести или указать источник.
    Остановимся и на местах закладки указанных укреп¬лений.
    В 1783 г. на противоположном от крепости Моздок берегу у Терека было основано укрепление Александ¬ровское (Кабардинское; в скобках даются более поздние названия тех же укреплений.- III. Д.). Позже князья Бековичи - Черкасские здесь основали село, переселив своих подвластных кумыков. В наше время здесь селе¬ние Красный Кизляр Моздокского района.
    Далее на юг по старой трассе Военно-грузинской до¬роги, были сооружены укрепления: Константиновское (современное селение Пседах Ингушетии), Григорипо-лисское (Владимирское) у аула Боткъа-Юрт; Елизаветин¬ское (Кумбелейское) у Эльберд-Борза, что у современно¬го сел. Долаково Ингушетии.
    Именно через эти укрепления, по старой дороге, ко¬торую ингуши называли, да и поныне называют «Эрси-никъ» - «русская дорога», следовал А. С. Грибоедов, ког¬да в 1818 г. спешил с дипломатической миссией через Владикавказ и Тифлис в Персию, о чем оставил интерес¬ные путевые записки. У известного Татартупа в тот же период основывает¬ся укрепление Потемкинское (Минаретское), упомяну¬тое А. С. Пушкиным в «Путешествии в Арзрум».
    Все перечисленные укрепления были возведены на землях, занятых кабардинцами, чеченцами и ингушами; осетинских поселений в рассматриваемую эпоху здесь не было.
    Говоря о месте основания крепости Владикавказ и аула Заурово, не будем голословны, обратимся к трудам исследователей и современников, побывавших здесь, писавших не с чужих слов. Не зря же сказано: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
    Рудознатец-специалист горного дела С. Вонявин со своими коллегами по поручению русского правительства занимался исследованиями месторождений цветных металлов в горной Осетии и, частично, в Ингушетии.
    Вместе с отчетом о своей деятельности С. Вонявин представил и соображения по организации добычи и пе¬реработке цветных металлов. В этих целях он предлагал переселить осетин и ингушей из горных ущелий в пред¬горную плоскость и, в частности, одним из таких мест указал земли на левом берегу Терека, между Фиагдоном и Тереком, «близ первых стен гор».
    Фактически в 30-х гг. прошлого столетия осетины начали заселять район современного села Гизель, в семи верстах западной окраины современного города Орджо¬никидзе (Владикавказа).
    Весной 1770 г. академик И. А. Гюльденштедт нахо¬дился в верховьях Сунжи, Камбилеевки, в междуречье этих рек и Терека и оставил ценные свидетельства об ингушских поселениях, верованиях, хозяйственной жиз¬ни, общественных отношениях и т. д.
    Русский академик указал наиболее крупные поселе¬ния ингушей, такие как Ангушт (от которого и проис¬ходит этноним «ингуши» на русском языке), Ахки-Юрт, Шалха, Заурово, Джейрах; упомянул и горные поселения ингушей. В предгорной зоне, по его свидетельству, на¬считывалось семь «дикстритов» - районов, под которы¬ми, думается, он подразумевал общества, а не админи¬стративные районы.
    И. А. Гюльденштедт был живым свидетелем и участ¬ником выдающегося события в истории ингушского наро¬да. Как известно, в 1770 г. ингуши добровольно вошли в состав Российского государства, эта процедура про исходила 4-7 марта 1770 г. на всенародном сходе ингу¬шей - «Кхетаче» вблизи крупного предгорного аула Ангушта (Онгушта), в местности, получившей символиче¬ское название - Бартабосе - «Склон согласия».
    В эти дни здесь присутствовал и академик И. А. Гюльденштедт, специально приехавший сюда из Моздока и оставивший в своих трудах свидетельства об этом знаме¬нательном событии.
    Источники свидетельствуют о том, что правобережье Терека, так же как и междуречье Терека, Камбилеевки и Сунжи, во второй половине XVIII века было густо засе¬лено ингушскими поселениями.
    В 1781 г. в районах верхнего течения Сунжи и Кам¬билеевки побывал русский путешественник - исследова¬тель Л. Л. Штедер. В частности, он отмечал, что на левом берегу Камбилеевки проживает «около 200 фамилий ин¬гушей». Среди поселений в исследованных им районах наиболее крупными считались: Ангушт, Ахки-Юрт и Заурово. Он также указывал путь в «Большие ингуши»; упомянул и о том, что в Голете (Гвилети), в Дарьяле живут ингуши.
    Л. Штедер, как и ранее И. Гюльденштедт, не за¬фиксировал сведений о заселении осетинами левого бе¬рега Терека, на пространстве от устья Куртатинского ущелья по Татартупа, т. е. до современного сел. Эльхотово Северной Осетии.
    По описанию Л. Штедера, пределы Малой Кабарды доходили до устьев ущелий, в которых были сосредото¬чены осетинские поселения, что документальными данными, архивными материалами подтвердил позже и про¬фессор Г. А. Кокиев.
    Вывод Т. А. Кокиева согласуется и с положением, выдвинутым в свое время Ю. Клапротом. По свидетель¬ству последнего, вся долина от Ларса до Владикавказа была заселена ингушами; он же утверждал, что осетины ранее платили дань за пользование землями ингушей.
    Г. И, Кусов, как и Б. П. Березов, без смущения утверждает, что «основание крепости Потемкинское» про¬изошло не без инициативы осетинского народа. Извест¬но, что еще в 1782 г. «осетины и карабулаки (карабулаки - одно из чечено-ингушских племен) настоятельно просили построить крепость у Татартупа. Но крепость построили у старого осетинского селения Заурово.
    В следующем, 1783 г., о чем Г. Кусов умолчал, удов летворяя просьбу осетин и карабулаков, у Татартупа, вбли¬зи современного Эльхотово, было основано укрепление Потемкинское (Минаретское), упомянутое еще А. С, Пуш¬киным, а не у селения Заурово, к тому же не осетинского поселения.
    Г. И. Кусов, считая, что местность, где была основана крепость Владикавказ, ранее именовалась Капкайским постом» утверждает, что «Капкай — это и есть Саурово, в котором нетрудно узнать искаженное Дзауг, Заур или Сайр, что одним из первых поселенцев Саурова был из аула Нижний Кармадон Дзауг Бугулов... что Саурово, Капкай, Дзауджикау - это один и тот же аул, располо¬женный в четырех верстах от Владикавказской крепос¬ти, на месте нынешнего городского района «Южный». Почти напротив Саурово, на другом берегу Терека, в 1813 г. стоял аул Футхуз, нынешний Редант II».
    Сразу укажем, что Футхуз - это название горы. Аула с таким названием здесь вообще никогда не было, так же как не было ниже по течению Терека «старинного осетинского села Потемкино». Под горою Футхуз в 1803 г. было заложено небольшое укрепление - Редут. Возник¬ший здесь впоследствии поселок со смешанным ингушским и осетинским населением, поныне именуется Редантом (от искаженного французского «редут»), а к во¬просу Дзауг-Дзауджикау мы еще вернемся.
    Созвучно с подобными домыслами и утверждение А. Дз. Цагаевой о том, что «уже в 1784 г. были построе¬ны Владикавказское и Камбилеевское укрепления, где с казаками поселились и осетины»,
    Б. А. Калоев всерьез пишет, что «к первым равнин¬ным поселениям осетин относится и современная Орджоникидзевская слободка, созданная, по данным акаде¬мика
    П. Г.(?) Буткова, в 1782 г., главным образом вы¬ходцами из Тагаурского общества». И далее автор пишет: «Тагаурское общество заняло весь правый берег Терека, свободный от казачьих поселений».
    По поводу подобных интерпретаций исторических документов можно сказать, что они не свидетельствуют о верном понимании автором прочитанного, если исключить прямую, преднамеренную фальсификацию источ¬ников.
    В самом деле, как могли осетины и казаки поселить¬ся на жительство во Владикавказской крепости и в укреп¬лении Елизаветинском, когда в продолжительное время в них, кроме военных гарнизонов, никто на жительство
    не допускался? Как уже выше установлено, Елизаветинское - Кумбилеевское укрепление, о месте нахождения которого, например, А. Дз. Цагаева не имеет даже пред¬ставления, просуществовало недолго, и казаки в его районе никогда - ни в рассматриваемое время, ни позже – не жили, а сел. Зилга возникло только в 1855 г.
    В рассматриваемое время ни города, ни крепости' казачеством не заселялись, им отводились огромные массивы земли, на которых закладывались станицы, служившие базой формирования казачьих воинских частей.
    Так, например, были заселены станицы Архонская, Ардонская, Николаевская, Змейская, из жителей кото¬рых формировался 1-й Владикавказский казачий полк;
    2-й же Владикавказский казачий полк формировался ив жителей станиц Аки-Юртовской, Сунженской, Тарской и др., предварительно насильственно выселив отсюда ко¬ренное ингушское население.
    И, каким образом, как пишет Б. А. Калоев, могла вообще возникнуть Владикавказская Осетинская слобод¬ка, когда еще не было и самого Владикавказа, и крепо¬сти с таким названием?
    У академика П. Г. Буткова подобных ляпсусов нет. Насчет же понятия «современная Орджоникидзевская осетинская слободка» Б. А. Калоев совсем уж перегнул, если не сказать более точно. Давно уже у нас в стране нет ни «осетинских», ни иных слободок.
    Б. А. Калоеву, как доктору наук, должно быть хоро¬шо известно, что на правом берегу Терека в ту эпоху жили кабардинцы, чеченцы, ингуши, и поэтому его домыслы о том, что «тагаурцами был занят весь правый берег Терека, свободный от казачьих поселений»,- яв¬ная выдумка, не имеющая никакой исторической основы.
    Городские слободки старого Владикавказа: Курская, Владимирская, Шалдон, Молоканская, Верхнеосетин¬ская и др. - возникли к середине прошлого столетия стихийно; начало им положили отставные солдаты.
    Не удивительно и то, что Ю. Клапрот, проезжая здесь, отметил превышение по численности осетин в ингуш¬ском селении Заурово. И не случайно он называет их «беглецами». В Тагаурском обществе Осетии феодализм получил наибольший расцвет в сравнении с другими об¬ществами. И жестоко эксплуатируемое осетинское крестьянство бежало от тяжких поборов в ближайшие ин¬гушские аулы, в том числе и в Заурово, и в Джейраховское ущелье.
    Эпический герой осетинского народа Чермен вел борьбу с независимыми поработителями - алдарами. В народе сохранилось сказание о том, как Чермен поделил землю алдар Тугановых между бедняками-односель¬чанами и, перепахав ее, он вместе с рабами Тугановых ушел в Ингушетию. Здесь они нашли свободу и приют у своих кунаков. Сюда же стекались осетины, спасавшие¬ся от неумолимого закона кровной мести.
    Следует упомянуть и о некоторых сведениях, коими опе¬рируют, в разных вариациях отдельные авторы.
    Так, Б. А. Калоев пишет: «24 декабря (1807 г. -Ш. Д.) мы (т. е. Клапрот и его спутники.— Ш. Д.) отпра¬вились по правому берегу Терека и оставили Владикавказ... Через 4 версты от нас налево оказалось ингушское селение Сауква, которое русские называют теперь Саурово. Оно расположено на крутом берегу Терека, примерно в 2 верстах ниже предгорий. От этого селения из долины видна только коническая башня, построенная из очень белого известняка... В Саурово живут ингуши вместе с осетинами-беглецами, почти все в деревянных домах; осетины по количеству превышают ингушей, так что это селение можно считать настолько осетинским, насколько ингушским. В 1 версте далее к востоку в го¬рах находится селение Бушуа, от которого считается еще 7 верст до больших ингушей».
    Ю. Клапрот посетил этот район спустя 23 года после восстания Мансура, и за это время в крае многое измени¬лось. Немец Клапрот, не знавший ни русского языка, ни местных горских языков, пользовался услугами перевод¬чика, осетина по происхождению. Это видно даже из пе¬речисленных им местных фамилий, записанных с боль¬шим искажением в осетинской терминологии. Так, ин¬гушские фамилии Льяновых и Дуровых упоминаются как Лената и Цурата, где искажены корни, а окончания даны по осетинской транскрипции на «та».
    Грузинский старшина в Степан-Цминде (совр. Казбеги.- Ш. Д.) упоминается под фамилией «Тсобикашвили, а по - осетински Чобиката» - фактически речь идет о фамилии Чопикашвили, предках грузинского писате¬ля Александра Казбеги.
    Численность населения Саурово-Заурова никто не устанавливал, поэтому нет оснований доверять сведени¬ям переводчика. Добавим, что горцы вообще в XVIII -первой половине XIX веках противились переписи насе¬ления. Впервые посемейные списки горцев Северного Кавказа были составлены в 60-х гг. XIX века, когда проводилось «освобождение» зависимых сословий, согласно крестьянской реформе 1861 г.
    И, наконец, нельзя забывать о том, что по свидетель¬ству многих историков, местные представители царских властей на Кавказе, да и не только на Кавказе, в том числе путешественники и исследователи, буквально на¬ходились во власти переводчиков, которые, зная и не зная, очень часто искажали действительность и переводили нередко не то, что говорила та и другая сторона, пользую¬щаяся услугами этих переводчиков.
    Один из компетентных историков Владикавказа А. В. Ракович, чей труд в дореволюционное время выдержал не¬сколько изданий, вполне солидарен с положением, вы¬двинутым в трудах русских ученых, его предшественни¬ков.
    Указав на неоднократные просьбы ингушей к рус¬скому правительству о защите их от набегов кабардин¬ских феодалов, А. В. Ракович утверждал, что ингуши просили построить на их земле крепость, под защитой которой они могли бы «мирно заниматься хлебопаше¬ством».
    «Ингуши считались у русских за добрых и кротких людей... они исключительно занимались скотоводством и земледелием, - отмечал А. В. Ракович, - просьба ИНГУШЕЙ БЫЛА, НАКОНЕЦ, ИСПОЛНЕНА, и на том ме¬сте, где стояло Заурово, была воздвигнута сильная Вла¬дикавказская крепость».
    Не считая публикаций в периодической печати, в подтверждение мнения П. Г. Буткова, Д. С. Бурнашева, А. В. Раковича, не говоря уже о А. И. Гюльденштедте, С. Вонявине и Л. Л. Штедере, о месте и времени основа¬ния крепости Владикавказ и об ингушском ауле Зауро¬во можно найти сведения и в следующих источниках:
    1. Центральный государственный архив древних ак¬тов, ф. 2192, он. 1, раздел «Карты Кавказа», № 12.
    2. Центральный государственный военно-исторический архив, ф. 52 оп. 1/194, д. 321, ч. 2, л. 2.
    3. Ейхвелъд И. Кавказская дорога. Отечественные записки. СПб., 1821. Кн. 14. Ч. 6.
    4. Броневский С. Новейшие географические и исто¬рические известия о Кавказе. М., 1823. Т. 2. С. 159, 160 и посл.
    5. Грабовский Н. Ф. Ингуши (их жизнь и обычаи).
    Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис, 1876. Вып. 9.
    6. Акты Кавказской Археографической Комиссии Т. 2. С. 225, 233.
    7. Сборник сведений о Терской области. Владикав¬каз, 1878. С. 59.
    8. Казбек Н. Г. Военно-статистическое описание Тер¬ской области. Тифлис, 1888. Ч. 2.
    9. Кривенко С. (составитель) Очерки Кавказа. СПб 1893. Т. 2.
    10. В. С. К. Боевое прошлое Северного Кавказа // Кавказский вестник. Тифлис, 1900. № 2. Отд. 9.
    11. Вейденбаум Е. Г. Кавказские этюды. Исследова¬ния и заметки. Тифлис, 1901.
    12. Терский календарь на 1905 год. Владикавказ,1905. с.55
    13. Цалгат Б. Родовой строй чеченцев и ингушей.
    Орджоникидзе - Грозный, 1934. С. 9, 11.
    14. Щеблыкин И. П. Путеводитель по Ингушской
    автономной области. Владикавказ, 1928. С. 16, 17.
    Несостоятельна также ссылка проф. Б. П. Березова, Г. И. Кусова и других о том, что «Саурово - Заурово» у Клапрота находилось южнее Владикавказской крепо¬сти, примерно на месте поселка «Южный». На этом ме¬сте располагался аул Долгиевых, чьи кладбища здесь сохранялись до 1944 г.
    Критикуя статью «Поездка из Москвы на Кавказ», в которой в частности, сообщалось, что «Владикавказ есть древний Капкай», талантливый журналист, изучавший историю и этнографию края Д. Е. Зубарев подверг это суждение основательной критике.
    «Не знаю, откуда почерпнул сие известие автор пу¬тевых записок. Разве из тех источников, - отмечал он - по которым Московские триумфальные ворота именуют 1рухмальными... Магистрат - Балистратом и проч.».
    Д. Зубарев одним из первых опубликовал разбор IV и V глав «Евгения Онегина». В письме к С. А. Соболев¬скому А. С. Пушкин писал: «Кто этот «Атенический мудрец» («Атеней» - журнал.- Ш. Д.), который так хо¬рошо разобрал IV и V главу Зубарев».
    Версия перечисленных выше ученых Северной Осе¬тии о «Капкае», «Дзауге» и «Дзауджикау» убедительно была опровергнута и в 1928 г. Л. Ильиным, отметившим, что Дзауджикау означает «селение Дзау и Заура»; он раскритиковал версию о «Дзауджикау» и утверждал, что исстари здесь жили ингуши.
    Не следует забывать и того, что ингушское «ков» и осетинское «кау» адекватны, обозначают поселение, село, двор: «Дзауджикау - осетинское осмысление ингуш¬ского селения «Заурово» — «Дзаурово».
    Один из первых осетинских профессоров, добросовест¬ный исследователь и знаток истории своего народа, доба¬вим, и знаток преданий, Г. А. Кокиев без всякого сомнения, уверенно утверждал, что «во второй половине XVII ве¬ка осетинских поселений в предгорной зоне вообще не было».
    Это утверждение согласуется с исследованиями ака¬демика И. А. Гюльденштедта, Л. Л. Штедера; в предгор¬ной зоне, кроме селения Заура, были и другие, упомяну¬тые выше крупные ингушские поселения, как Акин-Юрт, Шалка, Ангушт, где в присутствии академика И. А. Гюльденштедта в 1770 г. ингуши принимали при¬сягу о добровольном вхождении в состав Российского государства, навсегда связав свою судьбу с судьбой рус¬ского народа.
    На карте, составленной С. Вонявиным, на восточном берегу Терека ясно обозначено селение Заурово и указа¬но оно на землях, где надписано «Ингуши».
    Еще раньше Г. А. Кокиева эту тему осветил сослан¬ный на Кавказ декабрист В. С. Толстой, занимавшийся изучением Осетии. По его свидетельству, «вся долина (Терека,— Ш. Д.) от Редантского поста до станции Екатериноградской принадлежала кабардинцам, которые не иначе выпускали осетин из гор, как взимая знат¬ную дань».
    Буквально подобными словами констатировал этот исторический факт и осетинский революционный демо¬крат Алихан Ардасенов.
    Названия целого ряда осетинских селений, в том числе и таких крупных, как Эльхотово, Заманкул, Зилга и другие, при помощи осетинского языка не поддают¬ся объяснению. Время же основания большинства осе¬тинских поселений хорошо документируются, так как они в основном, возникли не ранее 20—50 гг. прошлого столетия по регламентации царского правительства.
    Заслуживает внимания и такой факт, что ингуши давали осетинским поселениям названия на своем род¬ном языке. Так, Заманкул они именовали Берд-Юртом, Зилга - Толста-Юртом, Владимирское - Бада-Юртом, Ольгинское — ХIири-утрашка и т. д.
    Весь исторический ход развития, рост капиталисти¬ческих отношений в крае выдвигали новые требования, и в 1860 г. давно разросшийся в своих границах и оброс¬ший слободками, все еще называвшийся крепостью Вла¬дикавказ стал центром Терской области, включавшим в свой состав районы современных городов Кавказских Минеральных Вод до Кизляра включительно на востоке. В период подготовки к преобразованиям админи¬стративные и военные власти царизма на Кавказе, как и во всей империи, остались верными сущности существу¬ющего строя, проводили военно-колониальные методы управления, сочетая их с куцыми реформами, грабежом и насилием трудового народа.
    Так, перед преобразованием крепости в город жите¬ли селения Заурово, теперь уже носившего название Темуркова, располагавшегося в двух верстах юго-запад¬нее крепости, по правому берегу Терека, еще так недав¬но распахивавшие земли вокруг Владикавказа, были насильственно переселены в район речки Назранки.
    Такая же участь постигла и Осетинскую слободку. В рапорте от 17 сентября 1860 г. командующему войска¬ми на Кавказе комендант Владикавказской крепости Окольничий поставил вопрос о выселении жителей Осе¬тинской слободки за черту будущего города, мотивируя это тем, что «присутствие указанных осетин во Владикавказе служит причиной разного рода укрывательств, воровства и даже разбоев... и что оставление этих осетин близ Владикавказа будет вредно для города».
    И жители Осетинской слободки, которую иные на¬зывают осетинским аулом, были насильственно пересе¬лены на левый берег реки Камбилеевки, напротив ин¬гушского селения Базоркино. Новое селение получило название Уатарта, по-ингушски «ХIири-утрашка» и ста¬ло началом будущего крупного селения, переименован¬ного позже в честь княгини Ольги в село Ольгинское. Такое название сохраняется до наших дней.
    Горцы, ингуши и осетины, были, как мы видим, при¬знаны «нежелательными гражданами» нового города, конечно, по мнению клевретов царизма.
    При преобразовании крепости в город было утвержде¬но и положение об управлении городом. В марте 1861 г. Владикавказ получил статус города.
    С марта 1918 гор. Владикавказ стал административ¬ным центром Терской Советской Республики. Здесь же находился Совнарком Терского народного Совета.
    20 февраля 1921 г. декретом ВЦИК была провозгла¬шена Горская Автономная Советская Социалистическая Рес¬публика с центром в г. Владикавказе, в составе нацио¬нальных округов: Чечни, Ингушетии, Осетии, Кабарды, Балкарии и Карачая.
    Вскоре из ГАССР выделились Кабарда, Балкария, Карачай и Чечня. В составе Ингушетии и Осетии Гор¬ская АССР просуществовала до 1924 г.
    С 7 июля 1924 г. Ингушетия и Северная Осетия были преобразованы в самостоятельные автономные области, чьи партийные и административные учреждения нахо¬дились во Владикавказе, а последний был выделен в самостоятельную административную единицу респуб¬ликанского подчинения.
    Трудно переоценить роль и значение города Влади¬кавказа в укреплении связи горцев с русским народом, в их экономическом и культурном развитии. В годы революции, становления и утверждения Советской вла¬сти на Тереке Владикавказ был одним из важнейших центров, цементировавшим союз русского рабочего класса и горского крестьянства.
    Здесь же были сосредоточены культурные учрежде¬ния Горской республики, а также первые средние и выс¬шие учебные заведения, основанные при Советской влас¬ти: Горский сельхозинститут, Горский пединститут, Гор¬ский НИИ краеведения, Горский политехникум путей сообщения и многие другие, где училась молодежь горцев всех национальностей края.


    Шукри Дахкильгов

    27.01.1984 г.
    www.ghalghay.com
    Ингушетия: исторические параллели

Страница 3 из 10 ПерваяПервая 12345 ... ПоследняяПоследняя

Ваши права

  • Вы не можете создавать новые темы
  • Вы не можете отвечать в темах
  • Вы не можете прикреплять вложения
  • Вы не можете редактировать свои сообщения
  •